Iar

      Наше дружеское соглашение — обоюдоострый меч. Чем больше времени я провожу с Наруто, тем больше привязываюсь к нему. Не могу сказать, что чувство, которое я испытываю, является симпатией, простое сочувствие. Этот сентимент заставляет меня чувствовать себя виноватым.       Хватит. Не порть мне Рождество.       Я прижимаю колени к груди, упираюсь в них подбородком. Когда ему плохо, мне тоже плохо.       Дверь в мою комнату открывается. Это Ирука, я не удивлен, увидев его. Прошло несколько часов с тех пор, как он сказал мне оставить его наедине с Наруто. Я пришел сюда, в свою комнату. Мое убежище. И я начал ждать. Сейчас, наверное, подошло время обеда.       Все это время связь болела.       Ирука укоризненно смотрит на меня. Вздыхает.       — Ты никогда не знаешь, когда нужно остановиться, не так ли?       Я пытаюсь объясниться, но он не позволяет.       — Наруто уже все мне рассказал.       Я снова упираюсь подбородком в колени, неуверенно смотрю на Бету. Я переборщил, я знаю.       — Он сердится?       Такая перспектива сжимает мое сердце. Не потому, что я боюсь. Наруто перестал меня пугать. Но я не хочу, чтобы он злился на меня.       — Нет.       Я с облегчением закрываю глаза.       — Я зол.       Я удивленно приподнимаю взгляд. Ирука никогда на меня не злился. Но сейчас мне удается прочитать упрек в его глазах.       — Я…       — Ты ударил его.       — Он меня рассердил…       — Ты ударил его после того, как он сознался, что с самого детства Итачи насилует его.       — Потому что он сам себе в этом не признается!       Ирука говорил спокойно, невозмутимым тоном. Я вспыхиваю, начинаю кричать. Но мой приступ, кажется, нисколько не впечатляет его. Он смотрит на меня и вздыхает.       — Как ты думаешь, как он отреагировал бы, если бы понял, что его брат, человек, который его воспитал, которого он всегда обожал, насилует его?       Я продолжаю на него смотреть, ответу не удается покинуть мой язык.       — Ему необходимо верить в то, что его семья любит его, — заключает он.       И в этом последнем предложении я снова чувствую гнев, обжигающий мне горло.       — Лучше поступить как ты, да? — яростно рычу. — Быть пассивным, позволять им насиловать его, не вмешиваться! Минимизировать его травму, их преступление!       — Я не могу их остановить, — говорит он, не моргнув глазом.       — Да, ты можешь только собирать осколки!       Я сжимаю руки в кулаки и отворачиваюсь.       — К моему сожалению, да, — признает он со вздохом. — Это единственное, что я действительно могу сделать.       Я прикусываю губу. Мне невыносимо, что все мы находимся во власти событий. Разве нельзя их изменить? Чтобы хоть раз все шло хорошо?       — В любом случае, я поднялся, чтобы сообщить, что скоро будет подан обед, — продолжает Ирука.       Я неуверенно слежу за ним.       — Я могу спуститься?       Он резко кивает головой.       — Да. Так ты сможешь дать понять Наруто, что ты не сердишься на него.       Я смотрю на него с изумлением.       — Почему он думает, что я сержусь?       Я сознательно игнорирую тот факт, что это я кричал и избивал его. И Ирука тоже.       — Наруто привык быть окруженным людьми, которые злятся на него, при этом не зная причины.       Я корчу гримасу. Это могло относиться к его семье, как и все мои вспышки за последние месяцы. Я всегда яростно показывал источники моей злости. Бешено кричал, бросал их на него.       Ничего не добавляя, я следую за дворецким в восьмиугольную комнату. Наруто уже там, со всеми блюдами рождественского обеда. Но он ничего не ест.       Я не хотел портить тебе Рождество, думаю.       Глазами прошу совета у Ируки. Я не знаю как себя вести, говорить или делать вид, будто ничего не произошло. Но Бета не приходит мне на помощь, он бесстрастно занимает место за столом, сопровождаемый другими слугами. Этот обед, как и рождественский ужин, будет проходить в компании. Но в воздухе не витает такая расслабленная аура, как накануне вечером. Я чувствую, как между мной и Наруто проходит напряжение. Чувствую его нерешительность.       — Давайте помолимся, — предлагает Ирука, беря за руки стоящих рядом с ним.       Когда я переплетаю пальцы с Наруто, я чувствую его неуверенность еще более ясной. Его потребность в заверении. Это похоже на поток, который проходит через наши тела. Увеличиваю хватку. С моих уст молитва исходит рассеянно, автоматически.       — Аминь, — заканчивает Ирука.       Отпускаем руки и после «Приятного аппетита» приступаем к трапезе. Я растерянно замираю. Смотрю в большие окна. На улице солнечно, сад засыпан снегом.       — Прекрасный день, — говорю я. — Снаружи, кажется, не слишком влажно.       Множество растерянных глаз направлены на меня. И только Наруто, кажется, понимает то, что я собираюсь предложить.       — Позже мы могли бы пойти и… — колеблюсь, мои щеки покраснели, — слепить снеговика. Или что-то похожее. Думаю.       Я чувствую на себе одобрительный взгляд Ируки. Теплые взгляды других слуг. Но меня волнует только сияющий Наруто.       Он улыбается, возможно, немного самоуверенно.       — Я бы все равно это предложил.       Это сигнал. Все в порядке.

