К счастью, дядя все же принял доводы Се Ляня насчет невиновности Мэй Няньцина в его трагическом прошлом. Сомневаться смысла не было. Бывший учитель всегда несколько пассивно относился к другим людям и предпочитал мириться с любыми проявлениями судьбы. Когда однажды юный принц вздумал пропустить тренировку и спрятался, тот не стал его искать, а направился веселиться и целый день играл карты в каком-то трактире, пока мальчик испытывал муки совести и сам его повсюду высматривал.
Се Лянь половину ночи ворочался, размышляя о чужом прошлом — конце племени Воинов Солнца и восхождении Цзюнь У. Особенно о Цзюнь У. Советник всегда положительно относился к талантливому принцу. Он даже мог отложить срочные дела, если у того возникали к нему какие-либо вопросы, пусть даже совсем глупые. Се Лянь слепо доверял ему и помыслить не мог, что после совершеннолетия добрый советник захочет использовать его как символ величия страны Огня и оружие против других наций.
Когда ночная тьма стала отступать, зыбкий сон совсем его покинул. Се Лянь поднялся первым и разбудил своих спутников: Тяньлан-цзюнь согласился поучаствовать в загадочном обучении, а Инь Юй захотел посмотреть, если ему разрешат. Спать остался только летающий бизон.
Рассветная дымка постепенно заполняла воздух. После скорого завтрака появился Мэй Няньцин. Мастер вышел из своей хижины бодрым, но несколько помятым, будто тоже всю ночь ворочался без сна. Он внимательно оглядел мага огня и аватара, явно сомневаясь насчет своего вчерашнего предложения, а затем вопросительно посмотрел на незнакомца, и Инь Юй поспешил ему представиться.
— Могу ли я сопровождать вас? — уточнил монах следом. — Я обещаю не мешать и никому не выдавать секреты ваших техник.
Мэй Няньцин некоторое время размышлял, а затем поинтересовался:
— Вы умеете играть в карты?
Тот немного недоуменно помотал головой. Мастер недовольно хмыкнул.
— Придется учить. Смотреть там особо не на что, но вы можете присоединиться. Идем.
Он махнул рукой к смутно угадываемой тропинке, и все трое зашагали следом.
Трава оказалась влажной и тяжелой от утренней росы, но вскоре они вышли на каменную дорогу, ведущую в центр города — к центральной пирамиде. Се Лянь удивился выбору пути, поскольку вчера они с дядей полностью обошли древний дворец и вряд ли пропустили какой-нибудь тайный проход: аватар применял магию земли, чтобы почувствовать пустоты за стенами. Но сомневаться в действиях мастера не стал. Вчера тот упомянул загадочных учителей, и Се Лянь продолжал размышлять, кого или что Мэй Няньцин имел в виду, и определенные догадки у него имелись.
Солнце полностью взошло, когда они достигли вершины пирамиды. Здесь было заметно теплее от огромного пламени в очаге, и утренняя промозглость полностью отступила; стало жарковато. Мэй Няньцин с видимым сомнением замер, затем произнес:
— Если действительно хотите улучшить свою магию огня — улучшить свой контроль над магией, то протяните ладони. Но помните, что только достойные личности смогут пройти испытание великих учителей.
Недоуменно переглянувшись, они с дядей послушно выставили ладони вперед. Мастер поочередно достал из вечного огня по сгустку и опустил на их ладони. Пламя Се Ляня тут же стало совсем слабым, отчего бывший учитель обеспокоенно нахмурился.
— Вы должны уметь контролировать огонь. Не позволять ему разгореться — иначе он сожжет все вокруг, и не делать его слишком маленьким, иначе он потухнет, и вы останетесь ни с чем.
Тяньлан-цзюнь беззаботно подбросил пламенный шарик с одной руки в другую.
— И это все упражнение?
— До заката отнесите его по той тропе к пещерам, которые расположены между двух скал, — указал Мэй Няньцин вдаль. — Там вас и вашу решимость проверят великие учителя.
— Кто они такие? — забеспокоился Се Лянь. — Они обучали вас, мастер?
— Они обучали многих, — ответил тот грустно. — Самое главное — не теряйте контроль.
После он обернулся к Инь Юю и призвал:
— Мы пойдем короткой дорогой и будем ждать вас там.
