* * *
– Проваливай, – бросил Джостен, даже не взглянув на сидящего на диване студента. – Нил! – возмутилась Бетси. – Ты перегибаешь палку, нельзя просто взять и... – Я сказал, проваливай, – повторил он, все-таки удостоив парня взглядом. Он без единого вопроса поднялся, за ним встала и Бетси, чтобы обойти стол и проводить того до двери. – Прошу прощения за этот инцидент, Тим, но, кажется, наше время все равно истекло. Не забудь записаться у Рейчел на следующий прием. И стоило ей только закрыть дверь, как нежный тон ее голоса понизился, и она скрестила руки на своей пышной груди, поджав губы. – Я могу чем-то тебе помочь, Нил? – Нет, – на автомате выдал он. Он начал расхаживать по кабинету подобно зверю в клетке, пока вдруг не остановился, чтобы еще раз все обдумать, взвесить все «за» и «против» и убедить самого себя, что принял правильное решение. Бетси дала ему время собраться, и, обойдя стол, присела на край, опуская руки в более расслабленной позе. – Нил? – спросила она через пару минут. Он замер на какое-то мгновение, и только когда развернулся, она смогла заметить в его глазах казавшуюся беспричинной ярость. Не она была виновата в его злости. – Вы придете на слушание? Она едва заерзала на своем месте, а розовые ноготки впились в дерево. – Меня не приглашали. – Я вас приглашаю, – чересчур уж быстро выпалил он, переводя взгляд на стеклянные статуэтки за ее спиной. Несколько из них купил сам Эндрю. И вдруг, стоило осознать причину его визита, ее плечи расслабились. Хотя следующий свой вопрос она задала с типичным тоном «психиатра», что заставило Нила захотеть тут же сбежать. – Ты уверен, что можешь совать свой нос в это дело? Не уверена, что Эндрю и Аарон хотят меня там видеть, – с искренним любопытством поинтересовалась она. – Эндрю нуждается в Вас. Он этого не озвучит, но я знаю, что так и есть, – объяснил Джостен, в отвлеченном жесте почесав затылок. – Да и Аарон как-нибудь уж переживет это. Рано или поздно им придется поговорить о происходящем. И будет лучше, если вы узнаете об этом там же, и им не придется повторять это уже будучи здесь. Последние слова были, скорее, притянутыми до кучи в качестве дополнительного аргумента, но Нилу было плевать. Главным было лишь то, чтобы она все-таки пришла. Бетси чуть склонила голову, привлекая чужое внимание. – А как дела у Эндрю? Кажется, ты беспокоишься о нем. – Я не буду говорить с Вами о нем, – огрызнулся он. – Хочешь поговорить о чем-нибудь еще? – Не меняйте тему, – настоял он, встречаясь, наконец, с ней взглядом. – Эндрю... Вы нужны ему. – Ты тоже ему нужен, знаешь ли. Он этого не озвучивает, но это очевидно, тебе так не кажется? – Сейчас Эндрю нужна мать. Касс, вероятно, будет там, и он... так Вы пойдете или нет? – ногти его впились в ладони от напряжения, а сам он стиснул зубы. Бетси пару раз постучала ноготком по деревянной поверхности, пока взгляд ее пытливых глаз не смягчился, и она не кивнула. – Я приду. Но я уйду, если он попросит. – Справедливо, – отозвался Джостен со вздохом облегчения, разворачиваясь. – Не забывай, что я здесь и ради тебя тоже, Нил. Ради всех вас. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить, моя дверь всегда... Джостен захлопнул дверь раньше, чем она успела закончить, и услышал за ней едва различимый грохот упавшей и, видимо, разбившейся статуэтки. Но все это уже не было важным. Единственное, что его волновало, так это то, что она будет рядом с Эндрю.* * *
– Эндрю, Нил. Доброе утро, – поздоровалась Бетси. Эндрю промолчал, но коротко кивнул в знак приветствия и позволил буквально на секунду сжать свое плечо. Нил тяжело выдохнул, даже не осознав, как задержал дыхание в этот момент. И как только он открыл рот, чтобы все-таки поздороваться, где-то в здании пробили часы, заставляя всех резко напрячься. – Пора, – оповестил всех Уотерхаус, подходя к ним от дверей здания суда и останавливаясь перед Аароном. – Ты готов? «Что за тупой вопрос», подумал Нил. К тому моменту, когда судья объявил «короткий перерыв» в обед, кровь Нила закипала так сильно, что он был почти уверен, что сожжет заживо любого, кто окажется в радиусе пяти футов. Между ним и Аароном никогда не было особой любви, однако наблюдать, как какой-то самодовольный прокурор говорит о его товарище по команде, как о пятне грязи на обществе только за то, что он защищал свою семью, было невыносимо. Костяшки его пальцев побелели от того, с какой яростью он сжимал кулаки на своих бедрах во время утренних показаний. Даже Никки, проснувшийся в то утро с легкой улыбкой и словами приободрения своих братьев, выглядел так, словно ему хотелось разорвать юриста на тысячу кусочков и скормить стае гиен. Кэйтлин, сидевшая по другую сторону от Никки, выглядела не менее потрясенной. Кевин покинул зал суда после первых трех минут, за ним последовал и Ваймак, дабы проследить, что тот не сбежал. И только Эндрю, казалось, это никак не трогало. Хоть Джостен и знал, что это не так. Его лицо было абсолютно нечитаемым, пока он наблюдал, как брат рассказывал о событиях прошлого ноября, однако Нил чувствовал как дрожит нога Эндрю рядом с его собственной от едва сдерживаемой ярости. Бетси сидела по другую сторону от Миньярда. С момента, как Аарон занял место свидетеля, она с периодичностью начала подсовывать Эндрю маленькие крендельки в шоколаде, пытаясь хоть как-то отвлечь его внимание. Однако уже после первых пятнадцати минут перекрестного допроса он успокоился и отказался от сладостей. На это было больно смотреть, но стоило отдать должное Аарону – он не позволил характеру взять над собой верх. В этот момент он сидел в деревянной «коробке» возле судьи, одетый