***
Объяснение его странного поведения находится после обеда. После обеда меня охватила такая сонливость, что я не выдержал и заснул в Зимней комнате. Я спокойно проспал несколько часов. Мне снова снился белокурый ребенок. На этот раз сон был уютным. Мальчик просто лежал на моем животе. Мы оба были голыми. Я поглаживал его шею, проходился пальцами по светлым прядям. Время от времени он вздыхал. Возможно, именно из-за безмятежности сна я просыпаюсь немного ошеломленным. За окном уже начали спускаться сумерки. Зевая, я выхожу из залы и направляюсь в свою комнату. Мне нужно умыться. Мое тело потное и липкое. И от томления, застрявшего в моем животе, я понимаю, что во сне произошло что-то еще, что-то, что я не помню. Может так и лучше. Воспоминания о том, что я прикасался к ребенку, ужасают меня. Однако, когда я добираюсь до комнаты, мысли о моих странных снах улетучиваются. Дверь приоткрыта. Мне хватает легкого касания руки, чтобы полностью ее открыть. Внутри находится Наруто. Он сидит на полу, прислонившись спиной к стене. Шкаф, в котором я спрятал папку, открыт. Та же папка лежит на полу. Наруто открыл ее и держит в руках несколько распечаток. Я задерживаю дыхание. Он смотрит на меня виновато. — Извини, я вошел без разрешения, — говорит он. Я ничего не отвечаю. Я смотрю на него как на бомбу замедленного действия. Готовую к взрыву. Я нервно смотрю на папку на земле. Я ожидаю вспышку гнева и феромонов с секунды на секунду. Вместо этого он говорит: — Это документация, которую передал тебе Ирука? Я медленно киваю. Он тоже кивает. Как будто я подтвердил то, что он уже знал. — Так причиной, по которой ты не спишь по ночам является эта папка? Я снова киваю. — Как ты понял? Его взгляд опускается на мои руки. — На тебе его запах. Ты, должно быть, прикоснулся к чему-то, чего касался он. Я раздраженно смотрю на него. Эта папка была спрятана в ящике с моей одеждой в течение нескольких дней, в моей комнате, рядом с моим телом. По прошествии всего этого времени невозможно, чтобы запах оставался настолько сильным, чтобы его можно было почувствовать. Особенно на мне. Именно потому, что я прикасался к этой вещи так много раз, теперь она должна пахнуть мной. Наруто, кажется, догадывается о моих мыслях. Он грустно улыбается. При этом он подносит к лицу лист, который держит в руке, и прикасается к нему носом. — Его запах еще сохранился. Он очень легкий, слабый. Но я его чувствую. Он не лжет. Каким бы абсурдным это ни было, он убежден, что это правда. Я тоже подхожу и беру лист бумаги. Вдыхаю запах: кроме запаха бумаги, чернил и слабого запаха Наруто, который витает в комнате, больше ничего нет. — Я ничего не чувствую, — бормочу я. — Не волнуйся, это просто я очень чувствительный. Я изгибаю бровь. Что за несуразица. Обычно именно Омеги наиболее чувствительны к запахам. Но что-то заставляет меня подозревать, что Наруто особенно чувствителен только к этому запаху. —Ты сердишься? — спрашиваю я, устал ждать. Он качает головой. — Почему я должен сердиться? — В последний раз когда ты чувствовал этот предполагаемый запах, у тебя случился жесткий припадок. Он смущенно поджимает губы в тонкую линию. Продолжает держать бумагу у лица, у носа. — У меня было время привыкнуть… Я чувствовал его запах на тебе какое-то время. В сочетании с твоим было терпимо. Он был достаточно слабым, чтобы быть простым подозрением, — делает паузу. — Я хотел подтвердить свои подозрения сегодня. Я не злюсь. Это ведь статьи Джирайи Саннина, которые ты так хотел, да? Я обещал достать их тебе. Меня просто раздражает, что это он принес их. Мне просто неприятен его запах… — Если этот запах так тебе противен, — перебиваю его, красноречиво наблюдая за ним, — почему ты продолжаешь его вдыхать? — бросаю взгляд на бумагу, которую он держит у своего носа. Наруто поднимает на меня свой взгляд. Кажется, он падает с облаков. Как будто он делал это неосознанно. Голубые