***
Когда мы выходим из теплицы, то Наруто хватает меня за руку. Он умоляет меня зайти в конюшню. Мне ужасно хочется умыться и избавиться от отвращения, которое я чувствую. Но я сдаюсь почти сразу, избавляя его, и себя, от слишком долгих упрашиваний. Если бы я не уступил, то он бы обижался на меня весь вечер. И это не очень то и приятно, скажу я вам. Хлев представляет собой небольшой деревянный домик, полный соломы. Здесь есть неплохая система отопления, хоть она и не сравнится со знойным климатом теплицы, или более приемлемой температурой дома. Но этого достаточно для его единственного гостя, лошади, которую ему подарили. Наруто научился неплохо ладить с жеребцом, хотя зимняя погода и помешала на нем прокатиться. — Привет, дружище, - поприветствовал Наруто, приближаясь. Животное начало радостно двигать хвостом и ушами, скулить и нервно шевелить копытами, когда Наруто опустил руку ему на нос. — Я знаю, мне очень жаль. Но еще слишком холодно, для прогулки. Я нахожусь в сторонке, наблюдаю за тем, как Наруто подносит яблоко скакуну, поглаживает и шепчет нежные слова. Так же, как и с его попугаями, у Наруто нежный взгляд. Полный любви. Именно поэтому Наруто первого периода мне так чужд. Внезапная перемена в его поведении до сих пор меня беспокоит. И я все больше и больше прихожу к выводу, что этот Наруто и является настоящим. Человек, которым он был всегда. Но знание этого ранит меня еще больше. Потому что садистский и грозный Наруто существовал только со мной, только для меня. Я поджимаю губы и отворачиваюсь от этой сцены. Я еще не готов к этим мыслям. Лаконично призываю его поторопиться. Он слушается меня охотнее, чем в оранжерее. Мужчина проходится в последний раз рукой между ушами лошади, и мы снова выходим на мороз. — Несправедливо оставлять его одного… - бормочет он, продвигаясь по снегу, - на морозе. — Там не холодно. — Да, но… он все еще одинок. Я бы хотел взять его с нами в дом. Я корчу гримасу. Лошадь не втискивается в мои каноны домашнего животного. И я с некоторой критичностью представляю, как этот скакун бродит по комнатам в стиле барокко и пачкает персидские ковры. — Предложи это Ируке, - скептически предлагаю я. — Он отказал, - бормочет он раздраженно. — Тогда тема закрыта.***
С наступлением зимы вилла изменилась. Возможно, это потому, что по традиции первого декабря Наруто привлек меня и всех слуг к украшению комнат к Рождеству. Мы никогда не делали этого на Ферме. Конечно, мы праздновали Рождество. Но от праздника у нас была только красная строка в календаре. Ни подарков, ни игрушек, ни вкусного ужина. Только несколько молитв и хороших пожеланий королевской семье. Это был новый опыт. Который, к моему сожалению, меня позабавил. Особенно украшение большой елки в Зимней комнате. Настоящая сосна, я даже не предстваляю, как слугам удалось затолкнуть ее туда. Я просто знаю, что однажды утром Наруто воодушевленно разбудил меня. А остаток дня мы поднимались по лестницам, украшая ее игрушками, разноцветными гирляндами и лентами. Думаю, это был момент, когда я понял, что могу быть счастливым. Все идет хорошо. Новый договор, который мы с Наруто заключили, имеет прочный фундамент. И, наверное, мы действительно становимся друзьями. Хотя нам еще предстоит пройти долгий путь, для того чтобы понять друг друга. Мы пытаемся, но на самом деле никто не хочет уступить. Прошлое Наруто по-прежнему оставляется загадкой. Но прошло всего два месяца. У нас еще есть время. — Ты не торопился, мистер Парфюм. Когда я спускаюсь вниз, Наруто уже находится в восьмиугольной комнате, готовый есть. Мы продолжаем использовать это помещение для всех приемов пищи. Наверное, теперь я смогу вернуться в обеденный зал. Но пока меня не попросят об этом напрямую, я продолжу использовать эту комнату. У него на губах играет забавная ухмылка, когда я сажусь на свое место. — Рано или поздно я убью того попугая, - ворчу я. — Только посмей прикоснуться к одному из моих малышей, и я… — Хватит, - ласково говорит Ирука. - Не ссорьтесь в канун рождества. По этому случаю он сел с нами за стол. И не только он, но и те немногие слуги, которые остались на