***

      Эта зима дала мне понять, что я люблю снег только тогда, когда наблюдаю за ним из теплой комнаты. Только если воспринимать его как пейзаж. Снег мокрый и холодный, он сразу тает при попадании на кожу. Одежда промокает, а конечности немеют. Я не вижу никакой привлекательности в том, чтобы находится в эпицентре этого климата. Я предпочитаю просто любоваться этой средой.       Но Наруто совсем другой. Не знаю, с такой храбростью он бросается в северный снег, как будто ныряет в море. Тонет под мягкими ледяными слоями. Не знаю, как снежинки не раздражают его, проскальзывая за воротник, в рукава, под одежду. Я предпочитаю наблюдать за ним с лестницы, смотреть как он рисует ангелов на белой поверхности. Сижу на ступеньках и стараюсь не дрожать от холода. Воздух холодный, а влажность усиливает дискомфорт. Негативная сторона жизни в контакте с морем, так далеко на севере.       Наруто хотел взять с собой котенка. Но маленький комочек, потрогав снег, предпочел свернуться клубочком у меня на коленях. Потом кошка проскользнула под мою куртку. Ее теплое тельце меня не беспокоит.       — Будешь стоять там все время? — кричит Наруто. Он собирает бесформенные массы снега, которые составляют основу его конструкции.       — Нет, — отвечаю я. — Я вернусь внутрь через несколько минут.       — Так ты пропустишь все самое интересное!       — Но я хотя бы не простужусь. В отличие от тебя, — добавляю я, наблюдая за снегом, скользящим в его штаны.       — Умпф, — фыркает он. — Я никогда не болею, я не такой слабенький Омежка, как ты.       Я корчу гримасу. Не столько из-за языка, который он мне адресовал, сколько из-за расистской фразы. Порок, от которого просто невозможно избавиться. Он, наверное, не понимает, как сильно меня обижают такие слова. Я еле могу удержаться от напоминания ему, что этот слабый Омега надрал ему его зад сегодня утром.       Я решаю сменить тему.       — Что ты пытаешься сделать? — спрашиваю критично.       Судя по тому, как он собирает снег, похоже, он не хочет слепить снеговика.       — Иглу! — с энтузиазмом отвечает он.       — Удачи, — комментирую. Я почти уверен, что для этого строения требуется определенная техника. Не думаю, что Наруто обладает таковой.       — Иглу, в которое ты не сможешь войти, — по-детски возражает он.       — Больно хочется!       Я закрываю глаза и раздраженно качаю головой. Я не могу понять, почему так естественно поддаюсь его словам. Я думал, что я более зрелый, чем он. Мне семнадцать лет, я прожил почти половину своей жизни. Наруто тридцать три года, но он еще не достиг четверти своего жизненного цикла. Очевидно, что он более инфантильный, чем я. Хотя это не объясняет, как ему удается втянуть меня в свою ерунду.       Мои глаза все еще закрыты, когда что-то холодное и маленькое бьет меня по шее. Снег сразу охлаждает мою кожу и заползает под воротник. Я вздрагиваю от неожиданности.       — Как ты посмел?!       Наруто смеется. Он смеется, как ребенок. Я вижу красное, перед глазами как будто кто-то держит красную ткань. Я приседаю, чтобы скомкать снег в руках. Затем встаю, и котенок с мяуканьем убегает из своего убежища. Я прицеливаюсь и бросаю комок, пока Наруто все еще громко смеется. Прямо в лицо.       — О, ты хочешь войны, — комментирует он игривым, угрожающим тоном.       Ну вот, меня снова затягивает его инфантильность.