глаза полны стыда, и внезапного гнева. Но эта злость не направлена на меня или на владельца запаха. Наруто злится на самого себя. Со вздохом сажусь на пол рядом с ним. Близко, но недостаточно чтобы соприкасаться. — Настанет ли день, когда ты скажешь мне, кому принадлежит этот фантомный запах? Спрашиваю я с долей иронии. Но мои глаза смотрят на него внимательно, обеспокоенно. Я вижу, как он напрягается и стискивает челюсти. — Я бы предпочел этого не делать. Как и ожидалось. — Ты никогда ничего мне не говоришь, — говорю ему в ответ. — Как ты можешь ожидать от меня доверия, если ты сам мне не доверяешь? — Доверие здесь ни при чем! — слабо протестует. — Я не хочу говорить об этом. Я не хочу. Я с досадой вынимаю записку таинственного человека. Передаю ее Наруто, и он смотрит на нее широко раскрытыми глазами. Мне интересно, узнает ли он шрифт, также, как узнал машину и запах. Его руки дрожат, когда он хватает листок. Я с нетерпением слежу за ним, пока он проходится глазами по написанному тексту. Когда Наруто останавливаются на последнем предложении, его взгляд хмурится. — Лицемер, — тихо рычит он. — Не верь Итачи Учихе, — повторяю вслух. — Мне не нужны его советы. Я и так ему не доверял. Еще одно рычание вырывается из его горла. Наруто поднимает свой взгляд на меня. Синева его глаз пронзает меня как предупреждение. — Итачи — единственный человек, которому я могу доверять, — возражает он. — Это ему нельзя доверять. — Итачи с самого детства насиловал тебя. — Неправда! — шипит. Теперь голубые глаза вспыхивают гневом. — Прекрати это повторять. — Этот человек принес мне эти статьи, хотя они и находятся под цензурой. Он фактически нарушил закон из-за моей просьбы. Итачи этого не сделал. Чем больше я говорю, тем больше в нем вспыхивает гнев. Но он держит себя в руках. Его феромоны на стабильном уровне. — Вот именно. Чем поразительнее их поступки, тем более опасными и фальшивыми они являются. Мне хочется возразить, но он не позволяет. — Итачи — единственный человек, который честен со мной. Он никогда мне не лгал. Он всегда ясно давал понять, как обстоят дела. Он может показаться жестоким, но он искренний и любит меня по настоящему. Как только он заканчивает это говорить, его лицо искажается в гримасе. Я узнаю предпаническое выражение лица. Поэтому спешу положить руку ему на плечо. Я понял, что прикосновение, особенно мое, может вернуть его в реальность. Как только я это делаю, голубые глаза становятся более осведомленными, они фокусируются на мне. Но хмурый взгляд не исчезает, он становится только отчетливей. — Ты хочешь знать, кто этот человек? — спрашивает меня, и этот вопрос похож больше на угрозу. — Он лжец, насильник, манипулятор и убийца. Да, он сын Мадары Учихи. И именно по этой причине он не пренебрегает любыми способами, чтобы как можно скорее получить ту же власть, что и его отец. Я закрываю рот. Теперь я не знаю, что сказать. Наруто пользуется моим колебанием, чтобы перевести дух. Кажется, он больше не может сдержаться. — Единственный, кто может противостоять ему, — это Итачи. Потому что он достаточно умен и достаточно силен, чтобы Мадара выбрал его в качестве будущего главы семьи. Вместо собственного сына. И Итачи удалось стать таким могущественным, потому что я ему помог. Собирая информацию и узнавая секреты других дворян. Когда Обито узнал об этом… — Обито? Так зовут сына Мадары? Я вижу, как он скрипит зубами, феромоны становятся грубее. Как будто он хочет защититься. Он отводит взгляд и продолжает: — Когда он узнал об этом, то попытался заполучить меня. Он всячески манипулировал мной. Он пытался настроить меня против Итачи, моей семьи. Он уничтожил все хорошее, что было в моей жизни… Я вижу, как он рассеянно кладет руку себе на шею. Поглаживает патч кончиками пальцев. Его лицо скривилось, словно он сдерживал гримасу боли. Затем он закатывает рукав и показывает свою руку. — Я получил их