***
— То, что ты задумал, очень опасно, — произнёс Лань Чжань, разобравшись в идее Вэй Ина. — Но мы ведь смеёмся в лицо опасности, да, Лань-гэ-гэ? — хихикнул тот. Ванцзи повернулся, и губ его коснулась лёгкая улыбка, которую только Усянь и мог вызвать у этого непоколебимого бесстрастного человека. — Вздор, — ответил он, вопреки своим чувствам. — Значит, ты согласен? — Вэй Ин безошибочно определил его интонацию, как утвердительную, и несказанно обрадовался. — Сначала скажи, как ты планируешь скрыть это от дяди? Как заставишь моего брата выйти из своего убежища? И как, Вэй Ин, ты уговоришь на это своего шиди? — А зачем нам скрывать что-то от учителя Лань? Если он так же, как и ты, просто не считает нужным мешать племяннику убиваться в одиночестве, тебе легко удастся склонить его на нашу сторону. В глазах Лань Чжаня мелькнуло удивление. — Сказать дяде правду? Усянь пожал плечами. — Ну, а что такого? Речь идёт о дружбе, а не о романтике, как у нас, хотя… за это мы уже не можем отвечать, ведь так? — Мгм, — согласился Ванцзи и удручённо покачал головой. — Думаешь, плохая идея? А я думаю, что дядя тебя послушает, он вас двоих всё-таки горячо любит. — Хорошо. Я попробую уговорить дядю, а что с главой Цзян и моим братом? — Сначала, — Вэй Ин снял с пояса Чэньцин и крутанул в руке, перебирая пальцами, — я думал, что мы можем найти причину, чтобы отправить Цзеу-Цзюня в Пристань Лотоса, но быстро отказался от этой идеи. Нам необходимо оставить их там, откуда бы они пытались выбраться общими силами, — он увидел осуждающий взгляд Лань Чжаня и оговорился., — Нет, нет, я неверно выразился. Нужны обстоятельства, которые помогли бы им подружиться, а что это может быть, если не маленькое приключение на нейтральной территории, где за их спинами не будет адептов, обязанностей и домашнего уюта. Мы за всем проследим. — Вэй Ин, — Ванцзи не отрывал от него взгляда, в котором теперь разливалась такая безграничная нежность, что в солнечном сплетении непроизвольно скручивался тугой комок. — Что? — тот прикусил губу. — Плохой план? Вместо ответа Лань Чжань сгрёб его в охапку, увлекая в долгий и страстный поцелуй.***
Лань Цижэнь принял Лань Чжаня, выслушал его до конца, но не ответил и уже добрых двадцать минут смотрел прямо перед собой, поглаживая бороду. Ванцзи был уверен — не согласится. Однако дядя вовсе не собирался читать нотации и пребывал в какой-то странной нерешительности в перемешку с разочарованием и лёгким гневом. — Ванцзи, — прервал он молчание, которое длилось столь долго, что тихий голос показался оглушительным, — надеюсь, ты отдаёшь отчёт в своих словах? Ты понимаешь последствия и результаты своей просьбы? — Да, дядя. Цижэнь тяжело вздохнул. — Хорошо. Тогда объясни, почему выбор пал на главу Цзян? — Потому что одиночество и схожая история некоторых событий его жизни с жизнью брата вполне может стать основой для возможной дружбы. Очевидно, также, что он жалеет брата и хочет помочь или думает, что кто-то должен помочь. И ещё, клану Лань не стоит разбрасываться такими союзниками как Саньду Шэншоу, а мы сегодня как раз, кажется, так и поступили. Учитель Лань снова впал в задумчивое состояние. Младший племянник всегда говорил коротко и по делу, он не озвучивал своих догадок, а только факты, которые почти никогда нельзя было опровергнуть. Цижэнь вздохнул и отрицательно покачал головой, словно не веря самому себе или тому, что собирается сказать. — Раньше… я бы выставил тебя за дверь при одной только мысли о подобном, но теперь… — он посмотрел на племянника с надеждой и сомнением, — ты уверен, что это сработает? Лань Чжань стойко встретил его взгляд. — Ты даёшь разрешение, дядя? — ни жестом, ни единым движением он не показал, сколь велико его удивление. Учитель Лань поднялся и, сцепив руки за спиной, подошёл к окну. Он некоторое время делал вид, что заинтересован чем-то на улице, а