***

      Ворота открываются, пока мы все еще пытаемся поймать друг друга. Я весь в снегу, снежинки, наверное, пробрались даже до нижнего белья. Но мне не холодно. По правде говоря, из-за всего этого движения я даже вспотел. Часть меня даже наслаждается этими играми.       Но как только большие ворота начинают открываться, Наруто резко приподнимает голову. Сконфуженный. Его волосы засыпаны снегом. Щеки красные, как помидор. По его выражению лица я понимаю, что он не ожидал гостей.       Он отрывается от меня, и я пользуюсь возможностью выскользнуть из его хватки. Его колоссальные размеры не раз одерживали верх надо мной. Я даже потерял счет того, сколько раз он прижимал меня к засыпанной снегом земле.       Я тоже поворачиваюсь к воротам. По грунтовой дороге, теперь замерзшей, я вижу осторожно едущую элегантную машину.       — Кто…       — Почему?!       Я вздрагиваю из-за резкого выпада Наруто. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и вижу его испуганное лицо. Такое же, какое у него было, когда его родственники предложили мне встретиться с этим загадочным Курамой. Но с такой же болью, как когда Итачи коснулся раны на затылке.       — Почему он пришел?!       — Кто… — пытаюсь повторить       Он вскакивает и хватает меня. Машина почти подъехала к воротам. Я слышу легкий гул двигателя. Хотелось бы понять, кто этот посетитель, но мне не удается, потому что меня начинают утаскивать. С такой силой, что мне даже не удается воспротивиться.       На ступеньках виллы стоит Ирука. Он тоже пытается остановить Наруто. Все тщетно. Альфа шагает мимо, таща меня за собой. Будто бы и не замечая моих попыток сопротивляться.       Такое чувство, будто он убегает от призрака.       На входе он избавляется от тяжелой куртки. И позволяет мне тоже раздеться. Снег, застрявший в одежде, падает на пол. Который сразу же тает в теплой комнате, оставляя маленькие лужицы. Я начинаю потеть из-за резкого перепада температуры. Делаю вдох, чтобы снова задать свой вопрос. Но для Наруто, похоже, недостаточно укрыться в вилле. Я едва успеваю снять туфли, как он снова хватает меня за руку. На этот раз мое сопротивление более решительное. Но оно его не останавливает. Он просто поднимает меня на руки.       Я закатываю глаза, когда он несет меня, как куклу. Он бежит вверх по лестнице, как будто дьявол идет ему по пятам. Добирается до второго этажа и пробежав по коридору пробирается в свою комнату. Оказавшись внутри Наруто опускает меня на пол. Несмотря на это, он продолжает не обращать на меня внимания. Он заботится о том, чтобы запереть нас внутри. Затем бросается в самый дальний от двери угол. Прижимается к стене и смотрит на дверь так, будто она может открыться в любой момент.       Я в недоумении смотрю на него.       — Что происходит?! — взрываюсь в конце.       Единственная причина, по которой я не разозлился из-за того, что меня тащили как куклу, заключается в том, что страх на лице Наруто был реален, осязаем. Он настолько яркий, что мне удается его я почувствовать. В какое-то мгновение мне даже кажется, что он потеряет сознание; это происходит когда я вижу, как он соскальзывает на пол.       — Почему он здесь? Почему он здесь? — продолжает шептать в ужасе, руками хватаясь за голову.       Он не сможет ответить, если продолжит находиться в таком состоянии.       Мое сердце, зараженное его страхом, начинает бешено биться. Я чувствую себя на грани большой опасности.       Но эти чувства принадлежат Наруто, не мне. Я подхожу к окну, чтобы посмотреть, что происходит снаружи. Но угол с видом на сад не идеален. Мне приходится отойти в сторону и напрячь взгляд, чтобы мельком увидеть посетителя.       Незнакомец вылез из машины, припаркованной на поляне. Но я плохо его различаю. Он подходит к Ируке. Бросает быстрый взгляд на виллу. Они говорят. Его одежда выглядит дорогой. Но, видя машину, я уже понял, что он дворянин. Только дворяне могут их себе позволить. Мужчина что-то держит в руках, но мне не удается понять, что это.       — Что они делают? — тревожно шепчет Наруто.       