«…»
Тем временем в Сапфировом дворце случилась пренеприятнейшая ситуация — после того, как русоволосого красавца, которого Глен выбрал себе в супруги, осмотрел главный императорский лекарь, старик без тени сомнения заключил, что у омеги явно была телесная связь с альфой. И все бы ничего — в их стране внебрачные связь порицались, но не считались преступлением, но также пожилой омега заявил, что у этого несчастного точно есть или были дети. А вот наличие внебрачного ребенка для супруга члена правящего рода было уже недопустимо. — Отвечай, негодный, как осмелился встать в один ряд с теми омегами, когда знал, что ты не имеешь на это права! Звонкий хлопок. Заплаканный и растрепанный омега упал на спину, прикрывая милое покрасневшее личико рукавом кимоно. — Ты знаешь, что за такие поступки полагается двадцать ударов палками, бесстыжий?! — продолжал сокрушаться Роланд, не сдерживая ярости. — Ты понимаешь, что натворил?! Отвечай сейчас же! В ответ омега сдавленно заскулил, и альфа, наклонившись, резко дернул его за худенькое плечо, поднимая на ноги и замахиваясь для следующего удара, однако на руку Роланда легла широкая ладонь. — Оставь его. Пользы от его избиения ты не выручишь никакой. Альфа рассерженно цыкнул, но отпустил плечо. Омежка раскрыл большие ярко-голубые глаза и перевел затравленный взгляд на невозмутимого Глена. Очевидно, сочтя его действия за милость, он рухнул альфе в ноги. — Простите меня, достопочтенный господин! — на одной ноте взвыл парень, утыкаясь носом в колени альфы. — Клянусь всеми богами мира, что я сделал это по велению моего родителя! Мой муж — купец, он часто бывает в плаваниях… и вот, как полгода уже не возвращается назад домой! А еще у меня действительно двое сыновей от мужа… Но клянусь, я не помышлял ничего дурного! Деньги почти закончились, мужа с вырученными средствами за торговлю нет, мы на грани того, чтобы оказаться на улице! И тогда мой отец-альфа велел мне пойти на эти смотрины, зная, что там отдают дорогие вещи тем омегам, которых жених отвергает… А вы по роковой воле судьбы выбрали меня! Простите, я все равно рано или поздно признался бы вам в обмане, потому что мне ничего в жизни не нужно, кроме моих детей, и я готов на все ради их благополучия… можете бить, калечить, только не убивайте — я нужен им дома, мой отец не имеет одной руки и почти слеп, и не сможет воспитать двух шальных альф в одиночку… Омега ударился в громкие рыдания, а Глен сердито выдохнул, больше гневаясь не на этого несчастного, а на его корыстного родителя. — Никто тебя наказывать не будет, — мужчина отлепил от себя руки омеги и сделал шаг в сторону. Тот тут же подскочил на ноги и посмотрел на него глазами, полными надежды. — Можешь идти домой. А если твой супруг не вернется до первых зимних холодов, приходи в императорскую канцелярию и подавай прошение на то, чтобы тебя освободили от уз брака по причине бесследного исчезновения мужа. Омега часто закивал, утирая слезы рукавами кимоно. — Спасибо, Ваше Высочество… — Поди прочь отсюда, — цыкнул Роланд, и парень испуганно покосился на него. — И не смей пускать слухов о том, что произошло во дворце, иначе тебе несдобровать. Омега вновь часто закивал и едва не бегом бросился к выходу. Когда парень исчез за дверьми, Роланд обессилено рухнул на скамью рядом с лекарским шкафчиком, подпирая лоб рукой. — Чертов распутник, он создал нам целый стог проблем, — сердито проговорил мужчина. — Старейшины уже в курсе, что ты выбрал жениха, и опять придется находить оправдания, а еще искать советника, приведшего этого омегу, выговаривать ему на совете… — Думаю, твои приближенные придумают, как загладить этот случай, — пожал плечами Глен. Он хорошо знал, что все советники брата, зная, что тот скоро будет коронован, старались проявлять себя с самых лучших сторон, чтобы не потерять расположения альфы и вместе с ним стать едва ли не самыми важными людьми в государстве. — Меня больше волнует вопрос, что делать дальше? Всех омег уже распустили по домам, а собирать новые смотрины — значит показывать всем вокруг, что что-то пошло не так. — Да, этого нельзя допустить, — согласился