Транквилити

Алекс опять проснулся посреди ночи. Несколько минут пролежав в кромешной темноте, растерянно блуждая взглядом по знакомым очертаниям комнаты, мужчина всё же не в силах перебороть себя и заснуть осторожно выпутался из-под простынь и поднялся с кровати. Майлз мирно сопел рядом, поэтому мужчина старался быть как можно тише, чтобы не разбудить его. Укутавшись в свою любимый сиреневый халат, нещадно высмеиваемый Майлзом, Алекс бесшумно выскользнул за дверь. Часть его не хотела покидать тёплый, хорошо прогретый и что самое главное — весь пропахший парфюмом Майлза номер, он минут десять стоял в тускло освещённом коридоре, держась за ручку двери и пытаясь решить, хочет он вернуться или продолжить свой намеченный путь. А путь его лежал в совершенно особое место Транквилити, одно из самых его любимых мест во всём отеле, в котором Алекс до появления незваного гостя проводил все свои бессонные ночи и одинокие вечера, и где он не появлялся уже месяц. Терзаемый неприятным чувством, Алекс всё же отошёл от двери и направился вдоль по пустому холлу. Мужчина решил не тратить время на путь к своему номеру, и сразу направился туда, куда так долго хотел попасть. Путь до библиотеки был не близким, она располагалась в самом восточной части отеля, почти на пять этажей выше комнаты Майлза. Когда он тенью пробирался по тихим помещениям, погружённым в сумерки, ему так никто и не встретился, даже ночные боты-охранники, прямой обязанностью которых было патрулировать Транквилити и следить за исправностью пожарной системы, все будто провалились сквозь землю. «Срочно нужно перезагружать ПО всех ботов и проверить их на наличие программных ошибок, половина из них совсем отбилась из рук, такими темпами они и вовсе выйдут из строя» — размышлял Тёрнер, хмуро осматривая пустые коридоры. К сожалению, даже самая современная и продвинутая техника несовершенна, с каждым годом она устаревает, а её работа начинает приводить ко всё большим ошибкам. Преодолев последние несколько метров, Алекс подошёл к огромной дубовой двери, отделявшей отель от самой его старой и раритетной части. Мужчина хоть и был большим фанатом минималистичного модерна и разрабатывал интерьер своего космического отеля по всем канонам стиля, всё же предпочёл отделать помещение библиотеки так, как бы это сделал любой архитектор восемнадцатого столетия. Сведущему глазу могло показаться, что Алекс решил воссоздать здание какой-нибудь крупной католической церкви: только о ней могли напомнить массивные дубовые скамьи, расставленные у входа, огромные шкафы, высившиеся до самого потолка, украшенного гравюрами библейского содержания, подсвечники с горящими толстыми свечами в них, которые находились в каждом углу, золотые викторианские люстры, стопки пыльных газет неизвестного года, небрежно оставленные чьей-то рукой на стульях, придвинутых к читальным столам. Как и в любой церкви в самом начале зала библиотеки Транквилити также стоял алтарь, покрытый белой всегда идеально чистой скатертью. Казалось, что стоит только тебе присесть на скамейку и тут же из сумерек зала покажется священник, весь облачённый в вышитые золотой нитью одежды, станет у алтаря и примется читать свою проповедь. Каждый раз при посещении библиотеки Алекс сам дивился своей задумке превратить читальный зал в убранство католической церкви. Сподвигли ли на это его недостаток фантазии или тайная любовь к старинному церковному орнаменту — оставалось непонятным. Но как бы Тёрнер порой не корил себя за чопорный дизайн библиотеки, каждый раз, когда он дотрагивался до пыльной переплетённой чёрной кожей книги или устало опускался на скамью, вдыхая запах ладана и воска, витающие в воздухе, он тут же переносился на тысячи лет назад и погружался в совсем иную, отличную от его обычного пребывания в Транквилити, жизнь. Эта безобидная фантазия частенько и становилась главной причиной его постоянных посещений библиотеки. Только переступив порог зала, Алекс уже знал, ради чего он решил пожертвовать несколькими часами спокойного сна. Проходя один книжный ряд за другим, Тёрнер