Мне хочется его проигнорировать, также как он поступил со мной совсем недавно.       Но я не поддаюсь порыву. Я чувствую, насколько он близок к панической атаке. Его сердце, должно быть, разрывается в груди.       — Говорят, — хмуро отвечаю.       Я молча наблюдаю, в комнате слышно только затрудненное дыхание Наруто.       Они продолжают говорить, пока…       — Ирука впускает его в дом, — предполагаю, когда вижу, что обе фигуры исчезают из поля моего зрения.       Наруто задыхается и кричит.       — Что?!       Он хватает голову руками, начинает качаться на месте. Его паника затрагивает меня все больше и больше. Даже мое дыхание учащается.       —Наруто, успокойся, все хоро…       — Нет, блять!! Все НЕ в порядке! — кричит. Его глаза широко открыты, хаотично проходятся по комнате. Как будто он боится увидеть внезапно появившегося врага. — Почему он его впустил? Почему он здесь? Почему?! Нет, это не правда. Я сплю. Нет, пожалуйста, пожалуйста…       Раздаётся стук в дверь.

***

      Мы оба замираем. Наруто перестает дышать. Его глаза настолько широки, что кажется, еще немного, и они вылезут из орбит.       — Сэр, это я.       Это голос Ируки. Незаметно расслабляю плечи. Я даже не заметил, насколько был напряжён. Но Наруто остается неподвижным.       — Наруто, можешь открыть дверь?       Голубые глаза насторожены.       — Он с тобой? — рычит. И этот грозный тон меня удивляет. Он похож на предостережение пойманной лисы.       — Он ждет у входа, — отвечает Бета. Я чувствую, как он колеблется. — Он желает с тобой увидеться.       Он теряет последние капли краски, лицо белеет.       — Нет! — кричит в шоке. — Нет!       — Наруто…       — Заставь его уйти, заставь его уйти! Боже мой… — он все еще хватается руками за голову, прячет лицо. — Боже мой, он здесь!       — Он хочет поговорить с тобой, — настаивает голос Ируки за дверью.       И я чувствую, как гнев Наруто воспламеняется. Его запах проникает в каждый уголок комнаты. Настолько сильный, что, кажется, он подавляет кислород. Я задыхаюсь.       — Я сказал: заставь его уйти!       Это похоже на ударную волну. Даже если приказ был адресован не мне, я чувствую, как сила Голоса наполняет меня, заставляя мои кости вибрировать. Приказ был для Ируки. Но Наруто знает, что голос не работает с Бетами. Почему он вообще его использовал? А может, это было инстинктивно, непреднамеренно? Он не проконтролировал силу своего приказа? Знаю только, что теперь я тоже испытываю такое же желание, чтобы этот человек ушел.       Несмотря на это, Ирука, должно быть, почувствовал влияние Голоса. Я чувствую, как дворецкий колеблется, затем смиренно вздыхает.       — Как пожелаете.       Я слышу его шаги, идущие по коридору. Я обмениваюсь взглядом с Наруто, прежде чем вернуться к окну. Смотрю на сад, машина все еще припаркована. Я жду несколько минут, прежде чем мне удается что-то увидеть. Минуты, в которых Наруто затаил дыхание.       — Они вышли, — объявляю.       И он вздыхает с облегчением.       Я остаюсь наблюдать за мужчинами, пока они направляются к машине. Тогда их фигуры становятся более ясными. Но я все еще плохо вижу черты этого человека, он слишком далеко. На белом фоне выделяются только его темные волосы и одежда. Он что-то передает Ируке, мне остается только гадать, что это. Они снова разговаривают, Ирука качает головой и жестами извиняется. Наверное, незнакомец пытается его убедить. Затем он оборачивается. Таинственный мужчина поднимает лицо к вилле. К нашему окну. Но я все еще не могу различить его черты…       Вздрагиваю. Наруто встал из своего укрытия и подошел рядом со мной. Он также наблюдает за мужчиной снаружи. Мне не удается расшифровать его взгляд. Альфа поднял одну руку и положил ее на стекло. Он подходит так близко, что его дыхание затуманивает стекло. Его взгляд устремлен на фигуру. Наруто наблюдает за мужчиной так, словно с трудом верит, что он реален.       Что он там.       Я задаюсь вопросом, видит ли нас мужчина? Видит ли эти два силуэта, что наблюдают за ним.       