Грёза

Леон сквозь сон услышал шорох и какую-то возню за спиной. Стоило слегка повернуть голову, как он заметил матросов, что вздумали проникнуть в клетку к пойманному чудовищу. — Что вы делаете? — громко закричал парень, готовый защищать подопечного. На его голос люди сразу отреагировали, и один направился прямо к нему, чтобы заставить замолчать. — Если капитан узнает… — Не поверишь, щенок, — радостно заключил мужчина, что приближался к нему, — но нам за это ничего не будет. Этот человек крепко схватил его сзади, прикрывая рот ладонью. — На этом судне мы очень долго ждали возможности отомстить, и ты… у нас её не отберёшь, — радостно произнёс матрос. Леон пытался выбраться, но понял тщетность своих намерений, когда увидел обездвиженного мальчишку, что выглядел совершенно беззащитным перед взрослыми мужиками. — Что вы хотите с ним сделать? — встревоженно спросил парень, опасаясь не столько за жизнь чудовища, сколько за свою судьбу, когда ему придётся отчитываться перед госпожой за провал порученной ему миссии. — Преподать урок, — пояснил матрос тучного телосложения, который удерживал в одной руке острый кухонный нож. Мальчишка трепыхался и хотел уйти от преследователей. Люди вовсе позабыли о безопасности, посчитав, что без магических способностей их давний приятель стал обычным человеком. — Ну же… — приговаривал матрос, от которого сильно несло перегаром. Леон заметил, что парень сощурился и вопреки стремлению едва ли мог отодвинуться от нападавшего. С одной стороны на него наступал пьяный моряк, а с другой, снаружи клетки, удерживал второй. Полноватый матрос резко махнул ножом и едва зацепил кожу чудовища. Когда ребёнок открыл глаза, на щеке он ощутил жжение. Тонкая красная полоса проступила на ней, и вскоре вниз стали стекать мелкие капельки, оставляя за собой тонкие яркие полосы. — Реально, — воодушевлённо произнёс матрос, хохоча во весь голос. — Обычный человек. Леон снова предпринял попытку высвободиться из захвата, но на его ёрзание отреагировал матрос, что не позволял ему вешаться в процесс мести. — Гляди, — приказал он, удерживая голову новичка в более-менее ровном положении, чтобы можно было наблюдать за происходящим. — Это вершится правосудие. Первый матрос, сильно раззадорившись, спустился вниз, и теперь стал медленно проводить острым концом ножа по смуглой коже ребёнка. Это отличительная черта, что явственно выделяла Эдитона с самого рождения, и она роднила мальчика к жителями сказочного острова. — В том переполохе погиб мой друг, — сквозь зубы прошипел тучный матрос, приблизившись к уху мальчишки. — Парень был новенький и искал славы, вступив на это судно. Взамен он погиб, не знаю как, но, оглянувшись, возле корабля я его уже не видел. Вероятно, твои прихвостни его убили, а после сожрали. Эд дёрнулся в попытке вырваться из чужой хватки. Хотя из-за этого пьяный матрос случайно резанул его, глубже загнав нож. — Тебе нечего сказать? — поинтересовался мужчина, что удерживал Эдитона. Сам ребёнок слегка сощурился, ощущая боль в местах недавних порезов. — Верно, — согласился пяный. — Скажи что-то в свое оправдание, какую-то сладкую слезливую историю. Ты ведь у нас мастак по этой части. На палубе повисло молчание, люди ожидали слов мальчишки, как и Леон. А сам зверь закрыл глаза в надежде, что возобновившийся кошмар скоро закончится. — Нечего сказать? — начал наседать подвыпивший матрос. Мужчине не понравился игнор собеседника, из-за чего он решил его проучить. Матрос медленно воткнул нож под ребра зверя, ощущая при этом, как лопнула кожа под напором, а после по руке стала стекать приятная тёплая жидкость. — Остановитесь… — потребовал Леон, увидев, на что решились неотесанные матросы. Тот, что его удерживал, усилил хватку, не желая, чтобы новичок помешал мести. Эдитон запрокинул назад голову, упираясь макушкой в холодные желёзные прутья. Парень сильно сцепил зубы, стараясь сдержать крик. Неожиданно он ощутил, как на волосы легла тёплая липкая рука, и его голову склонили вниз. — Это печень, — заявил мужчина. — Не важно в каком состоянии я буду, но разделать животное смогу с идеальной точностью. В подтверждение своих слов, он глубже вонзил холодное лезвие. Однако в месте прокола Эд ощущал только жжение. — Он нужет госпоже живой, — громко заявил Леон, не желая послушно подчиняться ночным гостям. — Гэри, заткни его, — потребовал мясник. Стоило ему обернуться к зверю, как матрос застыл на месте от испуга. Его кожа покрылась гусиной кожицей, а глаза округлились. Леон не прекращал попыток вырваться из чужого захвата, но неожиданно препятствие позади исчезло. Мельком глаза парень увидел, что матрос, удерживавший его, рассыпался в прах. Его сжёг яркий свет, в коротком ничего нельзя было увидеть. Освободившись, Леон посмотрел вперёд. В клетке без сознания лежал мальчишка, а рядом никого не было. — Эй… — парень быстро подскочил к пленнику и постарался привести его в чувство. Он слегка ударил мальчишку по щекам, но ответной реакции не было. Ребёнок без сознания лежал на его руках, но при этом у него сохранилось ритмичное биение сердца и пульсация на запястье, где Леон проверял пульс. Парень вспомнил о ранении, когда увидел красноватое пятно, пропитавшее штаны и кофту пленника. Леон отодвинул ткань и удивился увиденному: человеческая плоть светилась внутри, а рана быстро затягивалась, не оставляя после ножевого ранения ни следа. — Кто ты, мать его, такой? — встревоженно спросил Леон, всё ещё удерживая на руках обессиленного подростка.