***
От путешественников и впрямь не отходили ни на шаг, откровенно следили, хотя относились вежливо. Гостям показали всевозможные улочки этого города и интересные места, а также покатали по ледяным каналам. Хуа Чэн выглядел довольно безразличным, осматривая «родной» город. Вэй Ин подозревал, что тот соврал о прошлом или же покинул родину совсем малышом. При виде некоторых жителей Северного полюса дагэ едва заметно хмурил брови, будто эти люди вызывали у него плохие воспоминания. Цинсюань, безусловно, был счастлив наличию гостей и практически не покидал их. К облегчению троицы, его иногда вызывал к себе старший брат, и они оставались под присмотром других местных жителей, менее активных и болтливых. Так, их временно оставили в доме некой обаятельной старушки. Она гостеприимно накормила их обедом, который Вэй Ин счел потрясающим для скудного набора даров Северного полюса. Пожилая женщина довольно много знала о внешнем мире и легко поддерживала беседу с Усянем. Она была из тех людей, кто разговорит любого. Потому двое других парней тоже отвечали, время от времени. — Знакомы ли вам имена Юйши Хуан и Наньгун Цзе? — неожиданно спросила хозяйка. К удивлению Усяня, Лань Чжань кивнул. — Госпожа Юйши Хуан — прославленный целитель. Она помогла многим жителям царства Земли. О Наньгун Цзе мне ничего не известно. — Вот оно как, — грустно улыбнулась старушка. — Обе были моими талантливыми ученицами, пока не покинули Северный полюс много лет назад. Быть может, вы слышали о Му Цине? Этот мальчишка проходил обучение вместе с аватаром, подружился и решил отправиться с ним в дальнейший путь. Теперь поразил Хуа Чэн: — Боюсь, госпожа, Му Цин попал в плен страны Огня после «белого бедствия», — сообщил тот без особой горечи. Женщина тяжело вздохнула. — Путь великих всегда тяжел, тем более для их спутников. Вэй Ин поинтересовался: — Почему они решили уйти? И почему не вернулись? Несмотря на свое показное безрассудство, он не мог понять желания навсегда покинуть родные края и мечтал вернуться домой. Жаль только, ему возвращаться было некуда. Никто его не ждал. — Молодые люди всегда склонны к странствиям, — хохотнула старушка, — им только дай повод, и они объездят полмира в поисках неведомого, словно их гонит ветер. Он неловко посмеялся: слова попали точно в цель. — А кто-нибудь еще покидал Северный полюс? — У нас редко уходят. Старшие это делают по нужде, надеясь вернуться, — голос женщины звучал печально. — Две недели назад моя милая внучка вышла замуж. Родители подобрали ей жениха еще при рождении, но тот сгинул в шторме, когда ей было десять лет. И она вышла замуж по любви, — на миг ее лицо просветлело от радости. — Родители первого жениха не смирились с пропажей сына и отправились его искать, но тоже погибли. За стенами ледяного дома поднялся ветер. Хозяйка глубоко вздохнула. — Такое горе! Хэ Сюань, так звали мальчика, был несомненным талантом. Он был умен, одарен в магии, вежлив со всеми. Да и, чего таить, обещал вырасти красивым мужчиной. Ему даже пророчили место вождя! А в итоге — погиб вместе с родителями. Море беспощадно. Старушка замолкла, смахивая набежавшие слезы. Чужое горе не проняло парней, но они вежливо отвели глаза. Из рассказа Усянь сделал лишь один вывод: на Севере загадочным образом пропадают талантливые мальчишки-маги. Что этот Хэ Сюань, что Цюань Ичжэнь из храма воздуха. Затем старая сплетница налила им горячего чая и пожаловалась на того самого нового мужа своей внучки, который даже магией не владеет, а затем и вовсе на всю семью, чуть ли не поименно. Старушка даже намекнула, что другая ее внучка еще не нашла жениха. Гости неосознанно выдохнули, когда вернулся Цинсюань. Болтливая женщина утомила даже Вэй Ина.***
