I don't know what to feel anymore

В основном никто не посещал арт-классы, но Ричеру нравилось раз в неделю заседать в полупустом кабинете, рисуя очередной натюрморт. Пусть художника из него все равно не вышло бы — это помогало расставить мысли по местам. Когда он собирался уходить, школьные коридоры уже пустовали, стоял затхлый, еще не успевший остыть от беготни запах. Все школы, в которых был Брок имели разные, но одновременно с этим похожие запахи. И по какой-то причине в пустом коридоре он казался успокаивающим. Запах стабильности, скуки и полной отрешенности от остального мира. Брок рассматривал свое лицо в зеркале и увидел на щеке пятно от краски, затем его взгляд опустился на другое пятно, уже на толстовке и он закатил глаза. Еще не дойдя до двери туалета, он почувствовал душек от сигарет, да еще и таких крепких, что в их дыме наверняка умирали все насекомые. Возле раковин стояла девушка, разрисовывая зеркало маркером с сигаретой в руках. Ему хватило нескольких секунд, чтобы понять, что это Рейни, после чего он снял толстовку и открыл воду. — Даже не спросишь, какого хера я делаю в мужском туалете? — в ее голосе слышалась дерзкая ухмылка. — Мне все равно, — Ричер посмотрел на нее мельком и тут же продолжил выводить пятно. — Ты же Брок? Что ты тут забыл так поздно? — она подошла ближе, наклоняясь над ним и почему-то от нее пахло старой одеждой из барахолок, в которые он перестал ходить еще лет в десять. — Я был на дополнительных уроках. А ты? — спросил он больше из вежливости, чем из интереса. — Наказание, — она сделала последнюю затяжку перед тем как выкинуть сигарету в раковину, — назвала учительницу сукой. — Зачем? — Брок почти усмехнулся. — Потому что она была сукой, — улыбнулась Рейни. — Мы же с тобой будем выступать, ты на чем играешь? — Гитара, но… я, можно сказать, только учусь, — Брок пытался медленно отстраниться от нее. — То есть ты не умеешь играть? — приподняла брови Рейни, а на ее темно-фиолетовых губах все еще держалась улыбка. — Типа того, — пробубнил он. — И что ты еще сделаешь для Майка? — она была так близко, что мальчику пришлось согнуться пополам, лишь бы не столкнуться с ней лицом. — О чем ты? — он смотрел на нее исподлобья. — Ты знаешь. Ты такой же примитивный, как и большинство парней, — подмигнула Хиллс. — А зачем ты к нему пристаешь? Ты угрожала ему, лишь бы быть в группе, — раздраженно выпалил Ричер, выпрямившись и при этом пытаясь не стукнуться с ней носом. — Я просто хочу его разбить. Хочу, чтобы он ненавидел каждую минуту этого сраного концерта, — проговорила Рейни сквозь зубы, — потому что я знаю, как для него это важно, а для меня заебывать Майка — это любимое хобби, — она выдавила из себя пассивно-агрессивную улыбку, которая выбивала землю из под ног, — понятно? Повеяло холодом, когда Рейни отстранилась. Она тут же ушла, а Ричер заметил, как вода жжет ему руки. На зеркале осталась надпись "похотливые свиньи" *** — Жаль, что ты увольняешься, но, что поделать! — менеджер откинулся в кресле, скрещивая пальцы в замок на выпирающем животе, — ты накопил сколько нужно? — Да, мне было приятно работать с вами. — Если тебе еще когда-нибудь понадобится временная работа, приходи, не стесняйся. Он кивнул. Вот они — деньги. Ричер держал их в руках и пересчитывал все снова и снова, чтобы точно не ошибиться. Он сложил их в рюкзак и осмотрел магазин. Если бы он не работал в этом месте, то оно бы показалось ему приятным, но так, оно наводило только тоску. — Мог бы и не стелиться перед ним в свой последний день, — Рита стояла на