Дружок вернулся с переговоров только на третий день. Говорить о их результатах он по каким-то причинам не пожелал и лишь распорядился, чтобы Кир нарыл как можно больше информации касательно биографии Тиграна, во многом остающейся даже для него белым пятном.
Дружок, опираясь на свою неизменную лёгкую трость (по слухам она разделялась пополам, а внутри была заточка), поднялся на второй этаж и, пройдя по коридору, остановился возле одной из дверей. Он долго стоял, не решаясь постучаться и зайти. Собравшись наконец с духом, Дружок деликатно постучал набалдашником трости.
— Да? — раздался из-за двери знакомый голос, при звуках которого сердце экс-капитана сжалось.
— Свои. Открывай, Даш.
Дверь распахнулась с грохотом. За ней оказалась маленькая и хрупкая на вид собачка со светло-коричневой шерстью, карими глазами и длинными русыми волосами, заплетёнными в пучок. Дружок, увидев её, грустно улыбнулся:
— Пропустишь?
Даша покивала, посторонившись. Дружок вошёл, с трудом подволакивая больную ногу.
— Где ты был столько времени? — вполголоса спросила Даша, запирая дверь. — Я слышала, что у тебя были какие-то дела, но ты бы мог меня и навестить за те дни, что ты тут.
— Даш… — Дружок снова грустно улыбнулся. — Мог бы, да из головы вылетело. Прости. Синёв, сука, сбежал опять. Я кое-какие меры принимал… Мне, словом, уже ни до чего больше дела не было.
Даша покивала:
— Понимаю. Жаль, конечно, что у тебя так много дел в последнее время.
— Мне тоже. Ну… — Дружок сел на край кровати, — как ты тут? Не обижают?
— Нет конечно, — Даша улыбнулась в ответ. — Я-то ладно… у тебя там как дела?
— Плохо, откровенно говоря. Синёв каким-то образом выкарабкался. Теперь он на свободе, а мы даже приблизительно не знаем, где его искать. Зато он про меня знает предостаточно.
Даша тихо ахнула:
— Что?.. Как?! Сдал кто-то?
— Не знаю. Но если кто-то стуканул, я его найду и… — Дружок недвусмысленно чиркнул большим пальцем по горлу.
— Не горячись, Дружочек, — Даша села рядом и обняла экс-капитана. — Всё будет хорошо, я верю.
— Хотелось бы верить, Даш. Понимаешь… время сейчас не на нашей стороне. Синёв на свободе, а он один опаснее всей шайки профессора Мориарти вместе взятой, не к ночи будь помянуты.
— А время-то почему? Ты имеешь в виду, что…
— Синёв хозяйничает в городе, а я даже не могу ему никак помешать. Последний раз я чувствовал себя так паршиво, когда получил четыре двойки за день… Но тогда и ставки были пониже.
— Дружок, — промурлыкала Даша, прижимаясь к его спине, — а почему ты не хочешь на мне жениться?
— Даш, я же вроде тебе объяснял… или нет?
— Нет.
Дружок потёр лоб:
— М-да… Старость — не радость. Вот уже склероз начался… Понимаешь, Даш, моё положение сейчас настолько нестабильно, насколько это вообще возможно. Не факт, что я до конца недели доживу. Если Синёв окажется в «Дельфине» раньше, чем я отдам концы — то мы с тобой поженимся. Если нет… ну, не мне тебя учить жизни. Мужиков приличных вокруг тьма тьмущая. Найдёшь кого-нибудь.
Даша вместо ответа сильнее прижалась к спине Дружка.
***
Мухтар захлопнул книгу, встал с кресла и подошёл к зашторенному окну. Стоящие позади стилист и портной терпеливо ждали резюме по поводу свадебного костюма, работа над которым была закончена несколько дней назад.
— Неплохо, — сказал наконец Ловчий. — Очистите помещение. И позовите ко мне пса, сидящего в приёмной.
Дождавшись, когда стилист и портной уйдут, Мухтар сел обратно в кресло и стал ждать, пока не услышал в коридоре знакомый звук шагов. Спутать его было невозможно ни с чем. Так могло звучать только равномерное постукивание по полу старого кроссовка, плотно пригнанного на протез. Закрыв во второй раз книгу, Ловчий встал с кресла. Полсекунды спустя в комнату вошёл Сила.
— Надеюсь, ты имел основание вызвать меня сюда в самый разгар работы по сбору информации о Синёве, — лаконично сказал он, пододвигая к себе стул. — Дружок рвёт и мечет. Нас натурально бьют…
— Остынь. У меня свадьба на днях. Могу я, блин, мало-мальски увидеться с кем-то из друзей перед этим трагическим событием?
— Можешь. Если у кого-то нет работы, — буркнул Сила, кладя протез поверх ноги. — Ладно… чего хотел?
— Поговорить надо. Видишь ли… Я в последнее время явственно чувствую, что что-то скоро пойдёт не так. А моя интуиция, поверь мне, не ошибается в таких вещах.
— В следующий раз, Муха, иди к психиатру, а не ко мне. Если ты вырвал меня с работы только чтобы потрепаться, я…
— Заткнись и слушай. Дело не только в… — оглядевшись, Мухтар понизил голос. — Мои агенты сообщают, что Синёва видели недалеко от Пёсбурга.
Сила вскочил, забыв про протез:
— Где?!
— На двадцатом километре Московского шоссе. Несколько километров за ним следили, потом он каким-то образом оторвался.
— Проклятье! — Сила стукнул себя по коленке. — Муха, о таких вещах говорят сразу! Зачем было нести бред о интуиции и прочем?
— Прости, друг… Иногда очень сложно удержаться, чтобы не поводить тебя за нос.
Сила снова сел, вытянув протез:
— Ладно… Я передам Дружку информацию. И это… Ты серьёзно насчёт мальчишника?
— Абсолютно.
***
Дружок выслушал сообщение, скептически постукивая пальцами по столу.
— То есть видели… и даже не попытались задержать?
— Дружище… Не исключено, что агентов было слишком мало… или… Словом, нам ещё повезло, что Синёва вообще видели.
— Да, тут ты, конечно, прав… К сожалению, узнали мы не так уж и много… Я направлю подразделение прочесать местность. А тебе советую в следующий раз, когда надумаешь уйти в самоволку, оставить более серьёзный знак, чем записка с росписью.
— Виноват, капитан.
— Вольно.
Дружок снял телефонную трубку и быстро закрутил диск:
— Старший лейтенант Жилин? Есть срочное задание. Встретитесь со мной в баре «Винные пары» завтра в четыре часа.
— Есть.
Положив трубку, Дружок снова повернулся к Силе:
— Муха рассказал что-то ещё?
— Ничего.
— Прекрасно. Тогда ты и поедешь со мной в Пёсбург. А пока вернёмся к работе.