Роланд. — Может, тебе приглянулся еще какой-нибудь парень? Советники составляли списки, мы сможем найти его по имени и описанию. Глен нахмурился, припоминая всех омег, что он видел вчерашним вечером. Все они показались ему миловидными, но, в то же время, какими-то одинаковыми. Если, конечно, не считать того красавца с пышным черным хвостом, который осмелился вызывающе посмотреть на Глена; перепуганного, но очаровательного рыжика; и блондина, который напомнил альфе об одном давнем случае… — Боюсь, решение тебе придется принимать прямо сейчас, — прервал его размышления Роланд. –Иначе ты будешь вынужден жениться на ком-то, кого выберет Совет двенадцати Старейшин, потому что свадьбу отменить нельзя. Альфа рассерженно скривился — безысходная ситуация злила. Но иного пути у него действительно не было. Рука альфы, бездумно перебиравшая края кармана кимоно, вдруг нащупала крупную серебряную монету. Достав ее на свет, Глен иронично усмехнулся — что ж, ему было все равно, кто из этих троих станет его супругом. Все они были не самыми идеальными кандидатами, но иного выхода не оставалось. «— Раз так случилось, то пусть на то будет воля богов, — подумалось Глену. — Пусть гербованная сторона монеты будет за черноволосого, а обратная — за рыжего.» — Что ты делаешь? — непонимающе спросил Роланд, наблюдая за тем, как брат крутит в руках серебряную монетку, но альфа, глубоко вдохнув, подкинул ее над большим столом. Несколько раз перевернувшись и сверкнув в свете рассветных лучей, монетка с бешеной скоростью закрутилась на деревянной поверхности, пока… — Преинтересный исход, — коротко усмехнулся Глен. В последний раз крутанувшись, монета замерла на ребре, так и не перевалившись ни на одну из сторон. — Ведешь себя, как ребенок, — вздохнул Роланд. — Просто выбери самого красивого, и дело решено. Или до вечера будешь кидать серебряк? — Нет, зачем, исход моего гадания очевиден, — пожал плечами Глен и вновь не удержался от усмешки. — Пусть это будет тот пепельный блондин. И, позволь узнать, что за история произошла с ним при дворе? — По-моему, это произошло лет пять назад, — ответил Роланд. — Ты тогда был на учениях, а отец принимал послов с юго-восточного архипелага. Переговоры шли туго, и ни отец, ни иностранные советники не желали идти на уступки. И в разгар споров в залу внезапно ввалился юный беловолосый омежка — он тогда, кажется, был немного пониже, а лицо его еще не приобрело взрослых омежьих черт. Он пришел ко двору с наставником или родителем, уже не вспомню… и что-то должен был кому-то отнести, но запутался в одинаковых коридорах дворца и попал к нам. Южный посол начал кричать, причем на своем родном языке, явно выражая недовольство, а этот паренек так перепугался, что проявил свой Дар — когда отец приказал страже увести его, он замер, а все цветы, стоявшие у стен и висевшие под потолком, начали внезапно распускаться на лепестки и кружить по зале. Южане сначала перепугались, а потом не смогли отвести глаз от волшебного зрелища. Практически все омеги нашего острова обладают Даром, а Дар этого мальчишки был восхитителен. Правда, он сразу убежал из залы, пока все восхищались парящими в воздухе лепестками, и позже приходил извиняться перед отцом вместе со своим опекуном. Должен сказать, что я одобряю твой выбор. Судя по всему, этот омега робок и мил, а его Дар будет развлекать тебя в свободное время. Глен не был согласен с последней формулировкой — его учитель говорил, что Дар омегам давался как преимущество перед альфами, которые от природы были наделены физическим превосходством. Правда, эти Дары зачастую были безобидны, и оставалось только гадать, зачем они давались на самом деле. Но больше Глена удивил рассказ о случае во дворце — так Дар этого омеги сокрыт в способности взаимодействовать с цветами?.. — О чем задумался? — вновь вырвал его из раздумий голос брата. — Мне отправлять посыльных за этим омегой? — Отправлять, — уверенно кивнул Глен. Отказываться в любом случае было поздно… Альфа мрачно усмехнулся — что ж, жребий его судьбы брошен. Ближе к вечеру, когда Глен пытался заняться составлением очередного плана для укрепления крепости