Ранним утром два парня покинули пределы деревни Макапу и направились к вершине одноименного вулкана.
После вчерашнего дня в компании Лань Чжаня Вэй Ин вновь обрел надежду с ним подружиться. Они уже гуляли вместе когда-то давно, в Ба Синг Се. Точнее, Усянь в шутку преследовал знакомого, который шел по делам. Но тогда Ванцзи явно высказывал свое раздражение, а вчера — нет. Возможно, Цинсюань оказался прав в своих предположениях: старый знакомый и впрямь теперь относился к нему иначе.
Ци Ин должен был вскоре вспомнить прошлое и покинуть их компанию, потому оставалось лишь подружиться с Хуа Чэном. Слова предсказательницы Вэй Ин понял как дурной рок, потому не воспринял как нечто ужасное. Его жизнь тоже сопровождалась чужими смертями, пусть их и нельзя было поэтично описать как «кровавые дожди». Просто им обоим не повезло с судьбой.
Не вдаваясь в долгие размышления, Вэй Ин решил узнать больше о своем спутнике самым прямым образом и спросил:
— Дагэ, а что за магия крови такая?
От вопроса Хуа Чэн сощурился, сжав кулаки. Усянь задумчиво рассуждал вслух:
— Получается, ты можешь управлять кровью в других людях? Я правильно понимаю?
— Да, — приглушенно выдохнул тот.
— Ого, а можешь на мне применить?
Дагэ невольно остановился и посмотрел на него, непонимающе уточнив:
— Ты не боишься?
«А что мне терять?», — подумал Вэй Ин, а вслух произнес:
— Чем это отличается от любой другой магии?
Хуа Чэн задумался, возобновляя ход. Он нервно сжимал и разжимал пальцы, посматривая в сторону Усяня с неверием, и заговорил:
— Магия крови считается запретной. Она крайне опасна для противников в бою, если применять ее неосторожно.
— Чем это отличается от любой другой магии? — беззаботно повторил Вэй Ин, закладывая руки за голову. — Та же магия огня по умолчанию опасна, даже для самого мага. Можно легко получить тепловой удар, а то и сгореть заживо.
Заметив открытое замешательство собеседника, Усянь пояснил:
— Ох, мне просто любопытно. Я и сам практиковал нечто подобное: управлял чужим дыханием, и люди падали в обморок от нехватки воздуха.
Сначала Хуа Чэн удивленно поднял брови, но затем взглянул на Вэй Ина заинтересовано и ухмыльнулся:
— Не ожидал.
— Спасибо? — в замешательстве бросил он. — Но любая магия опасна, разве нет? Так почему магия крови считается особо опасной?
— Не знаю, — теперь голос дагэ звучал легко. — Она выходит далеко не у всех, может поэтому. И даже те, у кого она выходит, могут применять ее только ночью, когда светит луна и усиливает магию воды.
В душе Усяня прозвучал веселый голос Ши Цинсюаня, но он отбросил грустные мысли и спросил:
— А почему ты можешь применять ее днем?
Хуа Чэн осторожно коснулся глазной повязки. Его лицо на мгновение бесстрастно окаменело, а голос помрачнел:
— С детства учился, может поэтому.
Вэй Ин кивнул, хотя не поверил: объяснение казалось слишком простым для правды. Некоторое время они шли молча.
— Так ты можешь?
— Что?
— Применить на мне магию крови? — не унимался Усянь.
Дагэ скривился, но сделал определенный жест, и правая рука Вэй Ина самопроизвольно вытянулась вперед и сжалась в кулак. Он громко охнул: это оказалось больно, хотя скорее он удивился кажущейся простоте этой загадочной техники. Хуа Чэн тут же убрал контроль.
— Потрясающе, — морщась, признался Усянь. — Больше так не делай.
Он аккуратно разминал руку и чувствовал, как в ней бурлит кровь. Дагэ насмешливо улыбался.
— Ты и убить так можешь.
Спокойный тон Вэй Ина выбил Хуа Чэна из колеи и стер улыбку с его лица.
— Дагэ, ты ведь убивал?
Тот вернулся к обычному высокомерному виду и открыл рот, чтобы дать четкий ответ, но неясная надежда и доверие в глазах собеседника заставили признаться:
— Да, когда защищал самого важного для меня человека.
Усянь кивнул, и больше они не поднимали эту тему.
К вершине парни поднялись за несколько часов. Оттуда просматривался великолепный вид на окруженную лесами деревню. Вдалеке даже виднелась полоска моря. Ветер ласково качал траву внизу и смешивал запахи редких цветов, растущих чуть ли не посреди голых скал.