Он стал неторопливо спускаться, монах, пожелав удачи, направился следом. Но, поскольку с вершины пирамиды существовал только один путь вниз, они несколько минут молчаливо шли рядом, а затем разделились на пары на одном из нижних пролетов. Мэй Няньцин с Инь Юем скрылись за поворотом, а двое других продолжили спуск.
Тяньлан-цзюнь совсем не волновался, энергично шагал по крошащимся камням. Его пламя разгоралось иногда слишком сильно. А огонек осторожного Се Ляня едва теплился в его ладони, но даже такой маленький напоминал о «белом бедствии» — моменте, когда аватар потерял над собой контроль.
Он победил отца — Хозяина Огня — в Агни кае, но отказался стать правителем, и Цзюнь У приказал выбирать: либо наследный принц займет полагающееся место, либо станет врагом своей родной страны. Скрепя сердце и не решаясь взглянуть в глаза родителей, Се Лянь выбрал быть аватаром — он единственный мог им быть, Хозяином Огня же могли стать другие. Тогда матушка расплакалась, а отец грозно повелел убираться из дворца. Но пока он добирался до Жое, чтобы улететь вместе с друзьями, советник что-то приказал, и стражники атаковали аватара в спину.
Се Лянь не ожидал подлой атаки и не был готов к битве, потому растерялся и даже не выставил защиту. Но с ним ничего не произошло, ведь его заслонил своим телом верный Жое. Дальнейшие события бывший принц помнил смутно, поскольку вошел в состояние аватара от мерзкого неотвратимого чувства беспомощности: его дракон медленно умирал из-за полученных ран. Завязалась неразборчивая битва. И когда чья-то атака задела родителей, он совсем потерял контроль над своими способностями.
Отогнать неприятные воспоминания Се Лянь никак не мог.
Огонек хрупко светился в его руке, но все равно пугал, ведь мог в любой момент разрастись и уничтожить все вокруг. Сила аватара казалась слишком огромной и неподвластной.
Как только они покинули древний город, их тут же настиг прохладный морской ветер, проникший сквозь лабиринт скал. Тяньлан-цзюнь зябко поежился и безмятежно бросил через плечо:
— Уже чувствуется холод осени, хорошо хоть наша магия согревает. Не знаю, как жил бы, будь я магом земли.
Се Лянь молча уставился на крохотный огонек в ладони, и придвинул руку ближе. Приятное тепло добралось до его груди. Снова налетел порыв ветра, и он решил чуточку ослабить контроль, чтобы огонек не задуло, и теперь пламенный шар достигал размера кулака.
— Все стихии имеют свои хорошие стороны, — вспомнил он, и уверенность его окрепла. — Каждая по-своему помогает людям.
Тяньлан-цзюнь задумчиво согласился:
— Тут ты прав.
После знакомства с тремя другими стихиями Се Лянь начал относиться к магии огня с некоторым предубеждением. Оно окрепло после нападения страны Огня на территории воздушных кочевников. Разрушенный и безлюдный Южный храм воздуха представлял собой ужасающее зрелище, которое крепко запомнилось юноше, не видавшему ранее подобных трагедий. Но и другие стихии могли нести разрушение, он мог представить способы. Все зависело не от магии, а от мага и его намерений.
Огонек в его ладони еще больше окреп.
Идти оказалось не так-то просто: указанная Мэй Няньцином тропа вся заросла высокой колкой травой, почти достигающей бедер. А после полудня, когда они оба успели проголодаться, им пришлось карабкаться по скалам, к счастью, сухим и не скользким от здешнего жаркого климата. Руки Се Ляня неприятно саднило из-за остроты камней. Но все внимание он обращал только на огонек в своей ладони, который искренне хотел сохранить до конца своего пути. И на дядю: тот от скуки и чтобы отвлечься от голода заводил по привычке праздные бессмысленные разговоры. Но под конец даже Тяньлан-цзюнь выбился из сил и замолчал.
Солнце постепенно заваливалось на запад. Часть неба уже приобрела яркие теплые краски, когда маги вступили на огромную каменную площадь возле двух скал, тянущихся ввысь. В них виднелись пещеры, которые соединял каменный мост. Возле ведущей к нему лестницы сидели Мэй Няньцин, чье лицо излучало довольство, и напряженный Инь Юй. В руках последнего трепетал целый веер карт — монах определенно проигрывал.