кассе, заплетая волосы в косичку. — Не люблю быть грубым, — пожал плечами Брок. — Кстати, я хотел поговорить с тобой насчет Рейни. — Хиллс? Она тебя запугивает? — вытянула голову девушка, говоря вполголоса. — Нет, не совсем. Но она выглядит опасной, — Ричер подошел ближе, опираясь на стойку. — Да, наверное… Она может натворить дел, но у нее столько всякого говна происходит, что я удивляюсь, как она еще держится, — Рита бездумно всматривалась в названия полок с кассетами, — но я не думаю, что она может тебе навредить, если уж она тебя не запугивала. Попробуй ей понравиться! Она хоть и выглядит страшной, но она очень хорошая подруга. — Легче сказать, чем сделать, — он улыбнулся Рите, — Рейни… она будет вокалисткой в нашей… — Брок приложил ладонь ко лбу, понимая, как все это глупо, — типа… группе. — О-о-ох, — девушка закинула завязанную косу за плечо и потянулась, — значит, ты тусуешься с Сойером. — Вроде того, — он пожал плечами. — Вот это кадр! Он же не с нашей планеты, — она вдруг хмыкнула, приподняла темные брови и оглядела мальчика через прищур, — да и ты с луны свалился. — Ну, спасибо, — он почесал затылок, — Майк не должен был кидаться в тебя бумажками. Он придурок. — Я знаю, Брок, еще какой, — она снова сонно потянулась и оперлась локтями на стойку, — все же, поосторожнее с Рейни, старайся лишний раз не бесить ее. *** «Они черпали вдохновение у Beatles, записывая каждую песню как потенциальный хит-сингл — только когда их хватало на пластинку, она становилась альбомом. Их студийные занятия были настолько интенсивными, что инженер — и «пятый участник» Abba — Майкл Третоу сказал Моджо, что он часто был настолько занят, что чувствовал себя близким к голодной коме: «Когда перед моими глаза застилала темная пелена, и я почти терял сознания, они наконец говорили: «Хорошо, перерыв на обед!» — Честно, — Майк откинулся на диване, отодвигая пачку чипсов и облизывая пальцы, — никогда не любил диско. — Правда? — Ты когда-нибудь продавал мне что-то кроме альтернативы? — хмыкнул он. — Да ты кучу всего брал, даже саундтреки к фильмам. Я не говорю про альбом Cocteau Twins - ты слушаешь все подряд. — Но диско все равно не мое, — Майк снова отвернулся к телевизору. «Трибьют-группы, кавер-версии и популярные мюзиклы могут держать Abba в поле зрения публики, но именно эта эмоциональная глубина удерживает группу в сердцах людей. Немодные на пике популярности, Abba с тех пор, как перестали записывать, начали постепенно уходить от того настроения, которое люди считают «преступным». В эти дни музыканты от Бьорк до Ноэля Галлахера с удовольствием хвалят их. Тем не менее, кажется маловероятным, что к ним когда-либо будут относиться так же, как к их героям, Beatles или Beach Boys — но не то чтобы их это беспокоило» — Все потому что они женщины. Их не воспринимают всерьез, — перебил передачу Брок. — Я всего этого не понимаю, — Майк положил голову на подлокотник и вытянул ноги, кладя их на спинку дивана, — наверное, отстойно быть женщиной. Для них придумали столько правил, а зачем? Хотя, бабуля иногда капает мне на мозги, говорит, что я должен стать мужественнее, — он покосился на Ричера с равнодушной полуулыбкой и подцепил с пола гитару, — а мне и так нормально. — Я думаю, она просто старомодная, — Ричер чуть больше расслабился, смотря в лицо Майка. Он бы никогда не сказал, что Сойер недостаточно мужественный, пусть и ростом или хладнокровием его не наградили. Обычно, типично мужественные парни, которых знал Ричер в школе, были ужасно тупыми, даже не в плане учебы, а в целом. Он слышал