когда заговорил, Ванцзи показалось, будто он глубоко печален. — В глубине души я категорически против, но состояние Сичэня меня беспокоит больше. Честно говоря, у меня разрывается сердце от мыслей о нём, и я... я потерял брата и не хочу, чтобы ты пошёл по моим стопам. Мне сложно это признавать… но иногда мы должны отступать от правил. Сейчас тот самый момент, когда следует отступить, только есть одно препятствие, даже если я, скрепя сердце, даю согласие. — Какое? — Лань Чжань хоть и был с виду невозмутим, боялся поверить, что дядя так легко согласился, а от упоминания об отце ощущал горечь, которой не было до этого. — Сичэнь. Мы можем сколько угодно вести тут дискуссии, но без него, без его содействия, ты сам понимаешь... Твой брат занимает самый высокий пост в клане, он первый господин не только в Гусу, но и в мире заклинателей по всем спискам, какими бы они ни были. Его решение о наказании, медитации и уединении не в силах оспорить ни один из старейшин. Ни я, ни кто-либо другой, как же ты планируешь уговорить его? — Старейшины не могут, но верховный заклинатель может. Поэтому я и пришёл к тебе, дядя. Цижень на мгновение замер, а после улыбнулся себе под нос, что, конечно, не мог видеть его племянник, и тут же снова стал серьёзен. — Значит, на моё согласие и разрешение ты не рассчитывал, только на помощь? Хм… молодец, Ванцзи, не перестаёшь поддерживать репутацию моего главного разочарования… Ну, что ж, и каково твоё решение проблемы? О чём ты пришёл просить на самом деле? — Дядя, я… — Говори открыто, между нами уже не может быть неуместных тем. Разве что ты не планируешь сосватать главу Цзян Сичэню, — учитель Лань усмехнулся собственной шутке. — Нет, конечно. Всё это только ради того, чтобы мой брат снова нашёл смысл вставать по утрам и жить как прежде. Близкая дружба никому ещё не вредила. — Кроме тебя. — Дядя! — Ладно. Я же сказал, говори открыто, и перестань со мной пререкаться. Чего ты хочешь? Ванцзи кивнул. — Официальное мероприятие. Нужно устроить официальное мероприятие на нейтральной территории кланов Цзян и Лань. Нужна поддержка верховного заклинателя, других глав и твоя, чтобы отказ был расценен, как неуважение. — Проще говоря, чтобы главы Цзян и Лань не имели возможности увильнуть от обязанностей? Так это довольно просто устроить, не нужно изобретать колесо или доставать звёзды с неба. Я свяжусь с главой Не и несколькими мелкими кланами для решения вопроса. Глава Цзян сам сказал, чтобы я лично говорил с молодым господином Цзинь, так я и поступлю. — Цзинь Лин не откажется помочь, дядя, это отличная идея, тем более, что он давно готов стать главой. Цижэнь хмыкнул и обернулся. — Полагаю, эта информация у тебя от Сычжуя? Бесстыдники!.. Впрочем, глава Цзян всё равно считает иначе. — Если господин Цзинь сам скажет ему о своём решении, главе Цзян придётся уступить. Он может быть зол, но не оставит племянника в беде, — вслух подумал Лань Чжань, что позволял себе делать только при дяде и старшем брате. — Да, беда с этими племянниками, Ванцзи. Твои ответы напоминают мне… не важно, — учитель Лань снова улыбнулся, на этот раз очень мягко, — глава Цзян непременно будет на церемонии, а с Сичэнем я сам решу. Старейшины не могут делать его работу вечно, разве что ты не хочешь занять место главы? Ванцзи поднял многозначительный взгляд в полном молчании. — Вот именно, — ответил Цижэнь. — А теперь иди. Я всё сделаю, но знать не желаю, что там происходит, ты меня понял? Если получится, порадуемся вместе, если же нет, просто забудем. Лань Чжань встал. — Спасибо, дядя. Я… — Не трать слова напрасно, я знаю. Иди, — он проводил взглядом племянника до двери, но вдруг спохватился и окликнул его. — Ванцзи! А скажи честно, это была идея Вэй Усяня? — Мгм, — Ванцзи кивнул, поклонился и вышел. Он нёс мужу хорошую весть, пожалуй, самую хорошую с тех пор, как дядя дал согласие на их брак.