Заметив пришедших, мастер с заметной досадой отложил игру и поднялся на ноги. Он выпрямился и прочистил горло, затем спросил громко и торжественно:
— Готовы ли вы встретиться с великими учителями? Считаете ли себя достойными людьми, не имеющими злых помыслов?
Тяньлан-цзюнь уверенно кивнул. Се Лянь тоже, но на самом деле ужасно сомневался в своем достоинстве.
— Отлично, — объявил Мэй Няньцин и указал на верх лестницы. — Идите туда.
Двое магов огня обогнули его и послушно зашагали по лестнице.
— А ты иди за мной, — позвал мастер Инь Юя, — мне нужна твоя помощь. Я слышал, что маги воздуха хорошо управляются с духовыми инструментами…
Се Лянь не представлял, зачем бывшему учителю срочно понадобилась музыка. Для помпезности? Но не стал задумываться: голодный и решительный дядя опять ушел вперед, и он поторопился его нагнать хотя бы на вполне удобной для ходьбы лестнице — и без того весь день тормозил их в пути.
Уже наверху они стали недоуменно оглядываться по сторонам. Тяньлан-цзюнь предположил:
— Нам надо идти в пещеры?
— Не думаю, — остановил его Се Лянь. — Мастер Мэй говорил ждать здесь неких учителей.
Сам Мэй Няньцин нашелся неподалеку, внизу возле скал. Вместе с Инь Юем они встали возле древнего огромного горна, и по команде мастера маг воздуха в него дунул. Раздался протяжный очень гулкий звук, от которого, казалось, весь остальной мир затих; даже птицы разом упорхнули с ближайших деревьев. Давший команду крепко зажал уши от неожиданной громкости.
— Что-то приближается, — привлек внимание дядя, и аватар всмотрелся в пещеру.
Се Лянь застыл, как натянутая струна, ожидая появления дракона. Но когда огромный красный зверь — больше Жое — вылетел ему навстречу, машинально отступил. Его скалящаяся морда с торчащей во все стороны, будто языки пламени, шерстью резко махнула в бок, и двух магов обдало сильным ветром от его гибкого длинного тела. В ошеломлении от резкого появления из-за спины второго дракона, синего, — не менее свирепого — Се Лянь не сразу понял, что потерял контроль над частичкой пламени из вечного огня. Больше его ладонь ничего не согревало.
Дядя задумчиво ругнулся — тоже перестал следить за энергией и та, опалив пространство впереди, обратилась в дым. Они напряженно встали спина к спине.
Два взрослых огромных дракона кружили вокруг в опасном танце.
Жое себя так никогда не вел, и Се Лянь предположил, что звери настроены крайне недружелюбно. Вероятно, громкий звук горна сильно их потревожил и разозлил.
— А-Лянь, нам, что, драться с ними? — встревоженно воскликнул Тяньлан-цзюнь, чуть обернувшись.
Аватар, возможно, мог бы их победить — хотя бы одного, — но совершенно не хотел причинять драконам вред, с горечью помня о своем звере-хранителе. Он беспомощно посмотрел на Мэй Няньцина и Инь Юя. Те спустились от горна на площадь, где, опустившись на колени, застыли в глубоком поклоне и совсем на них не смотрели.
Мастер говорил, что «учителя» оценят их, значит, надо что-то показать.
— Нет, — ответил Се Лянь дяде, — мы должны показать себя достойными людьми. Вряд ли этому поможет битва против них.
— И правда, — согласился Тяньлан-цзюнь.
Неожиданно его спина отстранилась, Се Лянь обернулся. Дядя создал две огненные плети и стал мастерски управлять ими, не задевая парящих драконов. А затем соединил их в одну большую огненную волну и отпустил вперед; она улетела так далеко, что почти коснулась скалы.
Синий дракон в ответ выпустил в небо огромный шар пламени, а затем продолжил свое недружелюбное круговое летание.
— Кажется, он решил, что ты захотел посоревноваться, — нахмурился Се Лянь.
Определенно, звери не желали каких попало приемов, даже таких мощных и зрелищных — сочтут за нападение. Он уставился на их кружение, внезапно уловил знакомые элементы, и его озарило:
— Дядя, надо показать «Танцующего дракона»!
Тяньлан-цзюнь браво ухмыльнулся и без вопросов встал в начальную позицию. Се Лянь пристроился рядом, и они начали «танец».