их разговоры, видел, как они одеваются и не хотел, чтобы Майк имел хотя бы что-то общее с ними. — Да я не обижаюсь на нее. Но и не собираюсь подстраиваться по ее стандарты, — он провел пальцами по струнам, но тут же отложил гитару, — кстати! Послушай кое-что. Майк подскочил и шмыгнул к комоду, с трудом открывая тяжелую дверцу. Он зашарил внутри, бубня себе под нос. — Что ты ищешь? — Сейчас! Так, нет… — он нахмурил брови, — нет, нет… ага! — и достал пластинку, — подожди, не смотри! Закрой глаза! Ричер закрыл. — Ты хочешь меня проверить? — засмеялся он. — Да, — под ногами Сойера заскрипели доски, прозвучал щелчок проигрывателя и через несколько секунд заиграла музыка. Барабанное соло тут же сменилось смешением инструментов: бас-гитара, клавишные, они волной захлестнули песню и Ричер уже знал, что это. — Nena, альбом «Alles» восемьдесят девятого года, — он открыл глаза, все еще улыбаясь. — А песня? — Майк начал подтанцовывать, шевеля плечами. — «Engel der Nacht», она сто раз в песне повторяет это. — Ты правда разбираешься в музыке, Рич, — хмыкнул он, — ты уже уволился из магазина? — Да, пару дней назад получил зарплату за месяц, — Брок тоже начал постукивать пальцами в такт. — Потеряли такого работника, — Майк поднес ладони к конопатому лицу, шутливо изображая печаль и продолжил бодро пританцовывать, не отводя глаз от Ричера, — чего сидишь? Иди сюда, Engel der Nacht*! Брок встал на ноги, разводя руками. — Что тебе надо? Я не люблю танцевать, — Ричер не успел спохватиться, как Майк уже поймал его руки и начал болтать ими по сторонам, виляя плечами. — Не можешь не любить, — он сцепил их пальцы, — забей на то, что я здесь. — Сойер… — убито выдохнул мальчик. — Что? — прыснул Майк, почти смеясь. Брок закатил глаза, понимая, что начинает привыкать к манере Майка вытягивать из него всю энергию. Конечно, он начал танцевать. А как не начать? Наверное, он соскучился по веселью. По чему-то хаотичному, пусть и никогда не был предрасположен к этому. У Ричера все было складно, он вечно втискивал себя в график и экономил время, вечно запирался в своем одиночестве, пока Сойер не появился на горизонте. В нем было то, что когда-то ускользнуло от Ричера — в детстве, может быть. Уверенность в себе, ребячество, беспечность — все это нельзя было отобрать у Майка, но можно было разделить и Брока это совершенно устраивало. — Чего вы расшумелись? — мальчик вздрогнул и тут же отпрянут от Сойера. Женщина, лет шестидесяти, с обернутым вокруг шеи шарфом и в дутой куртке стояла на пороге комнаты, суетливо копаясь в сумке. — Привет, ба! — Майк подбежал к проигрывателю и поднял иглу, — это Ричер, мой друг, — кивнул он на Брока. — Привет, Ричер, — она подняла глаза и кивнула ему, затем снова повернулась к Майку, — вы есть хотите? Могу разогреть вам супа. — Нет, бабуля, мы поели в школе, — отмахнулся он. — А Ричер? Почему ты только за себя говоришь, вдруг он проголодался! — беззлобно ворчала женщина. — Нет, спасибо, я тоже не голодный, — Ричер вежливо улыбнулся, перебирая пальцы. — Ну смотри, — вздохнула она, — меня зовут Эмма, ты так и называй, понял? Никаких Миссис Сойер и так далее, — Эмма улыбнулась почти так же, как иногда улыбался Майк, затем снова обратилась к ним обоим, — давайте, идите в комнату, я буду здесь смотреть телевизор! — Я, наверное, пойду домой, у меня еще куча домашки, — Брок посмотрел на Майка, почти извиняющимся взглядом. — У меня тоже! Если мы сделаем ее вместе, то получится быстрее, — он взял Брока под руку, — тем более я тебя ничему не научил сегодня, а выступать нам