***
Се Лянь долго думал и решил, что если единственный способ вернуть магию огня — это месть, лучше он сосредоточит свою силу и тренировки на трех других стихиях. Отказываться от родных техник, которым бывший принц обучался с детства, не хотелось, конечно. Но перенесенные беды заставили его понять: всегда чем-то приходиться жертвовать. Аватар не остановил своего отца и советника Цзюнь У, не предупредил их жестокие планы, хотя еще до своего совершеннолетия слышал от них излишнее превознесение нации огня над другими народами. Юный принц проигнорировал столь открытые намеки, не желая портить отношения с близкими. И лишь когда стало поздно, беспощадно оборвал все связи. Пока он скорбно размышлял над своими ошибками — как обычно, — Тяньлан-цзюнь от скуки игрался с вечным огнем. Он создавал всевозможные фигуры зверей и птиц из пламени, которые выходили словно живыми от его мастерства. Но уже через час дяде это откровенно надоело. — Кажется, нас испугались, и теперь никто не придет, — удрученно заявил он Се Ляню. — Либо до сих пор не заметили, а значит, вряд ли придут сюда в ближайшее время. Почему бы нам не прогуляться? Тот не хотел покидать центральную пирамиду, чтобы не упустить приход местных, потому напомнил: — Внизу должен быть храм. — Отлично, — отозвался Тяньлан-цзюнь и поспешил к лестнице, чтобы спуститься. Се Лянь пребывал не в самом лучшем расположении духа, потому медлил и отставал. Догнал его на пролет ниже, на небольшой площадке перед входом в храм. Дядя недовольно рассмотрел запертые ворота, а затем выжидающе уставился на него. Се Лянь в свою очередь внимательно оглядел всю площадку и быстро уловил знакомые детали. Как аватар, он не раз посещал различные храмы, и узнал начерченный на полу солнечный календарь, обозначения которого стерли ветра и дожди. Он указал рукой попеременно на колонну и на вход и объяснил: — В день солнцестояния солнечные лучи попадают на камень над воротами, и проход открывается. Тяньлан-цзюнь понятливо закивал. — Как во многих храмах огня. Но мы не можем столько ждать. Согласившись, Се Лянь немного подумал над решением возникшей проблемы и затем достал фляжку с водой. Пока дядя с интересом наблюдал за его действиями, аватар магией вынул жидкость, сформировал большую линзу и обратил ее в лед, разместив перед колонной. Он чувствовал, что созданная глыба начала таять от жара концентрированных солнечных лучей, потому поспешил и искривил линзу так, чтобы свет собирался в нужном месте — над воротами. Теперь оставалось лишь поддерживать форму льда. Довольный дядя похвалил: — Очень находчиво, А-Лянь. Ему не пришлось отвечать, поскольку скрежет открывающихся ворот полностью завладел их вниманием. Се Лянь растопил лед в воду и убрал ее обратно во флягу. Внутри квадратного зала находились несколько больших человеческих статуй в различных позах, образующих четкий круг диаметром в десять метров. Единственным освещением были окошко с решеткой наверху и открывшийся вход, потому углы помещения утопали во мраке из-за теней каменных фигур. Се Лянь приметил отсутствие пыли и общей разрушенности от времени, что резко отличало храм от всего древнего города. Тяньлан-цзюня больше привлекли сами статуи. Постукивая пальцами по подбородку, он обошел их по внутреннему кругу, затем по внешнему и засмеялся: — Их лица такие уродливые! Воины солнца явно ничего не смыслили в красоте. Се Лянь смеяться не стал, хотя считал, что статуи и впрямь выглядят излишне свирепо. С другой стороны, это вполне соответствовало духу магии огня. Очень часто ее питала именно воинственность. Возле одной из статуй он увидел табличку и прочитал: — Танцующий дракон. — О, — выдохнул дядя, — название весьма подходит. Без предупреждения он встал возле первой статуи справа и начал выполнять показанные движения; под его ногами подозрительно скрежетали подвижные камни. Тяньлан-цзюнь последовательно совершил все приемы и остановился в противоположной стороне круга. Се Лянь про себя подметил, что это действительно очень походило на причудливый