17 реальность. Параллельная вселенная. Земля. Первое десятилетие 21в. Бавария.
Принятие.
Надиктовано Сапфиром в подарок бете :)
Что знают о своих трёхлетних детях родители? Как много помнят, видят, и осознают трёхлетние дети? Он пока не понимает, что такое немец, и название городка Ауштеттен, в котором живёт, выговорить не может. В его комнате светильники в форме звёздочек и кровать-машинка. И по ступенькам на первый этаж он спускается, держась за стенку или рельефные палки сбоку, выглядывая из-за которых, провоцирует странную реакцию других домочадцев. Ему нравится смотреть в ночное небо и осень, когда густой плющ по стене соседского дома становится ярко-багряным и мерещятся затерянно-знакомые пейзажи, так, что снова тянет посмотреть на небо. Он не понимает, почему, когда к нему обращаются, называют Артур... где-то глубоко и основательно в нём живёт уверенность, что он точно не Артур. Или Артур - это точно не Он. Но, словно в доказательство этому имени - синеглаз, пухлощёк, мил в своей медлительности и очарователен в детской задумчивости. Очень похож на маму и самое настоящее сокровище для родителей: всегда слушается старших, к игрушкам равнодушен - предпочитает lego и кубики, молчалив, от овощей не отказывается и вовремя ложится спать, пролистав любимую книжку с картинками "Светлячки". Темноты не боится, наоборот, она ему нравится. В темноте приходят красивые сны: в них он большой, сильный и всегда защищает Светлячка от любой опасности, а ещё они вместе гуляют меж звёзд и он качает её на качелях. Маленький, затерянный среди национального парка городок кажется ему правильным и пока ещё видится центром всего. Вселенной: красочной, огромной, совершенной... и где-то в этой Вселенной должна быть его светлячок. Он любит гулять: неспешно и далеко, внимательно вглядываясь в прохожих и переулки. Чем больше он обойдёт, тем скорее отыщет. Неожиданная прогулка ранним влажным утром подарила чувство радости, хотя "садик" звучало незнакомо. Тёмно-синие ломаные буквы на его выкрашенном в салатовый цвет шкафчике гласили, что он носит фамилию Speyer. И, смотря на эти странные закорючки, он принимает их бесповоротную правильность. "Это я", - уверенно говорит в нём тот, что холодно хмыкает на "Артур", и он уверенно складывает на полку свои вещи. Но он ещё не знает, что прямой наследник, связанный с иудейским коленом Иссахар. А мало кто из взрослых помнит, что на средневерхненемецком Speyer означает камень сапфир. Маленькие пальчики путаются в застёжке сандалий. Все уже ушли на улицу, но он настырно пытается справиться с липучкой: Он не может выглядеть неряшливо - ведь идёт гулять. Тень накрывает его, и кто-то, пахнущий какао, приходит на помощь. Тонкие пальцы шустро справляются с петлями и приглаживают дерзкую липучку. А он лопочет «danke schön» и вскидывает голову... И падает, падает в знакомое бархатное ночное небо, широко распахнув глаза. Трепет захватывает его и отражается в чистой улыбке. Светлячок!.. Нашёл... Совсем как в любимой книжке - она самая. Знакомая всю жизнь и любимая неизмеримую вечность. - Идём, Малыш... - зовёт она, убрав с его лба взъерошенную чёлку. Хочется самому взять её за руку, но получается крепко схватиться только за палец. И он идёт, совершенно не важно, куда... Главное - с ней. Так было всегда, так должно быть. Она приходила каждый день после обеда к прогулке и тихому часу. Пахла цветами и какао. Назвалась Катрин, и он удивлённо моргал темными ресницами. Звучит Красиво, ей идёт, но почему она ему врёт? Ведь он же сразу её узнал, впервые увидев... а, неважно... Его тоже почему-то называют Артур. Зато теперь всё правильно и они будут вместе. Всегда. Но те, что звались "родители", каждый вечер забирали его домой. И это было болезненно неправильно! В садик просыпался сам, собирался с радостью и подгонял со сборами старшего брата. И, недовольно насупившись, каждый раз возмущался выходным. А утром понедельника обрывал на балконе маленькие лиловые цветы. Однажды какая-то девочка взяла их, пока он разбирался с курткой. Он сурово смотрел на неё, отобрал назад. И помял. В обед, счастливо улыбаясь, высыпал в ладонь Катрин смятый знак внимания. Она улыбнулась в ответ и погладила по голове, а он осторожно коснулся её щеки и неуклюже пригладил её темные волосы. В тихий час прокрадывался в общий зал, где она с другими нянями пила чай. Уверенно клал ей на колени книжку со сказками про рыцарей и принцесс и серьёзно смотрел на неё. После счастливо жмурился, слушая её голос, когда она читала ему. Иногда они рисовали вместе: машинку, домик, цветы. Он пытался нарисовать её рядом, но пальцы не слушались, и рисунок на листе никогда не совпадал с внутренним ощущением и видением. Вокруг были другие дети, они казались неженками и слюнтяями и настырно старались отобрать себе её внимание. Он ревниво сопел, вцепившись пухлыми