Hum to Dil se Hare

      Раздавшийся почти в полночь стук в дверь заставил Усаги вздрогнуть. Может, это Шинго решил вернуться от друзей и забыл ключи от входной двери? Хотя вроде бы брал. Но каково же было удивление девушки, когда за дверью оказался Мамору.       — Ты чего так поздно? Что-то случилось? — спросила Цукино, захлопывая дверь.       — Покажи мне шею, пожалуйста, — сдавленно попросил парень, скинув быстро кроссовки.       — З-зачем? — от неожиданности Усаги начала заикаться и постаралась получше спрятать еле заметные шрамы под воротом пижамы.       Мамору отнял тонкие пальцы от одежды и поднял волосы девушки. Да, те самые шрамы, оставленные им, Тёмным рыцарем. Как и шрам от её диадемы на его животе.       — Скажи, что это был лишь дурной сон, и я никогда и ни в каком облике этого не делал, — Джиба умоляюще смотрел на Цукино. — Скажи, что никогда не было никакого Тёмного королевства, не было Берилл, не было Серебряного тысячелетия, не было Сейлор Мун и Такседо Маска. Скажи, что это лишь сон, пожалуйста.       — Я бы и рада, но нет, это всё правда, — из голубых глаз стоящей напротив девушки потекли слёзы. — Ты… ты всё вспомнил?       — Да.       — Это… это радует, — Усаги высвободилась из рук Мамору и пригласила жестом его за собой на кухню, на ходу вытирая слёзы рукавом пижамы. — Ты будешь кофе или чай? Хотя что это я, ты же только кофе и пьёшь.       — Не уходи от темы, — парень сел за стол. — Зачем ты применила эту магию?       — Я могу тебе только растворимый кофе предложить, у меня другого нет. Сколько тебе ложек до привычной крепости?       — Усаги! — прикрикнул Мамору, глядя на суетящуюся девушку. — Прекрати, пожалуйста. Мне не надо кофе. Я лишь хочу услышать твой ответ.       — А что ты хочешь услышать? — Цукино швырнула в Джибу чайную ложку. — Что я лишь хотела мира, чтобы никто больше не умирал из-за тёмной магии? Ты это услышал! Зачем ты мне задаёшь вопросы, на которые и так уже знаешь ответы?       — Потому что хочу их услышать от тебя!       — Так ты услышал! Чего ещё изволишь?       — Кто дал тебе право решать за других?       — Право принцессы Серенити. Такой ответ тебя устроит? — Усаги со стуком поставила кружку с чёрным кофе перед Мамору. — Если ты всё вспомнил, то и понимать всё должен, а не допрос мне устраивать!       — Усаги, Мамору, прекратите орать, а то все соседи сейчас проснутся, — Луна торопливо вбежала в кухню. — Ваше высочество, с возвращением вашей памяти. Я рада снова вас видеть.       — Спасибо, Луна.       — Извини, Луна, мы не хотели кричать, — Банни схватила на руки чёрную кошку и зарылась лицом в её шерсть.       — Банни, задушишь, — пискнула кошка, вырываясь из рук хозяйки.       — Оданго, я не прошу тебя дать мне все ответы на вопросы, — принц обошёл стол и встал перед съёжившейся принцессой на колени. — Но я прошу тебя, не делай так больше, — Мамору обнял Банни, стараясь не касаться шеи и рёбер, где, как оказалось, он тоже оставил шрамы от своих ударов. — Пожалуйста, не делай. Я умоляю тебя.       — Я не буду, — прошептала Банни, неловко обнимая в ответ своего Баку. — После этого кристалл немного потускнел. Если я ещё раз применю эту магию, то мы все будем обречены на гибель.       — Я не знаю, сможешь ли ты простить мне этот год, но пожалуйста, давай попробуем начать всё сначала, — парень аккуратно целовал каждую слезинку девушки. — Просто как Бака и Оданго, хорошо?       — Хорошо, Мамо-тян, — Усаги разрыдалась. Со слезами выходило всё отчаяние и горе, накопившееся за год, вся тьма, что окутала девичье сердце.       