***
— У тебя… ничего больше не болит? — глухо спрашивает Чонгук, не отрывая голову от плеча. Под ногами внезапно появляется что-то твёрдое, и если бы не крепкие руки Тэхёна, удержавшие его, Чонгук непременно навернулся бы сейчас. Вот и земля. — Всё со мной в порядке, — с улыбкой в голосе отвечает ему Тэхён и отпускает, погладив по спине. Рядом уже материализовались инструкторы, они быстро высвобождают их из систем и удаляются. До Чонгука доходит странность ситуации. — Подожди, а ты тут как очутился? — не находит Тэхёна и начинает судорожно искать глазами. — Ну привет, потеряшка! — орёт рядом знакомый голос. — Чимин-и… — Чонгук теряется и тонет в тёплых объятиях. Они все здесь. Намджун, отлепившись от капота своего рэнджровера, подходит, крепко пожимает руку и приветственно хлопает по спине. Джин тепло обнимает. Юнги жмёт руку со словами: «Ещё раз проебёшься, найду — ноги переломаю», но искренне улыбается при этом. Даже Хосок тут. А не на работе, как обычно. Подлетает и стискивает крепко. — Никуда теперь не денешься. Чонгук не отталкивает его от себя. Ему даже нравятся перемены в поведении брата. — Вы чего тут все забыли? — он уже почти плачет, улыбается во все тридцать два, обнажая зубы, и буквально тает от всего этого тепла, от радости, что наконец их всех увидел. Он скучал даже больше, чем думал. Они тут все из-за него. Искали его, придурка. Он никогда такого не испытывал. Что это? Счастье? Минсок внимательно следит за поведением Чонгука. Потом решает показаться и крадёт его у парней на пару слов. Нужно всё проверить. Он разговаривает с Чонгуком, который постоянно кидает взгляды за его спину, словно проверяя, не делся ли куда кто-нибудь из парней, около получаса. Минсок поражается прогрессу от этого, выдуманного дилетантами, эксперимента. Положительные эмоции бьют через край. Глаза заинтересованно блестят. Чонгуку не терпится пойти к ним. К людям. В который раз он дивится тому, какой сложный это механизм — человеческая психика. Он принимает решение встретиться с Чоном дня через три и следить за динамикой. Не идёт и речи о том, чтобы пытаться ограничить его взаимодействие с парнями. Забери их сейчас — и от прогресса не останется и следа. Он отпускает Чонгука. Кивает Хосоку и Тэхёну. Те облегченно выдыхают — Чонгука у них не заберут. Минсок отзывает Тэхёна и Намджуна, лишив возможности немедленно поговорить. Даёт им какие-то наставления. Чонгук хмурится. Его окружают парни, начинают выяснять, где, как и почему пропадал. Раздают нагоняи за то, что заставил всех волноваться. Юнги орёт больше всех и материт его на чём свет стоит, периодически получая подзатыльники то от Чимина, то от Джина. Хосок с улыбкой наблюдает за этим, и очень надеется, что младший брат сейчас счастлив. Минсок наконец отпускает и Тэхёна, и Намджуна, заводит машину, помахав на прощание, выезжает на дорогу. — Так, ну что, по домам? Завтра праздновать будем? — перебивает общий гул Намджун. Чонгук ищет Тэхёна глазами. Находит. Расслабляется. И идёт к нему. Чонгук знает, что делать, он впервые в чём-то настолько уверен. — А можно… можно я с тобой поеду? — достаточно тихо, но все слышат и оборачиваются. А он тянется к руке Тэхёна и аккуратно, одним пальцем, касается его ладони. Тэхён впервые за весь день теряется. — Ёпрст! — орёт Юнги. Чимин закрывает ему рот рукой, не давая продолжить. Тэхён быстро кидает взгляд на Хосока. Получает утвердительный кивок. И замечая, что Чонгук растерянно отстраняется, моментально покрепче перехватывает его руку. — Конечно можно, что за вопросы, — Чонгук сияет, а Тэхён бесцеремонно лезет в карман его худи, выуживает ключи от крузака и кидает их Юнги. — Отгоните тачку, — и тянет Чонгука за собой. Они идут к машине Тэхёна, держась за руки. За спиной снова перепалка: пытаются выяснить, кто вернётся за машиной Чонгука. Пока проигрывает Юнги.***