на границе острова, в его покои ворвался слуга с громким воплем о том, что на старой пристани Лаолана замечен корабль северян. Полусонный альфа был вынужден сорваться прямо туда, в спешке собрав небольшой отряд воинов. План он так и не закончил из-за какой-то странной апатии, охватившей его тело и дух. Жениться не хотелось совершенно, а отдавать родного ребенка в пылающий огонь дворцовых интриг, где его будут поджидать смертоносные ловушки и полчища лебезящих врагов — тем более, но перечить брату Глен не посмел. Роланд не был глуп, но и к лояльности не тяготел, особенно в свете того, что после занятия трона он претерпел множество невзгод, которые ожесточили его. Когда Глен проверял оружие, ко двору прискакали посыльные, которых отправляли за омегой, и огорошили альфу заявлением, что парня нет дома, и что по слухам местных жителей он отправился к Гаваням. Сопоставив картину, Глен нутром почувствовал неладное. На кой ему понадобилось туда?! Уже решил подороже продать кимоно, достойное лучших омег страны? Вот негодный! Лишь бы теперь не попал в стычку между своими и северянами, которые точно не станут церемониться с каким-то омежкой, и, чего доброго, заберут на свои оледеневшие дикарские земли!..«…»
Нужды передвигаться шагом больше не было, и потому, когда Анис выехал на широкую лесную дорогу, он поднял Лале в галоп и поскакал к дому, весь находясь в предвкушении перед поездкой к Гаваням. Когда Анис добрался до родной деревни, к нему тут же прилипло несколько зевак, интересовавшихся церемонией императорских смотрин, но Анис лишь посоветовал задать все вопросы кому-нибудь другому, а сам отправился к дому. Немного передохнув и приняв ванную, он бережно сложил кимоно и завернул заколку в холщовый мешочек, а после, узнав у соседей, что Бланш еще не возвращался, скорее поскакал к Гаваням. Время поджимало, и в какой-то момент, когда омега увидел просвет сквозь прибрежные заросли колючего терновника и кривых ветвистых деревьев, он решил, что хорошей идеей будет скакать вдоль реки, а не тратить время на виляющую дорогу. Копыта Лале громко расплескивали речную пену, поднимая столпы брызг, и Анис смеялся, чувствуя, как прибавляет ход кобыла, а вода омывает лицо. Он мог бы еще долго так мчаться, но впереди показалась старая пристань, сгоревшая во время прошлого нападения северных дикарей, которые упорно жаждали сделать независимый остров Лаолан своим вассалом. Омега затормозил и увидел, что у полусгоревшего причала стоял небольшой, грубо сделанный корабль. Когда Анис заметил на его обивке многочисленные повреждения, явно полученные в боевых стычках, то почувствовал неладное. Почему корабль пришвартовали здесь, а не как принято, в Гавани? Неужели это бандиты, которые скрываются от посторонних глаз? Решив не испытывать судьбу, Анис вновь поднял Лале в галоп и поскакал дальше, и лишь когда старая пристань скрылась из виду, он позволил себе облегченный выдох. Но не успел Анис расслабиться, как его прошиб ледяной пот — запустив руку за спину, он обнаружил, что мешок с кимоно и заколкой, висевший сзади у седла, исчез. Стараясь унять паникующий разум, омега начал крутить лошадь вокруг себя, но заветного мешка так и не увидел. Черт возьми, ну как он мог быть так непредусмотрителен! Пришлось тратить и без того упущенное время на поиски пропажи, но хуже всего было то, что пришлось возвращаться назад, к сгоревшей пристани. Раздраженно поморщившись, Анис все же двинулся назад и, наконец, увидел то, что искал, но… уже в чужих руках. — Ты глянь, какие хорошие омежьи шмотки! Их можно хорошо толкнуть на наших землях… — Смотри, здесь еще что-то есть… черт подери, это же какое-то украшение, а в нем драгоценные камни! И, похоже, настоящие… Вальф, мы можем здорово разбогатеть! Анис почувствовал, как его губы предательски задрожали — его кимоно и закола находились в руках двух огромных амбалов, причем явно не местных — судя по кожаным штанам, обитых мехом, и бритым головам с узкими короткими косами, это были те самые северяне, с которыми на протяжении многих лет воевал их остров. Анис прекрасно понимал: пытаться что-либо вернуть уже было бесполезно. Сейчас