К вечеру третьего дня город был осмотрен вдоль и поперек, а большинство местных даже успели переброситься с ними парой слов. Путешественники решили отдохнуть перед отъездом. Усянь заметил, что многие люди странно посматривали на Хуа Чэна, будто узнали, но отчего-то страшились с ним заговорить. Он как раз собирался обсудить это с дагэ, но пришел Цинсюань и сообщил важную новость: — Возле врат видели летающего бизона. — Яблочко! Он наконец прилетел! — радостно воскликнул Вэй Ин, напрочь забывая свои намерения. Хуа Чэн довольно улыбнулся: — Как вовремя. Очень умный зверь. — О, я так и подумал, что это ваш, потому попросил его не трогать, — важно заявил Ши Цинсюань, обмахиваясь веером. — Он улетел в Западную область тундры. — Надо его позвать поближе, наверно, — поднялся Усянь. — Проведешь меня? — Конечно! Ванцзи тоже встал, чтобы пойти с ними, но его окликнул Хуа Чэн подозрительно сладким голосом: — Куда же ты собрался, Лань Чжань? Оставайся со мной, поговорим. Тот, вздрогнув, неуверенно обернулся. — Это важно, — уже нормально сказал дагэ и напоказ помахал двум другим на прощание. Ванцзи, нахмурившись, бросил долгий взгляд на уходящих и сел обратно. Вэй Ин вдруг почувствовал, что совершенно не хочет оставлять этих двоих наедине, но Цинсюань уже вышел, и ему не стоило отставать. Почему Хуа Чэн решил поговорить с Лань Чжанем именно в его отсутствие? Почему тот ничего не сказал на такое обращение? Он неосознанно скривил свою улыбку и бодро попрощался, быстро скрываясь за дверью: — Мы скоро вернемся! Ему даже не пришло в голову, что это был идеальный момент для побега от этих двоих. И не пришлось бы дальше притворяться, будто ищешь аватара. Цинсюань сразу заметил перемену в настроении друга. Он дружелюбно заверил: — Хуа Чэну наверняка нужно обсудить какое-то важное дело. Усянь промолчал. — Лань Ванцзи очень умный и много знает, может он хотел посоветоваться о чем-то малоизвестном? Вэй Ин в голове прокрутил все возможные варианты. Им не рассказывали об «оазисе духов», словно ничего подобного не существовало в этом городе. Или, возможно, Хуа Чэна занимало, что аватар находился в царстве Земли, по словам Черновода. А Лань Чжань много знал о своей стране. Но почему они не могли обсудить это вместе с ним? Цинсюань тяжело выдохнул и спонтанно сказал, прервав чужие размышления: — Ты говорил, что учился вместе с Лань Ванцзи в Ба Синг Се. Вы до сих пор общаетесь, значит, вы хорошие друзья? — Мы не друзья, — тут же ответил Усянь, хмурясь. Затем пояснил: — Я пытался с ним подружиться, но все мои попытки ничего не дали. Вэй Ин задумался о превратностях судьбы: он давно не встречал своих друзей с обучения, но каждый день видит того, кто называл его «убожеством». — Но это было тогда! — оптимистично заявил Цинсюань, тряся сложенный веер. — Я заметил, что он к тебе хорошо относится. Мин-сюн тоже постоянно повторяет: «мы не друзья», «ты мне не друг». Он забавно надулся после своей маленькой пародии, но тут же улыбнулся и подмигнул Усяню. Его приятное лицо слегка покраснело от холодного ветра. — Но Мин-сюн никогда не прогонял меня со своего острова, вот ни разу не просил уйти. Цинсюань произнес это с гордостью, отчего у другого вырвался смешок. Он важно продолжил, интонацией явно подражая некоему почтенному учителю: — Потому ты должен помнить, Вэй Ин, что порой поступки намного важнее слов. Лань Ванцзи, может, и не считал тебя другом ранее, но сейчас путешествует вместе с тобой. Горькая улыбка Усяня вызвала бурное непонимание у Цинсюаня, и тот пояснил: — Лань Чжань просто очень правильный и следит, чтобы я не сбежал от ответственности. Не так давно, мы с Хуа Чэном немного… разрушили чайную в царстве Земли. И теперь я должен денег за ремонт. Воспоминание о долге еще больше подпортило его настроение, а Цинсюань неловко сменил тему. — Ты правда родом из Западного храма воздуха? Усянь кивнул. — А ты бывал там, ну, после нападения народа Огня? — Нет, — тихо ответил Вэй Ин. — Я никогда не решался. — Вот как, — также понизил голос его собеседник. — На самом деле… Я жил там одно время. Они резко повернулись друг к другу, будто разом вспомнили, что давно знакомы. — Я не знаю