в новый костюм и выглядящий, как вполне себе приличный университетский спортсмен. И единственным красноречивым признаком его недовольства было лишь напряжение в голосе, когда он медленно, вдумчиво отвечал на каждый заданный ему вопрос. Нил не упускал из виду и то, как после каждого его глаза метались к его девушке в поисках сил в ее решительном взгляде. Его адвокат также отлично справлялся с переводом стрелок и возражениями, когда сторона обвинения уже начинала его изводить, но Джостен все равно не мог не нервничать из-за довольно неоднозначной реакции присяжных, когда Аарон рассказывал о нападении. Эндрю покинул зал суда прежде, чем Нил успел остановить его, и за ним последовала Бетси. Остальная компания направилась к дверям здания. На другой стороне улицы был припаркован фургон журналистов, но несколько полицейских вынуждали их тусоваться на расстоянии от здания, поскольку вход для СМИ был воспрещен. Джостен разве что знал, что Уотерхаус использовал крайне тяжелый год для Лисов и разборки с Воронами (и откровенное фиаско Нила в Балтиморе) в качестве аргумента об определенной доле риска и угрозы для них, убедив тем самым судью в допуске лишь ограниченного списка лиц до судебного процесса. Ваймак и Кевин молча сидели на верхних ступеньках в паре футов друг от друга. Миньярд ушел аж до конца квартала с сигаретой в зубах. Никки обхватил себя руками в отчаянных попытках не вцепиться в двоюродного брата, стоящего в данный момент в стороне и крепко обнимающего Кэйтлин. Бетси вернулась и, оглядев всю эту безрадостную компанию, тоже мгновенно помрачнела. Нил расхаживал позади них из стороны в сторону, сжимая кулаки и едва себя сдерживая. «Убийство по неосторожности». Он пробормотал эти слова вслух и рассмеялся, хотя звук этот был больше похож на истеричный, болезненный взвизг. Кажется, он даже заметил, как остальные обернулись на него, но остановился только тогда, когда на периферии зрения уловил выходящую из здания рука об руку пару. Ричард и Касс Спир сидели на противоположной стороне зала суда и тихо плакали на протяжении всего утреннего заседания. Взгляд Джостена натыкался на них каждые несколько минут в ожидании, когда же они заметят. Но этого так и не произошло. Ричард не сводил глаз с юристов и судьи, тогда как взгляд Касс не отрывался от собственных колен. Почему-то это взбесило Нила даже больше, чем если бы они неотрывно пялились на Аарона или даже подумали о том, чтобы бросить взгляд в сторону Эндрю. Двигаться он начал раньше, чем осознал, что делает. И когда кто-то схватил его за запястье, первым его порывом было вырваться как можно скорее. Но когда ногти сильнее впились в кожу, Джостен обернулся и увидел, что это была Бетси. С тяжелым взглядом она покачала головой. Он выдернул руку, но все-таки не пошел за Спирами. Он прекрасно понял, что именно она хотела ему сказать. Эндрю не хотел бы этого. Так что вместо этого он двинулся в противоположную сторону. Эндрю все еще курил, но рука с сигаретой была опущена, а сам он запрокинул голову, всматриваясь в серые тучи высоко над собой. Джостен не произнес ни слова, подойдя к нему, лишь точно в такой же позе прислонившись к кованному железному забору возле. Он протянул руку и перехватил из не сопротивляющихся пальцев сигарету, тотчас припав к ней губами. Глубоко затянувшись, он едва подавил желание тут же закашляться. Нил уже привык к запаху дыма, ощущению завернутого в тонкую бумагу табака между пальцев. Однако он все-таки крайне редко затягивался им, что называется, по-настоящему. Миньярд склонил голову набок настолько, насколько то требовалось, чтобы Нил заметил, как изогнулась светлая бровь под золотистой челкой в немом вопросе. Джостен промолчал и сделал вторую затяжку, прежде чем позволил Эндрю забрать сигарету обратно. Он опустил руки и протянул мизинец в сторону, слегка коснувшись кожи на тыльной стороне ладони Эндрю. Миньярд вздрогнул от его прикосновения, но не отстранился. И Нил позволил своему мечущемуся разуму раствориться в спокойствии этого касания. Вторая половина дня прошла легче. Никому из Лис больше не требовалось давать показания, и вместо этого они наблюдали за тем, как так называемые «эксперты» давали клинический обзор места преступления и событий с их точки зрения. После судмедэксперт озвучил причину смерти: «травма от удара тупым предметом», и Нилу пришлось прикусить язык, чтобы не заорать, что это было наименьшим, чего заслуживал Дрейк. Когда же судебный аналитик принес достаточно увеличенные фотографии, чтобы присяжные могли рассмотреть их со своих мест, Кевин снова ушел. Никки изо всех сил пытался не отворачиваться от фотографий, стараясь быть сильным ради своих братьев, но Нил все равно видел, насколько тяжело ему это давалось. Кэйтлин тут же уткнулась в плечо Хэммика, и даже Бетси чуть заерзала. Случайно взгляд Джостена упал и на Эндрю, который склонился вперед, упершись локтями в колени и прикрыв рот скрещенными между собой пальцами. Однако он мог поклясться, что видел, как уголок рта Миньярда едва дернулся в чем-то похожем на ухмылку. Секунду спустя оно снова стало нечитаемым, когда Касс Спир издала горестный всхлип, а взгляд карих глаз метнулся в ее сторону. Нил почувствовал, как он напрягся, и глубоко вздохнул, мысленно начиная считать по-немецки, чтобы просто не наделать глупостей за Эндрю. К четырем они, наконец, вернулись в общежитие и тут же разбрелись по своим углам. Кевин вместе с Ваймаком испарились в неизвестном направлении, Никки, созвонившийся с Эриком еще до прибытия, заперся в своей комнате. Аарон ушел к Кэйтлин, а Эндрю и Нил вернулись к себе. – Все это чушь собачья, – бросил