Почему-то они оба, не сговариваясь, решили не применять магию: от огня драконы могли вновь возмутиться. Изученная вчера техника давалась легко, будто аватар знал ее всю жизнь: резкие движения-удары имели плавные переходы, позволяющие легко менять позиции. Он заметил, что учителя тоже стали кружиться иначе, менее хаотично, словно танцевали вместе с двумя магами.
В конце их руки опять образовали арку, и Се Лянь заметил, что закатный свет из их теней образовал неровный круг на каменном полу — практически солнце. Они выпрямились, тяжело дыша, драконы тоже замерли со стороны своей пещеры каждый. Теперь их огромные морды не казались аватару разозленными, и он улыбнулся красному и с искренним почтением поклонился. Дядя позади решил скопировать его жест.
Тем не менее дракон хищно пригнул свою голову и неожиданно выдохнули на него жаркое пламя. Се Лянь испуганно зажмурился. Неужели они не оказались достойными людьми?
Но, не ощутив жжения, лишь тепло, он изумленно распахнул глаза и охнул: вокруг двух магов закрутился столб разноцветного пламени. Привычное красное и оранжевое переходило в синее, фиолетовое и белое, даже проблески зеленого беспорядочно мелькали в непрерывном потоке. Аватар не видел подобного огня у Жое, тот выдыхал только обыкновенное. Но сама энергия напомнила ему о гармонии магии его зверя-хранителя. Пламя дракона всегда казалось истинным, будто энергия жизни, тогда как техники людей — жалкой искусственной пародией.
Но теперь Се Лянь чувствовал эту энергию вокруг, и она находила отклик в нем. Словно внутри него наконец взошло долгожданное солнце. Собственная ци согревала его, перемещаясь по каналам, заботливо бодрила тело и успокаивала дух.
Мгновения, пока драконий огонь окружал их, продлились будто вечность, но быстро прекратились, и разноцветное пламя истончилось. Увидев снова огромную морду вблизи, Се Лянь опять почтительно склонился и произнес:
— Спасибо, что показали нам суть.
Красный дракон перед ним мило фыркнул и, сделав еще один широкий круг, залетел обратно в свою пещеру.
Когда ветер от движений зверей утих, он обернулся. Непривычно серьезный Тяньлан-цзюнь стеклянным взглядом уперся в пещеру синего дракона.
Он дал дяде некоторое время прийти в себя, но после примерно пяти минут аккуратно дернул за рукав.
— Никогда бы не подумал, — тихо выдохнул тот, — что внутри нас, магов огня, скрывается такая энергия.
— Да, — улыбнулся Се Лянь, — словно сама жизнь.
Больше ничего не сказав, они стали медленно спускаться по длинной лестнице под свет почти зашедшего солнца.
Внизу их встретил спокойный и довольный Мэй Няньцин. Инь Юй же нервно заметил:
— Это выглядело опасно.
— Это и было опасно, — беззаботно подтвердил его опасения мастер. — Некоторых магов драконы заживо сжигали. Но в его высочестве я не сомневался.
К счастью, Тяньлан-цзюнь был слишком отрешен и впечатлен, чтобы возмутиться. Се Лянь слабо посмеялся.
— Вы поняли смысл магии огня? — спросил у него Мэй Няньцин.
Он кивнул. И на этот раз без капли сомнений.
— Пора двигаться дальше, — напомнил о вчерашнем разговоре мастер. — Я уверен, что вы станете отличным аватаром, Ваше Высочество.
Се Лянь поклонился ему:
— Спасибо за ваши наставления. И за обучение в прошлом.
Мэй Няньцин вздохнул и возразил:
— Учиться надо всю жизнь. Сейчас мы, конечно, направимся отдыхать и сыграем в карты…
— Без меня, — торопливо вставил настрадавшийся Инь Юй.
— … а утром вы займетесь медитацией. Она помогает правильному дыханию. Кажется, завтра как раз осеннее равноденствие.
План казался неплохим. Се Лянь одобрительно кивнул.
— А послезавтра вы покинете остров, — закончил Мэй Няньцин и направился в сторону своего дома, не дожидаясь остальных.
Он не возразил бывшему учителю: теперь, с вернувшимися силами и всеми покоренными стихиями аватар не станет медлить.