Хуа Чэн начал внимательно разглядывать каждую лилию в поисках самой лучшей. Усянь решил не мешать дагэ и направился чуть выше, к жерлу вулкана, где те росли плотнее.
Невольно вспомнилось, как они играли вместе с Цзян Чэном в столице страны Огня. Туда приехала вся семья, чтобы сватать старшую сестру. Цзян Яньли, безусловно, была слишком хороша для Цзинь Цзысюаня, но двенадцатилетние мальчишки ничего с этим поделать не могли. Их гоняли из одного места в другое, чтобы те не мешали в и без того суматошном событии.
В качестве протеста дети направились к вершине местного вулкана, к счастью, давно потухшего. Тогда Вэй Ин втихомолку применял магию воздуха, потому убежал далеко вперед Цзян Чэна. Тот, естественно, обиделся и пошел сдаваться матери. Усяня наказали.
Правда, шиди позже пожалел об этом и извинился, потому что страдал от скуки без компании брата.
Местный вулкан уступал в размерах потухшему из столицы, но все же мог без усилий уничтожить окрестности. Вэй Ин неторопливо прыгал со скалы на скалу, словно кролик, пока не достиг жерла, где напряженно замер.
Оттуда опасно веяло жаром: вулкан собирался извергаться в ближайшее время. Охваченный страхом Усянь торопливо побежал обратно вниз.
— Дагэ! Дагэ! — звал он, задыхаясь. — Вулкан! Будет извержение!
Хуа Чэн все-таки нашел себе достаточно великолепный цветок и сидел, рассматривая лепестки и дожидаясь возвращения Вэй Ина. Услышав пугающую новость, он лишь угрюмо спросил:
— Ты уверен?
— В жерле лава! — воскликнул Усянь. — Я пойду вперед, чтобы предупредить жителей! Ты тоже скорее спускайся!
Не дожидаясь ответа, он сорвал первую попавшуюся лилию, убирая ее за пазуху, и бросился вниз. Он практически летел, манипулируя потоками встречного ветра вокруг себя, пока не достиг главной площади деревни. Там он набрал воздуха в легкие и закричал, усиливая громкость магией:
— Будет извержение! Вулкан активен! Вам надо спасаться!
Он некоторое время восстанавливал дыхание, а затем огляделся. Прохожие не могли не заметить его и обеспокоенно шептались, но явно не бежали со всех ног.
— Вам надо спасаться! Вулкан будет извергаться! — уже без магии, но все еще громко предупредил он.
Какой-то мужчина рассмеялся, люди вокруг него тоже заулыбались, уничтожая едва возникшую хрупкую тревогу. Он обратился к Вэй Ину:
— Молодой господин, разве вы не слышали предсказания тети Ву? С деревней все будет в порядке.
Тот почувствовал себя ужасно жалким и не нашел сил возражать. Устало — пробежка вышла тяжелой — Усянь побрел в гостиницу, чтобы перевести дух.
Внутри он спокойно прошел мимо своей комнаты и ввалился в чужую, сетуя:
— Лань Чжань! Что же делать, Лань Чжань?!
Хозяин комнаты был на секунду шокирован подобным поведением, но быстро вернул себе невозмутимость. Пока Вэй Ин не завалился на кровать…
— Что же делать, Лань Чжань! — продолжал причитать он. — Я так быстро бежал! Так устал!
— Вэй Ин, — сглотнул Ванцзи.
— Лань Чжань, я видел, что в жерле вулкана закипает лава! А мне не поверили!
Повисла тишина. Усянь лежал поперек кровати, раскинув руки; его одежды слегка распахнулись, обнажая ключицы. Грудь тяжело вздымалась от недавнего бега. Он обеспокоенно кусал уже покрасневшие губы, озадаченно глядя в потолок.
— Что? — переспросил Ванцзи.
— Я говорю, — вздохнул Вэй Ин, — будет извержение. Точно будет. Я бежал, чтобы сообщить об этом местным жителям, а они заявили, что все будет хорошо! Потому что тетя Ву так сказала!
Усянь рывком сел и посмотрел в взволнованное лицо Лань Чжаня.
— Выходит, она шарлатанка! И предсказания ее не сбудутся!
Тот внезапно побледнел и неловко отступил назад.
— Не сбудутся?
— Да! И деревню накроет волна лавы. Что же делать, Лань Чжань?
Он не ответил, будто все сказанное абсолютно вывело его из душевного равновесия. В дверь постучались.