Нил, как только Миньярд закрыл за ними дверь. Джостен с раздражением рванул пуговицы на своей рубашке и выдернул ее из брюк. Эндрю ничего не сказал, лишь молча распахнул окно и в одно движение взгромоздился на стол. После он расслабил галстук и расстегнул верхние пуговицы, после чего вытряхнул сигарету из валяющейся рядом упаковки. Все это время он лишь наблюдал за тем, как Нил расхаживает туда-сюда по гостиной. – Для начала разуйся, – скучающе выдохнул Миньярд. Джостен в свою очередь одарил его сердитым взглядом, но ботинки все-таки скинул. Они с глухим звуком ударились об стену, и он продолжил свой путь в никуда. Несколько минут никто не проронил ни слова, и единственным источником звука были лишь свистящий у окна ветер да прерывистое дыхание Нила, пока его ноги продолжали прокладывать путь по бежевому ковру. Наконец, Миньярд решил, видимо, что с него хватит, и, выбросив окурок в окно, захлопнул его чересчур резко, чем привлек к себе внимание. – Прекращай. – И ты не злишься? – Нил сделал небольшую передышку от своего хождения и повернулся к Миньярду. – Кажется, ты справляешься с этим за нас обоих, – Эндрю свесил ноги со стола и откинулся на руки с абсолютно незаинтересованным лицом. Нил выругался себе под нос и продолжил наворачивать круги, в то время как Эндрю соскользнул со стола и скрылся в спальне. Глубоко вдохнув, он попытался взять себя в руки. По сути, сейчас он злился буквально на все: на Дрейка, обвинителя, огромное горе Спиров по их мертвому сыну-насильнику. Он был зол и на присяжных за то, что они не понимали жестоких реалий мира, в котором жили, и смотрели на Аарона с затаенным страхом. Он злился на Эндрю за маску безразличия, которую тот нацепил, переживая весь этот кошмар внутри себя в одиночку. Но больше всего он злился на себя за то, что злился... за то, что не мог контролировать свои эмоции и быть тем человеком, который нужен Эндрю прямо сейчас. Миньярд появился вновь уже в спортивных штанах, свободной футболке и все еще со своими повязками. Джостен проследил за тем, как тот стащил полупустую бутылку виски с кухонного стола и опустился в одно из кресел-мешков. Потом он включил телевизор и спустя пару щелчков нашел нужный канал, время от времени делая по глотку. Еще через пару минут Нил опустился в соседнее противно скрипящее от каждого движения кресло и без особого интереса уставился на идущий по телевизору фильм. Покрытые шрамами пальцы беспокойно барабанили по обивке кресла, а колено то и дело дергалось. Краем глаза он наблюдал за тем, как Эндрю с невозмутимым видом уткнулся взглядом в телик. Нил буквально ждал, что он скажет ему успокоиться и прекратить - эти пристальные взгляды, нервные жесты. Но Миньярд игнорировал его, что только усиливало раздражение. Хоть Нил и знал, что несправедливо вот так изводиться, ведь суд был тем еще испытанием именно для близнецов, а он всего лишь сторонний наблюдатель, но ничего не мог с собой поделать. Джостен искоса взглянул на Эндрю. Он хотел протянуть ему своеобразную руку помощи. Найти утешение в Эндрю и заставить Эндрю взять от него все, что ему только могло быть нужно сейчас. Но он все знал и так. Прикосновения были не тем, чего Эндрю хотел бы прямо сейчас. Это было не тем, в чем он нуждался. И тот факт, что Нил не мог быть тем, в ком нуждался Эндрю, пронзал его кожу, словно тысяча игл. – Куплю сюда диван, – вдруг сказал он все с той же резкостью в голосе. – Кресла-мешки для детей. Миньярд на секунду замер с бутылкой у губ, прежде чем сделать глоток, и это служило единственным признаком того, что он слушал. Когда спустя минут сорок вернулся Кевин, Джостен тут же вскочил с насиженного места и скрылся в спальне. Он скинул одежду на кровать и переоделся в спортивную форму. Сейчас ему нужна была отдушина. Что-то, что успокоило бы хаос в его голове. Он ушел, не сказав больше ни слова, и бежал до тех пор, пока ноги не стали ватными, а пот не лился с него в три ручья. Свет уже не горел, когда поздним вечером Нил забирался в постель. Тело ныло, но измученный разум пребывал, наконец, в относительном спокойствии. Вторник, 2-е июля. Если он думал, что наблюдать за щепетильным допросом Аарона было тяжело, то наблюдение за обвинением Эндрю заставляло его чувствовать себя так, словно кожу покрыл напалм и стоило бы кому-то рядом хотя бы зажечь спичку – Нил бы воспламенился. После того, как защита заставила его рассказать свою историю с Дрейком и о событиях, произошедших в доме Хэммиков, обвинение стало почти невыносимым во время перекрестного допроса. Абсолютно легкомысленный помощник прокурора, мистер Реннит, имел наглость предположить, что «вероятно» Дрейк каким-то образом неверно истолковал ситуацию и думал, что Эндрю был не против происходящего. А также, учитывая прошлое Миньярда, у него просто была слишком уж «бурная» реакция, которая и запустила цепочку событий. Защита подала протест в отношении подобных домыслов, основываясь на предвзятости. В конце концов, в данный момент судили не Эндрю. Так что судья велел присяжным не учитывать последнее заявление, и Нил несдержанно закатил глаза: какой смысл говорить кому-то сделать вид, что он чего-то не слышал? Несмотря на отрешенность на его лице, Нил видел напряжение в чужих плечах, как нервно он вертел ручку в пальцах и что он был буквально в трех секундах от того, чтобы воткнуть нож Мистеру Ренниту в глаз. К счастью, Бетси воспользовалась возможностью и пару раз кашлянула, привлекая его внимание настолько, чтобы таящаяся ярость в глазах снова сменилась апатией. Эндрю с полнейшим спокойствием игнорировал прокурора, пока тот задавал вопросы, на которые не было возражений. Тем