Ты не спишь?

Когда Зулема вернулась, Макарена уже подготовилась к выходу, накрасилась и надела свои лучшие джинсы. Когда блондинка наклоняется, чтобы завязать кроссовки, Мака чувствует на себе пристальный взгляд другой женщины, оценивающий ее достоинства. Она оборачивается и ухмыляется брюнетке, которая быстро опускает глаза и делает вид, что занята телефоном. —Тебе разрешено смотреть, —говорит Макарена, и их глаза встречаются, когда Зулема смотрит на нее. Мака почти забывает дышать при виде желания в глазах другой женщины. Если она не уйдет прямо сейчас, то не сможет отвечать за свои действия. Найдя свою куртку на спинке стула, она быстро берет ее и надевает, намеренно избегая смотреть на Зулему. Брюнетка провожает ее взглядом, даже не потрудившись сделать вид, что не смотрит ей в спину. Она смирилась со своим влечением к блондинке, но это не значит, что согласна с тем, что чувствует. Принятие и одобрение - две совершенно разные вещи, и Зулема не уверена, готова ли она пойти по этому длинному пути. Она еще не осознает, что уже начала спускаться вниз, и что зашла слишком далеко, чтобы вернуться назад. Оставив мысли о Маке, Заир идет к холодильнику, чтобы приготовить еду для нее и их пленника. Она вынимает кляп изо рта Ракель и развязывает одну из ее рук, чтобы она могла использовать вилку. Она сделана из пластика и совершенно бесполезна в качестве оружия, даже если Ракель придет мысль в голову ударить Зулему в лицо. Мурильо слишком занята своими мыслями, чтобы обращать на такие вещи внимание. Брюнетка занята чисткой яблока, когда Ракель решает заговорить. —Почему ты отталкиваешь ее? Ракель на самом деле не заботится о этих двух женщинах, по крайней мере, так она говорит себе. Если бы у нее была возможность избить Зулему бейсбольной битой, она бы сделала это и не останавливалась, пока другая женщина не превратилась бы в одну большую кучу мяса. Будучи свидетельницей их ссор и размолвок, а также редких моментов мягкости, женщина поняла то, чего эти две, очевидно, не понимали: они были влюблены друг в друга. По уши. И это было то, что Ракель не могла игнорировать, независимо от обстоятельств. Игнорирование любви само по себе было бы преступлением. Зулема поднимает глаза от тарелки, поначалу растерянная, но через несколько секунд ее мозг восстанавливает равновесие, и Ракель понимает, что задела за живое. —Это не твое дело—кисло отвечает она и начинает есть, но яблоко не имеет никакого вкуса. Заир чувствует, как учащается ее пульс, зная, что она обманывает другую женщину своим притворным безразличием. Ракель изучает ее с минуту, затем продолжает говорить, к раздражению Зулемы. —Я могу сказать, что она тебе нравится, и я думаю, что ты ей тоже нравишься, так что я не понимаю, Какого черта ты делаешь? Зулема отбрасывает в тарелку еду и встает, чтобы выбросить остатки перекуса в мусорное ведро. —Ты серьезно пытаешься дать мне совет по отношениям?—Зулема поворачивается к ней лицом, бросив тарелку в раковину. Она не может поверить в наглость этой женщины. —Ну, кто-то же должен. Вы оба-гребаный беспорядок—Ракель чувствует облегчение от того, что наконец-то сказала то, что было у нее на уме в течение последних трех дней, это похоже на тяжесть, сходящую с ее груди. Она проглатывает еще один кусочек, хотя не особенно голодна, и жует его с закрытым ртом. —Если ты еще хоть слово скажешь об этом, я вырежу тебе язык, договорились?— Зулема снова протягивает свой нож-бабочку, демонстрируя им, что она сделает, если другая женщина решит продолжить эту дискуссию. Но Ракель не пугает ее угроза, на самом деле лишь подстегивает ее еще больше. —То, что ты злишься, означает, что это правда. Ты ведь любишь ее ... не так ли? На мгновение воцаряется тишина, настолько сильная, что слышно как где-то вдалеке что-то падает. Заир стоит совершенно неподвижно, нож все еще в ее руке, ее взгляд прикован к женщине, сидящей перед ней. Ракель пристально вглядывается в темно-зеленые глаза, чувствуя, как в них бурлят эмоции-от гнева до грусти. —Не говори глупостей. Голос брюнетки звучит чуть громче шепота, и когда она встречает скептическое выражение на лице Ракель, она, наконец, теряет самообладание, и ее рука поднимается, чтобы ударить Мурильо по лицу. Ракель ожидала удара, но боль все равно не стала меньше. Она морщится от ощущения крови во рту из-за разбитой губы. —По-моему я уже говорила тебе, не открывать свой рот. Ракель поднимает