танец. — Чего стоишь, А-Лянь? — позвал дядя, возвращаясь к началу. — Присоединяйся! Оба подошли к первой статуе, и каждый встал на одну ногу, расправляя руки в стороны, словно взлетающая птица. Энергия ци внезапно прильнула к ладоням Се Ляня, и он воодушевился. — Начали, — скомандовал Тяньлан-цзюнь. Се Лянь сделал выпад, припадая к полу, внутри разгоралось тепло. Он последовательно выставил перед собой один кулак, затем другой, а ноги проваливались точно вместе с камнями. Отведя руки назад, он резко выставил их вперед, отчего ци совсем разбушевалась. Затем Се Лянь расправил ладони и шагнул дважды менее резко, прогибая плечи, после совсем пригнулся к земле, будто уклонялся от невидимого удара. Он продолжал движения, и в последний элемент техники его кулаки оказались рядом с кулаками дяди, они зеркально наклонились друг к другу, образуя арку. Се Лянь тяжело дышал, чувствуя, что его руки нагрелись от энергии, как часто бывало в детстве после тренировок. Он радостно заулыбался. Их движения привели к активации некого механизма, который поднял странный пьедестал в середине круга. Там засверкало нечто золотое, формой напоминающее огромное яйцо размером с голову. — Нам дали приз, — прокомментировал Тяньлан-цзюнь. — По-видимому, станцевали мы хорошо. Се Лянь не сдержал смешок. Оба подошли к «награде», но трогать не стали. — Похоже на очередную ловушку, — нахмурился Се Лянь и перехватил руку дяди, который явно хотел подтвердить его догадку опытным путем. Тяньлан-цзюнь решил не перечить и предложил: — Пойдем дальше? Не похоже, что здесь есть что-нибудь еще интересное. — Давай, — кивнул Се Лянь, энергично сжимая и разжимая нагретые пальцы. Снаружи он оглянулся к площадке с вечным огнем, но там никто не появился. Тогда аватар встал в первую стойку из храма и начал повторять изученные движения, уже не сдерживая ци: энергия послушно выходила из его тела, оборачиваясь языками пламени, но по мощности сильно уступала бывшим способностям Се Ляня. Тем не менее он весьма оживился. Разве возвращение внутренней энергии, а значит, и огня, не первый шаг? Вторым будет его поддержание. Тяньлан-цзюнь тоже решил повторить только что изученную технику, и его мощь была несоизмеримо выше. Так они тренировались некоторое время, а затем направились дальше. До вечера они бродили по заброшенному храму, пытаясь отыскать секреты древних мастеров. Они повторяли движения фресок и статуй, любовались каменными драконами, едва не попали в несколько ловушек: бесстрашное любопытство дяди мешало хуже невнимательности. Но одухотворенный Се Лянь игриво принимал это за своеобразную тренировку. Только когда дневной жар стал спадать, а солнце клониться к горизонту, Тяньлан-цзюнь уловил некую фигуру с внушительной поклажей на спине, поднимающуюся к вечному огню. Они отошли достаточно далеко, потому смогли ее нагнать только на самом верху, где этот неизвестный, в обычном для страны Огня наряде, кидал дрова в большой очаг — поддерживал огонь, как они и предполагали. — Так значит, не все племя вымерло? — громко спросил Тяньлан-цзюнь, и незнакомец напугано замер с деревяшкой в руке, после чего очень медленно обернулся, напряженный и готовый к атаке. Невысокий мужчина выглядел старше дяди, но имел мало морщин, что подсказывало о его спокойном нраве. Шокированный Се Лянь сразу узнал его: — Мастер Мэй? Несколько постаревший со времен обучения, Мэй Няньцин удивленно округлил глаза: — Ваше Высочество? Что вы здесь забыли? — затем он с еще большим ошеломлением посмотрел на второго. — И Тяньлан-цзюнь?.. — Мэй Няньцин, — тоже признал тот, и холодный тон дяди Се Ляню не понравился. Некоторое время они растерянно рассматривали друг друга под треск сгорающей порции дров в очаге. Бывший принц очнулся первым. — Мастер Мэй, неужели вы покинули столицу, чтобы жить здесь? — поинтересовался он, судорожно размышляя, отчего Тяньлан-цзюнь так напрягся. Внезапно найденный учитель тяжело вздохнул, отворачиваясь, расслабил плечи и продолжил кидать деревяшки в прожорливое пламя. — Это долгая история, Ваше