~
— К-какой сильный л-ливень, — Чимин судорожно произносит слова, пытается улыбнуться, но слышит, как стучат собственные зубы от холода. Они попали под самый ливень, который нещадно заставил всех людей всполошиться. У них не оказалось зонта, хотя в этом плане Мин был предусмотрительным, поэтому оба промокли до последней нитки. Рубашка неприятно липнет к телу школьника, его волосы приобретают тёмный оттенок, а руки дрожат так, что не получается это скрыть. Пак стоит в коридоре, пытается впитать в себя тепло, но получается это очень плохо. — Сходи под горячий душ, согрейся, — Мин кивает в сторону ванны, вручая в руки Чимина чистое махровое полотенце. — Сейчас что-нибудь подберу тебе, думаю, размеры у нас почти одинаковые, — мужчина критично осматривает параметры шатена, не представляя, как того сейчас будто током пробило. Пак буквально чувствует на себе этот заботливый взгляд, с каким Юнги смотрит на кошку. Учитель искренне переживает, что мальчишка может заболеть, вот только сам Чимин воспринимает этот жест по-другому. Он кивает, бросает школьную сумку на пороге и заходит в ванную. Это не просто ступенька, а взлётная полоса в бездну. Шатен чувствует, как биение сердца ускоряется, пытается сослаться на продрогшее тело, которое хочет спастись от холода, но на самом деле в глубине души понимает, что ему приятно чувствовать такую заботу от учителя. Особенную заботу, только для него. Принять душ в чужом доме не является чем-то неприличным, наоборот. Для брезгливого Юнги, любящего порядок, тем более. Поэтому Чимин начинает расстёгивать пуговицы своей рубашки, бросает её в пустой таз, куда следом летит всё остальное. Он поворачивает кран горячей воды и чувствует, как тело покрывается дрожью от капель. Внутри проходит волна, заставляющая парня приоткрыть губы и поддаться минутному приятному чувству разогревающегося тела. Пальцы рук до сих пор подрагивают, но это начинает медленно проходить. Когда Чимин полностью отогревается, то обнаруживает сухую одежду, сложенную на стуле, а ведь он даже не услышал, когда заходил учитель. Для него Юнги принёс серые спортивные штаны и такого же цвета толстовку на молнии, а под ними лежит обычная белая футболка. Одежда пахнет ополаскивателем с запахом лаванды, Чимин подносит толстовку к лицу и глубоко вдыхает. На кухне уже стоит кофе с молоком, предназначенный для старшеклассника, и через десять минут к нему присоединяется мужчина. Они сидят на полу у открытой двери, где ливень играет свою собственную музыку, отстукивает ритм, под стать сердцу Пака. Парень не замечает, как смотрит на Юнги, который в одной руке держит за стенки чашку кофе, а в другой сигарету, устремляя свой взгляд куда-то дальше, чем улица. Чимину кажется, что у него есть привилегии, он напрочь отрицает очевидные вещи, как простая человеческая забота. Нет, ему кажется, что он особенный. Особенный, особенный, особенный. А ещё от него теперь пахнет, как от учителя, и обоим это нравится. Юнги даже рад, что избавился от запаха ванили, который его чем-то раздражает, используя подходящий фактор дождя. — Что же за ошибку Вы сделали, от которой всё, что остаётся – это заглушать воспоминания сигаретами? Пак не может забыть об этом, оставить и не узнать причину появления Мина, как учителя математики, хотя настоящая его работа быть психологом. Юнги поворачивается к старшекласснику, встречается с ним взглядом и тут же отворачивается, касаясь затылком кухонного гарнитура и делая затяжку. — Так хочется это узнать? — блондин не спешит отвечать, не хочет, надеясь, что парень даст заднюю, если переключить внимание на него. — Да, — уверенно отвечает Чимин, не отрывая взгляда от линии подбородка, которая плавно