почему, но моя мама уплыла туда вместе со мной, когда мне было пять. Помню, как маги воздуха вечно летали туда-сюда, какие там высокие горы, а храм, висящий под скалой, напоминал улей. И летающие бизоны, твой — Яблочко, да? — прямо как они. Я помню не так уж и много… — проговорил Цинсюань с поволокой ностальгии во взгляде. Впервые Усянь встретил кого-то из Западного храма, потому пораженно застыл и переспросил: — Выходит, ты жил там? — Не так долго, — нахмурился тот. — После нападения страны Огня мы с мамой бежали обратно на Северный полюс. Оба были ранены. Она не перенесла дорогу, а я долгое время болел. На память мне остался лишь этот веер. Он ласково погладил иероглиф пальцами. — Как говорила мама, он принесет мне попутный ветер в любом плавании. А брату она подарила веер, который дарует спокойные воды. Ши Цинсюань вдруг потерял свой обычный беззаботный вид. — Брат молился духам Луны и Океана о моем выздоровлении, и однажды, в полнолуние, дух Луны согласился помочь и даровал мне часть своей души. И я выздоровел, — он спокойно улыбнулся. — А затем я даже пробудил в себе магию воды. Они молчали пару минут, каждый думая о своем. Вэй Ин еле избавился от оцепенения и неожиданно решил рассказать о себе: — Мои родители погибли в Западном храме. Друг отца нашел меня и принял в свою семью, но также попросил меня скрывать магию воздуха, чтобы избежать проблем. Они были хорошими людьми, только… — Усянь никому в этом раньше не признавался, — только мне было не по себе жить в семье магов огня. Во всех кошмарах его преследовал огонь, нещадно пожирающий его родной дом и близких. — В шестнадцать я решил уйти и отправился обучаться магии воздуха в клан Вэнь. Цинсюань судорожно ахнул, предсказывая дальнейший ужас. — Там было здорово, пока они не решили захватить территории страны Огня. Тогда я… просто не знал, что мне делать. Цзян Фэнмянь, который приютил меня у себя, вновь пришел чтобы забрать, но как я мог уйти? Маги огня безжалостно убивали всех без разбора, они… Пламя вновь сжигало дорогих ему людей. Цинсюань положил руку на плечо друга, желая утешить. Вэй Ин неожиданно обнаружил, что горячие слезы текут по его лицу, хотя еще в одиннадцать, когда потерял родителей, он обещал себе никогда больше не плакать. — Прости, не стоило мне ворошить прошлое. Я лишь вспомнил о храме, когда увидел Яблочко, и захотел поделиться. Усянь покачал головой. Он сам виноват в своем прошлом. Он предал оба клана и боролся против всех подряд, а затем трусливо сбежал. Друзья неловко двинулись дальше. Солнце уже наполовину село за горизонт: закат здесь наступал рано. С другой стороны неба висела полная луна. К тому времени, как они достигли врат Северного полюса, Вэй Ин успокоился. Но его душу заволокла едкая апатия. Цинсюань был встревожен состоянием друга и внутренне винил себя, что ясно угадывалось по его беспокойному взгляду. Усянь сыграл мелодию на своей флейте, унося звуки ветром на запад. Оттуда раздался далекий шумный рев. — Я решил пока его не звать сюда. Лишь проверил, Яблочко ли это, — пояснил он. — Пусть отдохнет. Его друг недовольно щелкнул веером, отгоняя грусть, и обиженно высказал: — Ох, а я думал, ты меня немного покатаешь. Вэй Ин издал неловкий смешок и пообещал сделать это утром. Цинсюань задорно ухмыльнулся: — Ловлю тебя на слове. Они молча любовались закатным солнцем, пока один неожиданно не произнес: — Если когда-нибудь соберешься посетить Западный храм, можешь взять меня с собой? Сердце Усяня болезненно сжалось, но понимающий взгляд друга мягко просил, а не давил. Возможно, ему и впрямь стоило как-нибудь посетить родину. Почему бы Вэй Ину не перебороть свои страхи? Бояться не стыдно, стыдно — ничего с этим не делать. Он почувствовал зарождение приятной легкости в душе и улыбнулся: — Конечно.***
