.fragments of malec

– Что это за условия? – Алек вздохнул и потёр ладонями лицо. – Он не должен быть там, понимаешь? – Понимаю, но это решение инквизиции, Алек, – Изабель коснулась плеча брата и осторожно передала ему ключ. – Это единственный шанс, пытки продолжатся, пока они не лишат его всяческих сил к сопротивлению, ты же знаешь… этот ублюдок ни перед чем не остановится. Ты должен убедить Магнуса. Джейс снял охрану. Теперь иди. Алек сжал в ладони ключ от камеры пыток и коротко кивнул, прежде чем скрыться в тёмном коридоре. Ему нужно было поторопиться. Когда он узнал о том, что Магнуса схватила святая инквизиция, все семейные неурядицы отошли на второй план, казалось, вся его жизнь перестала быть важной. Никто и никогда не выбирался из Колдовской башни живым, и за последние пару лет там было сожжено почти четыре сотни ведьмаков. Алек не мог допустить, чтобы Магнус оказался в их числе. Его Магнус… Он мало что знал о силах Магнуса, на самом деле он, может, и догадывался, но отгонял от себя все эти мысли. В мире, где любой намёк на магию мог погубить человека и всю его семью, было безопаснее делать вид, что поблизости нет никакого колдовства. Магнус молчал, и Алек не спрашивал, казалось, так было с самого начала их знакомства, начавшегося на одном из овощных рынков, когда Алек случайно сбил его с ног, гонясь за ведьмой-повитухой, крадущей младенцев. Ведьму тогда поймала Изабель, а Алек поймал Магнуса, не дав ему встретиться носом с землёй. С того дня прошло несколько месяцев, за это время Алеку казалось, что он успел изучить все привычки Магнуса: его безотказность и доброту, привязанность к животным и тревожным снам по ночам, но кое-что всё-таки оставалось недосказанным. Возможно, так Магнус хотел защититься сам или защитить Алека, ведь сближаться с охотником просто так – было безумием, но почему-то это произошло несмотря ни на что. Казалось, где-то в глубине души, Лайтвуд всегда знал, что когда-то это произойдёт и ему придётся вернуться в лоно могущественной семьи, чтобы просить помощи… Не для себя, а для дорогого ему человека. Пусть и не совсем человек, но Магнус был куда более человечным, чем все те люди, что встречались Алеку в жизни. Мать не сразу согласилась идти против законов империи, но, тем не менее, Изабель смогла заполучить ключ; цена была не так уж и важна, так что теперь всё дело было за Алеком. На охранном посту всё ещё никого не было и, оглядевшись, Алек достал ключ. Дверь в камеру открылась с гулким скрипом, на секунду он даже замер, глядя на скованного на стуле для осуждённых Магнуса. Он был в сознании, и, казалось, даже удивился… – Что они с тобой сделали? – Алек склонился над ним, убирая со лба мокрую чёлку. – Почему же ты не сбежал? – Снова? – Магнус горько усмехнулся, устало прикрыв глаза. – Я бегу всю жизнь, Александр, я так устал… разве есть место, где можно скрыться от вас, охотников? – Ты же не думаешь, что я… – Алек похолодел, но его тут же отпустило, когда Магнус качнул головой. – Я верю тебе, Алек. – Тогда дай мне согласие, Магнус, слышишь, я не хочу, чтобы они убили тебя, – он практически взмолился, опускаясь перед ним, прежде чем раздался сигнал, и появилась охрана. – Магнус! Дай мне согласие! Алека буквально силой вывели из камеры, хотя в кабине наблюдений сразу же освободили. – Руки прочь от Лайтвуда, – зло приказала Изабель, и охрана послушно отступила. Когда опустился первый засов, в кабину вошёл главный инквизитор, и Алек с трудом удержался на месте. Разговор начала Изабель: будучи главенствующим переговорным звеном между семьёй и империей, она умела находить общий язык даже с теми, кто не умел говорить, так что вмешиваться в переговоры Алек не хотел, а вот старый инквизитор был явно настроен поболтать именно с ним. – Младший Лайтвуд, снова Вы, мальчик, сколько раз Вам говорить, что… – Каждому охотнику разрешается взять ведьмака, так? – резко оборвала начавшуюся браваду Иззи, и инквизитор усмехнулся. – Так, но согласие от ведьмака ещё нужно получить, что-то я не наблюдаю у Вас ведьминой руны, Лайтвуд, – он покосился на руки Алека, а затем придирчиво оглядел Изабель. – Так что сегодня пытки продолжатся, хотите – наблюдайте, хотите – нет. Не думаю, что этот колдовской мусор будет в состоянии дать вам согласие после руны боли. – Вам ведь это только на руку: последний из семьи Бейнов, которую Вы так боялись, – не выдержал Алек, и старик вспыхнул, стискивая челюсти. – Не дерзите, мальчик, у меня хватит полномочий снять Вас с должности. И должен Вам сказать, что именно я приговорю Бейна к аутодафе! Так что ему теперь ничего не поможет. С первым стоном боли, донесшимся из-за толстых металлических стен, Алек почувствовал, как его левая рука наливается жаром и неверяще уставился на проявляющийся символ согласия, затем еле выговорил: – Он мой маг… Он мой… – Наконец-то, – Иззи схватила его за руку и тут же обратилась к старику. – Действительно хотите связаться с Лайтвудами, господин инквизитор? Если маг моего брата пострадает после появления ведьминой руны альянса, казнят уже Вас. И поверьте, мне лично под силу стереть весь Ваш совет, даже не прибегая к помощи моей фамилии. Алек даже не заметил, как инквизитор исчез из кабины, он пришёл в себя только, когда охрана отворила дверь в камеру, и Изабель втолкнула его туда. – Я подготовлю экипаж, забирай его скорее. Магнус был ещё бледнее, чем в прошлый раз, только искусанные от боли губы ярко выделялись на его лице, и казалось, он пытался улыбнуться. – Ты всё-таки сделал меня своим магом, – сквозь тяжёлые вздохи проговорил Магнус. – Ты мне ничего не должен, – Алек осторожно освободил натёртые в кровь запястья от железных оков и мягко уложил руки Магнуса себе на плечи, помогая ему подняться. – Вот так, обопрись на меня. Всё закончилось. – Хотела бы я увидеть рожу этого старого козла, когда он узнал о вашей свадьбе, – хихикнула Изабель, поправляя пиджак Алека. – Думаю, новость о свадьбе охотника и мага шокировала не только его, – усмехнулся он и, глядя на сверкающее кольцо на руке Магнуса, неосознанно коснулся его плеча. – Хочешь узнать моё мнение? – тут же отреагировал тот, накрывая ладонью руку Алека, и улыбнулся. – Я счастлив. – Вы, ребята, лучшее, что я видела, – растрогалась Иззи и, смахивая слезы, понеслась из комнаты. – Да ну вас, у меня сейчас тушь потечёт!