знакомой дорогой направлялся в любимую секцию. «Detective stories and horror fiction» — значилось на металлической табличке, прибитой над шкафом. Взобравшись на лестницу, стоявшую неподалёку, Алекс принялся к самой ответственной части своего ночного путешествия — поиску нужной книги. После тридцати долгих минут трудного выбора мужчина всё же выудил тоненькую бледную книженцию. Название на обложке практически стёрлось и только благодаря оглавлению удалось узнать название и автора книги. Несменная Роберта Флэк и её известное «Убийство в особняке Хопкинс». Всё внутри Алекса задрожало в предвкушении, и тот поспешил спуститься с лестницы, бережливо держа в руках роман. Уместившись в тесном кожаном кресле, мужчина раскрыл книгу и с упоением принялся вчитываться в напечатанные строчки. Детектив в действительности оказался выше всех похвал, но всё же, как бы Алекс не был заинтригован кровожадным убийством хозяина старого английского особняка, бессонная ночь давала о себе знать, и вскоре веки архитектора начали слипаться сами собой. А спустя несколько минут он уже погрузился в сон, который, не в упрёк талантливой Роберте Флэк, оказался интереснее любого её романа… … Чёртов дождь лил как из ведра уже третий день подряд. Запертый в своей полусгнившей развалюхе, именуемой «служебной машиной», патрульный Алекс Тёрнер был зол на весь мир. Он скурил уже пятую сигарету, последнюю из залежавшихся в его промокшей насквозь кожанке, и поэтому теперь без дела сидел за рулём, злобно наблюдая, как грязные капли скатываются по лобовому стеклу. Ему жутко хотелось плюнуть на работу и поехать назад в Йоркшир, завалиться к себе в однокомнатную конуру и заснуть беспробудным сном. Но капитан, звонивший пять минут тому назад, ясно дал понять, что если Тёрнер снова покинет своё патрульное место, то он тут же будет вышвырнут восвояси из отдела полиции. Терять работу и что самое главное — возможность заработать денег, сплавляемые каждый вечер пятницы на выпивку, не хотелось, поэтому Алекс, стиснув зубы, продолжал истуканом сидеть на мокром сиденье. Вдобавок ко всем несчастьям, неожиданно зачем-то зазвонил диспетчер. — Патрульный Алекс Тёрнер, приём, патрульный Тёрнер, номер значка 1834… — бубнил мужской голос. Тёрнер, поморщившись, нехотя потянулся за приёмником. — Приём, патрульный Тёрнер на связи. — Немедленно выезжайте на улицу Уолл-стрит, дом 5, оцепляйте территорию, детективы из города прибудут только к утру, приём. — Приём, воспонял, выезжаю. «Да чёрт бы их всех побрал» — вслух выругался Алекс, закидывая приёмник на заднее сиденье машины — «опять кого-то прикончили, опять эти дармоеды из криминального отдела полиции будут дрыхнуть всю ночь, а я должен ехать да охранять их покойников. И кому понадобилось марать руки в такую погоду, не могли хотя бы подождать до утра субботы, когда закончиться моя смена…» Ещё раз прилично ругнувшись, мужчина завёл мотор и тронулся с места. Совсем не хотелось уезжать с насиженного поста под освещающим всю улицу фонарём, неподалёку от пивного магазинчика, навстречу этой глухой темноте, в которой его могло поджидать что угодно. Но служба звала. Уолл-стрит располагался в одном из самых богатых районов пригорода. Алексу долго пришлось колесить по тёмным улицам, окружённый огромными каменными особняками, больше походившие на необитаемые замки, чем на здания, где могли комфортно жить одни из самых богатых людей страны. Но вскоре нужный адрес был найден. Домом под номером 5 оказался такой же огромный каменный особняк, оформленный в чопорном готическом стиле и окружённый со всех сторон большим парком. Железный забор не позволял подъехать ближе к дому, поэтому Алексу пришлось (не без явного недовольства) выбраться из прогретой служебной машины под самый дождь. С фонариком в руках он принялся внимательно осматривать ворота с целью найти домофон или что-либо, напоминающее его. Вскоре удалось обнаружить какую-то кнопку. После помех над ухом Тёрнера зазвенел грубый мужской голос. — Вы по какому вопросу? — Я — патрульный, в отдел полиции поступил звонок