Высочество, — смиренно проговорил он. — А насчет вашего первого вопроса: племя Воинов Солнца, можно сказать, вымерло. Я здесь один. Тяньлан-цзюнь надменно выпрямился, игнорируя его явное нежелание затевать конфликт. — Помнится, вы с Цзюнь У были хорошими друзьями. Мэй Няньцин вздрогнул и выронил очередную палку, прежде чем торопливо поднять ее и забросить в очаг. — Вы правильно говорите «были», Тяньлан-цзюнь. В отличие от главного советника и отца, учитель всегда говорил юному принцу о равноценности всех стихий и народов, и этим заслуживал их косые взгляды. Се Лянь мгновенно все понял. — Вы не захотели поддерживать советника Цзюнь У и решили сбежать, — предположил он уверенно. Мэй Няньцин в очередной раз вздохнул, отряхая свою истрепавшуюся одежду. — Все несколько сложнее, чем вы думаете, Ваше Высочество, — в его усталом взгляде отражались всполохи вечного огня. — Это долгая история. Но зачем прибыли сюда вы? Се Лянь неуверенно сжал кулаки, но затем посчитал, что учитель точно поможет с его проблемой. — Улучшить свою магию, — ответил вперед него Тяньлан-цзюнь, и аватар кивнул, ведь эти слова в некоторой мере отражали его цель. Мэй Няньцин покачал головой, как если бы юный принц опять ошибся в каком-нибудь элементе техники, поставив ногу на полшага дальше, чем надо. — Ваше Высочество, неужели вы забыли, что необходимо для мага огня? — Дисциплина, — ответил Се Лянь. Учитель кивнул. — А еще? — Целеустремленность, — вновь влез дядя, — внутренняя энергия. — Не угадали, — цокнул Мэй Няньцин. — У любого человека есть цели, у любого мага огня внутри есть энергия, которую надо контролировать. И для контроля важно дыхание. Он строго посмотрел на бывшего ученика, и Се Лянь неловко улыбнулся. Про дыхание аватар совсем позабыл после изучения всевозможных техник четырех стихий. Бывший учитель добросил последние дрова в очаг и устало посмотрел на пришельцев. — Ваше Высочество никогда не казался мне одержимым изучением нового и увеличением своей силы, — метко высказал он. — Этот мастер спросит еще раз, для чего именно вы прибыли сюда? Это прозвучало так, словно цели Тяньлан-цзюня были для него предельно прозрачны. Тот высокомерно скрестил руки и презрительно уставился на Мэй Няньцина. Се Лянь хотел снова задуматься над причинами подобной нелюбви, но под выжидающим взором мастера решил прежде сформулировать ответ. — После некоторых событий, — тихо и неуверенно начал он, — ужасающих событий, которые произошли по моей вине, магия огня перестала меня слушаться и получаться. Ни одна техника. Но, — добавил аватар бодрее, — сегодня мы с дядей изучили технику Танцующего дракона, и я ощутил… — Вы проникли в святилище? — перебил Мэй Няньцин встревоженно. — Как вы туда попали? Ворота открываются только в день солнцестояния! Тяньлан-цзюнь важно объяснил, будто самостоятельно справился с этой трудностью: — А-Лянь использовал магию воды и сфокусировал солнечный свет где надо. Старый мастер посмотрел на него с недоумением, явно считая, что тот несет ерунду. Тогда-то бывший принц вспомнил, что учитель пропал до его шестнадцатилетия — до объявления личности нового аватара. Се Лянь прочистил горло. — Нам придется о многом поговорить, — объявил он сдержанно. Мэй Няньцин сощурился и согласился: — Спустимся, пока не стемнело.***
Он привел невольных гостей к своему жилищу, одинокому домику, скрытому от посторонних глаз среди скал. Даже вытоптанная тропинка терялась в сумерках. В пути бывший принц кратко поделился своей историей становления аватара, горько окончившейся. Мэй Няньцин внимательно выслушивал его, хмурясь с каждой новой подробностью, а Тяньлан-цзюнь отрешенно следовал за ними с отставанием в десяток шагов и прожигал его спину жутким взглядом. Се Лянь догадался, что дядя считал того причастным к своему заточению и ложным обвинениям в измене. Потому, когда они достигли жилища, попросил его отыскать и привести сюда Инь Юя. Вдвоем они расположились возле каменной жаровни на улице, где хозяин принялся разогревать воду в большом котле. Оставшись наедине