куда важнее для омеги — сохранить свою собственную жизнь и убегать. С разбитым сердцем и злыми слезами на глазах он развернул кобылу к Гаваням, когда эти двое все-таки заметили его. — Эй, ты, парниша! — вдруг свистнул один из альф, которого назвали Вальфом. — Это не твои пожитки? — Мои! — не сдержавшись, отозвался Анис. Неужели боги смилостивятся и помогут ему на этот раз? — Нам чужого добра не надо, если действительно твое, то забирай, — произнес второй мужчина и переглянулся с товарищем. — Не бойся, не обидим. И тогда Анис заколебался. Он чувствовал, что это были не простые торговцы, а тем более чужаки — им нельзя доверять ни в коем случае! Но если он даст деру сейчас, то в течение нескольких лет будет вынужден копить средства и ограничивать себя во всем… Устоять перед соблазном было просто невозможно. Не слушая голоса разума, Анис подъехал к мужчинам и протянул руку. — Благодарю вас за великодушие, господа, — искренне улыбнулся им Анис. — А что ты тут делаешь, один, с такой странной ношей? — вдруг спросил Вальф, чуть отстраняя мешок от омеги. — Я хочу купить билет на корабль, чтобы отправиться в плавание, — не видя причин лгать, пожал плечами Анис. Хотя мысленно он уже предчувствовал неладное, и потому прибавил к своей речи еще одно предложение, на всякий случай: — Со мной едет муж со своим братом, но они немного отстали, и теперь скоро нагонят меня. — М-м, понятно, — протянул второй альфа. Анис наклонился и зацепил пальцами свой мешок, но мужчина, державший вещи, внезапно перехватил локоть омеги и резко дернул вниз. На что-то такое Анис и рассчитывал, и, не теряя времени, обратился к Дару. В воздух взвилось несколько тонких листьев осоки, а вместе с ними шипы прибрежных зарослей. В следующий миг растения обрушились на головы альф, и те с жуткими ругательствами, многие из которых Анис слышал впервые в жизни, принялись отмахиваться от колючек и острых листьев, царапавших кожу. Омега все же не удержался в седле и рухнул в песок под копыта попятившейся Лале, и тут же, ведомый животным страхом, взлетел вверх, но его грубо схватили за бедра и потащили назад. — Острые шипы — это умно, но они лишь царапают, не нанося серьезных ран. — Прорычал один из альф. Анис хотел закричать, но горло будто онемело. Омега почувствовал слабость, которая медленно туманила разум — использование Дара отбирало его внутренние силы. Его нужно было тренировать, а Анис использовал Дар лишь для того, чтобы пообщаться с духами и приобщиться к самой светлой части их грешного мира. Когда омега окончательно потерял контроль над Даром, растения опали, и альфа по имени Вальф, освободившись, злобно схватил Аниса за волосы, намотав их на кулак. Его товарищ поймал кобылу за уздечку и потянул на себя, а Вальф грубо потащил омегу прямо по песку. Анис зашипел и со всей силы вцепился ногтями в мощную руку, пытаясь ослабить жгучую боль, но та показалась ему каменной, потому что даже попытка оцарапать кончилась провалом. И тогда он, собравшись с силами, закричал, что его мочи, но вышло совсем не громко. Умом Анис понимал, какую откровенную глупость совершил, и мысленно ругал себя, но сейчас это было уже бесполезно и неуместно. Теперь по собственной вине он попадет в плен к варварам, и это стоило каких-то обычных денег?! От криков и суматохи Лале занервничала и поднялась на дыбы вместе с поймавшим ее альфой, сбив того с ног. Вырвавшись на волю, животное бросилось в заросли и вскоре скрылось из виду. — К черту животину, — мужчина утер кровь на щеке и махнул товарищу. — Тащи его быстрее, запрем в трюме с голодными крысами, там быстро присмиреет. Альфа, державший Аниса, вздернул его вверх и закрыл ладонью рот, не давая кричать, и действительно ускорился. Омега мычал и вырывался, отчаянно скребя ногтями по грубой обветренной коже, но ничего не помогало. Неожиданно со стороны прибрежных зарослей раздался гул, и оба альфы замерли, внимательно глядя в сторону звуков. — Грахх, давай скорее! — Вальф потащил брыкающегося Аниса к трапу, оставляя синяки на его шее и плечах, а второй альфа принялся спешно собирать вещи с земли. Оказавшись на трапе, омега умудрился