глаза и видит, что Зулема бросает на нее последний предупреждающий взгляд, прежде чем выйти на улицу подышать свежим воздухом. Когда Мака возвращается, она видит Зулему, сидящую на крыше фургона и курящую сигарету. Она останавливается прямо под ней и смотрит на другую женщину, прикрывая глаза рукой от солнца. —Ты кричишь на меня за то, что я оставила ее без присмотра, а потом делаешь то же самое? Заир вздыхает, не в настроении для очередной ссоры. —Пожалуйста, пощади меня, я не в настроении выслушивать твою чушь. Мака ошеломлена ее враждебностью и чувствует, как гнев поднимается на поверхность. Она бросает сумку с покупками на землю и поднимается по лестнице на крышу. Добравшись туда, женщина встает прямо перед Зулемой, заслоняя собой Солнце. — Свали, Рубия, ты заслоняеш солнце. Макарена не знает, что на нее нашло, но ей вдруг надоело все: постоянные придирки Зулемы, ее перепады настроения и то, как она переходит от желания трахнуть ее к ненависти. А ведь это все обычно происходило в один и тот же день. Это ядовито и безумно, и блондинка больше не может с этим бороться. —Я думаю, нам пора расстаться. Эти слова возымели мгновенный эффект, и глаза Зулемы слегка расширились. Мака видит, что она пытается скрыть свои эмоции, но то, как брюнетка крепко сжимает стул, выдает ее. —Когда мы будем в Таиланде, наши пути разойдутся. С меня довольно этого. И с этими словами она идет спускаться по лестнице, не дожидаясь ответа. Зулема чувствует, как кровь приливает к ушам, а пальцы почему-то покалывает. Если бы она не знала себя лучше, то подумала бы, что у нее приступ тревоги. У Заир не бывает приступов тревоги, и поэтому она не уверена в том, что происходит с ее телом. Ее сердце бьется так быстро, что кажется, вот-вот выскочит из груди, и женщина чувствует сильную нехватку кислорода, как будто ее легкие вышли из строя. На ум приходит фраза, как эхо в ее голове. "Ты любишь ее...... не так ли?” —Вы опять посорились? Макарена разбирает продукты, когда ловит краем уха этот вопрос. Ощущение, словно она отчитывается перед родителями поселяется в ее груди. Она останавливается и смотрит на Ракель. — Я ... Да, мы это сделали, —запинаясь, произносит она и почему-то чувствует себя неловко, признавая это. Блондинка снова возвращается к уборке вещей. —Ну, думаю, это нормально для вас —говорит Ракель, жалея, что не видит лица блондинки. Мака хихикает, глубокий смешок без всякого юмора. —Мы не пара. Когда Ракель не отвечает, Макарена предполагает, что разговор окончен, и идет за бутылкой воды из холодильника. Сегодня жаркий день, и женщина чувствует себя более обезвоженной, чем обычно. —Я знаю, что это не мое дело, но... почему нет? От такого вопроса Мака чуть не захлебывается водой. Она быстро проглатывает ее и смотрит на женщину, сидящую напротив. Вот тогда-то она и видит добавочный синяк на лице и свежую рану на губе. —Она ударила тебя. Что ты ей сказала?—Маке вдруг очень хочется услышать, что скажет Ракель, и она почти наклоняется вперед в предвкушении. Ракель выдыхает через нос что-то среднее между насмешкой и смехом. —Я просто сказала ей правду. Что она любит тебя, и что вероятно это взаимно. —Боже, ты с ума сошла? Потому что ты должно быть либо очень пьяна либо под кайфом. Мака встает, чтобы пойти в ванную, не обращая внимания на порхание бабочек в животе. Она чувствует, как ее лицо становится горячим, и быстро оборачивается, чтобы другая женщина не заметила ее состояние. —Как ты думаешь, почему я еще жива? Эта мысль уже неоднократное количество раз мелькала в голове блондинки. Она замирает в ожидании. —Это ты скажи мне. Ракель ждет, пока Мака полностью обратит на ее внимание, прежде чем продолжить. —Я думаю, прошлая Зулема не колеблясь убила бы меня. Может, она все еще хочет это сделать, но не может. Мака слышит слова и понимает их, но ее собственные мысли не могут осесть в ее мозгу. —Думаешь из-за меня? —У меня степень магистра по психологии и поведенческим наукам, Макарена. Я могу сказать, когда женщина пытается измениться к лучшему. А Зулема, определенно это делает. Ради тебя. Макарена чувствует, как кровь отливает от ее лица, и она перестает дышать. Реакция женщины говорит Ракель все, что ей нужно знать, и она хочет закричать от осознания, что она была права. Вместо этого она продолжает смотреть на блондинку. Одна, две, три, четыре секунды. Мака начинает быстро моргать, ее глаза мечутся туда-сюда между Ракель и