вилле. В последние дни некоторые из них взяли выходные, чтобы провести отпуск с семьей. Хотя, только наиболее обеспеченные Альфы и Беты могут праздновать эти праздники, они по-прежнему являются важными днями для государства. Моменты семейных сборов, когда люди стараются вспомнить о хорошем и выразить свою любовь подарками. Это делается в память о рождении нашего первого Короля, когда в стране еще царил хаос и виды не были правильно классифицированы. Легенда гласит, что его мать была отвергнута людьми и родила его на улице. Им удалось выжить, потому что Ангелы были посланы наблюдать за ними, потому что она была хорошей женщиной. Они пожаловали ей еду и подарки, чтобы она смогла пережить зиму вместе с сыном. По крайней мере, этому меня учили. Как я уже сказал, я никогда не праздновал Рождество. Но для Наруто, похоже, это важное празднование. С начала декабря мы соблюдаем все обрядности при подготовке к празднику. Особенно сейчас, прежде чем приступить к еде, мы хором шушукаем какую-то молитву. Лаконично повторяю за другими, никогда не наблюдал за собой особой религиозности. Я не верю в Бога, который проклял мой вид, и если бы это зависело от меня, я бы воздерживался от этого спектакля. И если я поступился, то только потому, что Наруто ясно дал понять, что для него это важно. Это небольшая уступка, на которую я готов пойти, поскольку он не единожды подстраивался под мои капризы за прошедшие месяцы. Можно сказать, что мы нашли баланс. Ужин обильный, на основе мяса. И все так вкусно. Мясо здесь едят редко, блюда обычно состоят из рыбы. Но по случаю праздника на стол была подана самая свежая и сочная дичь. Должен признать, я скучал по мясу, и меня не нужно упрашивать, чтобы я доел все, что находится в моей тарелке. Мой аппетит улучшился вместе с настроением. — Желаете горячего шоколада? - спрашивает Рюзаки под конец ужина. Наруто улыбается и с энтузиазмом кивает. Я просто качаю головой. — Вы уверены? - настаивает. — Да, - уверяю его. Я начинаю сближаться со слугами. На самом деле нет никакого реального контакта. Ни один из них не достиг уровня Ируки. Но я учусь связывать имена с лицами. Рюзаки был первым, с кем я заговорил. Он был в библиотеке, протирал книжные шкафы, и я наблюдал за ним. Затем я нашел в себе смелость спросить его кое-что о Кантерини. Он смущенно улыбнулся. — Я мало что знаю. Я слишком мало выхожу из этой удаленной виллы, чтобы быть в курсе событий внешнего мира. Но по моему настоянию он кое-что признал. — Это самая радикальная политическая фракция, даже если у них нет представительства в парламенте. Они отвергают режим и поэтому не принимают в нем участия. Но они знают, как заявить о себе. Их называют Кантерини, чтобы поиздеваться, потому что на демонстрациях они обычно сочиняют песни. То, что я спел в тот день на кухне, — их девиз. Я пытался выудить больше информации, но он продолжал настаивать, что ничего не знает. В конце концов, я фыркнул и спровоцировал его, спросив, согласен ли он с их идеалами. — Сэр, - ответил он с покорной улыбкой, - нужно быть богатым и иметь привилегии, чтобы не быть.***
Запах горячего шоколада доносится до нас, когда мы оба перебрались в Зимний зал. С приходом зимы, мы начали проводить здесь большую часть нашего времени. Комната не слишком большая, поэтому камин и система отопления делают ее самой теплой в вилле. Видно, что она была рассчитана только на зиму. Коврики мягкие, бархатные и пушистые. Одеяла из шерсти накрывают кресла, которые расположены лицом к огню, чтобы лучше согревать сидящих. Даже картины, украшающие комнату, представляют собой лишь снежные пейзажи. А цвета усиливают ощущение знакомого тепла. Мне нравится эта комната. Здесь легко согреться, а еще проще — задремать в креслах перед огнем. Я всегда прихожу сюда. У Наруто такая же привычка. Мы умеем молча наслаждаться присутствием друг друга, каждый занят своим делом. Время от времени обмениваемся несколькими фразами или шутками. Но мы никогда не навязываем свое присутствие другому. Прежде всего, Наруто не пытается всеми способами наладить контакт, как он делал в начале. Он, кажется, смирился с тем, что