о происшествии по данному адресу. Не удосужившись ответить, охранник отключился, и железные врата с неприятным скрежетом начали открываться. Тёрнер с осторожностью шёл по тёмному парку, стараясь не угодить в кусты, искусственный пруд или не наткнуться на одного из тех садовых гномов, которые владельцы домов так любят расставлять по всей своей территории. Однако несмотря на всю осторожность на гнома Тёрнер всё же наткнулся, только не на садового, а вполне себе живого. Мужчина лет тридцати с небольшим, довольно маленького роста, облачённый в похожий на детский жёлтый плащ, как из-под земли возник перед патрульным. Тот тут же представился садовником, работающим при доме, а на все вопросы об обнаруженном покойнике растерянно разводил руками. — Пол часа назад я вышел в парк, чтобы укрыть кусты малины от ливня, и по чистой случайности наткнулся на неё — тот неопределённо ткнул куда-то влево. — Покажите мне место, где вы обнаружили тело. — Конечно, сэр, следуйте за мной. Но хочу предупредить заранее: покойница мне не знакома, в этом доме она никогда не появлялась, и я решительно не знаю, каким образом она проникла в парк… — С этим разберутся детективы. Убитой оказалась молодая женщина, лет двадцати пяти-двадцати семи, она ничком лежала на мокрой траве, в отдалении от дома. На ней было надето одно ситцевое порванное в нескольких местах платье, редкие белёсые волосы скрывали лицо, а на виске виднелось окровавленное отверстие, оставленное пулей. — Мда… — коротко констатировал Алекс, осматривая убитую — кто сейчас находится в доме? — Только мистер Кейн, хозяин особняка. — Мне придётся с ним поговорить, а пока я попрошу вас передать вашему охраннику, чтобы он закрыл ворота и не впускал никого на территорию. Вы можете это выполнить? — Тёрнер повернулся к садовнику, осветив фонариком его некрасивое рябое лицо. — Будет сделано, сэр — уродливо улыбнувшись, отозвался тот — но что же делать с… — Этим займутся другие люди. И с этим Алекс направился в сторону дома. Чем ближе он подходил, тем меньше особняк казался таким роскошным и солидным, каким он выглядел издалека. Его посеревший, отбившийся камень, полуразрушенные балкон и крыльцо, облупившиеся бетонные львы у входа казались заброшенными, старыми и унылыми. Возможно, этот особняк и принадлежал когда-то богатой семье дворян, но сейчас его владельцами являлись явно небогатые люди. Впустили его не сразу и с большой неохотой. Хозяином особняка, вышеупомянутым мистером Кейном, оказался совсем молодой мужчина, довольно приятной наружности. Алекс хмуро рассматривал мистера Кейна, застывшего на пороге в одном халате (леопардовой расцветки), также в ответ глазеющего на него с полупьяной ухмылкой на лице. — Чем могу помочь? — мягкий (чуть ли не нежный) баритон мужчины заставил Алекса внутренне передёрнуться. В худом телосложении мужчины, его затуманенных глазах и манерных повадках Тёрнер узнал не только заядлого наркомана, но и хуже того — заядлого гомосексуалиста. — А вы в курсе, мистер Кейн, что во дворе вашего дома был найден труп убитой насильственной смертью женщины? Хозяин вдохновенно закатил глаза к небу и махнул рукой в неизвестном направлении. — Мой садовник упоминал о чём-то подобном… и что же вы пришли расследовать это дело? — Полиция приедет только к утру, я — патрульный, которому поручено следить за территорией. — А вы думаете, труп может куда-то испариться? Или он вдруг может понадобиться кому-нибудь из моих соседей? Так это вряд ли… — Я ничего не думаю, а лишь выполняю свою работу. После этих слов мистер Кейн вдруг будто неожиданно пришёл в себя, его взгляд резко отрезвел, и он внимательно начал разглядывать Алекса с ног до головы. Этот взгляд совсем не понравился самому Алексу. — Господи, на улице льёт как из ведра, вы должно быть промокли до нитки. Заходите внутрь, не бойтесь, садовник присмотрит за вашим трупом. Тёрнер и не думал переступать порог этого каменного логова, но Кейн, не церемонясь, схватил его за рукав куртки и силой затянул в дом. Несмотря на внешнюю худобу, мужчина оказался довольно