зацепиться сандалей за выступ на деревяшке, и Вальф сдавленно зарычал, резко дернув парня на себя. Тот отчаянно взвыл, почувствовал жуткую боль в ноге. Его товарищ уже бежал к кораблю, спешно запихивая кимоно в мешок, когда, Анис увидел всадников, лихо выскакивающих прямо из колючих зарослей. Альфы оценили обстановку на удивление быстро — Вальф перекинул омегу через борт корабля на палубу и обнажил большой широкий меч с меховой рукоятью, а его товарищ побежал к штурвалу. Судно заходило ходуном, а Анис, прокатившийся по полу и ударившийся головой о какую-то торчащую железку, начал медленно терять связь с реальным миром. Сквозь топот копыт и ржание он расслышал звон схлестнувшихся в бою клинков и, приоткрыв один глаз, увидел, что на трапе стоял высокий альфа с длинным черным хвостом. — Советую вам сдаться, господа, — раздался уверенный насмешливый голос. — Если, конечно, вы не жаждете умереть от отравленных лаоланских стрел. Этот громкий и звучный голос Анис уже слышал… о боги, это что, младший сын Владыки?! — Мы приехали сюда торговать, а не сражаться, — удивляя Аниса резкой сменой настроения, абсолютно спокойно произнес Вальф. — За что мы заслужили немилость? — Не держи меня за идиота, северянин, — холодно сверкнул глазами Глен. — Я слышал омежьи вопли еще по пути сюда. Сдавайте корабль. Грахх отошел от штурвала, и Анис ощутил сильную боль — его вновь схватили за многострадальные волосы, на этот раз даже крепче, и вздернули вверх. Когда омега почувствовал холодную сталь у своей шеи, то сдавленно пикнул, напрочь позабыв о волосах, но металл лишь крепче прижался к коже. — Грахх, что ты… — Вальф ошарашено посмотрел на альфу, глаза которого горели неподдельным безумием. — Заткнись, выход остался один. — Прорычал мужчина, продолжая держать кинжал у горла Аниса. — Или вы отпускаете нас, и мы уплываем в открытое море, никого не трогая, или я перерезаю ему глотку. Все просто и ясно. В ответ ему раздался короткий смешок. — Ты правда думаешь, что из-за одного омеги я готов отпустить целый корабль и двух вооруженных остолопов? Глен сделал шаг по трапу, и Вальф вытянул руку с клинком, кончик которого уперся альфе в широкую грудь. Отряд мгновенно вздернул стрелы, но Глен поднял левую руку, останавливая их. — Не блефуй, я вижу, что ты желаешь сохранить жизнь этому омеге, — произнес Вальф, твердо сжимая меч в ладони. — Нет уж, раз терять нечего, то хотя бы парнишку прихватим с собой, — нервно рассмеялся Грахх, полностью противореча словам товарища, и Анис почувствовал, как острый кончик кинжала сильнее вжался в тонкую кожу. — Глупец, если ты убьешь этого омегу, Лаолан начнет собирать военную кампанию против вашей страны. Вряд ли остальные соседи поддержат вас, учитывая тот факт, что война будет развязана из-за убийства члена императорской семьи. — Глен перевел напряженный взгляд с клинка, упиравшегося ему в грудь, на Грахха. — Остановитесь сейчас и сдайтесь, и я клянусь, что ваши жизни останутся в неприкосновенности. Сквозь полудрему Анис удивленно нахмурился — какого члена императорской семьи? Господин Глен продолжает лгать, чтобы оттянуть момент боя?.. — Черт, так этот омега является родственником Владыки? Хорошо… мы сдаемся. Вальф опустил клинок, и Глен удовлетворенно кивнул ему. — Какие «мы», позорный трус?! — Грахх окинул товарища ненавидящим взглядом. — Ты даже умереть с честью не можешь! — Весьма сомнительная честь, — фыркнул Глен и напряженно прищурился, когда рука Грахха, державшая кинжал у шеи Аниса, задрожала. — Отпускай омегу, или… — Нет! Все произошло за доли секунды — дикое обжигающее чувство пронзило нежную кожу, и Анис сдавленно закричал, но почему-то услышал глухой хрип. Глаза уже давно застила белая пелена, но теперь все стремительно чернело и погружалось во мрак… Омега услышал короткий крик, свист и последующий хруст — рука, державшая его за волосы, ослабила хватку, и парень завалился на спину вместе с северянином, окончательно впадая в беспамятство. Последнее, что он увидел — ослепительные лучи солнца, попавшие прямо в глаза, и большое черное пятно, от которого исходил едва ощутимый запах свежей лесной мяты.