через пару недель! — Прости, у меня лучше получается работать одному, — отмахнулся Ричер и тут же покраснел, — слушай, давай обменяемся номерами, и ты позвонишь мне как-нибудь позже, чтобы мы смогли встретиться. — Ого! Ты уже успел купить телефон! — Майк взял его в руки и начал клацать по кнопкам, вбивая номер, — а что случилось со старым? Ты так и не рассказал. — Да так, разбил случайно, — он пожал плечами, еще больше краснея. *** Они редко ужинали вместе, но в этот раз то ли звезды сошлись, то ли им положено было хотя бы раз в год собраться за общим столом. Ричер смотрел в тарелку на свое овощное рагу со спагетти и крутил вилку в руках. Его отчасти раздражало есть с кем-то в тишине, слушать как чьи-то челюсти перемалывают еду. — У меня недавно был последний рабочий день, — перебил чавканье Ричер. — Поздравляю, — Джена приподняла брови, на секунду отведя взгляд от тарелки. — Отлично, ты теперь не будешь приходить домой в таком дерьмовом настроении. — Кесседи! — воскликнула женщина, — что за слова? — Что? Мои друзья так постоянно говорят. — Не слушай своих друзей, у тебя самого есть голова на плечах? — Джена вздохнула, колупая спагетти, — а ты, Рич? Купил себе телефон? — Ага, — поежился он. — Быстро ты. Этот точно не разобьешь об стену. — Я же извинился. — Ты уже столько раз извинялся, но ничего не меняется, — ее пустой, разочарованный взгляд метнулся к лицу Брока. — Хорошо, я больше не буду извиняться, — насупился мальчик, сощурив глаза и с силой сжав челюсти, — раз ты их не принимаешь. — А что я должна принять, Рич? Ты правда думаешь, что виноват? Ты же упертый, как козел, — голос Джены пусть и не звучал громче, но в нем стала слышна ее типичная надменность. Может, она говорила правду, но Ричер ненавидел эту правду, ненавидел, как Джена всколупывает ее каждый раз и так точно. — Делай, что хочешь. Ты смог заработать на новый телефон, заработаешь и на квартиру подальше от нас. — Было бы замечательно, — прошипел он, вставая из-за стола с полной тарелкой. Хотелось выкинуть ее в лицо тете. Телефон, отвратительно красного цвета позвонил почти ночью. Брок вздрогнул от неожиданности, а Кэс пытливо уставился на него. — Да? — В общем, ты свободен завтра? Моди звала тебя еще сто лет назад! Какого хера ты не сказал? — тараторил хрипловатый голос. — Я… забыл. Я много чего забываю, — он начал растирать пальцами переносицу, — завтра я свободен. — Отлично! Мы пойдем к Моди ближе к вечеру — я и Шелл. Ты не забыл дорогу? — Нет, — усмехнулся Брок, — я приду. И не звони так поздно, — он на секунду замялся, — спокойной ночи. — Сладких снов! Ричер выдохнул, беря книгу в руки и пытаясь найти строку, на которой остановился. — Куда идешь? — ну конечно, тут как тут. — Не твое дело. — С тобой можно? — не унимался он. — Кесседи, — Ричер закатил глаза, — нельзя. *** На стенах появились новые постеры, еще чуть-чуть и они полностью скроют нелепые обои с цветами. Моди сидела рядом на диване, зажимая Ричера между собой и Майком. Рассказывала истории с работы, точнее, с нескольких работ, еще она все время улыбалась и пила, пока Ричер разглядывал ее. В профиле ее нос казался идеально ровным, с неглубокой переносицей и было в этом что-то греческое, но у греков вряд ли была такая бледная, даже зеленоватая кожа или тонкие как ниточка брови. — Он мне говорит раздеваться, ну я так и делаю, а его в такую краску бросило! Я думала, что они привыкли, мне то все равно, — она ухмыльнулась от уха до уха, готовая в любой момент рассмеяться. — Постыдилась бы, Мадс, — Шелл раскинулся в кресле, слегка