Затем Наруто вздыхает. Хватает меня за плечи и осторожно оттаскивает от окна. Он садится на краю кровати, и заставляет меня сесть ему на ноги. Он хватает меня крепко, обнимает. И он тонет, уткнувшись лицом в мою шею, носом на точке, что выделяет мой аромат. Губы на коже. Вдыхает мой запах.       Я не могу дышать. Это так… интимно. Это самый интимный контакт, который он предпринял за последние месяцы. Я не привык. Но я не отталкиваю его. Мне не нужна связь, чтобы чувствовать его огорчение. Я понимаю, что ему нужно успокоиться. И мой запах, наверное, лучший способ, чтобы этого достичь.       Мне еще предстоит понять, что только что произошло.       Я закрываю глаза и слушаю, как его сердцебиение замедляется.       Минут через десять в дверь снова стучатся.       — Он ушел, — вздыхает Ирука. — Могу я войти?       Он отпускает хватку, когда я встаю. Я иду открывать дверь и впускаю Бету в комнату. В руках он держит папку. Наруто тоже встал и попятился в противоположный угол. Нос сморщен, как будто в комнате дурно пахнет. В ясных глазах вспыхивает сильно сдерживаемый гнев       — Почему он пришел? — рычит.       Ирука виновато опускает глаза.       — Я попросил его об одолжении. Я не думал, что он придет лично. Сегодня.       Дворецкий поворачивается ко мне, протягивает папку. Я хватаю ее, и начинаю понимать, что это такое.       — Эссе, которые вы просили — подтверждает мои догадки.       Наруто широко раскрывает глаза.       — Ты попросил его прийти! — обвиняет его. — Ты позвал его!       — Наруто…       — Почему ты это сделал?! — кричит.       Он кричит так громко, что окна дрожат. Его запах снова стал подавляющим, снова заполнил всю комнату. Его руки сжаты в кулаки, зубы стиснуты, брови дергаются. И глаза пылают яростью, как будто голубые радужки сдерживали ураган.       — Зачем ты попросил его прийти?! Ты знаешь, знаешь! Но, несмотря на это, ты все равно его позвал! Как ты мог?!       — Наруто…       — О чем ты его попросил?! Боже мой, теперь я в долгу перед ним, нет…       Наруто снова схватился за волосы, его глаза расширились от отчаяния. Лицо белое. Но его запах не собирается отпускать хватку. Я чувствую, как воздух отяжелел, инстинкт опуститься на пол овладевает мной. Его доминирующая сила сокрушает нас. Даже Ирука, кажется, ощущает его эффект.       — Наруто, послушай меня…       — ОН ПРИШЕЛ СЮДА! — кричит громче. Его крик сопровождается еще одним сильным и злым запахом. — Он был здесь! В моем саду! В моем доме! Я… Здесь его запах! На тебе его запах!       И теперь я понимаю его недовольное выражение лица. Как будто он старается не дышать.       — Боже, Боже, Боже! Блядь! На тебе его запах! Ты принес его запах в мою комнату! Теперь его запах повсюду! — всхлипывает.       Я смотрю на него в замешательстве. Никакого другого запаха я не чувствую. Только агрессивные и стремительные феромоны Наруто. Которые подавили след запаха, который мог быть от Ируки.       Никакого другого запаха нет.       Но он, должно быть, действительно его ощущает. Его потрясенное лицо настоящее. Как будто этот запах понемногу его отравляет.       Ирука пытается сделать шаг к Наруто. Альфа весь вспотел. У него жесткая поза, сжатое выражение лица. Несмотря на усталость, голос Ируки остается сдержанным.       — Наруто, успокойся, мы избавимся…       — НЕ ПОДХОДИ! НА ТЕБЕ ЕГО ЗАПАХ! — кричит Наруто.       Это слишком. Я чувствую, как распадаюсь на частички. Даже если этот гнев направлен не на меня, я чувствую его сокрушающий эффект. Запах еще никогда не был таким сильным. Возможно, потому, что он также переполнен самым иррациональным и безумным страхом.       И даже Ирука, кажется, не может больше противиться. Бета прикладывает руку к виску, щурится.       — Наруто, пожалуйста, успокойся…       — ПОЧЕМУ ТЫ ПРЕДАЛ МЕНЯ?! ПОЧЕМУ И ТЫ ПРЕДАЛ МЕНЯ! Я ДОВЕРЯЛ ТЕБЕ! — игнорирует Ируку. Голос становится все выше и выше. Воздух невыносимым. В углах собрались слезы. По щекам катятся реки. — ТЫ ПОЗВАЛ ЕГО ДАЖЕ ПОСЛЕ ТОГО, ЧТО ОН СО МНОЙ СДЕЛАЛ! ТЫ ПРИВЕЛ ЕГО В МОЙ ДОМ! ТЕПЕРЬ ЕГО ЗАПАХ ВЕЗДЕ! ЕГО ЗАПАХ В МОЕЙ СПАЛЬНЕ! НА ТЕБЕ! И ДАЖЕ НА МНЕ!       — Наруто, хватит!       Тишина.