временем Нил едва ли не вибрировал от ярости, впиваясь ногтями в ладони так сильно, что пошла кровь. Ники, видимо, заметил это, поскольку через пару секунд схватил его руку и сунул в ладонь салфетку. Глаза Хэммика были влажными, но слезы к тому моменту словно уже просто закончились. Джостен промокнул ладони салфеткой, случайно все-таки оставив в левом нижнем углу рубашки красное пятнышко, но не обратил на это внимания. Аарон перед ним сидел неподвижно, словно статуя, расправив плечи и сосредоточив все свое внимание на брате. – Вы признались Мистеру Хэммику, что и ранее подвергались насилию со стороны Мистера Спира, все верно? – Да, – ответил Эндрю, скривив губы. – Сколько раз? Единожды? Дважды? – уточнил Мистер Реннит. Эндрю тяжело выдохнул. – Я не считал. Больше двадцати раз. Больше двух лет. Нил вздрогнул, а Аарон перед ним словно еще сильнее выпрямился. – Два года. Вы утверждаете, что в течение двух лет этот человек причинял Вам вред, и Вы ничего никому не сказали? Ни Вашим приемным родителям, ни Мистеру Хиггинсу? Ни даже другу? – спросил он, листая стопку бумаг на своем столе чисто для пущего эффекта. – Я не наблюдаю здесь никаких отчетов или медицинских записей, которые свидетельствовали бы о жестоком обращении в период пребывания в доме Спиров. Уотерхаус поднялся со своего места. – Ваша честь, это хорошо известный факт, что жертвы изнасилования не всегда раскрывают это, особенно мужчины и уж в особенности дети. Сообщал он о жестоком обращении в прошлом или нет, не имеет значения. – Стоит полагать в таком случае, что защита приветствовала бы эту линию допроса, поскольку она направлена на установление мотива и поведения в прошлом. Но, поскольку нет никаких доказательств подобных поступков в прошлом, важно отметить, что то, что сделал Мистер Спир, не было типичным ему, а нападение на него можно расценивать как чрезмерную агрессию... – Это не было чрезмерной агрессией, – сквозь зубы буркнул Эндрю. Реннит выглядел удивленным, но позволил ему продолжить, надеясь, конечно же, что его нрав обязательно возьмет верх. – Он пытался добраться до Аарона много лет назад. Как только узнал, что у меня есть близнец. Хотел привезти его в Калифорнию. Я знал, что произойдет, если он этого добьется, и сделал все, чтобы он никогда и близко к нему не подошел. А затем Лютер... – он практически выплюнул это имя, кинув свирепый взгляд в сторону Хэммика на трибуне. – Привез его в Колумбию. Если бы он не сбил меня с ног, когда я зашел в комнату, я бы сам его убил, нежели позволил находиться под одной крышей с моим братом. В зале суда раздалось несколько потрясенных вздохов. Эндрю, в конце концов, встретился с тяжелым взглядом Нила, и Джостен постарался вложить в выражение своего лица всю силу, что у него была. Он знал, что это было именно тем, в чем Эндрю никогда и никому не собирался признаваться, может быть, даже Аарону, хоть Нил и говорил об этом, пытаясь убедить его в преданности Эндрю. Тогда Аарон ему не поверил. Но Нил знал, какого это, когда твои секреты вырывают прямо из груди и топчут незнакомцы, и ничего так сильно не хотел, как сжечь этот зал суда вместе со всеми, кто в нем находился, чтобы защитить эту тайну для Эндрю. Аарон откинулся на спинку стула и сцепил руки за головой. Джостен не видел его лица, но ему было уж очень интересно, какое выражение отразилось на нем сейчас, когда он узнал правду. – Что ж, думаю, хорошо, что Ваш брат добрался туда первым, иначе судили бы здесь Вас, – и Реннит захлопнул папку. Уотерхаус яростно возразил, однако Реннит и без того отступил, заявляя, что больше не имеет вопросов. – У меня есть вопрос, Ваша честь, – попросил Уотерхаус. – Мистер Миньярд, вы сказали, что сделали все, чтобы он никогда не добрался до Аарона... что Вы имели в виду под этим? Эндрю молчал, выражение его лица было пустым, но Джостен почти мог видеть грозовые тучи в его глазах, даже несмотря на расстояние между ними. – Я сжег спортзал в своей школе и позволил себя поймать. Потому что знал, что у него не было бы причин привозить Аарона на западное побережье, если бы я был в тюрьме. Аарон издал какой-то неясный, напряженный звук, но Эндрю все еще смотрел мимо него на Нила. После еще нескольких вопросов Уотерхаус отпустил его, и Миньярд тут же покинул зал суда. Бетси поспешила за ним. Джостен тоже подумал пойти за ним, но понятия не имел, что должен был сказать. Перед перерывом доктор Слоски из Истхевана занял позицию свидетеля. Он рассказал о своей роли в этих событиях и сделал пару сносок на изображения изуродованного тела Эндрю, которые были выставлены на всеобщее обозрение суда. К счастью, Миньярд к тому моменту еще не вернулся. Зато там был Нил, но его первым и главным желанием было оградить тело Эндрю от чужих глаз, так что он не особо рассмотрел степень повреждений. На фотографиях было избитое тело Эндрю, покрытое синяками с ног до головы... его шея, запястья, бока и бедра... синяки под глазами и рваная рана на виске. Некоторые синяки были в форме отпечатка руки. Несколько членов жюри громко ахнули и были вынуждены отвести взгляд. Отлично, подумал Нил. Пускай они увидят, что именно с ним сделал ублюдок, которого они защищают. К тому моменту, когда принимающий врач из Columbia General выступил с полным описанием травм Миньярда, упомянув и о ректальном кровотечении, Нила уже тошнило от гнева. Он склонился вперед, ухватившись за деревянную скамью перед собой, и начал считать. И только когда Никки положил руку ему на плечо, он понял, что наступило время перерыва на обед. Как только он покинул зал суда, Джостен направился прямиком к забору и рывком перемахнул через кусты. Никки