лягнув девушку ногой, — первокурсники, наверное, никогда женщин так близко не видели. — Да у Моди там смотреть нечего, — хохотнул Майк. — Видел бы ты их рожи, когда я там стояла. Я потом посмотрела, что они нарисовали, и у одного… — не сдержавшись, она начала долго беззвучно хихикать, а потом показала на свою грудь, будто держа в руках большие тыквы, — вот такие бидоны! Она снова залилась смехом, наваливаясь на Ричера. — Мне теперь даже интересно, — усмехнулся Шелл, открывая пиво, — Ричер, не стесняйся, — он кивнул ему на несколько бутылок под ногами. — Ой, прости, я тебя тоже засмущала, наверное, — девушка погладила его по плечу, — все время забываю, что не все люди, как Мак. — Все нормально, — улыбнулся он одними губами и взял пиво. — Ты напряжен? — Майк наклонил к нему голову, будто шестым чувством определяя его эмоции. — Просто тяжелый день, — Брок отпил пену из бутылки. — О-ох, — лицо Моди изобразило неподдельно сочувствие, она смахнула темные прядь с плеч и похлопала его по коленке, — расскажи что-нибудь о себе, не закрывайся от нас. Брок проводил взглядом ее руку, вспоминая, как у него все сжималось в груди, когда Моди впервые проявила к нему заботу. — Нечего рассказывать, — он пожал плечами, — кроме того, что Майк заставил меня записаться к нему в группу, хотя я даже не могу перебирать лады на гитаре. — Не правда! Он врет! — Сойер замахал пальцем перед его лицом, — у нас был уговор, ты мне проиграл! Тем более у тебя хорошо получается, я быстро тебя научу. Шелл рассмеялся, проходясь ладонью по короткостриженной макушке. — Ты такой предсказуемый, Майк. Такой ушлый, — парень повернулся к Броку, — не ведись на его «уговоры», из-за этого он крутит людьми как хочет. — Говоришь так, будто я какой-то черт, — Сойер сполз с дивана на пол, садясь между ног Моди и позволяя гладить себя по голове. — Ты хитрый, как черт, — Шелл отпил пиво, улыбаясь Майку. Остальной вечер проходил расслабленно. Майк и Ричер несколько раз выходили курить, лениво переговариваясь от ударившего в голову алкоголя. Моди невзначай включала свою музыку и танцевала, ей почему-то очень нравился уличный R&B годов восьмидесятых. Иногда она брала Шелла за руки и пыталась заставить его танцевать, но каждый раз он ее скручивал, и Моди со смехом вырывалась. Ричер невольно переживал, что тот переломает девушке запястья своими большими ладонями. — Они… встречаются? — осторожно спросил Брок у Сойера, когда они снова вышли на террасу. — Ты шутишь? — прыснул Майк, — они совершенно не во вкусе друг друга. Шелл любит афро, а Моди мальчиков как ты. — Азиатов? — с недоумением спросил Брок, и друг снова хихикнул. — Помладше! — он смахнул пепел с футболки и затушил сигарету, — не знаю, у нее какая-то нездоровая любовь к парням нашего возраста, к скромным, милым, чувствительным. В общем, следи за ее ручонками. — Какими еще ручонками? — Моди высунулась из окна, махая им коробочкой, напоминающей колоду карт, — я вам погадаю этими ручонками. Они сидели на полу и Моди вдумчиво переворачивала карты, смотря на Шелла. — Ты… импульсивен… — она показала на первую карту таро, — внимательнее относись к своим решениям. Хотя твое чутье может направить тебя в нужное русло, но не доверяй ему слепо. — Ты выдумываешь! — выпучил глаза парень, вглядываясь в рисунок на карте. — Нет, это твои знаки! Я же говорила, что не зря их купила, — она оскалилась и показала на следующую карту, — здесь ссора, не могу сказать с кем, но будет ссора. Как у тебя с родителями? — Как всегда, Мадс, — кивнул он. — Ясно… значит… — она ткнула в