ручками в её ногу или руку и капризно выпаливал: "Meine!" Стараясь никого к ней не подпускать. В такие моменты она смеялась и непременно гладила его по волнистым густым волосам, или брала за руку, заглядывая в глаза, и говорила: "Я тебя тоже очень люблю, малыш, идём, поиграем со всеми". Сердце Артура заходилось в трепете, а тот, что не 'Артур', мрачнел. Что-то в её словах ему совсем не нравилось и было неправильно... Никакие "все" Им никогда прежде нужны не были! Она его не узнала? Схватившись за край её юбки, тянул на себя: ну же, посмотри на меня, неужели ты не помнишь?! Другие дети его сторонятся - не очень-то и хотелось! Для общения у него есть самый лучший в мире брат, пусть они и не очень похожи, зато он - копия папы, с ним весело кататься на самокате, и брат катает его на своём велосипеде. Рядом с ним он заливисто смеётся и счастлив. И он упрямо таскает у старшего рубашки синих оттенков, меняя на свои белые. Мама, смеясь, подворачивала ему длинные рукава и шутила, что младший модничает, ведь в синем его глаза кажутся ярче. Сам он разницы не видел, сколько ни смотрел в зеркало, но считал, что в этом цвете светлячок его непременно узнает. И хотел казаться взрослее. Она же подождёт?.. он же ждал... В этот день родители запаздывали, других детей почти всех забрали. Вместе с Катрин они успели собрать все игрушки, смести песок с лавочек и пошуршать листвой на газоне. Он был несказанно рад и с детской непосредственностью потащил Катрин к качелям. Но у ворот что-то сильно зарычало и заглохло, привлекая Катрин. Она поднялась с качелей, вызывая в нём волну возмущения - он же её качает, куда она?! - и направилась к воротам. Он потопал следом, ощущая странное чувство тревоги. В калитку вошёл человек в чёрном, позвал её по имени и, улыбаясь, притянул Катрин к себе. Человек держал в руке свою "вторую голову", тёмную и настолько гладкую, что в ней отражались кроны деревьев. Потянувшись к двухголовому дракону навстречу, она обняла и поцеловала вошедшего и что-то сказала, не расслышать.Мир треснул и посерел.
Тот, что не Артур, закипел от обиды, заставив замереть на месте в паре метров от ворот. Хотелось ринуться на врага и дубасить того кулаками! Никто не смеет отбирать его Светлячка и играть с ней! Катрин - если уже она так хочет называться этим именем - только его! Он уже приготовился и сжал кулачки, насупился, сурово пыхтя, но ему помешали. - Артур, дорогой, ты чего такой напуганный? - из-за спины Катрин и дракона показалась та, что называется мама: - Мама задержалась, извини, не бойся, сокровище моё. Идём скорее домой. А Катрин тепло смотрела на него и улыбалась. Словно не понимала, чего натворила. Его тянули за руку к выходу, а он был не в силах оторвать взгляд от вцепившегося в его светлячка блондина. Двухголовый Дракон ответно зыркнул глазами цвета его шкафчика... - Подрастёшь, и у тебя будет девушка, малец. Ему не нужна девушка. У него есть! Всегда была! Но почему сейчас она выбрала другого?! Тёплые руки подхватили его, устав бороться с упирающиймся ребёнком, и понесли за периметр. Слёзы бессилия и несогласия прорвались и хлынули из глаз, из горла послышался гневный рёв. Потирая сжатыми кулачками глаза, он пытался справиться, остановить их поток, но обида за такое предательство, своё бессилие и слабость была сильнее. Он ещё несколько раз видел этого длиннохвостого и возненавидел мотоциклы. Перестал обрывать с домашнего окна цветы и собирать с ней игрушки. В тихий час не спал, лежал, уткнувшись в подушку, и чувствовал, как Катрин иногда заглядывает в дверь и смотрит на него, а он упрямо делал вид, что спит и ему нет до неё никакого дела. И снеговиков с ней не лепил, хотя очень хотелось... Наблюдая, как она зябко дышит на свои ладони, не выдержал, подошёл ближе, стягивая с себя варежки, и протянул ей. На рождество она угощала всех печеньем, он с обидой смотрел на других, тоже получиших печеньки, и принёс своё домой, так и не решившись надкусить. А весной узнал, что не любит листву: она цветом, как глаза у того... на мотоцикле. Однажды в середине лета он заметил, что Катрин собрала свою чашку, туфли и полотенце... Неясная тревога с новой силой заволновалась в нём. Катрин попрощалась как-то совсем не так, неправильно, и ушла. Через пару лет тот, что не Артур, совсем растворится в его сознании. Он научится без запинок выговаривать "Ауштеттен" и узнает, что за его пределами есть большой Аугсбург. Медленно и неминуемо придёт принятие этого мира и уйдёт странная память о прошлых реальностях. Когда вырастет, много узнает об истории своей фамилии, станет астрофизиком и будет преподавать в университете и избираться в местный муниципалитет. Нелюбовь к весне и зелёному протянется через всю жизнь... Вот только ароматы лаванды и какао навсегда останутся его любимыми... с привкусом бесконечной тоски и всеобъемлющего понимания.