не отставал, положив руку ему на спину, но Нил оттолкнул его. – Я в порядке... – выдавил он, сплевывая в кусты. – Ты не в порядке! – в отчаянии воскликнул Никки. – Ничто из этого не в порядке! Ваймак направился к ним на звук громогласных заявлений Хэммика и смерил их обоих обеспокоенным взглядом. – Все нормально? – С Нилом все в порядке, – пожаловался Никки. – Никаких сомнений, – Ваймак похлопал его по спине, словно это могло привести его дыхание в норму, но Нил и от него отмахнулся. – Где Эндрю? – наконец спросил он. – Бетси позвала его пообедать. Не думаю, что они вернутся до вечера, – предположил тренер. – Хорошо. Ему не стоит быть здесь... – выплюнул Нил, встряхивая руками. – А теперь слушай сюда... не смей делать никаких глупостей, – Ваймак склонился к нему, хватая за плечо. – Хоть раз в жизни, Джостен, не болтай лишнего. Ты просто отвечаешь на их вопросы. И все. Ты понял меня? Нил молчал, но Ваймак слегка встряхнул его, призывая к ответу. – Понял? – Да, тренер, – Ваймак совсем не выглядел довольным согласием Джостена, но все-таки развернулся в сторону Кевина, что в последние два дня был устрашающе тихим. Нил все еще содрогался, одолеваемый беспокойством, когда Никки снова приблизился к нему и стянул свой легкий свитер, оставаясь в светло-голубой рубашке на пуговицах. Он кивнул на пятна крови на белой рубашке Джостена и протянул вещь. Нил надел ее без лишних пререканий. Судебное заседание продолжилось в час дня. Пришла очередь давать показания Никки и Кевину, и они справились с этим довольно быстро, поскольку оба знали не так уж и много, по факту будучи лишь свидетелями уже случившегося происшествия, а не развития событий до него. Следующим выступал Лютер, и Нил был просто до невозможного рад, что Эндрю там не было. Никки беззвучно всхлипнул рядом, наблюдая, как отец рассказывает о том, что Эндрю предупреждал его о склонностях Дрейка еще много лет назад, и что тогда он ему не поверил. Казалось, что он сожалел об этом, но Джостен не испытывал никакого сочувствия к этому человеку. Один лишь факт, что Лютера ни в чем не обвиняли, вызывал в нем желание разорвать его на кусочки. К трем часам дня очередь дачи показаний дошла и до Джостена. Бросив тяжелый взгляд на Аарона, он пересек выложенный плиткой путь до своего места. – Пожалуйста, назовите свое имя для суда, – произнесла судья. – Нил Абрам Джостен, – сказал он, отмахиваясь от судебного пристава и отказываясь положить руку на библию. – Но у меня здесь... Натаниэль Абрам Веснински? – уточнила она, глядя на бумаги перед собой. Нил бросил на нее свирепый взгляд, прежде чем коротко бросить: – Теперь Нил. – Я просто подтверждаю Вашу личность, мистер... Джостен, – опуская очки, произнесла она. – Здесь написано, что Ваше имя при рождении – Натаниэль Веснински. Все верно? – Там, вероятно, также написано, что при рождении я весил шесть фунтов и пять унций. Многое изменилось за эти годы, – упрекнул он. Нил расслышал, как по залу прошлись шепотки и как Ваймак хлопнул себя по лбу в негодовании. – Просто ответь на вопрос, сынок. – Да, – выдавил он. – Клянешься ли ты говорить правду и ничего кроме правды, да поможет тебе Бог? – Клянусь говорить правду, да, – отозвался Джостен. Он оглядел всех собравшихся под новым углом. Аарон казался напряженным каждой клеточкой своего тела, и Нил пристально посмотрел на него, пытаясь выразить тем самым некую поддержку, но Уотерхаус отвлек его внимание на себя. Вопросы защиты оказались довольно простыми. Нил был бесконечно благодарен мистеру Уотерхаусу за то, что он, кажется, в самом деле был на стороне близнецов. Он даже позволил себе немного расслабиться, пока мистер Реннит не подошел к нему и не наклонился, положив локоть на край свидетельского места – Нилу захотелось оттолкнуть его. Первые несколько вопросов были ожидаемыми. Нил с легкостью поведал, что только он и знал что-то о Дрейке, поскольку Эндрю упоминал его ранее. Не о том, что он делал, а об отношениях между ними и том, что они сильно не ладили. А после добавил, что именно беспокойство за своего товарища по команде заставило его подняться по лестнице в тот день. – Вы сказали мистеру Уотерхаусу, что клюшка, использованная в качестве орудия убийства, принадлежала вам. Что именно Вы взяли ее с собой наверх. Почему Вы отдали ее Аарону Миньярду? – спросил Ренни. – Как я и сказал, – Нил пристально смотрел на адвоката, – я пытался выломать дверь, поэтому отдал ее Аарону. – Но не забрали обратно? – У меня не было на это времени. Реннит убрал руки со стола и повернулся лицом к Джостену. – Итак, у Вас было время схватить клюшку, схватить Аарона, потом отдать ему клюшку и выбить дверь, но не оказалось времени забрать ее обратно и оценить ситуацию, пока мистер Миньярд не совершил нападение? – Будьте добры, простите меня, – отозвался Нил, борясь с холодной усмешкой, принадлежащей никому иному, как его отцу. – Я был слишком шокирован, когда увидел, как моего сокомандника жестоко насилует Дрейк Спир. Кто-то справа громко втянул воздух носом, но Нил проигнорировал это, предпочитая следить за каждым движением Реннита, подобно хищнику, что выслеживал свою добычу. – Что ж, как только Вы вынесли дверь, Вы остановились. Были в шоке, как Вы говорите. Однако мистер Миньярд этого не сделал, наоборот, он замахнулся, не потрудившись подумать о последствиях данного акта насилия. – Домыслы, – отозвался Уотерхаус. – Мистер Джостен не мог знать, что творилось в голове у мистера Миньярда. – Я перефразирую, – поправил себя Реннит. – Какой была Ваша реакция на увиденную сцену? – Как только я понял, что происходит, я бросился на Дрейка, чтобы оттащить его от