Возвращение аватара

      Шан Цинхуа не слишком охотно двигался в направлении тронного зала, хотя шаг его был тороплив. Это создавало видимость ужасной занятости и позволяло кратко приветствовать встречных, не давая вовлекать себя в неприятные разговоры. Именно, неприятные. Такие же, как и люди в этом дворце. И дело было даже не в том, что Шан Цинхуа вырос на Цанцюне, где в принципе не любят магов, нет. Здесь действительно жили неприятные личности: хитрые, жестокие и властные. И пугающая атмосфера местных темных комнат и коридоров, которые освещали отбрасывающие страшные тени факелы, заставляла постоянно оглядываться, будто кто-то может напасть исподтишка. А главным здесь считался Ло Бинхэ, великий Хозяин Огня.       Цинхуа вспомнил того ребенка и не сдержал смешка. Ша Хуалин, которая подобострастно стояла у дверей тронного зала в ожидании позволения зайти, пронзила его злобным взглядом. Шан Цинхуа пробормотал нечто невнятное с извинительной улыбкой. Это сработало, жуткая девица сердито фыркнула и продолжила таранить глазами заветную дверь.       Но мысль действительно была смешной. Если бы кто-то из этих магов огня знал, как Ло Бинхэ подобно послушному щенку бегал за своим шицзунем…       Впрочем, к несчастью для Цинхуа, подобное поведение Бинхэ осталось в далеком прошлом. Теперь собачкой он мог считать себя. Ему приходилось «шпионить» в родном Цанцюне, рассказывая Хозяину Огня, как поживает его любимый шицзунь; ещё ему приходилось быть посредником между Ло Бинхэ и Мобэй-цзюнем, не менее жутким, чем здешние маги огня. И если для первого существовали причины (в конце концов на Цанцюн посторонних не пускали, а Шан Цинхуа вроде как там жил), то причин для второго не было совершено.       Ло Бинхэ взял его с собой покорять Южный полюс, а после бросил разбираться с установлением политической зависимости и ледяным, как та земля, Мобэем. Шан Цинхуа с огромной радостью возвращался после на Цанцюн.       Чем он так насолил Ло Бинхэ? Тем, что дружил с его обожаемым Шэнь Цинцю? Разве это повод морозить Цинхуа на Южном полюсе в компании ужасающего Мобэй-цзюня?       Он, стараясь быть тихим, вошёл в тронный зал и аккуратно встал среди других посетителей. Правитель восседал перед пугающей стеной огня в расслабленной позе, но с серьезным лицом. Перед Ло Бинхэ стоял и делал доклад Цзинь Гуанъяо.       — … разрушены восточные стены дворца, убиты восемнадцать стражников, девять слуг, ещё двадцать шесть получили ранения.       Цинхуа внутренне присвистнул. Что за стихийное бедствие? Он только-только вернулся с Цанцюна, где, как всегда, спокойно, даже скучновато, а потому не знал толком, что происходит в мире.       Ло Бинхэ лениво посмотрел в сторону прибывшего, а советник продолжал:       — В общей сложности…       — Достаточно, — перебил его Хозяин Огня. — Восстанови все как было. Не Минцзюэ доставили в Плавучую тюрьму?       Шан Цинхуа вздрогнул. «Не Минцзюэ, один из сильнейших магов земли, устроил погром во дворце Огня?» — удивился он про себя.       — Да, повелитель. Вашими стараниями, повелитель, — склонился Цзинь Гуанъяо.       Ло Бинхэ вновь посмотрел на Цинхуа, уже с нетерпением. Тот почтительно склонил голову и вышел вперед.       — Все вон, кроме Шан Цинхуа, — приказал Хозяин Огня. Никто не решил ослушаться.       Названый хотел бы уйти со всеми, но после изгнания с Цанцюна Ло Бинхэ сильно изменился в характере и жестоко наказал бы подобное непослушание.       — Мой повелитель, — вновь склонился он, а затем бросил осторожный взгляд на юношу.       Их разделяли всего пять лет прожитого и непреодолимая пропасть во всех сферах жизни. Бинхэ управлял страной Огня, Цинхуа — бегал выполнять поручения аж трёх сторон. Первый по праву считался сильнейшим магом огня, а второй даже с мечом управиться не мог, чем вызывал презрительные взгляды и насмешки Лю Цингэ. Младший обладал божественной красотой, а старшему лишь однажды Шэнь Цинцю из жалости бросил: «Не ной, ты довольно симпатичен».       Он нервно сглотнул слюну. Хорошо, что последнее не слышал Ло Бинхэ.       А ещё Шан Цинхуа завидовал. Судьба несправедлива.       — Поднимись, — наконец повелел правитель страны.       Он послушно выпрямился. Несмотря на обилие танцующего пламени, в тронном зале словно царила прохлада, и по его рукам пробежали мурашки.       — Как там, — голос Бинхэ из властного разом стал неуверенным, — шицзунь?       Шан Цинхуа почти не поразился такому изменению.       — Мой повелитель, — торжественно начал он, — в горах Цанцюн все хорошо.       Ответ специально звучал расплывчато. О грусти Шэнь Цинцю из-за «ухода» — по официальной версии — ученика чуть ли не легенды слагали. Цинхуа не знал, что предпримет Ло Бинхэ, если узнает об этом. Потому он спросил своего друга: «Шэнь шисюн, если я встречу Бинхэ в своих странствиях, что я должен сказать?». Тот легким движением прикрыл лицо веером и ответил: «Ему не стоит беспокоиться о своем старом учителе».       Но сейчас лицо молодого Хозяина Огня потемнело. Цинхуа понял, что дал неправильный ответ.       — Но, — быстро вставил он, — Шэнь Цинцю часто вспоминает о своем ученике.       Бинхэ напряженно сжал губы. Это было приемлемо. Цинхуа незаметно выдохнул.       — Случилось ли что-нибудь важное? — продолжил расспрос повелитель.       Шан Цинхуа медленно моргнул. Его шичжи спрашивал так, словно не рос на Цанцюне семь лет. Там не происходит абсолютно ничего важного. Самым большим развлечением было делать ставки, какого зверя принесет шиди Лю с охоты на этот раз.       — Все как обычно, мой повелитель, — терпеливо ответил он.       Да, Шэнь Цинцю, как обычно, подвергался слабозаметной, но упрямой заботе Юэ Цинъюаня и странным нападкам Лю Цингэ, учил учеников и живо общался с одним новым жителем…       — Хотя нет, — случайно вырвалось у Цинхуа. Он застыл, шокированный от болтливости своего языка.       — Что?       Он побоялся поднять глаза на Ло Бинхэ, хотя и по интонации понимал, что надо продолжать.       — На Цанцюне недавно поселился какой-то парень, вроде бы раненый, лечится у Му Цинфана…       Шан Цинхуа на секунду поднял взгляд. Застывший гнев на прекрасном лице, оттененном бликами пламени, выбил из него воздух. Стало действительно страшно.       — Продолжай, — голос Бинхэ звучал обманчиво сладко.       — Э-э-э, — глупо протянул он, смотря на носки своих истоптанных сапог, — он представился как Фан Синь. Но он плохо отзывался на это имя, словно оно ненастоящее.       Цинхуа заметно нервничал. Потому его речь стала торопливой, а лицо исказила кривая ненатуральная улыбка.       — В общем-то он неплох, этот Фан Синь. Со всеми подружился, наши шичжи его обожают. Много где был, многое видел. Устраивает иногда спарринги с Лю Цингэ, а ваша шицзе Нин Инъин и вовсе, наслушавшись рассказов Фан Синя, решила стать воином Киоши и отправилась на запад, ха-ха.       — Шицзунь, — напомнил Ло Бинхэ.       — Да, да, — тут же согласно кивнул Цинхуа. — Они весьма подружились. Обсуждают то музыку, то литературу. Этот Фан Синь весьма образован, — он вновь кивнул; его тоже поразил этот загадочный парень.       Стена огня перед Бинхэ постепенно разгоралась пока не взмыла до потолка, и Шан Цинхуа отпрянул на несколько шагов, испуганно пища нечто невразумительное.       Спустя пару мгновений, невероятно долгих для нервного паренька, огонь исчез, явив жесткий лик Хозяина Огня.       — Еще один, — отстраненно произнес Бинхэ. — Хорошо.       — Мой повелитель? — подал голос бледный, как бумага, Цинхуа.       — Хорошо, что я объявил войну царству Земли. Так я смогу быть с шицзунем.       Повисла удушающая тишина. Оба были заняты важными мыслями.       Шан Цинхуа не был дураком, он сразу понял связь Не Минцзюэ и объявленной войны. Затем он также связал таинственного парня, который сейчас живет на Цанцюне, и гнев помешанного на своем учителе Бинхэ.       — Мой повелитель! — он тут же бросился объяснять, но был прерван.       — Выясни у моего советника детали предстоящей войны и отправляйся на Южный полюс. Пусть Мобэй будет готов. Проваливай.       Цинхуа не решился высказать свои неточные мысли начет всего лишь дружбы «Фан Синя» и Шэнь Цинцю. Поклонившись, он поспешно вышел.