***
Всего за сутки Тяньлан-цзюнь полностью утратил недоверие к Мэй Няньцину и открыл в себе увлечение картами, потому на следующий день эти двое остались играть в маленькой хижине. А Се Лянь и Инь Юй направились к уже знакомому местному святилищу, где находилась наиболее благоприятная для медитаций энергия.
Монах, правда, сюда пришел впервые, потому с интересом оглядывался в пути на всевозможные фрески и статуи. Перед входом в святилище, на площадке с солнечным календарем, аватар вновь собирался достать воду из фляги, чтобы создать линзу. Но тот потрогал ворота и задумался вслух:
— Ворота каменные. Ты будешь применять магию земли?
Се Лянь смущенно потер лоб и согласился, а после чего действительно использовал другой, более простой способ.
В святилище произошло изменение: подставка с золотым яйцом вновь исчезла, будто не появлялась. Но внутри они не остались. Инь Юй внимательно оглядел все статуи, постоял с задумчивым видом и закрытыми глазами, затем указал на потолок с решеткой:
— Лучше медитировать там, снаружи.
Они вышли, Се Лянь задержался, обратно сдвигая каменные двери. Инь Юй уже прыгнул наверх. Он поднялся следом, и сел рядом, повторяя знакомую с Южного храма воздуха позу для медитаций. Оглядевшись напоследок, аватар убедился, что ничто их не потревожит, и ушел внутрь себя.
Теперь энергия в его теле текла правильно. Более того, это был правильный для медитации день.
Се Лянь ощутил небывалую легкость и удивленно распахнул глаза, но затем сразу успокоился: его дух не впервые покидал собственное тело. Аватар уже вытворял подобное, когда учился в Южном храме воздуха.
Не сдержав любопытства, он внимательно осмотрел свое тело со всех сторон. По сравнению с прошлым разом, ничего во внешнем виде бывшего принца не напоминало о его некогда королевском статусе. Белая одежда, та самая, в которой он очнулся на острове Китового хвоста после потери контроля в дворце Огня, совсем поистрепалась — вероятно, лучше найти новую. Соломенная шляпа колыхалась на спине от слабого ветра. Ее когда-то подарил незнакомец в бедной деревушке царства Земли, пожалевший раненого юношу, и посоветовал ему посетить Туманное болото, где проживала некая чудесница-целительница. Жаль только, здоровым после помощи Юйши Хуан Се Лянь пробыл недолго: его отыскал разгневанный Ци Жун.
Тот период жизни представлял собой череду несчастий, пытавшихся сломить некогда жизнерадостного принца. Судьбе бы почти удалось, если бы не помощь незнакомого старика, прославленной целительницы, добрых людей Цанцюна и, конечно, того, кто вытащил бессознательного аватара из дворца огня. Увы, Се Лянь не помнил своего спасителя.
Цзюнь У беспощадно атаковал новоявленного «врага» и очень тяжело ранил его. Иногда аватар приходил в себя, чаще по ночам, но едва мог подняться от морской качки — он предполагал, что находится на корабле, — а рядом никого не находил. Окончательно очнулся Се Лянь на острове Китового хвоста. Он пошел искать хоть кого-нибудь и наткнулся на пиратов, замышляющих совершить налет на остров Киоши: обычно мешающий унаги, огромный опасный морской змей, уплыл на нерест. Медлить было нельзя, потому аватар поспешил предупредить жителей острова, не дождавшись знакомства со своим спасителем.
Се Лянь не жалел, что спас остров Киоши, но стыдился, что никак не отблагодарил неизвестного за помощь. Он даже не представлял, как тот умудрился перенести его так далеко от столицы страны Огня.
Пусть лицо почти не изменилось, потрепанная одежда подробно рассказывала о напряженном прошлом. Се Лянь тяжело вздохнул и отвернулся от себя.
Инь Юй спокойно медитировал рядом, аватар даже мог ощущать движения энергии в чужом теле. Мешать ему не хотел, потому решил подняться на вершину древней пирамиды, чтобы оглядеться. В день равноденствия грань между мирами истончалась, и некоторые духи проникали к людям, могли проникнуть и сюда. Поскольку духовное тело не уставало, он бодро поднялся наверх.