Эндрю. Аарон просто оказался быстрее, – начал закипать Нил, уже понявший к чему тот клонил. – Выходит, мистер Спир не пытался напасть на Вас или мистера Миньярда... Аарона Миньярда? – Он попытался встать с кровати, чтобы пойти на нас, но его задержали штаны, спущенные до колен. Аарон просто не дал ему возможности. Вы видели размеры Дрейка. Аарон спас всех в этой комнате, – подобное заявление было тем еще великодушием, учитывая, что Эндрю все равно бы не был спасен, но Нил не жалел, что сказал это. – Спас всех. От награжденного морского пехотинца с чистым послужным списком из образцовой семьи? – уточнил Реннит, указывая на присяжных. – От педофила и насильника, который давным-давно был бы за решеткой, если бы вы, придурки, выполняли свою работу. Это не из-за Аарона произошло, он просто защищал своего брата, я бы сделал то же самое. Так что я рад, что этот мудила мертв, – выплюнул Нил. Где-то позади Реннита застонал Ваймак, и несколько присяжных заерзали на своих местах. По залу суда прокатился низкий гул. Судья призвал всех к порядку, и Нил попытался пожалеть о сказанном, но не смог найти в себе сил сделать это. Говорить суду, что он убил бы Дрейка, если бы ему представилась такая возможность, было глупо, но он знал, кто такой Дрейк, по крайней мере, в некоторой степени, когда поднялся в ту комнату. Аарон уже объяснил в своих показаниях, что понятия не имел, кем был Дрейк и отреагировал исключительно на сцену, которая разыгралась перед ним. Нил покинул свое место, чувствуя себя грязным, злым и желая ударить кого-нибудь. Оставался всего один день суда, и Нил не был уверен, как его вообще переживет. Он постоянно чувствовал себя эгоистом из–за того, что был так взволнован всем этим – на кону стояло не его будущее и не его прошлая травма, обнаженная перед толпой незнакомцев. Но между тихой апатией Эндрю и сдержанными эмоциями Аарона Нил не мог не позволить своим собственным чувствам выплеснуться, как лава, и спалить все вокруг. В итоге он буквально сорвался на Ваймаке в машине на обратном пути после его краткого выговора, и все они замолчали до конца поездки. Ваймак высадил их у общежития в половину седьмого. Кевин послушно поплелся за Нилом вверх по лестнице в их комнату. Никки поднялся на лифте раньше них и уже открывал дверь в свою комнату, когда парни вышли на лестничную площадку. Джек и Андре как раз вышли из своей комнаты, а их смех тут же оборвался при виде старших лис. Андре моментально помрачнел при виде их, однако Джек выглядел довольно радостным. – У-у, выглядите паршиво. Кажется, вам следовало подыскать больше защитников, а то Миньярд долго не протянет, а? – Джек рассмеялся, приближаясь. Нил был довольно шустрый и не предполагал, что хоть кто-то может его вовремя остановить, но Дэй ухитрился, словно предугадал его реакцию в тот же момент, как Джек открыл рот. Эта картина, казалось, только больше раззадорила Мейсона, и он снова рассмеялся. – Я еще мог бы бояться Миньярда с клюшкой, но уж точно не тебя, сын мясника. Джек влетел в стену с громким, но приглушенным стуком, когда Мэтт впечатал его одним ударом и прижал плечом. – Какого хера ты сейчас ляпнул, молокосос? – Отвали, Бойд! – Мейсон пытался рыпаться в хватке куда более крупного сокомандника, но тот лишь схватил его за лицо и еще сильнее прижал к стене. Андре сделал шаг назад и поднял руки вверх. Кевин схватил Джостена, практически понес за шкирку по коридору мимо остальных и затолкнул в комнату. Нил направился было к двери, но Дэй оттолкнул его и ткнул пальцем в грудь. – Прекращай. Он того не стоит, и у нас все еще недостаточно запасных, чтобы ты мог переломать их в начале сезона, – и он не двигался со своего места, пока Джостен не отступил. Только после этого Кевин скрылся на кухне. Нил выпил два стакана воды и подумывал о том, чтобы напиться к чертям, но именно в этот раз в их комнате не было алкоголя – Эндрю прикончил последнюю бутылку накануне вечером. В конце концов, он остановился на том, чтобы расхаживать по тем же линиям своего пути по кругу, которые оставил на ковре прошлой ночью. Кевин некоторое время наблюдал за ним, но в итоге разозлился и скрылся в спальне вместе с ноутбуком. К половине восьмого Эндрю все еще не вернулся, а сообщения Нила остались без ответа. Мазерати на стоянке не было, когда они приехали, и Нил начал нервничать, поэтому написал Бэтси, надеясь, что она расскажет о местонахождении Эндрю. В этот раз ответ был незамедлительным, и она сообщила, что Эндрю отправился кататься, и что ему не стоит так беспокоиться. Он и не беспокоился. Вообще. В восемь Нил постучал в комнату Мэтта. Девочки и Никки расположились у дивана, пили и что-то смотрели по телику. Дэн встала, чтобы обнять его, но так и не спросила как он. – Где Аарон? – спросил Джостен. – Все еще с Кэйтлин, – с легкой улыбкой отозвалась Рене. Никки сжал крепче стакан, с трудом встречаясь взглядом с Джостеном. Нил ему только кивнул, прежде чем переключить внимание на Бойда. – Могу я одолжить тебя ненадолго? – Конечно, чувак, все, что захочешь, – Мэтт хлопнул его по плечу и слегка взъерошил волосы. – Тогда тащи свои ключи, – коротко бросил он, разворачиваясь к двери. Мэтт отвез их в торговый центр недалеко от кампуса. Они загрузились ликером, а затем отправились в продуктовый магазин, где Нил достал с полдюжины пинт мороженого, несколько коробок горячего шоколада, два вида взбитых сливок и несколько упаковок шоколада. Мэтт оказал ему услугу, не спросив о судебном процессе или вообще о чем-либо, вместо этого рассказав о том, как проходила тренировка в их отсутствие. Единственный комментарий, который он озвучил по поводу покупок