— Входите, — разрешил Вэй Ин, не дожидаясь реакции друга.
Ци Ин прошел в середину комнаты и спросил:
— Что за шум?
— Сяо Ци! — воскликнул Усянь, подскакивая с кровати. — Я был возле жерла вулкана и видел внутри лаву! Будет извержение! Спустился в деревню, а мне тут не верят и не хотят спасаться!
Глядя на недоуменное личико, еще хранившее детские черты, он почему-то разом успокоился.
— Надо спасти эту деревню. Лань Чжань, — тот поднял глаза, все еще прибывая в смятении, — сделай ров, чтобы отвести лаву.
Ванцзи не отвечал. Вэй Ин неожиданно вспомнил о лилии-панде и, достав ее из-за пазухи, протянул ему.
— Вот, чуть не забыл. Это тебе, — тот недоверчиво забрал цветок. — Прости, Лань Чжань, он помялся немного, но я так торопился. Надо придумать, как спасти деревню.
Лань Чжань оторопело рассматривал лилию-панду. Ее черно-белые лепестки и впрямь выглядели помятыми, а один и вовсе немного порвался. Цветок, лежавший в кармане на груди, слегка пожух от человеческого тепла. Вэй Ину даже стало стыдно от подпорченного подарка, но забирать обратно было бы невежливо.
Ванцзи внезапно резко повернулся и быстрым шагом удалился из комнаты. Двое других последовали за ним, еле поспевая.
— Погоди, ты куда? — крикнул вдогонку Усянь.
— Ров, — тихо бросил из-за плеча смущенный Ванцзи, на секунду притормозив и бережно убирая лилию в рукав. — Спасибо.
«А, так он разозлился из-за обманщицы-предсказательницы, а не из-за цветка», — понял Вэй Ин с некоторым облегчением. Подарок приняли, значит лилия оказалась не так плоха на чужой вкус. Он позволил спешащему другу уйти вперед, а сам решил обдумать дополнительные меры спасения деревни.
— Почему ты подарил ему цветок? — отвлек нахмуренный Ци Ин.
— Из благодарности, — Усянь пожал плечами. — Он такой большой мешок яблок для Яблочка вчера купил.
Парнишка забавно поднял брови и округлил яркие глаза, словно его осенило:
— О, тогда я тоже должен подарить цветок в благодарность шисюну.
— Шисюну? — уточнил Вэй Ин. — Ты что-то вспомнил?
Ци Ин растерянно потер лоб и помотал головой.
***
Когда они добрались до окраины селения, Лань Чжань уже проделал значительную работу. Уходящий в сторону реки ров имел глубину двух метров, а со стороны деревни даже возвышалось земляное ограждение.
Хуа Чэн тоже был здесь. Он наблюдал за едва заметным дымом, поднимающимся из жерла вулкана.
— Разве мы сможем сделать что-то еще? — спросил он, обводя рукой практически готовый ров.
— Я ничего больше не придумал, — признался Усянь.
Ци Ин как-то странно посмотрел на дагэ.
— Эй, — хмуро окликнул он, — мы точно не знакомы?
Тот его проигнорировал.
— Надо бы сказать жителям, — пробормотал Вэй Ин, неловко кусая губы. — Теперь они должны поверить, разве нет? Дым видно.
— Эй.
— А зачем? Если мы ничего больше не можем, то что могут они?
— А ведь ты прав, дагэ. Глупые они, верят всяким предсказаниям какой-то стару… — Усяня перебили.
— Одноглазый! Мы точно знакомы! Кто ты такой?
Ци Ин воинственно смотрел снизу вверх на лицо дагэ, который постепенно терял терпение.
— Сяо Ци, говорить так… — но Вэй Ина вновь прервали.
— О, боги, вулкан проснулся! — заверещала неизвестная женщина позади.
— Вот те да! — вторил ей мужской голос.
Обернувшись, он увидел собирающуюся толпу. Люди громко переговаривались, удивляясь неверному пророчеству и обсуждая дальнейшие действия. Какой-то мальчишка воскликнул:
— Так ведь тетя Ву предсказала, что деревне ничего не грозит! Она не говорила, что вулкан не будет извергаться!
Находя это заявление логичным, Вэй Ин тем не менее был готов глупо топать ногами от возмущения. Деревне все еще угрожало сгореть под потоками лавы, если сделанная Лань Чжанем траншея не поможет.
— А ведь верно! — вторили деревенские мальчику.
— Да! Тетя Ву не ошиблась!
