Двое влюбленных идиотов.

На следующий день Глючный, наконец отбыв своё наказание, начал собираться, чтобы уйти из штаба. У Эррора не было вещей, которые ему нужно перетаскивать, поэтому он просто пошёл в комнату Блу, чтобы сообщить о своем уходе. — Но почему?! — воскликнул скелет с небольшой обидой. — Не обижайся, но мне нахер не сдался ваш штаб. Я подписал перемирие, а не договор на дружбу. — Обидные вещи говоришь, — на эти слова Разрушитель лишь пожал плечами. — Ладно, я понял. Я тебя и так задержал. — Ага. Я полностью отдал свой долг, ты мне ещё шоколада должен. — напомнил Эррор. — Да и меня не устраивает, что кого-то ко мне ревнуют. Это бесит, будто я чья-то кукла. Мерзко. — Ты и сам знаешь, что я вполне могу всё рассказать своим друзьям, о том как ты меня взял в плен, где держал и что делал. Вряд ли твоя задница выжила бы при таких открытиях. — Хоть мы и стали друзьями Свап, твои связи меня ошарашивают. Как ты умудряешься дружить с половиной мультиверса? — Хочешь жить, умей вертеться. Да и иметь много друзей легко и весело, главное найти подход, а не убивать всех подряд. — Ну, знаешь, я и сам себе авторитет. — Не злись, да и всё же подумав, — вздохнув, Голубика продолжил — я решил завершить выполнение плана. Пока что это привело только к их ссоре, поэтому признаю откровенно — сваха из меня никудышная. — Неужели отказался от затеи с шипперством? Не верю. — Не, шипперить то я их буду, а вот сводить перестану. Не хочу больше ссор, пусть сами сойдутся. — Ну, как знаешь. В любом случае, я ухожу и, надеюсь, это ясно? — скелет осторожно прикоснулся к низу глазниц, оттягивая пальцы с уже прикрепившиемися (хз как этот писать) к ним синими нитями. — Ясно, только убери свои чудо-нити. Эррор лишь кивнул, и открыв портал, исчез. Берри вздохнул, ложась обратно на кровать. Он заставил самого разрушителя АУ жить с самым бесящим в мультивселенной монстром, так ещё и сводить с кем-то. Наверно, это самое грандиозное по коварности, что удавалось Блу в своей жизни. Да, он немного угрожал Эррору, что расскажет своим друзьям о том, как он поступал с несчастным скелетиком. Да, глючный выжил бы, ведь он достаточно сильный, но лишнее внимание к его персоне, и в принципе просто уничтожение его личной жизни с границами, неимоверно бесили Эррора, именно поэтому Ошибка согласился. Но использовать свои связи — это не преступление, так ведь? Всё же, разрушитель заслужил. Нечего было Свапа в плену держать. Кое-как Блу вышел из своих мыслей и, потянувшись, решил навестить Дрима, проверить, помирились ли всё же скелеты? Встав с кровати, Санс направился к комнате своего товарища. Коридоры переходили из очень узких в очень широкие, цвета обоев и покраска стен менялись так много раз, что в глазах уже мутило. И ещё эти всякие мелкие декоротивные предметики — то тут, то там стояли цветы, картины, книги и прочие другие. Наконец скелетик дошёл до комнаты и легонько постучался, но не услышав ответа, тихо приоткрыл дверь и удивленно ахнул. Друзья лежали в обнимку на скомкавшемся одеяле. Дрим был повернут к Инку спиной, художник его обнимал, неуклюже и нелепо пытаясь во сне прижать к себе Лучника. Вдруг, что-то мямля, позитивный хранитель повернулся на другой бок и приобнял создателя за «талию». Они смотрелись очень мило и Берри даже пожалел, что не взял с собой телефон. Санс прикрыл дверь и тихо ушел обратно в свою комнату. Пусть голубки милуются. Через некоторое время они проснулись, но сонные скелеты просто лежали, не открывая глаз. — Дрим? — промямлил Художник тихим и хриплым голом. В ответ друг лишь промычал, как бы говоря: «Да, я тебя слушаю». — Меня мучил один вопрос. Смотри, а если мы станем парой, я всегда буду пассивом? — Лучник закашлялся. — Или ты позволишь мне быть иногда и активом, и пассивом? — Во-первых, это называется универсал, а во-вторых я что, изверг, чтоб тебе такое запрещать? Конечно, если ты захочешь, ты будешь активом. — Ладно, давай еще полежим, мне лень вставать.

***

В комнате стояла тишина. Та самая липкая, противная, намекающая, что скоро те, кто осмелятся прервать её, загорятся в яростном конфликте. Скелет в черно-белой одежде буравил своего босса взглядом, как и тот, но все же не выдержав очень противной тишины, осмелился ее прекратить. — Босс, я больше не хочу быть частью «Bad guys». Я ухожу. — отчеканил Кросс, получше устраиваясь в шарфе, как бы защищаясь от собеседника. — Уходишь, значит? Каким ты самовольным стал, Кросс. Ты забыл, кто тебя на ноги поднял? Не помнишь, кто дал тебе защиту? Неужели это сделал Дрим, а не я? — размашистая улыбка, напоминающая оскал, постепенно превратилась в стиснутые зубы от злости. Кошмар пытался сохранить лицо. — Нет. Но он дал мне нечто ценнее, а именно — надежду. Надежду и веру в то, что у каждой истории будет счастливый конец и я хочу сделать себе этот «хэппи-энд». — Ох, как это мило. — Холодное и мокрое в собственной жиже щупальце двинулось резким движением вперёд к шее Креста. Схватив того, Кошмар обольстительно улыбнулся и начал слабо душить подчиненного. — Посмотрите-ка на этого маленького предателя, который говорил, что любит меня до потери сознания, а сейчас при первом же удобном случае уходит к Дриму. — Имя своего брата, негативный хранитель, почти прорычал. Черно-белого скелета вскинули к потолку, а после со всей силы ударили об пол. Послышался хруст и болезненный стон. Он знал, на что идет. Рывок. Кросса начали мотать вверх-вниз, в конце, как будто пнув вшивую шавку, откинули в сторону. Найтмер хотел продолжить веселье, но Крест из последних сил собрал магию и телепортнул себя куда-то. Негативный хранитель хотел его остановить, но смирился, хотя был очень зол. Кошмар выругнулся, он чувствовал себя как-то пусто, после того, как этот дурень ушел. Кросс ковылял до кабинете ученого, зайдя туда, он улыбнулся и спросил: — Как работа над зельем, док? — О звезды, Кросс!