по его вине. Он тот, кто подтолкнул меня к… этому, — сглатывает. — Когда он понял, что я никогда не предам Итачи, он позаботился о том… чтобы я больше никому не был полезен. Он убедил меня это сделать. Я в ужасе от этого откровения. Я думал… Я думал, что это Наруто спонтанно попытался совершить самоубийство. Я никогда не думал, что кто-то манипулировал им. Я нерешительно беру его отмеченную руку. Прикрываю шрамы своей ладонью. Я не смею смотреть ему в глаза. Наруто не закончил свой рассказ. — Итачи вовремя нашел меня, остановил. В тот момент он понял, что так не может продолжаться. Что я был в опасности. Поэтому он решил отдалить меня от своей работы. Он привел меня сюда, подальше от всех. Он отказался от роста своей карьеры ради меня. И это… — он останавливается, чтобы перевести дух. — Я жив только благодаря Итачи. Это Итачи настоял на том, чтобы приговор моей матери был отложен до моего рождения. Если я жив, так это потому, что он захотел меня. Потому что он хотел младшего брата. Я жив благодаря ему. Так кого волнует, если он иногда что-то требует от меня? Я принадлежу ему. По крайней мере, он меня любит. Понимаешь? Теперь ты понимаешь, почему я должен доверять Итачи? Вместо этого Обито убил бы меня ради достижения своих целей. Это ему я не могу доверять. Пожалуйста, не делай ту же ошибку, что и я. Я замечаю, что начал незаметно дрожать. Я киваю, потирая пальцами мягкую кожу его внутренней части руки. Шрамы. Во мне разгорается инстинкт обнять его. Изнасилован семьей. В детстве был вынужден заниматься проституцией. Им манипулировал мужчина, который чуть не довел его до самоубийства. Чем больше я узнаю о Наруто, тем больше я чувствую невыразимый ужас. Я не возражаю, когда Наруто вырывается из моей хватки. Я замечаю, что он подносит руку к щеке, чтобы стереть одинокую слезу. — Ну вот, я рассказал, ты доволен? Я пытаюсь мягко улыбнуться. — Ты раскрылся, — подтверждаю я. — Спасибо. Чтобы дать ему понять, насколько я благодарен, я тянусь к его лицу. Помогаю ему вытереть очередную слезу. — Тебе даже удалось рассказать, не впадая в очередной припадок, — утешаю его. Он неуверенно улыбается. Как будто он не знает, можно это делать или нет. — Я знал, что этот разговор должен был состояться, — признается он. — Я подготовился. Я в понимании киваю. Затем опускаю лицо к папке. — Хочешь, я выброшу эти документы? Мое сердце болит, когда я говорю это. Эти статьи слишком интересные. Они содержат слишком ценную информацию. Но Наруто сделал очень важный шаг. Наконец он заговорил со мной, сделал это по-настоящему. Я должен сделать ответный шаг. К моему удивлению и облегчению, Наруто качает головой. — Зачем? Ты так сильно их хотел, — отмечает он. — Они твои. И рано или поздно запах испарится. Они будут пахнуть тобой. Я киваю, действительно успокоенный. Мне кажется, все прошло очень хорошо. Мало того, что я могу сохранить статьи, Наруто не рассердился и наконец рассказал мне, что с ним случилось. Конечно, этот рассказ причинил ему боль. Я читаю усталость в его радужках, в положении его плеч. Он плачет, не в силах остановить слезы. И я чувствую тупую боль в сердце и шее, вызванную воспоминаниями. Но все прошло лучше, чем я ожидал. Ему даже удается одарить меня мерцающей улыбкой. — Знаешь, что я тебе скажу? Я тоже хочу их прочесть. Можно? Я смотрю на него с удивлением. Немного скептически киваю. — Я думал, что тебе не интересны политические произведения, что они скучны, — повторяю его слова. — Но их написал Джирайя Саннин. Я бы прочел даже список его покупок, если бы мог. Я закатываю глаза и сдерживаю веселый смех. — Как хочешь. Но предупреждаю, их не легко истолковать. Он смотрит на меня самоуверенным взглядом. Глаза сузились. — Не недооценивай меня.***