Несмотря на отсутствие магии, Се Лянь отлично прочувствовал, что вечный огонь пропитан особой энергией, но не стал заострять свое внимание на нем. Вместо этого посмотрел по сторонам. И, действительно, некий дух, слегка прозрачный, стремительно несся в его сторону по небу, но совсем не пугал. Отчего-то аватар ощутил взволнованность и с надеждой позвал:
— Жое?
Белый дракон в ответ радостно проревел и ускорился. Он определенно врезался бы в вершину пирамиды и развалил ее, если бы не являлся духом. Приземлившись, зверь плотно окружил Се Ляня и принялся ласково тереться своей большой мордой о хозяина, который счастливо смеялся и едва держался на ногах от такого напора.
— Я тоже соскучился, Жое, — убеждал его Се Лянь, но дракон будто пытался оспорить его слова и терся сильнее, выдыхая призрачный пар из ноздрей.
Грудь растроганно сдавило, аватар плотно обнял призрачного зверя-хранителя за шею и так они стояли долгое время.
Когда Жое наконец чуточку отстранился, пусть затем вновь радостно боднул его, Се Лянь обеспокоенно поинтересовался:
— Что тогда произошло?
Жое грустно рявкнул в ответ и мотнул длинным гибким хвостом, после чего опустил перед хозяином морду и прикрыл глаза. Аватар коснулся рукой его лба и тоже опустил веки.
В его голове тут же всполошились чужие блеклые воспоминания. Все началось с самого Се Ляня, чьи богатые королевские одежды пропитались багровой кровью, собственной и чужой. Со слишком бледным лицом он что-то сказал своему дракону, но зверь не понимал человеческие слова. Но тут же захотел помочь хозяину, это желание прошлось волной внутри от усов до кончика хвоста. Жое — и Се Лянь внутри его воспоминаний — осторожно выскользнул из-под ослабших рук аватара, чтобы привести кого-нибудь.
Он искал по запаху, и узнал Фэн Синя и Му Цина, которые пытались потушить пожар и спасти случайно попавших в бурю битвы слуг. Но оба находились далеко, Жое постоянно оглядывался на притихшего хозяина, не желая терять его из вида и подставлять под удар.
Он уловил чье-то движение сбоку и грозно оскалился, но затем узнал запах человека перед ним. Се Лянь же не понял, кто именно заслужил доверие дракона: некая худая фигура в белой маске была ему совершенно незнакома. Но Жое подпустил того к своему хозяину и принялся беспокойно двигать усами-отростками и едва не скулить, моля незнакомца спасти. Тот осторожно погладил мохнатый нос, а затем стал наспех перевязывать все видимые раны принца.
Но много времени ему не дали: вскоре послышалось прибытие подкрепления, и Жое воинственно привстал, хотя почти не имел сил. Незнакомец закинул беспамятного аватара себе на спину. Но опасливо выглянув из-за угла, тут же скрылся: прибывшие на подмогу воины огня окружали их. Жое увидел, что Му Цина ранили, а сразу следом поймали и отвлекшегося на него Фэн Синя, потому оскалился и зарычал. Незнакомец в маске принялся шипеть на него, не желая привлекать внимания, но было слишком поздно. Дракона услышали и заметили. К ним побежало несколько десятков магов.
Жое выдыхал в сторону противников жаркое пламя, не давая подобраться ближе, но призрачный Се Лянь ощущал, как истончается его мощь и жизненная энергия. Действий неизвестного спасителя он не видел. Но скоро тот позвал дракона по имени и теперь выглядел иначе: вместо маски лицо закрывал шлем, на плечи наброшены доспехи. На его спине бессознательно лежал аватар, но тоже в новой маскировке. В окровавленную одежду принца был одет чей-то труп. Скорая задумка казалась очень хитрой и действенной.
Зверь-хранитель тоже это понял, потому в последний раз потерся щекой о неподвижного хозяина, аккуратно подхватил чужое мертвое тело пастью и тяжело взлетел. Вслед ему полетели залпы огня и стрелы, Жое, не имея сил уворачиваться, терпел.
Его путь закончился над заливом возле порта столицы. Дракон прямо в воздухе потерял сознание и умер, падая в темную толщу соленой воды.
Распахнув глаза, дух Се Ляня все так же держал руку на лбу зверя. В состоянии медитации он не мог физически плакать, но чувствовал огромную боль от гибели Жое. Дракон тут же запыхтел и принялся его успокаивать, беспокойно разматывая-заматывая свой хвост и крутясь вокруг. Се Лянь слабо ему улыбнулся и снова прильнул к шее.