***

      Последняя мольба вылетела из моего рта. Я упал на пол, свернувшись калачиком. Руки обхватывают голову, в бесполезной попытке защититься.       Раздавленный, нейтрализованный слишком агрессивными феромонами.       Мое сердце разрывается.       Это слишком, я не выдерживаю.       Наруто смотрит на меня, запыхавшись. Он выглядит напуганным. Он, кажется, шокирован, увидев меня в таком состоянии.       — Пожалуйста… — бормочу я. Несмотря на то, что он больше не кричит, его агрессивные феромоны все еще витают в воздухе. Они все еще душат меня. Как рука на шее. Как яд в легких.       Наруто делает глубокий вдох. Смотрит на меня с сожалением. И запах вроде утихает. Он садится на кровать и обхватывает голову руками, закрывает глаза.       — Уходите, — приказывает он дрожащим голосом.       Ирука протягивает руку.       — Наруто…       — Убирайтесь, — повторяет он резче. — Мне нужно побыть одному.       Я не могу и не хочу ему перечить.

***

      Я нахожу его только после ужина. После того, как я трапезничал в одиночестве. Я не могу избавиться от мысли, что Рождество в конце концов разрушено.       Прошло много времени с тех пор, как я ел один. Только звон столовых приборов. Я осознаю, что мне не хватает тех моментов, когда я поднимал глаза и видел Наруто во главе стола. Так или иначе, я начал привыкать к ​​его присутствию.       Я нахожу его в маленькой гостиной. Я услышал музыку. Сначала я думал, что он поставил одну из своих виниловых пластинок. Но заходя в комнату, я нахожу его сидящим за пианино, пальцы прикасаются к клавишам. Плечи сгорбленные. Это не совсем игра. Пальцы двигаются неуверенно, медленно и… мелодия кажется неполной. Перед ним лежат ноты, но он не смотрит на них, голова наклонена над клавишами.       Наруто замечает мое присутствие. Он останавливается и убирает руки с клавиатуры.       — Извини, — бормочет. Дрожащий голос, как музыка, которая только что звучала. — Я не хотел причинить тебе боль.       — Да, я знаю, — отвечаю.       Это было очевидно. Я просто попал в поле его влияния. Но от одной мысли, что в этом гневе он хотел ударить Ируку, у меня скручивает живот. Интересно, как ему удавалось оставаться бесстрастным до конца дня, как будто ничего не произошло. Я все еще дрожу.       Я собираюсь сесть рядом с ним на стул. Он достаточно большой для нас двоих.       — Кто тот человек?       — Никто. Просто знай, что он опасный. Подлый. Лжец. — Он сжимает руки в кулаки на бедрах. Скрипит зубами. — Не могу поверить, что Ирука позвал его сюда.       Я нерешительно смотрю на него краем глаза.       — Это был сын Мадары Учихи?       Голубые глаза набрасываются на меня.       — Что ты знаешь о сыне Мадары Учихи?       — Ирука сказал мне, что он работает на него.       Из его приоткрытых губ вылетает звук похожий на рык.       — Ирука больше не работает на него. Ирука сейчас работает на меня.       Я хмурю взгляд, но не комментирую. Я хорошо помню слова, которые мне сказал дворецкий. Наруто не был его боссом. Но на самом деле он также сказал, что сын Мадары защищает Альфу. Это могут быть два разных человека…       Я смотрю на клавиши пианино. Неподвижны в своей тишине.       — Ты больше не играешь? — спрашиваю его.       Он качает головой.       — Я не играю.       Я корчу гримасу. Обычно я всегда забываю свои сны. Сохраняю от них лишь несколько фрагментов. Но есть сцены, которые запоминаются. И в одном из этих снов белокурый мальчик небрежно играл на пианино.       — Но ты играл, — говорю я. И это не вопрос.       Не отвечает.       — Ты только что играл. Я слышал, — настаиваю.       Молчит.       — Что ты хотел сыграть?       