Танян уже давно позади. Тэхён ведёт машину, следит за дорогой из-под ресниц и продолжает держать за руку Чонгука, и нежно гладит его ладонь большим пальцем. Чонгук прикрыл глаза и молчит. Понимает, что начинает засыпать. Уже сгущаются сумерки. Он тянет руку к приборной панели и нажимает на «Play» на сенсорном экране. Из динамиков слышится знакомый мотив. Сонливость моментально спадает. — Э-эй, это же «Don’t walk away», — вскрикивает, повернув голову к Тэхёну. — Да-а-а, обожаю её, — тянет тот. — Она вообще крутая очень, под любую… — …ситуацию подходит, — дополняет неожиданно Чонгук. Тэхён смеётся. — Мысли мои читаешь. Эй, ты чего сонный такой? Не выспался? Кофе будешь? — Да, я плохо сплю. Буду, давай тормознём. Тэхён хмурит брови, вспоминая строчку о сне в истории болезни. Но сразу же гонит от себя плохие мысли — если он о каждом слове и действии Чонгука будет думать, как о симптоме, ему только хуже сделает или сам чокнется. Они тормозят возле небольшого пит-стопа с красной крышей, окружённого маленькими круглыми фонариками. — Тебе какой? — Айс-латте, — отвечает Чонгук. — Серьёзно? Не замёрзнешь? — Да, с карамелью. Что ты со мной как с маленьким. Тэхён хихикает, делает заказ и отъезжает на парковку, чтобы подождать, пока принесут кофе. — Забавно, ты же ведёшь себя как маленький, — улыбаясь говорит и, отстегнув ремень, поворачивается к Чонгуку. — Как хочу, так и веду, — с серьёзным видом заявляет тот. Тэхён останавливает взгляд на аккуратных губах. По спине ползут мурашки. Они ведь так ничего и не прояснили. Чонгук замечает взгляд, отстёгивает свой ремень и тоже поворачивается. — Какой адрес у тебя? Куда везти? — слегка хрипло спрашивает Тэхён, с трудом отводя глаза. Чонгук придвигается ближе. «Это что за новости?» — Я не хочу к себе домой. Ещё ближе. — Что за капризы? А куда хочешь? — Тэхёна ведёт. — Не знаю… — почти в самые губы. «А кто знает?» Чонгук прикрывает глаза и тянется к его губам. Касается своими почти невесомо. Чонгук поцеловал его. Сам. Тэхён слегка отстраняется. Дыхание сбилось. — Уверен? — хриплым шёпотом. Вместо ответа Чонгук снова целует в губы, ласкает их языком, проникает им в рот, заставляя опомниться и ответить на поцелуй. У Чонгука кружится голова. Его словно качает на волнах каких-то новых, но в то же время смутно знакомых ощущений. Только в этот раз он на сто процентов уверен, что ему нравится то, чем сейчас заняты его губы. Он не гей. Но ему нравится. Безумно. Чонгук отрывается от губ Тэхёна, мягко целует в скулу, подбирается с поцелуями к уху и перебирает языком кольца серёжек. Тэхён постанывает. Сжимает пальцы на плече Чонгука и шумно выдыхает воздух. — А нет, в этих проколах определённо есть смысл… Ещё часа три назад он встретился у вышки с Минсоком, не зная, каким будет результат эксперимента. Всё могло сложиться таким образом, что Чонгук отказался бы прыгать. Или плохо отреагировал бы на них на всех. И сейчас Тэхён ехал бы домой один. И неизвестно, когда снова Чонгука увидел бы. Но сложилось всё как нельзя лучше, сейчас Чонгук наглым образом заводит его прямо в машине. На парковке какого-то пит-стопа. «Что ж ты, блять, со мной делаешь» Идиллию прерывает стук. Кто-то аккуратно барабанит пальцами по стеклу. Спасибо тому, кто создал тонировку. Чонгук отрывается от своего занятия, раздражённо цокает языком, облизывает губы и открывает окно со своей стороны, забирает заказ. — Спасибо, до свидания, — не даёт даже слова вставить. Закрывает окно. — Невежливо, Гук-и, — всё ещё пытаясь справиться с дыханием, тянет Тэхён. — Я сказал «спасибо». Всё, поехали, — и протягивает напиток. Глаза блестят, в уголках губ прячется улыбка. Тэхён засматривается на его лицо. «Губы так красиво распухают» Он принимает стаканчик из рук Чонгука, ставит в подстаканник, заводит машину и выезжает с парковки. Теперь они оба точно знают, куда сейчас поедут. Чонгук ловит его руку, когда он тянется за кофе, и снова оставляет тёплый поцелуй на его запястье. «Что у него за прикол?»***