— Я ничего не понимаю! Я беру нож и вилку, самоуверенно улыбаюсь. — Я не удивлен. Наруто обиженно смотрит на меня, игнорируя тарелку с рыбой перед ним. После нашей плодотворной беседы он ушел, чтобы изучить несколько статей. Это первый раз, как я вижу его с утра. — Как тебе удается разобрать то, что там написано? Я сужаю глаза, немного раздраженный его криком. — С целеустремленностью и терпением. Я внимательно изучаю прочитанное. — Но автор толкует про людей, о которых я никогда в жизни не слышал! Кто, черт возьми, такой Иргивин? Лакуан? Как я могу знать их тезисы, если я никогда про них не слышал? Кроме того, зачем писать про события или персонажей, как будто бы они были очевидными? Он думает, что все в курсе этих фактов? Джирайя Саннин должен был подумать о тех, кто обычно не читает такие произведения — высказывается повышая все больше голос. Ирука отрывается от стены и кладет руку ему на плечо. — Ешь, — ласково указывает он. Наруто автоматически начинает нарезать рыбное филе. Он нервно проводит ножом в белую мякоть. — Фактически, он уже писал на эти темы для тех, кто не читает политические очерки. Твоя любимая фантастическая история. Он смотрит на меня, как будто я сказал, что небо и земля поменялись местами. — Что ты такое говоришь? — Так и есть, — раздраженно бормочу я. — Это воображаемое общество разделено на три расы, как и наше — на три пола. Есть люди, похожие на людей древних времен. Как и наши Беты. Есть Лилины, у которых есть способность рожать, независимо от биологического пола. Как и мы, Омеги. И также как и мы, Омеги, которые подчиняемся знати, правителям королевства, Эльфы… — Альфы, — в ужасе шепчет Наруто. Он ошарашенно приподнимает глаза. — Значит я один из тех мерзких, ненавистных Эльфов? Я являюсь антагонистом?! Я не знаю, как реагировать. Я даже не представлял, что он интерпретирует мои слова под этим углом. — Ну, не все описанные Эльфы плохие… — На всю расу существуют только пятеро, которые помогают Лилин, — отвечает он блестящими глазами, — и все они постоянно подвергают свою жизнь опасности. Что мне делать? Я… — он останавливается, выражение его лица становится все более и более потрясенным. — Я как тот Эльф, который изуродовал Ведьму в начале книги! Мне хотелось бы отрицать. Но в целом он прав. Особенно если учесть, как Наруто вел себя со мной в начале. Это очень удачная аналогия. — Немного, — признаюсь. И мои слова являются финальным ударом. Он смотрит на меня, потрясенный этим осознанием. Наруто отодвигает тарелку руками. — У меня пропал аппетит, — бормочет он. Он действительно выглядит так, как будто его вот-вот вырвет. Я смиренно вздыхаю. — Наруто, не принимай слишком близко к сердцу. Это просто книга. Никто тебя не обвиняет. — Но так и есть! — он фыркает. — Каждый раз, читая книгу, я всегда был на стороне главного героя и Лилинов. И я всегда надеялся, что революция победит. Но я никогда не думал, что они являются нашим воплощением… Я имею в виду, что если Лилин и Омеги — это одно и тоже, меня всегда заботила только судьба выдуманных персонажей. Это довольно… лицемерно. Я разглядываю Наруто. Его плечи согнуты, он выглядит таким удрученным. — Наверное, не многие поняли, что эта книга является отражением нашего общества, иначе они бы подвергли ее цензуре, как и остальные произведения этого писателя, — бормочу я. — Видишь, ты не единственный лицемер. Он гримасничает. Видно, что мои слова его не ободрили. — Как мне стать хорошим Эльфом? Этот наивный вопрос вызывает у меня улыбку. Это может быть хорошим началом. — Можешь начать с того, чтобы поверить Омеге, когда она говорит, что ее изнасиловали. Даже если это случилось, когда у нее была течка. Наруто больно зажмуривается. Он сразу понимает, к чему я клоню. — Отец невиновен. Итачи написал мне месяц назад. Судья объявил его невиновным. Я многозначительно смотрю на него. — Ну, а что происходило в книге, когда Эльф совершал преступление против Лилин? Даже когда он был очевидно виновен? Наруто смотрит на меня безмолвно. — Это… Это другое. Законы были созданы Эльфами только для защиты