перетекает в шею и острые ключицы. — Что тебе это даст? — Юнги делает глоток кофе, ставит чашку на пол и сгибает ноги в коленях, слушая, как глубоко начинает дышать шатен. — Вы знаете обо мне многое, а я о Вас ничего, разве это честно? — немного детский довод, но вполне правдивый. — Что плохого в том, чтобы поделиться с кем-то своими мыслями, вместо того, чтобы молча курить? «Затыкать свой рот сигаретами» тут звучало бы уместнее, но Чимин не это хочет сказать. Он предлагает себя в роли слушателя, которому можно передать часть своего бремени, и которое он сбросит, забыв, или понесёт вместе с ним, оставив в уголке своей памяти. — Может быть, я и рассказал бы об этом кому-нибудь, но не тебе, — Юнги снова отрезает разговор, делая это слишком жестоко на этот раз. Внутри растёт обида, неприятная, жгучая. Чимин думает, что он особенный, тот, кто мог бы знать намного больше. Но он ошибается. Зачем тогда Юнги делает всё это, если не собирается подпускать ближе к себе? Пак всё себе придумал? Ему показалось, что выстроенная стена между ними становится тоньше? Последние слова отдаются глухим эхом в голове. «Не тебе». Кому тогда? Кто ещё подобрался настолько близко, если не Чимин? Это не то, чтобы бьёт по гордости мальчишки, а просто втаптывает все надежды в грязь. Пак чувствует предательство. От этого хочется повести себя как ребёнок – встать, уйти и хлопнуть дверью. — Я – твой учитель, — Юнги думает, что сейчас надо подвести черту, пусть она будет больно жечь душу, но зато они избегут возможных неправильных ситуаций. — Не знакомый твоей матери, не друг, а учитель. Пожалуйста, не забывай об этом. — Дождь закончился, я пойду, — Чимин поспешно встаёт, оставляет чашку на круглом (никакого доверия он не вызывает между сидящими за ним!) столе и уходит в коридор. Мин выдыхает, смотрит на улицу, где всё ещё идёт дождь, и поднимается с пола, намереваясь остудить пылкое сердце подростка. Ведь уйдёт и даже не подумает о возможности заболеть, хотя погода сейчас очень обманчива. — На улице всё ещё ливень, — мужчина складывает руки, наблюдая за тем, как Чимин ищет свою обувь, которую Мин поставил сушиться. — Ничего, он заканчивается, — торопливо проговаривает Пак. — Не веди себя как ребёнок, которому не дали желаемую игрушку. — А Вы не давайте повода мне так вести себя! — Чимин сжимает кулаки от обиды, находит свою обувь и надевает, останавливаясь, прежде чем выйти. — Хреновый из Вас психолог. Пак хлопает дверью, стремительно выходит на дорогу, не обращая внимания на проливной дождь. Где-то глубоко внутри Чимин понимает, что он не прав, но сейчас, поддавшись эмоциям, он просто злится. Идёт по лужам, пинает встречные камешки, снова промокает до дрожи. Отвратительное чувство. Паршивый день. И Чимин вспоминает, что учитель ещё должен прийти сегодня на ужин. — Блеск!~
— Я дома! Чимин трясёт головой, сбрасывая с отяжелевших волос лишнюю влагу, и снимает насквозь мокрую обувь. В доме витают самые разные запахи, а с кухни раздаётся голос матери Сонхи, пришедшей заранее. — На улице такой ливень, как ты дошёл? — Джинён выходит из кухни и видит, в каком состоянии пришёл сын. — Чья это одежда? Наверное, проклятие Чимина в том, что он плохо скрывает свои эмоции или просто неудачлив. Но объяснять матери, почему школьник был у учителя дома, явился в его одежде и плохом настроении, Пак не собирается. Слишком всё сложно. — Я был у Хёка, — шатен заходит в ванную и набрасывает на волосы полотенце, начиная активно их вытирать. — Мы попали под дождь, он одолжил свою одежду. Но я не мог опоздать на ужин, поэтому пришёл. Всё получилось логично. Вряд ли учитель Мин станет упоминать о присутствии подростка в своём доме сегодня, так что