Тэхён не помнит, как открыл дверь в собственную квартиру. Не помнит, закрыл ли машину. Не помнит, куда они дели стаканчики из-под чертового кофе. Он вжимает Чонгука в матрас на своей постели. Жадно впиваясь в его губы поцелуями. Тэхёну никогда не было так хорошо, он заводится с каждой секундой всё сильнее и уже не знает, как будет тормозить потом. Он никогда никого так сильно не хотел. И Чонгук как с цепи сорвался. Не даёт ни передохнуть, ни слова сказать. Целует, целует, целует, пробирается руками под его футболку, Тэхён в ответ на его прикосновения тихонько рычит и сильнее наваливается сверху. Губы немеют. Чонгук целует в шею, прикусывает кожу, обводит языком место укуса, перемещается выше, и Тэхён протяжно стонет. — Ви… наверное, засосы останутся, — задыхается Чонгук. Тэхён хрипло смеётся. Футболки их летят на пол. Хорошо хоть худи сняли, когда зашли. Тэхён оставляет влажные поцелуи вдоль ключиц Чонгука, тот зарывается пальцами в его волосы. У Чонгука давно уже стоит, он упирается членом в пах Тэхёна и старается не думать о том, что это ещё совсем недавно казалось ему странным и неправильным. Да думать особо и не получается — Тэхён прикусывает мочку уха, возбуждение новой волной накатывает, дыхание периодически срывается на стоны. Он льнёт к Тэхёну всё сильнее. Пока не понимает, что напряжение в штанах уже стало невыносимым. Его ведёт от одного только взгляда на раскрасневшееся лицо, в затуманенные глаза. А Тэхён покрывает его плечи поцелуями, и Чонгук словно весь покрывается мурашками, тихонько скулит. В голове бьётся только одна мысль. И именно её он жарко выдыхает Тэхёну прямо в ухо: — Я готов, Ви. Я сейчас хочу, — голос дрожит. Тэхён поднимает голову и смотрит ему в глаза. — Я не стал бы рисковать и торопиться, учитывая прошлый опыт. — Ви, посмотри вниз. Видишь? Как ты собираешься от этого избавляться? Уже поздно, уже поторопились. Я не хочу дрочить, можно, судя по всему, избавиться от этого более приятным способом. Правда, сразу говорю, я ни разу с парнями не пробовал. Но сегодня прекрасный день для этого, обещаю завтра не жалеть об этом и не пытаться убить, — подмигивает Чонгук и, вскинувшись вдруг, подминает его под себя, кусает за подбородок. «И когда он стал таким игривым?» Лоб покрыт испариной. Губы горят. Волосы в совершеннейшем беспорядке — Тэхён залипает. — Хорошо, тогда в первый свой раз ты побудешь сверху, — хрипло отвечает, улыбается и нежно-нежно целует Чонгука в уголок губ. «Долго уговаривать не пришлось» — Сейчас вернусь, тут всё не так просто, — шепчет Тэхён и, выпутавшись из объятий, уходит в ванную. Улыбка не сходит с лица, он и подумать не мог, что малой с ним так раскроется. Чонгука накрывает приятная эйфория и необъяснимое чувство предвкушения. Хотя, в общем-то, очень даже объяснимое. Он облегченно выдыхает — Тэхён не ведёт себя с ним, как с умалишённым. Всё так легко и просто сейчас. Тэхёна нет минут двадцать. Всё это время Чонгук разглядывает комнату. Он бывал тут раньше, но никогда не замечал мелочей. Тэхён любит Ван Гога. Он и так это знал, но сейчас, видя коллажи с репродукциями на стенах, кажется, стал понимать Тэхёна чуть-чуть лучше. Тут и автопортреты, и «Подсолнухи» в разных вариациях, и «Жёлтый дом» и даже «Едоки картофеля». В подборе картин есть логика: каждая из них — важная веха в искусстве и в жизни художника. Отремонтированную им доску, которую он утащил из больницы, а потом отправил Тэхёну с курьером, тоже замечает. Стоит, прислонённая к стене напротив кровати. Сердце Чонгука пропускает удар. Тэхён скучал по нему. Он больше никогда не сделает больно. Тэхёна хочется изучать. Хочется целовать. И оберегать хочется. Они разберутся со всеми проблемами, и он будет рядом с Тэхёном. Постоянно. Если это значит — быть геем, будет геем. Его передёргивает от мысли, что на месте вот этих губ, так нежно его ласкающих, могут оказаться любые другие, которые он целовал раньше… Тэхён появляется из ванной полностью обнажённым. Чонгук стоит вполоборота, разглядывая коллаж с картинами Винсента. Он подходит со спины, отмечая, как очаровательно малой смутился и покраснел, бросив на него короткий взгляд. — Я буду подсказывать, — на ухо шёпотом, и от этого у