своих интересов. — Разве не тоже самое с Альфами? — настаиваю я. — Законы были сочинены Альфами, и только Альфы могут занять важные должности. Он сужает глаза. Я вижу, как он отчаянно ищет объяснений. — Но… это потому, что мы, Альфы, существуем чтобы командовать. Я имею в виду, у нас есть Голос… Наши феромоны сильны. И харизма… — Эльфы говорили также, — бесстрастно прерываю его. — Они говорили что были избраны Судьбой, чтобы править благодаря своим магическим способностям… Но ты никогда не думал, что это хорошее оправдание, не так ли? Кажется, у него нет контраргументов. Он раздраженно фыркает и отталкивается руками от стола. — Я устал, пойду спать, — резко говорит он. Ирука останавливает его. — Ты не закончил есть. — Я больше не хочу, — бормочет. Он отводит взгляд. Избегает нашего пересечения. — Спокойной ночи, — говорит, выходя из восьмиугольной комнаты. А вот Ирука пристально смотрит на меня. — Он сделал все сам, — оправдываюсь. Ирука издает нечленораздельный звук, но не комментирует. Он просто говорит: — Съешь все, что находится в тарелке. Затем он бежит за Наруто.***
Несмотря на мою полную уверенность в своей невиновности, я засыпаю с небольшим чувством вины, лежащим на моем животе. Это не моя вина, что Наруто такой обидчивый. Но, может быть, я мог бы быть более тактичным. Его отец — говнюк, изнасиловавший женщину. Но, думаю, ребенку трудно признать правду. Учитывая доверие, которое обычно имеется к родителям. Но мне этого не понять. Я не мог позволить себе роскошь иметь родителей. Как только я формулирую эту мысль, мне приходит в голову тревожное сходство, которое существует между Итачи и мной. Но я резко качаю головой. Как будто стараюсь прогнать эти мысли. Будь то даже так, это не имеет значения. Но тогда было бы понятно, почему Наруто хотел меня, и никого другого. Однако я остаюсь Омегой, сыном никого. Выращенного на ферме, для лучшего скупщика. С этими мыслями, воспоминанием о моем положении, и о том, что проходят Омеги, чувство вины исчезает. И я засыпаю, рождая враждебные мысли против Альф.***
На следующее утро, когда я спускаюсь позавтракать, Наруто за столом нет. Стол накрыт только для меня. Я подозреваю, что он все еще обижается. Но Ирука сказал, что на самом деле Наруто проснулся рано утром. Слишком рано. Он не хотел меня беспокоить, поэтому позволил поспать подольше. Он позавтракал один, потом закрылся в библиотеке. — Он все еще там, — хмурясь, добавляет Ирука. Дворецкий также говорит, что Наруто вызвал его только для того, чтобы оставить ему список тем, по которым нужно найти книги. Я хмурюсь при этих новостях. Интересно, какого черта он делает. Так что, как только я заканчиваю завтракать, я направляюсь к нему. Я нахожу Наруто за столом с множеством книг, некоторые открыты и перевернуты. И статьями Джирайи Саннина, которые я позволил ему изучить. Кажется, его не раздражает мое присутствие. Он улыбается мне за стеной томов, которые его окружают. — Что делаешь? — спрашиваю подозрительно. — Я ищу… информацию, — пожимает он плечами. Наруто кажется сосредоточенным. — Я хочу понять. — Что? — настаиваю, садясь по другую сторону стола. — Эти статьи! Если я в них разберусь, то смогу понять мир, что окружает меня. И, может быть, я смогу стать хорошим Эльфом. — Он приподнимает лицо, чтобы посмотреть на меня. — Хорошим Альфой для тебя, — добавляет. Глаза сверкают уверенностью. Под глазами тонкие свинцовые полумесяцы. Должно быть, он всю ночь читал и размышлял. Он не заперся в своей цитадели Альф - гордости. Осознание этого вызывает у меня приятное ощущение в животе. Я отворачиваюсь. Смотрю на одну из открытых книг. Беру и закрываю ее с хлопком. Я игнорирую гневные протесты. — Я уже прочел эту книгу. Если хочешь, я могу кратко ее объяснить. И я уже провел собственное исследование, я поделюсь им с тобой. Голубые глаза загораются. И приятное ощущение в животе увеличивается. Что бы это ни было.