правды никто не узнает. Чимин выходит из ванной комнаты и запрыгивает на лестницу, намереваясь уйти в свою комнату. — А ты ничего не хочешь мне рассказать? — голос Джинён заставляет парня остановиться. Нет, не хочет. Ему тоже никто ничего не рассказывает, с чего бы делать это ему? — Если бы было, что скрывать, ты бы уже узнала, — звучит немного грубо, но это позволяет Чимину благополучно закрыться в своей комнате. К чёрту учителя! К чёрту его математику! И без Мина сможет дальше учиться, как-нибудь сам разберётся. Пак видеть его не хочет. Ледышка! Шатен снимает с себя одежду, одевается в свою и падает на кровать, в сумраке комнаты глядя в окно на ливень. Он всё ещё не заканчивается. Как и пылкое чувство внутри где-то под рёбрами. Чимин не понимает некоторых вещей в силу своего возраста, ещё не сталкивался с подобными ситуациями, о которых не принято рассказывать всем подряд. Но Пак хотел бы понять, узнать и даже поддержать того, кто поддерживает его. Парень вздыхает, переворачивается на спину и смотрит в потолок – скоро придут гости, придётся натянуть фальшивую улыбку и сделать вид, что он рад встрече с учителем. Хотя внутреннее чувство совести, всё ещё сидящее в клетке со сложенными ручками и укоризненным взглядом, говорит, что мальчишка не прав. Надо учитывать тот факт, что классный руководитель сменил свою, наверняка, любимую работу далеко не из-за мелочи. Причина была существенная, а значит о таком не каждому можно рассказать. Если Пак всё ещё хочет добиться расположения, ему нужно постараться и приложить все усилия, а не импульсивно хлопать дверьми. Чимин закатывает глаза, упрямо не слушает внутренний голос и думает, что позволить себе один вечер обиды можно, а завтра будет всё, как прежде: он придёт в учительскую, дождётся Мина, и они пойдут через парк домой на дополнительные занятия. Стук в дверь. Чимин переводит взгляд и видит Сонхи, которая тут же улыбается и подходит к постели друга, привычно ложась рядом на спину. Она одета в маленькое чёрное платье, которое ей безумно идёт, волосы собраны сзади в непонятную, но красивую причёску, а на шее висит скорее всего мамин кулон. Чон красивая. Она хорошо понимает Чимина, заражает своим поднятым настроением и часто улыбается. — Джинён сказала, что тебя укусила какая-то муха, — девушка поворачивается к шатену, встречаясь с ним взглядами, — а что произошло на самом деле? Они просто лежат, по окнам барабанит дождь, из-за чего не слышно, как громко бьётся сердце Чон. Уютно и спокойно – так должны себя чувствовать люди, доверяющие друг другу. — Мне не доверяют, — на выдохе произносит Пак, не зная, уточнять ли, что речь идёт об учителе. Хотя глупо скрывать то, что и так очевидно. Будто Чимин начал проводить время с кем-то ещё, помимо классного руководителя. — Может, нужно больше времени? — предполагает Сонхи. — Ты привык, что люди вокруг тебя могут рассказать обо всём без утайки, поэтому требуешь так много. Постарайся набраться терпения. Девушка садится, спускает ноги с кровати и смотрит на незнакомую серую спортивную форму. — Зачем тебе что-то знать об учителе? — Чон оборачивается к шатену, не понимая, для чего это нужно Паку. Вначале доверие нужно было для того, чтобы снизить бдительность и украсть поцелуй. Потом Чимин забыл об этом, и ему стало любопытно, что скрывает учитель. А затем простой интерес перерос в потребность знать правду, что стало переломом в жизни Мина. Казалось бы, узнает Пак, и что дальше? Как учитель и сказал, что ему даст этот ответ? — Потому что я хочу узнать его лучше, — отвечает Чимин первое, что приходит в голову, не углубляясь в причины. Люди интересуются человеком исключительно для сближения, избегая косвенных