***

      Шан Цинхуа нравился главный советник. Цзинь Гуанъяо был магом огня, но довольно слабым, возможно поэтому он проявлял вежливость с обычными людьми. Они были похожи своей исполнительностью и умением расположить к себе влиятельных людей, но оставались столь разными, что доверия между ними не возникало — сугубо рабочие отношения.       У Цинхуа было много секретов: существование и расположение горных рядов Цанцюна; неоднозначные чувства к Мобэй-цзюню; помешанность Ло Бинхэ на шицзуне; знание, что ученик Шэнь Цинцю правит страной Огня… Но он был уверен, что вечно ласково улыбающийся Гуанъяо хранил секретов не меньше.       Они кратко обсудили неожиданное буйство Не Минцзюэ и его последствия.       — Он всегда был ненормальным, — затем неожиданно признался главный советник. — Мы обучались вместе в Ба Синг Се, уже тогда Не Минцзюэ проявлял излишнюю вспыльчивость.       Цзинь Гуанъяо покачал головой, и это было высшим официальным способом неодобрения чьих-либо действий с его стороны. Шапка с золотыми узорами при этом слегка сползла, и советник поспешил ее поправить.       Шан Цинхуа разумно промолчал. Сегодня он уже наговорил много лишнего Ло Бинхэ.       — Впрочем не будем об этом, — перевел тему советник. — Вот, держите. Здесь официальные распоряжения повелителя для Южного племени воды.       Он забрал у Гуанъяо несколько тяжелых свитков и повернулся, собираясь уйти.       — Откуда вы родом? — остановил его дружелюбный голос.       — Я? — недоверчиво переспросил Цинхуа.       — О, вы не подумайте, ничего такого, — примирительно улыбнулся советник. — Подобные одежды, — он провел взглядом по помявшейся светло-голубой ткани, — носят обычно в царстве Земли.       Цзинь Гуанъяо сделал паузу, подбирая слова.       — Если я прав, то вам стоит дать подсказку близким, чтобы те сразу подчинились, когда к ним явятся воины страны Огня.       Шан Цинхуа вспомнил обманчиво мягкого Юэ Цинъюаня и гордого Лю Цингэ. Оба поражали упрямством, не желая подчиняться кому-либо. Да и другие жители Цанцюна не отставали. У него вырвался смешок.       — Вам не стоит об этом волноваться, — беззаботно ответил он. — До свидания, главный советник Цзинь Гуанъяо.       — До свидания, Шан Цинхуа, — сдержанно отозвался тот и добавил с улыбкой, — вам стоит быть осторожнее в пути.       Большой опыт помог услышать Цинхуа в этих словах угрозу. Он схватил свитки покрепче и стал быстрее перебирать ногами.

***

      Даже в стране Огня у Шан Цинхуа было несколько доверенных источников информации. С их помощью любой, кому угрожают разные влиятельные люди, — например, он сам — мог найти способ прожить эту удивительную жизнь чуть дольше. Встречался с этими источниками он на нейтральной территории, вроде небогатой чайной на окраине столицы, как сейчас.       Информация оказалась занятной. Не Минцзюэ, по утверждениям очевидцев, первоначально искал Цзинь Гуанъяо, громко ругая его по-всякому, а уж затем начал крушить всё и всех. Возможно, маг земли хотел убить одного лишь советника, но ему не повезло.       Царство Земли еще не дало официального ответа на призыв к войне. Они и ранее с большой неохотой вмешивались в конфликты.       Еще Цинхуа узнал, что советник подкупил одного из немногочисленных служащих, сопровождающих его в постоянных плаваниях. Предстояло искать замену, потому у него вырвался сердитый вздох. Ему нестерпимо захотелось вернуться на Цанцюн и счастливо оставаться там.       Цинхуа и сам не знал, почему каждый раз покидал свой дом. Возможно, из-за скуки: Цанцюн было весьма обособленное место ввиду географического расположения и воинственности местных жителей. Еще мальчишкой-беспризорником он попал туда совершенно случайно и остался, потому что там не было магов.       Не то чтобы он их боялся, но в детстве сполна натерпелся издевательств. Еще Цинхуа знал, что не сможет защитить себя от магов, даже когда вырастет. Некая полоумная старушка из его прежнего селения утверждала, что аватар защищает простых людей, он их надежда и опора. Это воодушевляло. Много лет спустя он осознал, что у аватара дела намного важнее, чем защита мелкого сопляка от кучки таких же мелких магов-сопляков.       На Цанцюне же царило спокойствие. Там жили люди с неординарными талантами: они могли дать отпор даже магии и страшным диким зверям; Цинхуа поражался их храбрости. Но точно так же, как сила порождает бесстрашие, спокойствие рождает скуку.       