Нила, состоял в том, чтобы пошутить о том, какой будет реакция Кевина, если он принесет такое количество вредной пищи к ним. Когда они вернулись в общежитие после девяти, Мазерати уже вернулся, и Нил вздохнул с облегчением. Лисы потащили свою добычу вверх по лестнице, где Мэтт, помахав рукой, исчез в своей комнате. Нил переложил сумки в левую руку, пытаясь достать ключи из кармана. Наконец, он поднес свою ключ-карточку к двери, когда она резко распахнулась. Эндрю несколько секунд пристально смотрел на него, прежде чем отступить в сторону, чтобы дать ему пройти. У вратаря на шее было маленькое полотенце, а волосы были мокрыми, словно он только что вышел из душа. Нил также отметил отсутствие повязок. Нил поставил пакеты на стол и принялся их распаковывать. Он прислушивался, как Эндрю закрыл дверь и запер её на засов, но не сводил глаз с продуктов, прикусив губу и пытаясь не выплеснуть весь скопившийся внутри яд. Он хотел спросить Эндрю, все ли с ним в порядке. Он хотел разозлиться на него за то, насколько дерьмовой была вся эта ситуация. Он хотел сказать Эндрю, чтобы тот положился на него. Но вместо этого он прикусил язык и распаковывал мороженое пинту за пинтой. Эндрю пересек комнату и встал рядом со столом, внимательно разглядывая продукты. Когда все было распаковано, оно заняло всю поверхность, и Нил в конечном счёте поднял на него глаза. – Привет. Эндрю в ответ разве что нахмурился. – Что это? Утешение в виде еды? Никто не умер, а я не болен, – наконец произнес он. Нил слегка растерялся, но постарался не принимать его реакцию близко к сердцу. – Я в курсе, что ты не болен, но я не знаю, что еще делать, когда все вокруг сплошное дерьмо, так что я пошел и купил мороженое. И виски. Эндрю еще мгновение сверлил его взглядом, словно провоцируя. Взгляд голубых глаз зацепился за тонкие линии шрамов на предплечье Эндрю, когда он подтолкнул коробку какао с фундуком и бутылку бурбона к Нилу. Нил понимающе кивнул, и Эндрю схватил пакет с шоколадной смесью, возвращаясь в гостиную. Пара бутылок зазвенели друг о друга, когда Нил убирал их, а Кевин все еще не материализовался из спальни по его душу, сигнализируя о том, что он надел наушники или уже забрался в постель. Это было даже к лучшему: Нил не хотел иметь дело с подвыпившим Кевином. Или трезвым Кевином, если уж на то пошло. Он убрал мороженое, закуски и коробки какао и принялся разогревать фундук. Используя самые большие кружки, какие только смог найти, Нил приготовил какао для Эндрю и растворимый кофе для себя. Он налил две порции бурбона в какао, добавил щедрую порцию взбитых сливок и поколебался, прежде чем налить порцию в свой кофе. Он несколько раз пытался схватить кружки, но длинные рукава все время мешали ему, поэтому он сдернул одолженный свитер и бросил его на пол. Нил отнес напитки в гостиную и поставил стакан Эндрю на стол рядом со его бедром, а после опустился в одно из кресел-подушек. Эндрю выбросил сигарету и закрыл окно, а потом сделал глоток своей бешеной сладости вперемешку с алкоголем, что ему принесли. Сделав еще несколько глотков, Нил вдруг заметил, что Эндрю наблюдает за ним, но не отрывал взгляда от пустого телевизионного экрана. Он все еще беспокоился, что если откроет рот, то не сможет удержаться и не высказать все, что у него на уме. Все, что Эндрю не хотел слышать. Эндрю отставил свой горячий шоколад и двинулся к нему. Он опустился на колени перед Нилом и взял кофе у него из рук, отставив его в сторону. Миньярд склонился над Нилом, одной рукой держась за край кресла, другой опуская ноги Нила вниз, пока они неловко не выпрямились, и Эндрю оседлал его колени. Нил бросил на него любопытный взгляд, и Эндрю протянул свободную руку и провел пальцами по испачканной белой ткани рубашки Нила. А после задрал заляпанный кровью подол, чтобы осмотреть покрытую шрамами, но чистую кожу под ним, и на его лице промелькнуло замешательство, когда он поднял глаза. – Чья? – напряженно спросил он. – Моя, – протягивая ладони. Эндрю схватил его за запястье и осмотрел на маленькие отметины в виде полумесяца и засохшую кровь, все еще остававшуюся под ногтями, от которой Нилу не удалось избавиться, даже вымыв руки несколько раз. – Постриги свои гребаные ногти. Идиот. Миньярд отпустил его, но так и не ушел. Джостен же просто пытался не дать волю копящимся в нем вот уже несколько недель эмоциям. – Эндрю, я... Не успел он договорить, как Эндрю потянулся к нему, хватая за подбородок, и низко, угрожающе заговорил: – У тебя и так дохера проблем. Перестань делать все остальное своей проблемой. Губы столкнулись с губами Нила, когда он опустил руки на чужие брюки. И Джостен позволил прикусу зубов Эндрю на своих губах, его весу на своих коленях, скольжению языка Миньярда по своему собственному смыть мучительные мысли в никуда. Эндрю отстранился слишком быстро, а Нила все еще потряхивало, когда тот опустился на сидение рядом с ним. Счастье было недолгим, но пока и этого было достаточно. Эндрю был здесь. Он был в безопасности, и они обязательно со всем справятся. Среда, 3-е июля. Нил и Никки поехали с Эндрю в здание суда в последний день заседания, однако Миньярд отказался туда входить. Вместо этого он часами сидел в коридоре или снаружи на ступеньках. Кевин тоже отсутствовал, решив вместо этого пойти на тренировку. Джостен расположился между Ники и Ваймаком с Бетси и Кейтлин по обе стороны, когда последние несколько человек заняли позицию – Мария Хеммик, Фил Хиггинс, офицеры, производившие арест, и парамедик. Присяжных отправили на совещание в два часа дня, и это был самый долгий час в их жизни. Но когда они вернулись, глава присяжных вынес вердикт