Но через пару минут Жое схватил его зубами за шкирку и посадил себе на спину, а затем взмыл вверх и стремительно полетел в неизвестном направлении. Дракон откровенно игрался, делая опасные петли и резкие повороты, Се Лянь еле мог удержаться на нем. И, хотя ветер не бил ему в лицо, ощущение полета взбодрило его и напомнило о далеких счастливых днях.
Они долго резвились в небе, пока аватара не стали окружать неизвестные светлячки со всех сторон. Жое пытался их отогнать: фыркал, быстро улетал и менял направление, но огоньки продолжали таинственно следовать за Се Лянем. Он заметил, что маленькие духи летели с одной конкретной стороны, едва не образуя подобие млечного пути, и направил дракона именно туда.
Они вернулись к центральной пирамиде Воинов Солнца, месту, где сидел и медитировал Се Лянь, буквально облепленный светлячками. Аватар слез с Жое и задумчиво подошел к своему телу. Инь Юй оставался рядом, хотя уже очнулся от медитации. Светлячки к нему не подлетали.
— Жое, ты знаешь, в чем дело?
Но дракон отрицательно мотнул мордой и выдохнул сердитое облачко пара в сторону других духов, отвлекающих хозяина. Се Лянь в раздумьях наклонил голову, но придумать объяснения не мог.
Это было почти так же странно, как неотвратимые мелодии флейты.
Се Лянь решил не переживать на этот счет, тем более Жое вновь потребовал внимания. Они продолжили летать до самого заката, и только после, когда солнце скрылось и другие духи пропали, аватар вернулся в свое тело.
— Как прошла медитация? — поинтересовался Инь Юй, заметив, что он очнулся.
Се Лянь мягко улыбнулся.
— Мастер Мэй оказался прав насчет даты, — он поднялся, кряхтя как дед, ведь от сидения целый день в одной позе его ноги затекли. — Я встретил своего дракона, Жое. Он стал духом.
Инь Юй порадовался за него:
— Значит, вы можете встречаться как минимум четыре раза в год. Связь между человеком и зверем-хранителем очень крепка, вы всегда сможете найти друг друга.
— Да, — счастливо согласился Се Лянь, но затем поморщился — его ноги ужасно кололо.
Монах вздохнул и достал белый свисток, каким призывают бизонов, а затем беззвучно дунул.
— По воздуху доберемся быстрее, — пояснил он свои действия, хотя аватар ясно видел его желание помочь даже в такой мелочи.
Вскоре к ним прибыл летающий бизон, и к хижине Се Лянь летел уже по-настоящему. Он даже задумался, не ревнует ли Жое, раз он теперь вынужденно перемещается на другом звере.
***
На следующее утро Мэй Няньцин помог им собраться в дорогу, вручив мешочек со своим специфичным чаем. Удачи желать не стал, вместо того вновь посоветовал бывшему принцу принять свою судьбу и жить дальше. И отдельно напомнил про правильное дыхание.
После испытания драконов Тяньлан-цзюнь ходил задумчивый и меньше болтал о пустяках, что несколько настораживало Се Ляня и заставляло беспокоиться. Ему открытие истины очень помогло, так почему дядя стал менее весел? Или же ранее скрывал свою боль за напускной беззаботностью, а теперь перестал, посчитав лишним?
На очередной сверке маршрута, пока Инь Юй с настороженным видом рассматривал карту, которая ранее его подвела, тот неожиданно возвратил часть своей шутливости и предложил:
— Почему бы нам не посетить Угольный остров? Там отличный пляж, и почти до конца осени можно купаться.
— Не думаю, что стоит, — сдержанно отозвался Се Лянь. — Меня могут узнать, передать кому надо… Тогда Хозяина Огня спрячут в бункере в столице, и я не смогу с ним поговорить.
Он надеялся, что Ло Бинхэ его послушает и прекратит войну. А ввязываться в какие-либо битвы не хотел.
Но дядя рассмеялся.
— О, об этом совсем не стоит переживать, дорогой племянник. Ведь островом управляет Чжучжи-лан — не менее дорогой мой племянник.
— Нам все равно придется где-нибудь сделать остановку, — напомнил Инь Юй.
И Се Лянь согласился, пусть идея ему не нравилась.