Луна вбежала в комнату Банни, включила её передатчик и настроила волну на Сейлор Марс.       — Луна, что-то случилось? — Рей обеспокоенно смотрела на кошку.       — Мамору всё вспомнил, они с Банни сейчас на кухне, – торопливо говорила кошка. — Рей, что ты сделала сегодня вечером? Как к нему вернулись все воспоминания?       — Не я, а жрец древних земных богов. Луна, приходи завтра в храм, я расскажу всё тебе и девочкам. А сейчас ложись спать. Завтра в храме в десять. Банни приведёшь?       — Постараюсь.       Кошка отключила передатчик и побежала обратно на кухню. Мамору сидел на стуле, на его коленях устроилась заплаканная Банни. Парень и девушка молчали.       — Вы в порядке? Банни, кофе Мамору остыл. Да и тебе не помешает чай, — чёрная кошка села на столе.       — Всё позже, Луна, — брюнет обнимал хрупкую, уже чуть успокоившуюся блондинку. — Всё позже.       — Мамору, давай покажу комнату Усаги, и ты пойдёшь домой.       — Ты мне покажешь комнату и одежду, в которую я могу переодеться. Сегодня я точно останусь тут, — Мамору легко поднял на руки Банни. — Оданго, тебе срочно надо набрать вес. Тебя скоро ветром сносить будет.       — Бака, я и сама могу идти, — смущенно запротестовала Усаги.       — Нет, так не интересно. Луна, отведи, пожалуйста.       — Мамору, это неприлично! — зашипела кошка, но показала дорогу в комнату.       — Оданго, я сейчас вернусь, подожди немного, хорошо? — Джиба опустил Цукино на постель.       — Конечно, — кивнула девушка, забираясь под одеяло.       — Мамору, опомнись, — Луна фыркала и шипела, пока парень переодевался в пижаму Кенджи. — Банни всего пятнадцать лет! Я могу показать тебе комнату Шинго.       — Нет, Луна, так надо, — Мамору захлопнул дверь комнаты возлюбленной прямо перед носом возмущённой кошки. — Спокойной ночи в комнате Шинго. Усаги, двигайся.       Джиба залез под одеяло к зардевшейся любимой и обнял её.       — Я думаю, что сегодня никаких кошмаров не будет, ни у кого из нас, — Усаги уткнулась носом в плечо Мамору.       — Согласен. Спокойной ночи, Оданго.       — Спокойной ночи, Бака.       Пробуждение от трелей будильника — обыденное и привычное дело. Настырные часы даже нередко становились персонажем сумбурных утренних видений Усаги. Но вот свистящее пробирающее до дрожи шипение, переполненное клокочущей яростью, вырывало её из видений Морфея впервые. Она опасливо открыла глаза — неужели вторжение демона, жадного до человеческой энергии?       — Усаги Цукино, что ты себе позволяешь? — над парой возвышалась Икуко, грозно смотревшая на дочь и парня с ней в обнимку. — Это кто ещё такой?!       — Мама, — пискнула Усаги, с головой прячась под одеяло.       — Через пять минут внизу, оба!       Икуко хлопнула дверью так, что раскрылось неплотно затворённое на ночь окно.       — Это твоя мама? — Мамору зарылся под одеяло к Усаги.       — Да.       — Тогда давай вставать, Оданго. Тем более, уже полдень.       — Она меня прибьёт, Бака.       — Не позволю.       — Тогда давай выходить.       — Давай.       Они торопливо одевались. Любопытный Шинго пытался заглянуть в комнату сестры, но получил от Мамору по ушам и был выгнан с позором.       Икуко сверкала глазами, глядя на пару перед собой.       — Как это понимать, Усаги Цукино? — сегодня мать была резка как никогда. — Ты решила пуститься во все тяжкие?       — Нет, мама, мы… — начала Банни, держа под столом руку Мамору, — мы ничего не делали. Правда.       — Да? Позволь уточнить, это ничего через пару месяцев не отправит тебя на домашнее обучение?       — Мама!       — Госпожа Цукино, я и пальцем не тронул Усако, — произнёс Мамору, обнимая девушку. — Мне вам надо на чём-нибудь поклясться?       — Итак, молодой человек подал голос, — Икуко язвительно улыбалась. — Что ж, рассказывайте, кто вы, чем занимаетесь.       — Меня зовут Мамору Джиба, — парень предупреждающе сжал руку своей принцессы. — Мне двадцать два года, я студент Токийского университета, занимаюсь написанием программ для банковских систем.       — Кто ваша семья, Мамору? Где вы живёте? Ваши родители знают, что вы соблазняете школьниц?       — Я сирота, госпожа Цукино. Мои родители умерли, когда мне было шесть лет. Живу я через два квартала от вас.       — Могу лишь только выразить свои соболезнования, — женщина поджала губы. — Но встречаться я вам не позволю. Какие бы ни были у вас намерения, Усаги ещё слишком мала.       — Мала? — девушка резко вскочила со стула, с грохотом опустив кулаки на стол. — Мама, я не сделала ничего плохого! И нет, значит, танцевать в клубе с Жаном я не маленькая, а с Мамору обниматься наоборот? У тебя логика хромает, не находишь?       — А у тебя оценки, — парировала Икуко. — Сядь немедленно. И благодари бога, что отца нет дома, иначе он бы устроил скандал похлеще моего. Спать в одной постели с мальчиком! Не замужем! Это недопустимо!       — Мама, времена меняются. Ты вообще сбежала из дома, чтобы выйти за папу! И жила с ним до совершеннолетия без брака, выходила замуж уже беременной. Ты же сама мне это рассказывала!       — Усаги, это не имеет отношение к сегодняшнему утру! — Икуко покраснела.       — Да нет, имеет, — Мамору усадил силой Усаги на стул и стал поглаживать её напряжённые плечи. — Мы встречаемся уже год. И вроде я не заметил, чтобы вы особо были против.       — Да как вы!.. Я сейчас же звоню отцу, Усаги!       — Звоните, — сощурился Мамору. — Только тогда гарантирую, что и Усаги не останется в долгу.       — Усаги!       — Мама, прекрати. Хочешь, сходим к врачу, — девушка смотрела с вызовом на мать. — Только вот ничего не было. Это я могу гарантировать. Я и так знаю, что к чему может привести. Поэтому повторяю, ничего не было.       — Сейчас вам обеим нужно успокоиться. Усако, иди умойся, а потом погуляем. Я пока ещё немного поговорю с твоей мамой, хорошо? — Мамору чмокнул девушку в висок. — Тебе хватит десяти минут?       — Да, конечно, — Усаги всё ещё не хотелось уходить и бросать одного Мамо-тяна с разгневанной матерью и любопытным Шинго. Но умыться и правда надо было.       — А теперь, когда Усако ушла, давайте с вами поговорим без криков и истерик, — Мамору внимательно смотрел на Икуко. — Если я правильно понял, то вы сами сбежали из дома и успели натворить глупостей, верно? И не хотите, чтобы их сотворила Уса.       — Всё верно, — нахмурилась мать.       — Я не сделаю глупостей и не дам их сделать Усаги. Больших так уж точно, — усмехнулся парень. — Так что успокойтесь, пожалуйста. Усаги тот человек, с которым я не просто хочу встречаться. Я хочу провести с ней всю жизнь. Сегодня вечером я вполне официально попрошу у вас разрешения ухаживать за Усако.       — А если не дадим, что тогда?       — Придётся пойти вашим путём.       — Я подумаю, господин Джиба. Идите гулять с Усаги.       — Хорошо, благодарю вас. Усако, ты готова? Тогда идём.       Усаги торопливо обувалась. Икуко и Шинго молча наблюдали за парой, садящейся на мотоцикл.       — Мам, а мне также придётся просить разрешения ухаживать за девочкой? — мальчик прижался к материнскому боку.       — Да, сынок. Лучше спросить, — сказала Икуко и повела сына в дом, пока не налетели любопытные соседи.