дверью. Мурильо дает ей несколько секунд, чтобы прийти в себя, прежде чем продолжить. —Я не знаю, что между вами произошло, но могу точно сказать, что эта сумасшедшая женщина действительно заботится о тебе. —Стой, —говорит Мака, наслушавшись вдоволь. Она больше не может это слушать. Это уже слишком. Макарена уже решила покинуть Зулему. У них нет будущего вместе, они только и делают, что спорят. И все же блондинка представляет их в уютном домике где-нибудь на райском острове, спящими допоздна и завтракающими в постели, как это делают семейные пары. Она видит, как они ходят в модные рестораны, где Зулема смущает ее, крича на официанта, а потом они смеются над этим. Она видит, как они гуляют по пляжу, где Зулема игриво брызгает на нее водой, а потом обнимает. Мака не понимала, куда идет, пока не закончила взбираться по лестнице, ее ноги двигались сами по себе. Зулема стоит на крыше спиной к ней, глядя вдаль, ее волосы развеваются по плечам на ветру. Она выглядит очень красиво. Макарена медленно приближается к другой женщине, пока не понимает, что Зулема слышит ее шаги, и останавливается всего в нескольких футах от нее. Она ждет мгновение, пока брюнетка наконец не поворачивается. Они смотрят друг на друга, как будто в первый раз. Мака видит боль на лице другой женщины, хотя она все еще пытается скрыть ее. С годами Макарена научилась видеть ее насквозь. —Зулема...— шепчет она, поднимая руку, чтобы погладить другую женщину по щеке. Волнение разливается по ее телу. Страх того, что брюнетка отшатнется от нее, все еще слишком велик. Блондинка прерывисто выдыхает, когда Зулема лишь еще больше склоняется к ее руке. Мака чувствует, как ее сердце разрывается от любви. Проходят мгновения, прежде чем брюнетка снова открывает глаза. Мака чуть не падает назад, когда чувствует губы женщины на своих. Зулема целует ее, и это не похоже ни на какое другое чувство, ничто другое не может сравниться со сладким ощущением теплых губ на ее собственных. Зулема чувствует, как у нее перехватывает дыхание, когда блондинка обхватывает губами ее нижнюю губу и сосет. В ответ Мака дергает женщину за волосы в сторону, чтобы она смогла прикоснуться губами к шее. Макарена задыхается, а затем стонет, когда чувствует, как губы Зулемы смыкаются вокруг мочки ее уха, нежно посасывая. Она скользит руками по спине Заир вниз к ее заднице, сжимая и наслаждаясь ощущениями. Обе женщины недовольно стонут, когда им приходится оторваться друг от друга из-за нехватки воздуха. —Нам, наверное, лучше спуститься, если мы собираемся продолжить.— бормочет Мака. Брюнетка лишь ухмыляется, и берет женщину за руку ведя к спуску. Они быстро слезают по лестнице, и как только ноги Маки коснулись земли, Зулема уже тащит ее к опушке леса. —Трахаться в лесу. Как романтично,— комментирует Мака, но на самом деле не возражает. Она позволит Зулеме трахать ее где угодно, лишь бы это случилось. —Заткнись— Зулема толкает ее к дереву, прижимая к нему. Кора грубая, даже немного обдирает чужую кожу, но Маке все равно, особенно учитывая то, как брюнетка снова целует ее, сталкивая их языки. Это отчаянный поцелуй, наполненный страстным желанием, и они оба удовлетворенно вздыхают, наконец-то уступив своему желанию. Рука Зулемы поднимается и ласкает ее горло, и Мака резко выдыхает от этого ощущения, ее глаза становятся темнее. —Я должна была догадаться, что ты наслаждаешься этим,—голос Зулемы низкий и опасный, и женщина с уверенностью может сказать, смотря в глаза Макарены, что она не ошиблась. — Значит, все те разы, когда я так прижимала тебя, ты становилась мокрой? Зулема сжимает горло блондинки крепче, внимательно наблюдая за ней, и она восторженно облизывает губы, увидев, что глаза Маки остекленели от похоти. Когда блондинка не отвечает, она немного ослабляет хватку. —Ответь мне. Тем временем другая рука Зулемы пробирается под футболку Маки и медленно движется вверх, пока не оказывается на ее груди. Она оттягивает чашечку лифчика вниз, освобождая сосок, который затем начинает щипать пальцами, и Мака издает стон. —Да!—блондинка отвечает с вздохом, уже сходя с ума от желания. Это не совсем правда, но сейчас ее ничто не волнует, кроме прикосновений другой женщины. —Что да?