причин. Но Сонхи не понимает, для чего Чимину сближаться с мужчиной. Она тоже думает, что Пак воспринимает Мина в роли своего отца, стал больше похож на классного руководителя, даже за учёбу серьёзно взялся. А может ли он влюбиться в учителя? Сонхи замирает в одной позе, боясь пошевелиться от этой мысли. Они так похожи. Что Чимин, что Сонхи ищут в толпе одного-единственного человека, стараются подобраться ближе, о чём-то недоговаривают. Это так похоже на правду. Но Чон хлопает себя по щекам, успокаивая, что она просто всё путает и на самом деле ничего такого нет. — Ты чего? — Пак резко подползает к подруге, взяв её за ладони и заглянув в лицо. — Просто погода сонливая, — улыбается девушка. — Спать хочется, а ведь сегодня такой вечер! Мы можем услышать какую-нибудь историю от учителя. Тем более, — Сонхи встаёт с кровати, чтобы срочно отдалиться от соблазна испортить их дружбу, — за столом люди сближаются – это то, что тебе нужно. Чон права. Нужно время, чтобы учитель увидел в Чимине не просто своего ученика. Поэтому шатен открывает шкаф с одеждой, намереваясь найти что-то приличное, чтобы соответствовать гостям. И Чон, которая смогла поднять парню настроение, видит интересную вещь в гардеробе друга и резко вытаскивает вешалку с ней. — Ты наденешь это, — Сонхи с пламенем в глазах смотрит на находку. — Давай сделаем из тебя взрослого!~
Чимин ставит на стол принесённое Чонами рисовое вино, расставляет для него стопки и смотрит на плоскость, где приготовлено много разнообразных блюд – матери хорошо постарались. Сонхи доносит закуски и смотрит на друга, который снова задумывается, поправляя уложенные по-новому волосы. Слышится, как хлопает входная дверь, и затем доносится голос Джинён, которая приветствует зашедших мужчин. Чимин чувствует, как по телу пробегает едва уловимая дрожь, волнение заставляет начать кусать губы, а всё потому, что сейчас придётся посмотреть в глаза учителю после всего, что произошло у него дома. Пак надеется, что всё пройдёт гладко, мужчина должен его понять, он же взрослый, к тому же ещё и психолог. «Хреновый из Вас психолог». Шатен закусывает губу ещё сильнее, решая извиниться за своё поведение, когда они останутся наедине. А сейчас парень смотрит на Сонхи, которая одобрительно кивает и сжимает кулачки, говоря этим, что верит в него. В это время блондин снимает верхнюю одежду, приветствует знакомых родителей, вежливо поднимает уголки губ, чтобы не показаться безразличным, и переводит взгляд назад. В коридор выходит Чимин, одетый в чёрные брюки и такого же цвета шёлковую рубашку, которая расстегнута на две пуговицы. Его волосы уложены назад, открывая лоб, а глаза слегка подведены чёрной подводкой – сразу видно, что Сонхи постаралась, чтобы старшеклассники подходили сегодня друг другу по образу. Он выглядит взросло, даже слишком. А Чимин замечает на себе взгляд учителя и расплывается в улыбке. «Вот так, смотрите только на меня». — Добрый вечер, учитель. Сонхи, которая прекрасно знает о причине недавнего скверного настроения друга, сейчас крайне удивлена, как идеально эти двое маскируют произошедшее между ними. Ни со стороны Чимина, ни со стороны Юнги не заметно ни малейшего смущения или неудобства. За столом они садятся подальше друг от друга, хотя бы потому что взрослым нужнее вести диалог, чем школьникам. Пак разговаривает с Сонхи, иногда прислушиваясь к родителям, но не показывает своего внимания к классному руководителю. Взрослые этого не особо замечают, они все отвлечены на рассказы Мина о прошлой работе психолога и на рисовое вино, которое подливают чуть ли не каждую минуту. А вот им сразу всё рассказал. Обида снова закрадывается в сердце, Чимин вздыхает, максимально