последнюю, — это твоя дверь к новым возможностям. Неплохое сочетание, это хорошо, что тебе попались такие арканы. Возможно они говорят тебе, что ты достигнешь успеха, если не будешь лезть в огонь. — Я не верю, что ты не придумываешь это, — Шелл скрестил руки на груди. — Видишь! У меня дар ясновидения, — она закрыла глаза и коснулась лба средним пальцем, — я открываю третье око… — Иди ты, женщина! — Моди, погадай мне, — Майк придвинулся к ней поближе, но девушка покачала головой. — Ричер, ты хочешь увидеть свою судьбу? Он пожал плечами и Моди тут же подскочила к нему, перемешивая карты с минуту, а потом развернула их веером. — Вытяни три любые. — Я не верю, что это так работает! — все еще протестовал Шелл. Брок осторожно взял три карты подряд из середины и Моди открыла их. — Ого, Жрица! Это старший аркан, очень сильный, — она посмотрела на него серьезными карими глазами, — так.. она говорит о том, что тебе нравится быть одному, но это не значит, что ты не одинок, — она вытянула губы трубочкой, — точно сказать нельзя, но возможно, ты в кого-то тайно влюблен. — Ричер… — заговорил Майк, — я ее знаю? — Нет, — зачем-то ляпнул он и усмехнулся от того, как Сойер выпучил глаза. — Не перебивай, Мак! — она дала ему подзатыльник и продолжила, — ты совсем не слушаешь свое сердце, Ричер, — затем коснулась следующего знака. — Так, целых десять жезлов, хорошо! Возможно, ты выиграешь в лотерею или найдешь бакс на улице, короче, денежная удача. — И на том спасибо, — улыбнулся Брок и взял последнюю карту, разглядывая сердце, с торчащими из него мечами, — а это что? — Ты не можешь перестать падать в боль прошлого, — ответила девушка. — Снова проблемы с сердцем, ты кого-то потерял? — Моди склонила голову вбок, поджимая губы. Он вгляделся в сердце, такое живое, ярко-красное, с тяжелыми мечами, протыкающими его насквозь. Отчего-то ком встал в горле, улыбка сошла с его лица. — Как и все, — он бросил карту на пол, хватая себя за шею и заглядывая в телефон, — ого! Уже десять! — Детское время, — фыркнул Майк. — По закону, вы еще дети, — ухмыльнулся Шелл. После недолгих препираний Шелла и Майка, они начали собираться домой. Последний вызвался проводить Брока домой. Не обманывая себя, Ричер понял свое желание уйти как можно быстрее. Все же он помог Моди кинуть все бутылки в мусорный пакет, убрать хотя бы часть того бардака, который они устроили. Моди все же беспокойно смотрела на мальчика и слова уже крутились у нее на языке. — Тебе не обязательно мне помогать. Шелл остается, так что я могу просто скинуть на него всю работу. — Мне не сложно, — натянуто улыбнулся он. Моди убрала последнюю бутылку и выпрямилась. — Ричер… это всего лишь карты, — она положила свою тонкую руку на его плечо, — Шеллу я правда бред наговорила, все потому что он не верит в магию, — она закатила глаза и Ричер усмехнулся, — но, он отчасти прав. Не воспринимай это как… чистую правду. Если ты думаешь, что обречен, то это совсем не так. — Я не знаю во что мне верить. Я правда черствый, ничего не могу поделать. У меня совершенно не развита интуиция, я плыву по течению, — он поправил очки, смотря в пол, — я, может, не обречен, но свое сердце я услышать не могу. — Ричер… — вздохнула она и уже будто хотела что-то то сказать, но ее перебила болтовня Майка, оказавшегося на кухне. Она снова посмотрела на него так… как никто не смотрел. Ее рука все еще покоилась на его плече, а большой палец с ярко-изумрудным кольцом поглаживал ткань его толстовки. Наверное, она могла бы иметь дар ясновидения, если бы они жили в другой реальности.