.fragments of malec

— Так значит Амстердам? — Значит, да. Магнус поерзал, устраиваясь удобнее в кольце рук, и усмехнулся. — Современная история Ромео и Джульетты, прям. — Только у нас будет море счастья. — О, мой дорогой Ромео, — фыркнул Магнус, прижимаясь щекой к теплому плечу. — Значит ты моя, Джульетта? — Алек тихо засмеялся, обнимая мужчину еще крепче. Их семьи враждовали несколько поколений подряд, и эта вражда перенеслась в современные реалии судебными разборками, вот только когда в последний раз на суде встретились наследники семей, все пошло совсем не по тому сценарию, что действовал прежде. Вместо публичной неприязни и сдержанных ссор были поцелуи за закрытыми дверьми, тихий, срывающийся шепот и заглушаемые горячими ладонями стоны от обжигающих прикосновений. Они оба быстро потерялись, утонули друг в друге так, что не оставалось никаких сил для того, чтобы скрывать это от семей и дальше. Отношения урывками, когда хочется всецело обладать вниманием любимого человека, все равно, что каждый раз нарываться на мираж оазиса в пустыне, получать каплю живительной влаги, а потом снова обжигаться о раскаленный песок. Молодой Лайтвуд готов был подорвать весь мир ради наследника семьи Бейн, и наверно так и поступил бы, если бы тот позволил. Но Магнус слишком хорошо понимал, что история его фамилии так или иначе изменится, так же как и история их противостояния с Лайтвудами, но идти напролом было, по меньшей мере, глупо и опрометчиво. Их вражда длилась веками, она стала частью их жизни, он даже не мог сказать, с чего она началась, потому что никогда не вникал в саму суть, предпочитая оставлять прошлое праху предков, в отличие от своих родителей. Чета Бейнов, как очевидно и родители Алека воспитывали в своих отпрысках ту самую неприязнь, вкладывая в юные умы, так называемые семейные ценности, которые во многом позиционировались на противостоянии и борьбе между двумя богатыми кланами. Уже несколько лет многомиллионные корпорации и их постоянная конкуренция, являлись популярной темой для заголовков местных газет. Именно поэтому идея с побегом не казалась такой уж вычурной, какой была на первый взгляд. Будучи единственным ребенком и наследником всего состояния и истории семьи Магнусу редко удавалось выскользнуть из-под внимания родителей и свиты телохранителей, практически сбегая к единственному человеку, который поддерживал его. Рагнор был его крестным и близким другом, а так же первым человеком, который заметил, что напряжение между его крестником и старшим сыном Лайтвудов было отнюдь не враждебным. Несколько десятков коротких встреч и ночей прошли под крышей одного из загородных домов Рагнора, более того, только он и старшая сестра Алека были посвящены в план их побега. Может со стороны это и казалось безответственным, но для них обоих это был единственный выход, сохранить и защитить свою любовь от глупых традиций своих семей. — Вылетаем завтра, ты можешь в это поверить? — голос Алека просочился в сознание Магнуса, вылавливая его из напряженных мыслей, и он невольно вздохнул, прижимаясь щекой к его груди, посмотрел на свою руку с блестящим ободком кольца на пальце. — И мы поженимся, — губы сами по себе растянулись в улыбке, когда он ощутил смех Алека. — Просто представь их лица, когда мы вернемся после медового месяца. — О боже… Александр, ты так жесток, — Магнус легонько шлепнул парня по руке и фыркнул. — А вдруг я не захочу возвращаться? Он приподнялся и игриво посмотрел в ореховые глаза. — Тогда, как твой законный муж, я буду обязан выполнить твое желание. — Ты серьезно? — Почему нет? Ты ведь сам сказал мне тогда, что чтобы я слушал свое сердце, — Алек обхватил ладонями его лицо. — Я люблю тебя, Магнус, и хочу, чтобы мы были счастливы. — Ох… я тоже тебя люблю, Александр, — Магнус зажмурился и быстро поцеловал его. — Скорее бы сбежать отсюда. Вместе с тобой в наше будущее, муж. — В наше будущее, — эхом отозвался Алек и поймал теплую ладонь Магнуса, прижимаясь к ней губами. — В наше счастливое будущее.