— Эти маги нас защитят.
— Тетя Ву удивительна!
Даже Хуа Чэн не сдержал изумления от верности деревенских предсказаниям тети Ву и пораженно уставился на них. Мрачный Усянь практически был готов бросить Макапу на произвол судьбы.
Постепенно местные спокойно разошлись. Судя по переговорам, они собирались устроить празднование после извержения вулкана, а праздники Вэй Ин любил. Возможно, это была единственная причина для него остаться, ведь его совесть работала весьма избирательно.
Задумчивый Ци Ин все еще пялился на дагэ, но молча, потому Хуа Чэн спокойно избегал разговоров с парнишкой. Уставший после проделанной работы, Ванцзи вел себя еще тише обычного. Он то и дело бросал загадочные взгляды на Усяня, быстро отворачиваясь, и старательно укреплял ров.
Не зная, чем себя занять, Вэй Ин решил прогуляться до Яблочка, чтобы предупредить его о предстоящей беде.
***
Смеркалось. Дым над вулканом становился все гуще, изредка виднелись сверкающие искры и прорывы пламени.
Лань Чжань сделал небольшую площадку на возвышении за рвом, чтобы они могли наблюдать за извержением. Ци Ин выглядел довольно бледным.
— Сяо Ци, ты в порядке?
На вопрос Усяня тот болезненно покачал головой и невидяще уставился вдаль. Он все еще иногда посматривал на Хуа Чэна, словно пытаясь что-то вспомнить, но лишь морщился с ужасно потерянным видом.
Наконец началось извержение. Огромный столб магмы ударил в небо, засвечивая уходящее солнце, и накренился в сторону деревни. Лава сжигала все на своем пути. Она бежала по склону вулкана, подобно мурашкам на спине Вэй Ина, неся с собой волну удушающего тепла. Это было невероятно устрашающим зрелищем.
— Слишком много лавы, — нахмурился Хуа Чэн.
Кровь отлила от лица Усяня. Ров оказался недостаточной мерой.
Ванцзи не терял времени даром и отправился делать его еще глубже, хотя едва ли он мог успеть, да и устал очень сильно. Огромный рой серебристых ледяных бабочек со строны деревни направился к лаве и охладил ее часть, но быстро испарился, образуя пар. Хуа Чэн недовольно цокнул.
— Я ее задую, — предложил Вэй Ин и достал флейту.
Яблочко прилетел мгновенно.
Вдвоем они полетели к вулкану. Усянь был талантлив и магически одарен, но проявлял мало усердия в обучении, потому его силы не хватало. Новые потоки лавы накрывали остывшие и уже ударялись в ров, грозя его переступить. В этот момент он впервые горько пожалел, что по-настоящему учился менее трех лет — разве этого достаточно?
Скрепя сердце, он направил Яблочко обратно к своим спутникам и отчаянно крикнул:
— Быстро! Забирайтесь ко мне!
Хуа Чэн тут же последовал его словам. Ванцзи колебался, он все еще держал медленно растущую ввысь стену, что явно давалось ему непросто, если судить по напряженно выступившим венам на висках. Третий, Ци Ин, и вовсе на возвышении осоловело наблюдал за вулканом, будто ему ничего не угрожало.
— Лань Чжань! Сяо Ци! — прокричал Усянь.
Но Ванцзи упрямо покачал головой и остался стоять. В голове Вэй Ина что-то щелкнуло. Он полетел ближе к вулкану и старался применить все свои силы, вновь и вновь направляя потоки ветра вниз, в кипящий ад.
Неожиданно Ци Ин с легкостью перепрыгнул пару метров с возвышения на стену рва и встал в твердую стойку, как у монаха из Северного храма, глубоко вдыхая. «Он маг воздуха? Неужели…» — Усянь не сумел закончить мысль. Яблочко, будто что-то почувствовав в колебаниях воздуха, бросился вертикально вверх с невообразимой скоростью. Хуа Чэн громко ругался вслух, едва удерживаясь от падения. Повиснув на поводьях, Вэй Ин посмотрел вниз и обомлел.
Ци Ин выдохнул. Невероятно сильная воздушная волна разом остудила все потоки лавы, местами отбрасывая их назад. Вулкан словно покачнулся от мощного ветра; лес по обе стороны от него смялся под натиском магической атаки.
Теперь извержение больше не несло опасности.
Пьяный от восторга, Вэй Ин выдохнул:
— Потрясающе.
Яблочко выровнялся и аккуратно полетел вниз к траншее и защитной стене.