о невиновности, и Аарон был оправдан по всем обвинениям. Аарон, не тратя времени, бросился в ожидающие объятия Кэйтлин, а Никки радостно закричал и обнял их обоих. Нил, в свою очередь, отправился на поиски Эндрю. Он сидел на ступеньках и щелкал зажигалкой, положив руки на колени. Миньярд был одет как раз для заседания, хоть и менее официально, чем когда должен был давать показания: просто в черные брюки и темно-серую рубашку. Нил только и поражался, как он не потел в этом в июльскую жару, учитывая, что его кожа все так же казалась сухой, хотя и немного покрасневшей. Нил сел рядом с ним, пытаясь сдержать волнение, чувствуя, как многолетний стресс покидает его тело и растворяется во влажном воздухе. Спустя пару минут Нил наклонил голову вперед, чтобы видеть его получше. – Не будешь спрашивать? – Нет необходимости. По тому, как ты вот-вот выпрыгнешь из штанов, можно сделать вывод, что исход благоприятный, – мягко отозвался Эндрю, доставая сигарету. Нил ухмыльнулся и откинулся на руки, закрыв глаза. Он все еще был зол. Сегодня на суде должен был быть Дрейк, а не Аарон, но облегчение перевесило все остальные эмоции, и он почувствовал себя на двадцать фунтов легче. Лисы наконец-то были свободны. Все Лисы. Когда тень накрыла его лицо, Нил приоткрыл глаза, чтобы увидеть как Никки и Ваймак склонились над ними. Хэммик улыбался от уха до уха и, кажется, испытывал то же облегчение, что и Джостен. Даже у Ваймака была такая редкая, легкая улыбка. – А где Аарон и Кэйтлин? - спросил Нил, не видя последних рядом. – Я дал им триста баксов и велел свалить на ночь куда-нибудь, – ответил Ваймак. – На старости лет он становится таким добряком, – проворковал Никки. – Закрой свой рот, если не хочешь дополнительных кругов на тренировке, Хэммик. Никки на это лишь сделал жест пальцами, мол, затыкаюсь, и Нил с Эндрю поднялись со своего места. Бетси появилась несколько мгновений спустя, и Эндрю отошел, чтобы поговорить с ней, бросив сигарету и затушив ее носком ботинка о землю. Их разговор резко оборвался, когда Касс и Ричард Спир вышли из зала суда. На мгновение они встретились взглядами с Эндрю, и Нил увидел, как напряглись его плечи. На долю секунды Нил подумал, что она может что-то сказать Эндрю, но затем ее муж отвел ее в сторону, и они исчезли, спустившись по ступенькам с противоположной от них стороны. Эндрю развернулся на пятках, вытащил ключи из кармана, вынудив Никки и Нила поспешить за собой. Джостен всю дорогу молча поглядывал на Эндрю, и на этот раз Никки сумел держать рот на замке, занятый перепиской с Эриком на заднем сидении. Когда они вернулись в общежитие, остальная часть команды ждала их на ступеньках Лисьей Норы. Они были одеты по классике, а спортивные сумки оказались разбросаны по тротуару. Время их послеобеденной тренировки уже прошло. Эндрю припарковался, и в ту же секунду, когда Никки выскочил из машины, Лисы замерли в ожидании. – Оправдан! Аллилуйя, вашу мать! – закричал Хэммик, пересекая парковку в сторону к своей команды с поднятыми вверх руками от восторга. Все старшекурсники торжествующе закричали, и даже большинство первокурсников разделили их радость. Разве что только Джек закатил глаза, поднимая свою сумку, Шина же никак не отреагировала, словно и не слышала ничего. Эндрю и Нил медленно приближались к команде. – А где Аарон? – спросила Дэн. – Ваймак отослал его с Кейтлин на ночь, - ответил Нил. – Они вернутся утром. Облегчение Кевина, казалось, прошло в мгновение ока, поскольку он тут же взял свою сумку и перекинул ее через плечо. – Пошли, мы уже опаздываем. – Господи, Мистер-думаю-только-об-экси, можем мы хотя бы немного отпраздновать? – пожаловался Хэммик. Кевин подтолкнул новенького к обочине. – Празднуйте в свободное время. Мы уже и так пропустили два дня тренировок, а наша первая игра состоится меньше чем через месяц. Никки в ответ только отмахнулся от него, но Нил наоборот согласно кивнул и подтолкнул Хэммика к общежитию. – Мы заберем вещи и придем. Миньярд не стал их дожидаться и уже был в комнате к тому моменту, когда Нил и Никки поднялись на последние несколько ступенек к двери. Позади них Нил различил его едва слышное движение, когда остальные уже собрали свои вещи, чтобы разделиться и направиться к машинам. Его спортивная сумка к тому моменту была собрана, и ему потребовалось меньше пяти минут, чтобы переодеться в брюки и застегнуться. Он остановился возле двери, натягивая кроссовки, и взглянул на Эндрю, который плюхнулся в одно из кресел-мешков, не потрудившись даже переодеться. – Идешь? – уточнил он. Миньярд на него даже не взглянул. – Могу я взять машину? – Не знаю, можешь ли, – возразил Миньярд, хоть на самом деле это и не было вопросом. Нил тяжело вздохнул и ушел. Он хотел остаться с Эндрю, и хотел, чтобы Эндрю пошел с ними. А еще Нил прекрасно знал, когда он хотел, чтобы его оставили в покое. Постучав несколько раз в дверь, он, наконец, забрал Никки, и они направились к машине. Кевин на стоянке нервно дергал ногой и нетерпеливо поглядывал на часы. – Расслабься, Кевин. Опоздание на пять минут тебя не убьет, – издевался Хэммик. Кевин только нахмурился и забрался на пассажирское сиденье. Нил включил радио погромче. Обычно он ненавидел громкую музыку, но после года, проведенного с Эндрю, уже привык к ней, и это было лучше, чем всю дорогу слушать ругань Кевина. К тому времени, когда в поле зрения появился стадион, Нил почувствовал, как его кожа буквально зудит от предвкушения. После Эндрю, экси был лучшим средством избавиться от беспокойства, которое он накопил за последние несколько недель, и он планировал в полной мере использовать эту возможность.