оставил мне право первого хода почти во всем. — Вы уверены в своем решении, сэр? - Рюзаки предпринимает последнюю попытку. Я снова качаю головой. Но, должен признаться, запах какао начал дразнить мое обоняние. Я никогда не был любителем сладкого, но, с некоторых пор, горький шоколад стал мне небезразличен. Упрямо, позволяю ему уйти, ничего не добавляя. Я прочищаю горло, замечая, что Наруто тоже смотрит на меня с любопытством. — Снова ее перечитываешь? - спрашиваю я с притворным раздражением. Движением головы я указываю на обложку фэнтези, которую он держит в руках. Джирайя Саннин. — Я уже говорил, что обожаю этого писателя, - отвечает он, прежде чем сделать глоток напитка. Я вспоминаю наш первый разговор об этой книге. — Твой любимый персонаж - главный герой, потому что ты видишь в нем себя, верно? Мой вопрос подрывает его спокойствие больше, чем я ожидал. Поэтому я добавляю: — Ты Альфа, и поэтому Омеги боятся тебя, презирают. Но твоя семья не считает тебя равным им. Тебя отвергают оба вида. Я вижу, как он опускает глаза. — Может быть, - бормочет он. - Я никогда не задумывался об этом. Он мне просто нравится. Может быть, потому что ему удается сохранять достоинство в любой ситуации. — Тебе нет? Его взгляд темнеет. — У меня нет достоинства. Это мрачное заявление интригует меня. Но Наруто берет книгу и игнорирует мой взгляд. Насколько я понимаю, он больше не будет говорить. Смирившись, я тоже возвращаюсь к чтению. Но мне больше не удается сконцентрироваться на сюжете. Не потому, что я все еще обдумываю его слова. Меня отвлекает запах шоколада. Я снова проголодался. Даже если это не настоящий голод, это скорее томление, которое нужно утолить ради небольшого удовольствия. Я вздрагиваю, когда Наруто протягивает мне чашку. — Что ты делаешь? Он смотрит на меня задорно. — Мне не нужна связь, чтобы понять, что ты умираешь от желания сделать глоток, - дразнит меня. Я обиженно смотрю на него. — Это твой горячий шоколад, не мой. — Фактически, я не отдаю его тебе. Позволяю сделать только глоточек. Я принимаю чашу и подношу ко рту. Горячая керамика обжигает мои пальцы и губы. Вкус также хорош, как и аромат. — Может передумаешь? - предлагает Наруто, не переставая улыбаться. Я возвращаю чашу. — Нет. Он фыркает. — Неужели тебе так сложно признать то, что ты передумал? — Ты знаешь ответ, - отвечаю я, возвращаясь к своей книге. Он продолжает смотреть на меня, вероятно, не совсем убежденно. Его настойчивость заставляет меня фыркнуть. — Что такое?! К моему удивлению, он отворачивается, краснеет и улыбается. Как-то странно. Неосознанно. — У тебя губы измазаны шоколадом, - говорит. Я прохожусь по ним пальцами и понимаю, что он прав. Смущенно, вытираю их. Даже не знаю, почему мне так неловко. Может быть потому, что я понял, что он смотрит на мои губы. С того дня, между нами больше не было интимного контакта. Не то чтобы поводов не было. Наруто ясно дал понять, что я должен сделать первый шаг. И однажды я почти поддался. То были первые дни декабря, мы украшали виллу. Я был так умиротворен, что все мое тело чувствовалось легким и беззаботным. Наруто был так счастлив, что казалось, будто он излучает собственный свет. Он был так красив, сексуален. И я поцеловал его в инстинктивном порыве. Но как только я это сделал, то окаменел. Потому что я вспомнил поцелуи Шисуи, все их действия, всю ту ночь. Наруто заметил это и остановился. Он убрал руки с моих бедер и отстранился. Снова начал вешать игрушки, как будто ничего не произошло. Я оценил то проявление такта. Я уверен, что то был важный шаг для нас обоих. Он укрепил мою зарождающуюся уверенность. Но я также уверен, что рано или поздно это повторится. Мы Альфа и Омега. Наруто красив и имеет объективно привлекательный запах, который меня притягивает. И есть связь, которая укрепляет химию. Это будет неизбежно. Но пока мы оба делаем вид, что это не так.***