с учеником, Мэй Няньцин рассудил мягко: — Судьба даровала Вашему Высочеству множество испытаний. И вы ни в чем не виноваты. Се Лянь несогласно сжал кулаки и помотал головой, но тот продолжил: — Я всегда беспокоился, что при обучении не убедил вас в важности контроля, но теперь понимаю, что сделал это слишком хорошо. Ваше Высочество, — бывший учитель виновато заглянул ему в глаза, — в вашей жизни вы не можете контролировать все вокруг. Постоянно происходят различные катастрофы: то цунами, то нападение диких зверей, то извержение вулкана. Мэй Няньцин отвел взгляд и тяжело вздохнул, но тишина долго не продлилась. — И другие люди поступают как им вздумается, даже родители не могут полноценно управлять действиями своих детей. Что уж говорить о поступках тех, кто привык приказывать, а не слушать? Ваш отец, Хозяин Огня, и его главный советник не стали слушать, когда вы явились к ним как аватар, они бы не послушали и юного принца. Единственное, что доступно вашему контролю — это вы сам, Ваше Высочество. Болезненно скривившись, Се Лянь возразил: — Но я ведь мог… — Нет, нет, нет, — одернул его Мэй Няньцин. — В жизни происходит слишком много всего, что недоступно нашему контролю. Вам стоит принять эту мысль. Он отошел в дом за глиняным чайником и, вернувшись, принялся отмерять заварку. — В конце концов, даже если бы вы воспротивились решению Хозяина Огня раньше, разве смогли бы остановить целую армию, которая напала на Южный храм воздуха? Нет, вы бы не захотели губить солдатов собственной страны, а иначе бы никак не смогли остановить их вторжение. Мэй Няньцин залил чайник кипятком из котла и посмотрел на ученика с жалостью. — Есть вещи, которые мы контролировать не можем, — вновь повторил он, лишь немного изменив фразу. Но Се Лянь до сих пор ощущал несогласие в собственной душе, хотя все факты говорили за правоту бывшего учителя. — Груз вины порой давит так, что заставляет жалеть о принятых решениях, — добавил тот тихо и задумчиво. — Но прошлое не изменишь. И почему о случившемся должен жалеть именно Ваше Высочество? Почему те воины, виновные в уничтожении магов воздуха, не испытывают мук совести? — Я — аватар, — твердо напомнил Се Лянь. «И уже шесть лет как не принц», — не решился он добавить, ощущая недостойным себя бывшего титула. Мэй Няньцин всунул ему чашку с чаем, который на вкус оказался не слишком приятным, специфичным, но он сделал несколько глотков, усталый от пережитых за сегодня приключений. — Ваше Высочество только учится быть аватаром, — не согласился мастер. — Это не происходит единомоментно, как только мудрецы указали пальцем на мага и объявили избранного. Этому учатся, бывало, что и всю жизнь. И даже так не у всех выходило, — он сделал долгую паузу. — Это труднее, чем кажется. Особенно для Вашего Высочества. Вы привыкли к всеобщей любви и принятию ответственности, поскольку росли принцем, и наверняка легко приняли свою новую роль. Се Лянь невольно застыл: тот высказался предельно точно. Узнав о своем предназначении, юный принц не задумался о тяжести и грядущих испытаниях, а беззаботно и оптимистично смотрел в свое будущее — будущее аватара. — Вы с легкостью проходили любое обучение и никогда не испытывали нужды или страданий. Тем сложнее вам пришлось пережить невзгоды, обрушившиеся, будто с мощностью сил аватара, на вас и ваших близких. Потому Вашему Высочеству надо лишь смириться и жить дальше. Неприятности случаются. Мэй Няньцин отвлекся на вновь вспыхнувшую от ветра жаровню и захлопотал, потушив пламя и унося вскипяченную воду в дом. Се Лянь понуро сгорбился, вцепившись пальцами в чашку, будто в свое единственное спасение. Тяжесть ошибок словно давила на его плечи и шею. Когда учитель вернулся, он тихо признался: — Я не уверен, что смогу смириться. — Тогда я расскажу вам историю человека, который смириться не смог. А вы должны подумать, хотите ли стать таким же. Аватар неуверенно поднял голову. Постаревшее лицо Мэй Няньцина отражало скорбь. — В племени Воинов Солнца каждые девять лет выбирали вождя, и в середине