тихо, чтобы не привлекать внимания, и незаинтересованно опускает взгляд в стакан с апельсиновым соком. — А что заставило Вас бросить свою работу и пойти в школу? — интересуется мистер Чон. — Зарплата учителя и рядом не стоит с психологом. Юнги кивает, соглашаясь со словами о деньгах, и украдкой бросает взгляд на Чимина. «Может быть, я и рассказал об этом кому-нибудь, но не тебе». Пак не верит, что сейчас учитель возьмёт и скажет настоящую причину. — Знакомый посоветовал, — отвечает блондин. — Он считал, что работа учителем в школе благодарнее, чем психолога. Нынешнее поколение требует особого воспитания, поэтому человек, у которого есть навыки психолога и знания в области математики, неплохо бы смотрелся у доски. — Я бы тоже пришла посмотреть, как Вы смотритесь у доски, — шутит Джинён, намекая на привлекательную внешность учителя. Взрослые смеются и поддерживают такое высокоморальное решение работать на благо детям. Только Чимин знает, что это не та самая причина, в которой замешан этот самый таинственный «знакомый». — Да уж, — соглашается мисс Чон. — Слышали мы про случай недельной давности… Сонхи по секрету рассказала родителям и не думала, что они заговорят об этом сейчас. Она распахивает глаза и смотрит на мать, надеясь, что она не станет продолжать эту смущающую тему. — Когда девочки вашего класса решили проверить легенду, — всё-таки заканчивает женщина. — «Поцелуй удачи от учителя» вроде? И как Вы с этим справились? Наверняка это принесло столько проблем! — Я уважаю свой класс, — Юнги прокручивает рюмку в руках, как делает это с кофе. — У нас взаимное доверие, поэтому мы разобрались с этим сами, не привлекая родителей. И как можно увидеть, к этой легенде больше никто не возвращался. — Ах, это всё потому, что Вы так молоды, никто просто не может устоять, — Джинён наливает ещё вина гостям. — Хах, стоит ли мне опасаться за ваши занятия с Чимином? Опьянённые взрослые превращают всё в шутку, смеются и не догадываются, что на самом деле опасаться определённо стоит. И Чимин ловит на себе взгляд черных глаз учителя, который коротко проверяет реакцию шатена, и отворачивается к Сонхи. — Мы сходим ещё за вином, — говорит Пак, прежде чем поднимется новая тема, и зовёт подругу за собой на кухню. На этот раз парень шумно вбирает в лёгкие воздуха и нервно проводит рукой по волосам. Спрятаться на кухне сейчас было необходимостью от этих чёрных глаз, взгляд которых заставляет нервничать. — Джинён снова перегибает, — Пак достаёт бутылку саке и ставит на стол, — она, когда выпьет, всегда такая. Чимин, наверное, это больше для себя говорит, чтобы успокоиться. Сонхи пытается понять друга, подбирает разные версии его странного поведения, но ни одна не подходит. — Моя мать не лучше, — улыбается девушка, заверяя, что не только его заставили краснеть, — напомнила про легенду. Должно быть учителю пришлось неловко. — Может, уйдём? Чимин смотрит на Сонхи, прося её согласиться, потому что находиться здесь становится невыносимо. Желания разговаривать с учителем нет, пусть дальше сидит здесь и рассказывает о своём прошлом всем, но не Чимину. А Чон не против уйти с парнем в любом случае, поэтому кивает и собирается отнести бутылку в гостиную ко взрослым, но Чимин её останавливает, собираясь сделать это сам. Пока Сонхи надевает обувь и куртку, проверяя наличие дождя, к ней в коридор выбегает Чимин, поспешно натягивая кроссовки и хватая подругу за руку. Они убегают из дома. Кажется, Джинён что-то кричит вслед, но Пак смеётся, и останавливается только когда они убегают достаточно далеко от дома, показывая спрятанную под толстовкой матери недопитую бутылку рисового вина. Шатен поставил на стол полную, поменяв её