Отлив происходит спокойно. Черное море отражает лунные лучи, как зеркало из оникса. Я вдыхаю морской бриз. Это не пляж виллы. Берег широкий, многометровый, песчаный. Он не заперт внутри мыса. Безграничная свобода. Чей-то голос зовет меня. Я поворачиваюсь и вижу белокурого ребенка, идущего по краю между сушей и морем. Его шаги мгновенно съедают стремительные волны. Он улыбается, ярко, как солнце. Кажется, будто это он отражает лунный свет. Он что-то держит в руках. — Смотри что я нашел! - восклицает он. Его маленькие руки нежно держат краба. Маленький, с темным панцирем и яркими глазами. — Как мило, - комментирую я без особого энтузиазма. Наруто улыбается. Затем приседает и позволяет крабу выскользнуть из рук на берег. Освободившись от хватки, существо побежало обратно к морю, к свободе. Я испытываю зависть к этому крабу, который может добраться до моря. Без ограничений этой бесплодной земли. Я до сих пор заключен в чьих-то руках. Я возвращаю свой взор на ребенка, что идет рядом со мной. Он держит указательный палец между губами. — Что случилось? — Он укусил меня. Жжется. Он подходит, показывая рану. Тонкая ярко-красная царапина блестит из-за слюны. Я беру его руку в свои большие. Открываю рот и кладу палец между губами, начинаю посасывать. Наруто ничего не говорит. Он приблизился и сел верхом на мои ноги. Положил голову мне на плечо, обнимая. Я отвечаю, убаюкиваемый вкусом его кожи на моем языке. Запахом его тела. Мне так хорошо здесь…***
Когда я открываю глаза, то понимаю, что угли в камине вот-вот потухнут. И, похоже, не только я провалился в сон. Со слегка затуманенными глазами я вижу, как Ирука пытается поднять Наруто, спящего как младенец. Он перестает, когда чувствует мой взгляд на себе. — Я не хотел тебя будить, - шепчет. Я качаю головой и, зевая, встаю. Я бросаю воду в камин, тушу последнее уцелевшее пламя. С огоньком угасает и мой сон. Остается только горькое послевкусие. Отражение луны на воде. Ностальгия по мгновению, которого я никогда не испытывал. — Каждый год всегда одна и та же история. Он хочет бодрствовать до полуночи, но никогда не доводит дело до конца, - тихо усмехается Ирука. — Он такой инфантильный, - комментирую я, следуя за ним из комнаты. Дворецкий нежно кивает. Я закусываю нижнюю губу, прежде чем набраться смелости продолжить. — Он так отличается от первоначального Наруто. Совсем другой человек. Ирука поворачивает голову и вопросительно смотрит на меня. — Наруто, который забрал меня с фермы… был властным, требовательным, саркастичным. Опасным, он пугал меня. Этот Наруто не смог бы напугать даже ягненка. Он внимательный, добрый и порой настолько ребячливый, что даже не похож на взрослого. Он делает и говорит много глупостей, но он пытается. Пытается понять меня, он не деспотичный. — Ты описываешь человека, которого я знаю всю свою жизнь, — говорит он мне. — Но первый Наруто, которого я встретил, был тираном, — указываю я, опуская взгляд. - Если это настоящий Наруто, как ты говоришь, то почему он так вел себя со мной? Это вопрос, который не дает мне покоя с тех пор, как я это понял. С тех пор, как я убедился, что это настоящий Наруто. Его невозможно изменить, по крайней мере не сразу. Эта его позиция гораздо более спонтанная, чем то, что было у него вначале. Когда я заметил, что в нем что-то не так. Теперь я знаю почему: он давил на себя, менял свой характер. И я не могу не задаться вопросом: почему. Почему он так ужасно поступил со мной? Если бы он сразу показал себя таким, какой он есть на самом деле, все было бы проще. Наверное, у меня все равно была бы эта основа недоверия и ненависти за то, что он мой Альфа-хозяин. Но я бы никогда не прошел через все, что он заставил меня вынести. — Почему? Ирука печально улыбается. — Понятия не имею, мне очень жаль. Такое поведение было неожиданностью. Именно поэтому, какой гарант того, что это поведение не повториться? Я задумчиво останавливаюсь у двери своей новой комнаты. В последний раз смотрю на спящего Наруто. У него милые, невинные черты лица. Как он мог так себя вести? Боюсь, что никогда не найду ответов на эти мои вопросы. По крайней мере, пока сам Наруто не даст их мне. — Спокойной ночи, — шепчу я. Ирука улыбается. — С Рождеством, сэр, - поправляет меня. - Сейчас полночь. Я кладу руку на дверь и улыбаюсь. Даже не знаю, почему мои губы тронула улыбка. — Тогда с Рождеством.