Когда до земли оставалось несколько метров, Усянь спрыгнул и побежал к Ци Ину:
— Сяо Ци! Это было просто великолепно! Ты так силен! А стойка точь-в-точь как у монахов из Северного храма! Ты вспомнил что-то?
Цюань Ичжэнь хмуро кивнул в ответ и прошел мимо. Вэй Ин обернулся вслед: парнишка твердо направлялся к спускавшемуся Хуа Чэну, а затем наотмашь врезал ему, да так, что дагэ отлетел на пару метров.
— Ты!.. — взревел Ци Ин. — Это все ты!
Тот неловко сел, потирая поврежденную щеку и одновременно залечивая ее. Его безразличный вид казался неподходящим для вспыхнувшего подобно вулкану конфликта.
— Это ты! — продолжал Цюань Ичжэнь. — Ты вывел меня из храма своей дрянной магией!
Вэй Ин мгновенно понял, о чем тот говорит, и его правая рука запульсировала от утренних событий. Обомлевший, он попытался разгадать пустое выражение лица дагэ.
— Ну и? — бесстрастно ответил тот. — Думаешь, я сделал это просто так? Будто мне есть до тебя дело.
Ци Ин недоуменно застыл.
— Или же, может… Меня попросил Инь Юй?
Жестокая ухмылка Хуа Чэна разбивала сердце.
— Шисюн не стал бы, — робкое возражение Цюань Ичжэня, казалось, лишь раззадорило дагэ.
— Не стал бы? Твой шисюн попросил меня спровадить тебя как можно дальше, а в ответ предложил любую помощь.
— Нет…
— Неужели ты не помнишь? Ты был в сознании, к тому моменту я уже подлечил твою тупую головушку. Он говорил, что видеть тебя не хочет. Ну же, раз вспомнил меня, вспомни и это.
Ци Ин напугано побледнел, но упрямо сжал кулаки, слабо сопротивляясь беспощадности чужих слов.
Усянь беспомощно обернулся к Ванцзи. Тот с удивлением наблюдал за развернувшейся ссорой. Вэй Ин ни к месту почувствовал облегчение. Ни он один, на этот раз, был совершенно не в курсе происходящих событий.
— О, я понял, — неожиданно продолжил Хуа Чэн. — Твою голову я залечил хорошо, но ты так долго не мог вспомнить, просто потому что не хотел вспоминать слова своего шисюна.
На мгновение в его глазу мелькнуло сострадание, но тут же сменилось фальшивой жестокостью.
— Но он от тебя отказался.
Цюань Ичжэнь вновь разозлился.
— Ты ему мешал, — добил Хуа Чэн. — Ты всем мешал.
Тогда Ци Ин яростно бросился в атаку, которую сразу заблокировали ледяные бабочки. Но ветер их сносил, и дагэ совершил другие жесты, на которые Вэй Ин спонтанно крикнул:
— Не смей!
Рука парнишки уже дернулась, уводя мощный воздушный хлыст от Хуа Чэна вправо. Маг воды мрачно сказал:
— Я лишь защищаюсь.
Магия воздуха не слишком подходила для разгона драк, тем более Цюань Ичжэнь явно владел ей лучше. Усянь обернулся к Лань Чжаню.
— Мгм, — согласился тот, и каменная земля сковала по рукам и ногам дерущихся.
Ци Ин, скалясь и выкрикивая неясные обрывки ругательств, пытался вырваться, а Хуа Чэн, напротив, казался спокойным и лишь отстраненно произнес:
— Вот, значит, как.
Вэй Ин не смог выдавить из себя и слова. Он чувствовал отвращение от собственной двуличности: еще утром он легко признал магию крови обычной, а теперь пытался остановить дагэ. Его мысли спутались. Глядя на необъяснимо одинокую фигуру Хуа Чэна, душу Усяня затопила горечь.
Еще утром Вэй Ин хотел, чтобы они подружились.
Он нервно выдохнул. Дагэ перевел пустой взгляд на Ванцзи.
— А ты что-нибудь скажешь?
— Ты поступил дурно, даже если сам того не хотел, — медленно проговорил тот и убрал с дагэ каменные оковы. — Это неверный путь.
— Я не знаю другого пути.
Хуа Чэн, поднимаясь, грубо окинул их взглядом напоследок и устало побрел в деревню.
— Это неправда! Шисюн не бросил бы меня! — кричал ему в спину Ци Ин, но дагэ не оборачивался.
А Вэй Ин не сумел подобрать слова, чтобы остановить его.