В девять лет он уже бегал к подножиям гор, помогая собирать лечебные травы, в четырнадцать парнишка закупался в соседних селениях, а в семнадцать посещал крупные города. Лишь одно неизменно: Шан Цинхуа всегда возвращался домой. Он считал, что лишь смерть послужит оправданием не явиться.       Когда ему было двадцать, Шэнь Цинцю прогнал своего лучшего ученика, оказавшегося магом. По словам шисюна тот ушел сам, чтобы показать миру какой он весь из себя прекрасный. Девушки рыдали, Цинцю грустил, а Цинхуа не был даже чуточку удивлен. Он повидал в мире достаточно, чтобы понять, кто на самом деле Ло Бинхэ, лишь случайно глянув на его медальон. Эта вещица явно принадлежала некому клану магов Огня.       Спустя год, не выдержав вида истосковавшегося друга, Шан Цинхуа отправился в страну Огня, чтобы отыскать Бинхэ. Правда, об этом он никого не предупредил.       А спустя еще два года его нашел новоявленный Хозяин Огня, и Шан Цинхуа горько пожалел о своем решении отправиться в эту страну.       Неожиданно он почувствовал чужой взгляд и очнулся от раздумий. Подняв голову, он безрадостно понял, что сегодня точно не его день.       — Ты — Шан Цинхуа? — не растрачиваясь на вежливость, спросил незнакомый парень. Кнут на его расшитом поясе блестел в слабом освещении чайной.       Наверное, больше того, что им помыкает куча людей, его бесило, что все они, не считая Мобэя, были значительно младше.       Не узнать этого опасного парня с кнутом было сложно.       — Что хочет от этого скромного слуги достопочтенный Цзян Ваньинь?       На открытое подобострастие юноша фыркнул и без разрешения сел напротив, сложив руки на груди. Некоторое время он изучал уставшее и нервное лицо Цинхуа, а затем прямо сказал:       — Мне надо, чтобы ты кое-кого нашел.       Такого у него еще не просили. Исполняя дружеские (как он надеялся) просьбы своих шисюнов и шиди с Цанцюн, он действительно мог найти любую вещь, будь то лечебная трава, редкая книга или знаменитое оружие. Но людей еще не искал.       — Кого же? — неуверенно спросил Шан Цинхуа.       — Сначала обговорим, что ты хочешь взамен.       Подобное отношение ощущалось непривычно. Обыкновенно в награду, в лучшем случае, его благодарили, в худшем — обещали не бить и не убивать.       Цинхуа неожиданно осознал, что его жизнь необычайно тяжела.       Он глубоко вздохнул и задумался, чего хочет. Спокойствия? Точно нет. Денег либо драгоценностей? Это не являлось для него самым важным. «Ах да», — придумал Цинхуа, — «хорошо бы поставить на место Цзинь Гуанъяо с его завуалированными угрозами».       Цзян Ваньинь, несмотря на весьма молодой возраст, уже управлял своим кланом. Его родители погибли во время войны с кланом Вэнь из Восточного храма воздуха. Юноша был серьезным не только с виду, потому имел довольно много власти в стране Огня и мог помочь справиться с главным советником.       — Ходят слухи, — неопределенно начал Цинхуа, и Цзян Ваньинь поднял бровь, — что Не Минцзюэ искал Цзинь Гуанъяо, когда явился во дворец. Разве это не странно?       Сидящий напротив нахмурился.       — Ты хочешь, чтобы я выяснил, зачем он явился?       — Нет-нет, — как обычно отозвался не смевший ранее ставить условия Цинхуа, а затем одернул себя и исправился, — то есть да, это ведь действительно странно. Было бы неплохо докопаться до истины.       С непривычки от подобной ситуации он не знал куда деть руки и начал ковырять узоры пустой чайной чашки. Через минуту размышлений Цзян Ваньинь ответил:       — Хорошо. Я дам тебе информацию, когда ты найдешь этого человека. И ты должен сохранить все в тайне, — пригрозил юноша.       — Конечно-конечно! — елейно ответил Шан Цинхуа; к угрозам он уже привык и знал, как на них реагировать.       Затем он подумал и серьезно добавил:       — Надеюсь, что господин Цзян Ваньинь также сохранит в тайне наше соглашение. И еще… В приоритете у меня приказы нашего правителя.       Тот кивнул. Повисла тишина.       — Так, кхм, — Цинхуа прокашлялся, — кого я должен найти?       Лицо его собеседника исказила злоба.       — Вэй Усянь, — выплюнул Цзян Ваньинь.       Имя звучало знакомо.       — Маг воздуха, пропал во время… хах, — юноша замолк, достал небольшой белый свиток и протянул его. — Здесь все написано.       Шан Цинхуа забрал бумагу, вежливо кивнув. Сидящий напротив еще раз приказал держать их соглашение в тайне, затем резко встал и вышел, не попрощавшись. Он задумчиво повертел свиток в руках и убрал его в карман за разворот одежд, а затем лениво подозвал работника, чтобы выпить еще чая.       Хотелось отдохнуть. И совершенно не хотелось плыть на холодный Южный полюс.