Чонгука, похоже, подкашиваются колени. Он тянет его к себе вплотную, подбирается руками к ширинке. Тормозит на секунду. Нежно и влажно целует шею, чтобы отвлечь от неловкости момента. Как раз там, где бьётся заполошно жилка. Осторожно расстёгивает молнию и, стянув штаны до середины ягодиц, приспускает боксеры, высвобождая набухший от возбуждения член. Чонгук шумно втягивает воздух через стиснутые зубы и откидывает голову Тэхёну на плечо. «Молодец» Тэхён, не переставая целовать и вылизывать чуть солоноватую горячую кожу, проводит рукой по его члену от основания до головки, слегка сдавливает её, вырывая стон. Начинает двигаться быстрее, второй рукой вжимая Чонгука в себя, и кусается. Чонгук по инерции двигается навстречу руке, стонет уже при каждом движении. — Ви, я сейчас кончу… не успев начать, — эти слова Чонгук буквально выстанывает, судорожно вцепившись в его предплечье и ухватившись за его ягодицу так отчаянно, словно тонет. Тэхён и сам уже еле сдерживается. Чувствует свой каменный стояк и понимает — на пределе. Он ведёт Чонгука к кровати. Помогает избавиться от оставшейся одежды, достаёт из тумбочки презервативы и смазку. Раскатать латекс по члену помогает тоже и ложится на подушки, утягивая Чонгука за собой и разводя ноги. Тэхён отчего-то чувствует огромную ответственность за то, какие эмоции у малого останутся после их первого секса. Чонгук, приподнявшись на локтях, нависает над ним. Выдавливает на руку смазку и вопросительно смотрит. В глазах ни капли сомнения. — Там пробка, я уже достаточно растянут, можешь этим не заморачиваться, просто вытащи её и входи. Только осторожно… и про смазку не забудь, — Тэхён удивляется сам себе — как в этом состоянии умудряется ещё и советы раздавать? Сейчас нужно просто довериться, Чонгук не сделает больно. Чонгук ещё больше заводится, увидев под собой такого Тэхёна, и действует, как ему было сказано. Избавляется от пробки, аккуратно смазывает. Тэхён дёргается, и он целует чуть припухшие губы, так ласково, как только может, на всякий случай — вдруг будет неприятно сначала. Пристроившись, аккуратно входит до середины члена. И чуть ли не задыхается от неожиданности, из глаз сейчас звёзды посыпятся. Очень узко и очень горячо. И очень хорошо. А вот Тэхёну, кажется, не очень. Тэхён хмурит брови и закусывает губу. — Подсказывай, что делать, я не хочу, чтобы тебе было больно, — Чонгук почти пугается. — До… до конца давай… И Чонгук слушается. Жарко дыша, постанывая и стараясь не торопиться, входит до основания. Шипит, и начинает двигаться. Поначалу хаотично и, несмотря на старания, почти бестолково, но Тэхён подаётся навстречу, подмахивает, и Чонгук почти сразу улавливает, как надо, чтобы доставить максимальное удовольствие. Три аккуратных толчка не до конца и один грубый до основания. Тэхён вскрикивает под ним и извивается. Чонгук улыбается и, впившись в его шею пересыхающими от частого дыхания губами, продолжает. А Тэхён уже не контролирует силу, с которой царапает ногтями спину. Пятками давит на бёдра. Чонгук выстанывает его имя, продолжая входить то резкими толчками, то нежными поступательными. Попадает прямиком по простате, слышит отчаянный стон, подмечает этот момент и начинает уверенно вставлять под таким углом, чтобы попасть снова. Тэхён задыхается в стонах. Уже буквально хнычет от болезненного удовольствия. И Чонгука выносит окончательно. Он почти кусает тэхёновы губы, ускоряется, берёт всё быстрее и быстрее. Внизу живота расползается приятное напряжение, по спине бегут мурашки. Подступающий оргазм уже накрывает с головой. И он целует, целует, целует… Тэхён сжимает руками ягодицы Чонгука, притягивая его всё ближе. И чувствует, что близок к финалу. Да уж, быстро малой его. — Чонгук… я почти… — Я тоже, — голос совсем охрип. Вбивается ещё сильнее, Тэхён отчаянно выгибается, скулит и кончает, изливаясь себе на живот и испачкав Чонгука. Он не успевает подумать о том, что это, возможно, как раз-таки тот самый неловкий момент, потому что Чонгук внезапно замирает, низко