очередного девятилетия ни у кого не возникало сомнений, кто станет следующим. Один прекрасный юноша, выделялся среди других, будто солнце среди серых туч и облаков. Он был умен, талантлив и в магии огня, и обычном бою, а также мог очаровать любого. Се Лянь слегка наклонил голову вбок, испытывая некоторое неверие к этому рассказу. Раньше учитель любил сочинять поучительные истории, герой в которых всегда подозрительно походил на маленького принца. — Племя не контактировало с внешним миром, и юноша невольно задавался вопросом, что же за люди живут там, за большой водой? Должно быть он, сияющий словно солнце, хотел найти другие звезды, чтобы сравниться с ними и убедиться, что его яркость будет выделяться и среди чужаков. Потому он задумал уплыть с острова на пару лет, странствовать, а затем вернуться и стать вождем. Но принимать такие решения могли только люди, прошедшие обряд совершеннолетия, который устраивался как раз перед выбором нового вождя. Ждать не хотелось. Потому он уговорил своих четырех друзей изменить традициям и устроить обряд раньше, чтобы получить статус взрослого. Не надо было иметь много ума, чтобы понять: ни к чему хорошему его задумка не привела. Се Лянь незаметно прижал кулак ко рту, подавляя зевоту. Мэй Няньцин налил себе еще чая. — И вот впятером они отправились совершать обряд, но в пути заметили, что от местного вулкана исходит дым — он собирался извергаться. Друзья юноши захотели прекратить обряд, чтобы предупредить племя об опасности, но тот посчитал, вполне обоснованно, что дым нельзя не заметить со стороны селения, и предупреждать никого не надо. Но трое из четырех его друзей все равно убежали, а юноша с оставшимся другом продолжили путь. Оба успешно завершили обряд и могли считаться взрослыми. Но оказалось, что теперь им не придется ни перед кем отчитываться. Мэй Няньцин в очередной раз не сдержал тяжкого вздоха. Его голос начинал хрипеть от непривычно долгого разговора — сколько лет мастер прожил в одиночестве? — Вулкан уничтожил все поселение, сжег дома и похоронил под пеплом всех жителей острова, кроме тех двоих. Даже трое друзей, бросивших их, оказались мертвы. Он надолго замолчал и уставился пустым взглядом в чашку, и Се Лянь неловко спросил спустя пару минут: — И что стало с юношей и его другом? — Юноша обезумел, посчитав себя виноватым в трагедии. — Но как он мог бороться с вулканом? — нахмурился аватар. — Он не виноват. — О, его друг говорил ему об этом, но тот находил множество причин не верить. Юноша утверждал, что добежал бы быстрее тех троих, что мог бы придумать подняться сразу к жерлу и охладить вулкан особой техникой. В конце концов, он посчитал, что слишком слаб, и начал слепо гоняться за силой. Вместе с другом они приплыли в страну Огня, где юноша стал пытаться контролировать все и всех вокруг. И, к сожалению, преуспел. Но ничего хорошего остальным это не принесло, как выяснилось. Теперь Се Лянь четко ощущал эту историю отличной от прочих. Он осторожно поинтересовался, едва не переходя на шепот: — Кто этот юноша? Мэй Няньцин отвернул лицо, но признался: — Ваше Высочество его хорошо знает. Этим юношей когда-то был советник Цзюнь У. А я был его другом. Се Лянь не успел до конца осознать значение этих слов, как тот встал и громко объявил: — Если Ваше Высочество хочет, то я могу завтра помочь вам по-настоящему научиться контролю магии огня у лучших учителей. — Конечно, — кивнул обескураженный аватар. Мэй Няньцин махнул рукой: — Тогда вам надо быть готовым на рассвете. Тяньлан-цзюнь тоже может присоединиться при желании, — великодушно разрешил мастер, несмотря на явную неприязнь и подозрения с чужой стороны; Се Лянь решил убедить дядю в его невиновности. — В доме мало места, если хотите, то… — Мы все отлично поспим снаружи, на острове тепло, — улыбнулся бывший принц, не желая стеснять хозяина. — Вот и славно, — пробормотал тот и скрылся внутри. Спустя несколько минут с неба появился летающий бизон: дядя и Инь Юй наконец отыскали маленькое жилище, и все расположились на ночлег.