Я смотрю на открытые ноты. Мои глаза расширяются, и я хватаю бумагу.       — Это же дуэт, если хочешь, можем вместе…       Он выхватывает ноты. Резко. Гневно. Глаза пронзают меня яростно.       — Я же сказал, что не играю, — рычит он.       Я смотрю на него шокировано. И я чувствую, как гнев проникает в мою голову. Я старался быть милым.       — Да что с тобой происходит, черт возьми? — дохожу до предела. — Кто был тот мужчина? Что он с тобой сделал, чтобы ты так реагировал?       Он игнорирует меня. Осторожно закрывает ноты. Сглаживает страницы с болью. Его пассивность вызывает у меня раздражение. Я хотел бы, чтобы он ответил хотя бы на один из многих вопросов.       — Ну, что хочет от тебя сын Мадары? Кто он такой? — настаиваю. — Это связано с твоим прошлым? Почему он так тебя напугал? Он…       — Если ты задашь еще один вопрос, — хладнокровно останавливает меня, глаза ледяные, как лед — я использую Голос, чтобы заткнуть твой рот.       И я вижу правду в его глазах, что он не врет. Это не пустая угроза. Сжимаю руки в кулаки, волна гнева обрушивается на меня.       — Хороший друг так не поступил бы, — шиплю я.       — Хороший друг знал бы, когда остановиться, — упрекает меня.       Я продолжаю смотреть на него. Низкое, бешеное дыхание. Я не хочу первым отводить взгляд. Не хочу сдаваться. Одно только напряжение мешает мне опустить глаза. Но потом я кое-что вижу.       Я вижу, как кровь стекает по его шее, начиная пропитывать воротник свитера.       Расширяю веки. Вскакиваю.       — У тебя кровотечение!       Наруто задыхается. Он быстро подносит руку к затылку. Чувствует липкое вещество на пальцах. И расширяет глаза. Отчаянное выражение застывает на его лице.       — Блядь! — стонет. Он сжимает глаза между ресницами, радужная оболочка становится жидкой       — Дай мне проверить.       Я тянусь к нему, но он отступает. Вытягивает между нами руку.       — Не трогай меня. — Лицо становится угрожающим. — Не трогай ее.       Я начинаю терять терпение.       — Тогда я позову Ируку.       — Нет! Я не хочу его сейчас видеть! — останавливает меня.       — Черт возьми, ты теряешь кровь! — взрываюсь я от раздражения. — У тебя обильное кровотечение! И я чувствую, что тебе больно!       — Это пройдет! — отвечает. — Это пройдет, я…       Его голос дрожит, он смотрит на меня в шаге от плача. Наруто прижимает одну руку к тыльной стороне шеи, сжимает рану. Вся его шея в крови.       Он колотит по клавиатуре пианино. Клавиши стонут искаженную музыку. Это заставляет мое сердце биться быстрее.       — Почему?! — рыдает. — Итачи прав! Почему я не поправляюсь? Почему мне до сих пор так больно?!       Опускает лоб на пианино, хватается руками за голову, тянет за волосы.       Задняя часть его шеи открыта, пластырь весь пропитан кровью, как губка.       — Ты должен заставить меня почувствовать себя лучше! — перебивает меня, кричит. — Но с тех пор, как ты здесь появился, мне становится только хуже. Почему ты не работаешь?       При этих словах я чувствую боль в метке, которая достигает центра груди. Я чувствую себя дефектным. Как будто мне чего-то не хватает.       — Я хочу, чтобы это прекратилось, — плачет он. — Пожалуйста, помогите мне. Помоги мне...       — Как я могу тебя помочь, если ты не рассказываешь мне о своем прошлом?! — выпаливаю я.       Его боль, его страдания, его гнев… Я чувствую, как они захватывают мой мозг. Я чувствую их в своих венах.       — Я не хочу об этом говорить, я просто хочу забыть! — кричит. И вместе с криком взрываются и его феромоны. Как и сегодня днем, от его запаха у меня перехватывает дыхание в легких, в горле. Но на этот раз он это понимает.       — Саске, уходи, — умоляет меня. — Я не хочу делать тебе больно. Мне нужно побыть одному, оставь меня в покое!       Мне не нужно повторять. Я выбегаю из гостиной и направляюсь в свою комнату. Продолжаю трястись в недоумении. Неважно, какое расстояние стоит между нами. Связь аннулирует пространство. Я чувствую его боль, как будто то же самое лезвие пронзает и мою шею.       Боль преследует меня, пока мне не удается уснуть. И мои сны тоже красные.       Мне снится такая мучительная боль, что я корчусь в кровати. Мне снится, будто я тону в крови, при этом крича без остановки. Утром я не чувствую себя лучше.       Я чувствую, как волнение, охватывает мои внутренности. И я не могу объяснить себе это волнение, я должен убедиться, что Наруто в порядке.       Я спускаюсь по лестнице в два шага. Направляюсь в гостиную, даже не задумываясь, что его может там не быть.       Я нахожу дверь открытой.       Внутри гостиная… неузнаваема.       Я смотрю на уничтоженное пианино, клавиши сломаны, как сломанные зубы.       Треснувшие часы лежат на земле. Множество зеркал с разбитыми стеклами. Капли засохшей крови. Мебель перевернута. Любимые виниловые пластинки Наруто сломаны пополам. Разбитый граммофон в таком же состоянии. Журнальный столик без ножек. Буфет с алкоголем перевернут и на полу. Пол запачкан разбитыми бутылками. Диваны уничтожены как будто диким зверем.       Я шокировано смотрю на эти разрушения. Похоже на работу торнадо. Урагана. А слуги ходят по комнате, как ни в чем не бывало. Остерегаясь осколков, они собирают мусор, пытаются прибраться. И они не кажутся особенно тронутыми. Как будто они привыкли.       Я смотрю на корпус пианино. Не могу…       — Мастер, — зовет меня Рюзаки, — не входите. Здесь разбросано много острого стекла.       Я ошарашено смотрю на него.       — Это был Наруто?       Молодой человек смиренно мне улыбается.       — Хозяин немного теряет контроль, когда сердится.       Немного… Мне плохо. Это правда. Наруто нашей первой встречи настоящий. Внезапные вспышки гнева, когда он терял терпение. Агрессивные взрывы феромонов. Его неспособность контролировать себя. Они не были частью пьесы. Наруто действительно не может контролировать свой гнев. Наруто действительно жестокий.       Тот Наруто тоже был настоящим.       Я не могу дышать.       — Где он?       — В восьмиугольной комнате, — отвечает он. — Завтрак был подан.       Я благодарю его и направляюсь туда. Мое сердце бешено бьется. Я не знаю, чего ожидать.       Внезапно меня заливает свет. Окна позволяют комнате сиять в очень ясный солнечный день. Я ослеплен всей этой яркостью. Поэтому сужаю глаза. Между ресницами я вижу Наруто на своем месте в белом свете. Он держит открытую книгу, в руке стакан сока.       Он улыбается мне.       — Доброе утро! — беззаботно восклицает. — Как спалось?       Плохо.       Я внимательно смотрю на него. Осторожно подхожу. Нет ни единого признака боли или крови. Только руки обмотаны марлей, как будто он мумия. Колеблюсь.       — Как ты себя чувствуешь?       Он расширяет свою улыбку.       — Хорошо.       Что-то не так. Как он может быть таким спокойным, безмятежным. Что случилось?       — Вчера…       — Вчера мы провели чудесное Рождество, — бесстрастно перебивает меня. Не отказываясь от улыбки. Он отрывается от книги и смотрит на меня. — Это было обычное Рождество, как и каждый год, и ничего не произошло.       Я замечаю тень мольбы в синих глазах. Замечаю легкую дрожь в руке, держащей стакан.       Я сглатываю и отвожу взгляд.       — «Обычное Рождество», — подтверждаю я. — Ничего не произошло.       Наруто устало закрывает глаза.