со старой, как ему показалось незаметно, но мать всё же заметила пропажу. — Джинён тебя убьёт! — Сонхи не верит, что Пак всё же сделал это, наблюдая, как он открывает крышку и сначала нюхает напиток. — Да, исход один и тот же, поэтому мы просто обязаны попробовать, — улыбается парень и подносит бутылку к губам, делая три глотка залпом. Он тут же морщится, тыльной стороной ладони трёт нос и громко выдыхает, смеясь. А потом протягивает бутылку подруге, которая нерешительно берёт её в руки и делает маленький глоток. Вкус очень отличается от апельсинового сока, который они пили ранее. В горле будто щиплет и вместе с тем чешется в носу. Чон только потом думает о косвенном поцелуе, ведь старшеклассники пьют из горла одной бутылки, но это вскоре не имеет никакого значения. На улице уже стемнело, пахнет свежестью после дождя и юностью после первого выпитого алкоголя. Подростки попробовали немного, но этого вполне хватает, чтобы почувствовать лёгкую слабость в ногах и неоправданное веселье. Их можно найти по громкому, продолжительному смеху, брызгам от луж и диким танцам. Нигде музыка не играет, поэтому они сами поют какую-то старую песню, держатся за руки и кружатся, полностью отдаваясь моменту. Но вскоре снова начинается дождь, заставляющий старшеклассников двинуться в сторону укрытия. Чимин ведёт подругу домой, потому что наверняка гости скоро будут расходиться, и надо бы вернуть Сонхи прежде, чем заметят подвох. Поэтому Пак провожает девушку прямо до её комнаты, неся на спине и придерживая за сгиб коленей, и шутит, что завтра учитель Мин вряд ли придёт в школу после такого количества саке. Чон смеётся и слезает, когда они достигают её комнаты, смотрит на друга и начинает краснеть, позволяя помочь ей раздеться. Чимин делает это аккуратно, нежно, ведёт собачку молнии вниз, стаскивает с плеч и вешает куртку на стул. Затем помогает расстегнуть застёжку кулона и стягивает чулки, решая снятие платья оставить на девушку. Сонхи сидит на постели и смотрит на шатена любовным взглядом, думая о том, что сейчас можно было бы попробовать всё. Но не решается. — Чимин, а тебе кто-нибудь нравится? — девушка задаёт волнующий её вопрос, задерживая дыхание в предвкушении ответа. — Не знаю, — Пак задерживается у двери, задумавшись над внезапным вопросом. — О ком ты думаешь, перед тем, как уснуть? Кого ты пытаешься всё время найти? — Сонхи задаёт вопросы, на которые сама бы ответила «Пак Чимин». — Чей взгляд заставляет тебя волноваться? Шатен сжимает ручку двери и чувствует, как по спине проходится холодок от имени, всплывшего ответом на эти вопросы. Учитель Мин. Первая мысль с утра и по дороге в школу, что после, будут занятия с мужчиной, внимательный взгляд, выискивающий учителя на переменах, и последняя мысль перед сном, всплывающая образом прошедшего дня. Но он думает о Юнги не потому что мужчина ему нравится, а потому… почему? — Такого человека нет, — улыбается Чимин, подходя к Сонхи, — но мне достаточно думать о тебе. Спокойной ночи, Со. Чимин целует девушку в лоб и уходит, оставляя после себя несказанные слова. Возвращаясь по улице, парень всецело погружается в себя, пытаясь найти ответы на собственные вопросы. Сейчас думать особенно сложно – в голове туманная дымка от алкоголя, неприятный осадок после дня и усталость. К тому же шатен начинает замерзать, выбежав из дома в одной рубашке, успев схватить лишь тонкую толстовку матери. Подходя ближе к дому, Чимин замечает, что автомобиля Чонов уже нет, и, сделав ещё несколько шагов, Пак останавливается – на ступеньках у дома сидит учитель Мин, делает очередную затяжку, продержавшись целый вечер, а рядом сидит Джинён, положив голову мужчине на плечо. «Но не тебе».