стонет куда-то в основание его шеи, а внутри становится горячо. Чонгук тоже — всё. Он, морщась от слегка неприятных ощущений, выходит из Тэ с пошлым звуком, дрожит всем телом и обессиленно падает сверху. — Умница. — Да, я быстро учусь, — Чонгук медлит, прежде чем продолжить. — А тебе… понравилось? Было хорошо хоть немного? — всё ещё задыхаясь, задаёт самый тревожащий на данный момент вопрос. Тэхён смеётся. — Я думаю, ты слышал, насколько мне было хорошо. Спасибо, — выдыхает в макушку, водит пальцами по спине. Чонгук улыбается и дрожит под нежными прикосновениями. Такой смущённый и раскрасневшийся, такой уязвимый сейчас, что сердце щемит. «Ты, главное, не отталкивай меня больше» Тэхён покрепче сжимает его в объятиях, а Чонгук и не думает, похоже, двигаться с места — устроился уютно на груди, периодически чмокает, куда придётся, но обязательно через раз ключицу, как раз в том месте, где был перелом. «Нашёл всё-таки» Он накидывает сверху одеяло, Чонгук бормочет что-то и постепенно начинает проваливаться в сон. Тэхён тоже засыпает. Голова пустая, лёгкая, и думать не хочется, только одно он понимает сейчас отчётливо — привяжет Чонгука к себе, если понадобится, но никогда больше никуда не отпустит. — Ви, — ну надо же, не спит ещё. — Мм-да, малыш, что такое? — Я завтра снизу попробовать хочу. Тэхён о таком и мечтать-то боялся. — А ещё ты не гей. — Да. — Я так люблю тебя, — прижимает крепче. — Я тебе когда-нибудь покруче признаюсь, чем банально после секса. — Спи уже, — поцелуй в висок. «Меня только что назвали банальным» — Если так хорошо будет всегда, я готов с тобой даже встречаться. Ну это так, на случай, если решишь предложить… — совсем тихо шепчет Чонгук, щекоча кожу тёплым дыханием. И вырубается.***
Тэхён просыпается от того, что Чонгук мечется по постели и стонет. Спросонья пытается сообразить, что происходит. «А, кошмары, точно» Сгребает Чонгука в охапку, острожно будит, негромко зовя по имени и покрывая лицо поцелуями. Успокаивает, как может. Чонгук просыпается, несколько секунд, затаив дыхание, пытается сообразить, где он. Тэхёну уже и самому страшно. «Не отталкивай сейчас только, я не переживу» Но Чонгук облегчённо выдыхает и льнёт к нему, снова прикрывая глаза. Чмокает в губы, поудобнее устраивается рядом, крепко обнимая. — Ви… я в душе не шатаю, что такое любовь. Но ты, пожалуйста, будь со мной всегда, когда мне будут кошмары сниться. Я готов их терпеть, чтобы ты меня вот так вот будил. Признался? В груди Тэхёна приятно заныло. Конечно, он будет. — Спи, малыш, я всегда рядом буду. Тэхён целует его, перебирает волосы на затылке, ждёт пока дыхание выровняется. Спустя пять минут понимает: спит. Спит спокойно и безмятежно. И только потом засыпает сам.***
Разумеется, внезапное появление Тэхёна и компании не излечило чудом раны в душе Чонгука, которые оставляли люди на протяжении всей жизни. Но это дало ощутимый прогресс. Чонгуку стало намного проще со всем справляться. Он ведь был теперь не один. Не так уж и сложно ходить два раза в неделю на приём и терпеть неприятные разговоры, если знаешь, что на крыльце больницы тебя уже ждут. Что после приёма обязательно поцелуют и увезут домой. Не так уж и сложно не забывать пить антидепрессанты, когда тебе постоянно напоминают и целуют, если сам не забыл. Не так уж сложно бороться с десоциализацией, когда тебя постоянно окружают заботой друзья и любимый человек. Бороться со своими демонами не в одиночку — тоже куда проще. У него потрясающий врач и лучшая на свете семья: друзья, брат и Тэхён. С такими — грех не выздороветь. Чонгуку потребуется двенадцать месяцев, чтобы полностью восстановиться. В будущем посещать специалиста он будет раз в год. Антидепрессанты перестанут быть необходимы. Останутся только кошмары. Но приходить будут редко. И не так уж страшно, если приснился кошмар, ведь тебя сразу из него мягко вытащат. Обратно. В объятия к любимому человеку. И обязательно поцелуют. Чонгук не гей. Он, может быть, би. Но он очень любит, когда Тэхён его целует.