сильным. — Снимайте свою куртку, а то замочите мне весь пол. Я уволил горничную ещё в прошлом году, поэтому за чистотой приходится следить самому. Алексу, напротив, не только не хотелось избавляться от своей тяжёлой кожанки, которая как панцирь защищала его от внешнего мира, но и в принципе находиться на территории странного особняка. Но напор Кейна оказался сильнее желаний Алекса, и тому нехотя пришлось подчиниться. Он медленно стянул с себя тяжёлую от воды куртку и тут же почувствовал, как в нос ударил сильный запах пота. Вот чёрт, он пробыл на ночной службе несколько дней и за всё это время не нашёл времени сменить одежду или хотя бы помыться. Кейн неожиданно подошёл вплотную и ухватился за его кожанку. — Я уберу её в гардероб — мило предложил мужчина, пока Алекс весь внутренне сжался, пытаясь не источать неприятного аромата. Он смущённо провёл рукой по лицу и тут же вспомнил, что за последние дни не только не принимал душ, но и не брился, и теперь должно быть со стороны походил больше на небритого грязного бомжа, чем на сотрудника полиции. Эта мысль сильно его расстроила. «Вот чёрт» Но Кейна, казалось, не смущал его внешний вид. Он то и дело оглядывал мужчину чересчур внимательным взглядом, от чего в Алексе каждый раз всё переворачивалось. Хозяин особняка зарождал в нём настоящую злость, в то же время щедро приправленную сексуальным возбуждением. — В моей спальне есть душ и чистая одежда, она находится на втором этаже, если вам это интересно, сэр. Конечно же, в трезвом уме Тёрнер никогда бы не поднялся по этой чёртовой лестнице и тем более ни за что бы не переступил порог комнаты какого-то наркоши, во дворе которого был найден труп неизвестной женщины. Определённо нет. Если бы только Кейн вальяжно не облокотился на перила, его леопардовый халат бы не распахнулся, оголяя бледную грудь, а его пьяный бесстыжий взгляд не был устремлён на потного, грязного и не на шутку возбуждённого Алекса. Поверженный послушно направился вверх по винтовой лестнице. — Good boy — тихо послышалось сзади, и патрульный ускорил шаг. «Если бы чувства могли говорить, то они твердили бы одно и тоже из раза в раз» … — Этой ночью я хочу быть только твоим — прошептал Майлз, нависнув над ним. И Алекс не мог сопротивляться. Он не был способен на что-либо, когда Майлз был настолько близко, его дыхание согревало кожу, а его запахом была пропитана вся спальня. Мужчина задыхался в этой чёртовой спальне. — I am a good boy — согласился Тёрнер и позволил чувствам захлестнуть его с головой. … Из крепкого сна его выдернули неприятно и неожиданно. — Мистер Тёрнер — перед ним стояла заметно встревоженная (насколько это можно было определить по неподвижному железному лицу бота) Сью. — Господи, ну что опять стряслось? Могу я позволить себе хотя бы час спокойного здорового сна? — заворчал мужчина, ровно садясь в кресле и поправляя свой значительно помятый халат. — Простите, я не хотела вас тревожить, сэр, если бы ситуация не была настолько… — Сью, говори уже, в чём дело. — Возможно, вас эта новость не обрадует. Алекс на секунду замер, удивлённый поведением робота, а потом встревоженно вскочил на ноги: — В чём… что-то случилось в Транквилити?.. Майлз?.. От плохих мыслей пересыхало во рту и сбивалось дыхание. — Сью, чёрт тебя побери, в чём дело?! Последовавшее заставило его ноги подкоситься. — Неизвестный межгалактический лайнер вошёл в атмосферу Луны. Наши передатчики смогли поймать его сигнал. По расчётам системы лайнер совершит посадку на поверхность планеты в ближайшие полчаса. Я здесь для ваших дальнейших указаний, сэр. — Ты свободна — слабо прохрипел хозяин Транквилити, закрывая покрасневшее лицо руками. — Но, мистер Тёрнер… — Убирайся — отрезал мужчина, отворачиваясь — твои услуги мне сегодня не понадобятся. И Сью больше ничего не оставалось, как молча удалиться, оставив хозяина Транквилити в полнейшем одиночестве. В тот момент в сердце мистера Тёрнера не было ни злости, ни страха или разочарования. Только одна боль ножом пронзила всю его сущность. Он знал, что это конец. Но знал ли об этом Майлз?