— Вы не торопились, — заметил Хуа Чэн. — Заболтались, — весело признался Цинсюань. Усянь украдкой взглянул на Лань Чжаня и увидел, что тот смотрит в ответ. Он тут же отвернулся, боясь показать заплаканные глаза. — Я так хотел покататься на летающем бизоне, а Вэй Ин поиграл на флейте и все! Даже не позвал Яблочко поближе! Жалобы никого не тронули, и тогда Цинсюань сменил тему. — Вы завтра утром улетите, — грустно произнес он. — Вы вернетесь сюда еще? — Я — вряд ли, — бессердечно признался Хуа Чэн. Ванцзи тоже отрицательно покачал головой. Усянь пожал плечами, занятый другими мыслями. Возможно, сегодня ему будут сниться кошмары. На Цинсюаня было жалко смотреть. Вэй Ин молча предложил ему согревающий чай, старательно пряча лицо от своих спутников. Ванцзи хмуро наблюдал за его непривычно тихим поведением. Хуа Чэн незаметно вышел. Из коридора донесся голос присматривающего за ними мужчины, но резко затих, и хлопнула входная дверь, но никто не придал этому значения. Дагэ вернулся через двадцать минут и объявил: — Нам пора. Вэй Ин недоуменно посмотрел на него. — Есть еще одно место, которое я хочу посетить. Ши Цинсюань, составишь нам компанию? — Что? Прямо сейчас? Ну, ладно, идем, — он быстро согласился, поскольку никак не мог отпустить их без сопровождения, а других людей поблизости не наблюдалось. Четверо вышли на темную улицу. На небе уже вовсю царила полная луна, отражаясь в разветвленных водных каналах. «Оазис духов», — понял Усянь. Прошел третий день и наступило полнолуние, все как говорил Черновод. Он нахмурился и обернулся к Ванцзи, собираясь расспросить, но не успел даже открыть рот. — Я буду рядом, — тихо пообещал Лань Чжань. И напряженные плечи Вэй Ина опустились. Почему-то им никто не встретился в пути: улицы были абсолютно пусты. Усянь нашел это странным, но его спутники сохраняли спокойствие. Они шли недолго, прямо в центр города. С каждым шагом Цинсюань все больше нервничал и незаметно замедлялся, пока не остановился и высказал Хуа Чэну: — Я знаю, куда ты хочешь попасть, но тебе туда нельзя! Никому нельзя! Тот спокойно парировал: — Мы идем ко входу, чтобы встретить там Мин И, вот и все. — Мин-сюна? — не поверил Цинсюань и оглядел чужие лица, гадая правда ли это. Что-то решив про себя, он пошел вперед. Хуа Чэн на секунду обернулся и жестко предупредил: — Не вмешивайтесь, а лучше возвращайтесь и ждите меня. Усянь и Ванцзи, переглянувшись, направились за ними. Через некоторое время парни подошли к высокой стене с загадочной круглой дверью. Там их уже ждала темная фигура. — Мин-сюн! Что ты тут делаешь? — взволнованно воскликнул Цинсюань, беспокойно оглядываясь по сторонам. Черновод проигнорировал вопрос и протянул ему открытую ладонь: — Иди сюда. Тот колебался. — Что ты собираешься делать? Тогда Мин И сам подошел к нему и взял его руку. Тот неожиданно расслабился, только удивленно поднял брови и с придыханием прошептал: — Мин-сюн? Черновод легко открыл низкую круглую дверь, и Вэй Ин удивленно охнул, увидав обильную зелень. Из оазиса духов веяло теплом. — Идем, — сказал Мин И. Все они вошли внутрь, пригибаясь на входе. Их глазам предстал окруженный водой островок, на котором будто царила поздняя весна. Под лунным светом покачивались цветы и зеленые листья, стебли бамбука тянулись ввысь, а кусты с закрытыми бутонами стелились по земле. Вдалеке лился водопад, даря необъяснимое спокойствие своим монотонным шумом. На острове выделялась каменная арка, перед которой таинственно рябилась гладь маленького озера. Туда вели два мостика, на один из которых взошел Мин И, ведя за руку Ши Цинсюаня. Уже на острове демон Черных вод обернулся к остальным, и Хуа Чэн уверил его: — Никто тебе не помешает. Как договаривались. Вэй Ин обеспокоенно посмотрел на Ши Цинсюаня: тот, словно в трансе, не отрывал взгляда от двух рыб, белой и черной, плескавшихся в прозрачной воде озера. Не удержавшись, Усянь спросил: — Что ты собираешься делать? Мин И тоже выглядел расслабленно, подобно своему другу. Он задумчиво рассматривал их сплетенные руки, а затем решительно произнес: — Вернуть то, что забрали у меня.