—улыбается Зулема, позволив своей руке блуждать по другой груди и чуть сильнее сжимая другой сосок. Это дает желаемый результат, так как Мака резко вдыхает, прежде чем ответить. —Да, я была мокрая кажды раз, когда ты касалась меня. В награду Зулема приподнимает рубашку Маки, обнажая ее тело, а затем касается своими губами соска. Мака откидывает голову на дерево, а ее правая рука запутывается в волосах брюнетки. Она не может поверить, что это так хорошо, а Зулема ведь еще даже не прикоснулась к ней. Макарена чувствует, как ее захлестывает очередная волна похоти, когда смотрит вниз и видит, как губы другой женщины сжимаются вокруг ее соска, посасывая его. —Зулема..!—она умоляет, желая, чтобы брюнетка просто прикоснулась к ней. Но Зулема не торопится, облизывает и сосет оба ее соска. Наконец, когда ей кажется, что она вот-вот сойдет с ума, Заир начинает расстегивать пуговицы на брюках и Мака вздыхает с облегчением, чувствуя, как теплые пальцы прижимаются к ее сердцевине. Джинсы немного тесноваты, поэтому Зулема стягивает их вниз, пока они не остаются на лодыжках. Не прошло и минуты, как рука Зулемы снова оказалась у нее между ног, слегка касаясь центра другой женщины. Мака издает стон и хватает брюнетку за плечи, прижимая к себе. Заир наконец стягивает нижнее белье блондинки в сторону, и почти стонет вслух, когда чувствует, насколько мокрая Макарена. Проведя указательным пальцем по всей длине она с упоением слушает как меняется дыхание Ферейро. Она собирает влагу на пальцах, прежде чем резко войти в женщину. —Зулема...—Мака снова умоляет, ее бедра поднимаются вверх, чтобы попытаться получить хоть какое-то трение, но Зулема еще не закончила дразнить ее. Как раз в тот момент, когда Мака собирается буквально умолять Зулему просто трахнуть ее, женщина целует ее. Воздух наполняется их стонами, и брюнетка больше не может сопротивляться блондинке, глубоко вводя в нее два пальца. —Блять! Макарена тяжело стонет, цепляясь за чужие плечи и дергает бедрами еще сильнее. Толчки внутри нее становятся с каждой секундой все быстрее и сильнее. Она буквально слышит, как Заир трахает ее. —Твою мать...—Зулема ругается, почти задыхаясь, когда видит выражение удовольствия на лице другой женщины. Она чувствует, как ее собственный клитор пульсирует от желания, и пытается вспомнить, когда в последний раз она чувствовала такое возбуждение, но ничего не приходит на ум. Зулема чувствует, как Мака сжимает ее пальцы. Когда Макарена открывает глаза, ее поражает выражение лица Зулемы: рот женщины полуоткрыт, глаза полуприкрыты от желания. Этого достаточно, чтобы она чуть не сошла с ума. —Я собираюсь ... Ощущение того, что Зулема находится глубоко внутри нее, заставляет блондинку закатить глаза от удовольствия. Заир набирает темп, трахая ее быстрее и глубже, ее собственное дыхание выходит короткими, неглубокими затяжками. Стоны Макарены постепенно становятся все громче и пронзительнее, пока она, наконец, не закричит, когда оргазм ударит ее, как товарный поезд. Зулема осторожно выходит из женщины, попутно придерживая ее за талию. Мака наблюдает из-под полуопущенных век, как Заир подносит пальцы ко рту, облизывая их один за другим. Это зрелище заставляет Маку уже хотеть большего, но она жаждет увидеть, как Зулема кончает, поэтому она меняет их позициями так, чтобы брюнетка была зажата между ней и деревом. Судя по выражению лица Заир, она, кажется, предвидела этот шаг и только улыбается, когда Мака начинает покрывать поцелуями ее ключицу, ее пальцы дразнят кожу под подолом толстовки. —Rubia... —голос Зулемы звучит почти неуверенно, и ей приходится взять себя в руки. Маке нравится, как она влияет на другую женщину, видя, что эта сторона монеты возбуждает ее больше, чем она когда-либо могла себе представить, и она хочет, нет, она должна заставить Зулему кончить. Когда ее рука достигает молнии на брюках Заир, женщина ненадолго останавливает ее. Их глаза встречаются, и Мака видит неуверенность в темно-зеленых глазах. Она лишь мягко улыбается. —Ты не хочешь...?—спрашивает она, чувствуя себя неуверенно. Зулема кусает нижнюю губу, не зная, как выразить свои мысли словами. Но когда она чувствует, что Мака отпускает ее и делает шаг назад, она быстро говорит: —Я хочу. Макарена смотрит на нее, но не двигается, ее глаза выдают печаль и смущение. —Как только мы это сделаем, пути назад уже не будет. Наши отношения навсегда изменятся. —Разве это уже не так?—мягко улыбается Макарена, с облегчением ловя улыбку на губах другой женщины. Зулема хватает ее за плечи, их губы снова соприкасаются, ее разум занят только одной мыслью. “Ты любишь ее ... не так ли?”