Покинуть тебя

      Пониженная Королева прошла в кабинет Императора, он на секунду даже опешил, когда увидел ее. Перед ним стояла лишь бледная тень прошлой Аристии ла Моник. Эта девушка всегда была очень красива, несмотря на абсолютное неумение пользоваться своими природными данными и шармом, она была даже красивее Императрицы, но сейчас выглядела словно призрак. - Приветствую, Солнце нашей Империи, долгих лет жизни Императору, - тихо проговорила Королева, склонившись в реверансе перед ним.       Аристия не двинулась с места, выпрямившись, присесть ее не пригласили. Казалось, что вместо позвоночника у нее титановый стержень, иначе почему она не может сгорбиться, когда желает просто исчезнуть. Аристия, не стесняясь, смотрела на Императора, пытаясь понять, чем же он ее так покорил, что она совсем ничего не замечала. Он ведь вовсе не приятный человек. - И тебе самой от себя не противно? – с издевкой начал Император, но она подняла на него свои выцветшие глаза, которые раньше – он четко помнил – были цвета благородного золота, сбивая с мыслей. - А должно быть, Ваше Величество? – холодно спросила пониженная Королева и взялась рукой за спинку стула, поддерживая себя.       Она смотрела на него, но не видела ни синих волос, ни ярких голубых глаз, он был абсолютно серым, словно краски забыли нанести на эскиз. Наверно, это его истинный цвет, потому что глаза Руфелиса она всегда сравнивала с небом, с цветами, распускавшимися на полях, но не может быть жестокий человек наделен таким радостным цветом глаз. Серый ему подходит больше. - Хочешь опозориться на всю Империю? Я пожалел твой род, позволил тебе стать пониженной Королевой, хотя ты и посудомойкой во дворце быть не заслуживала, а теперь что? Развод, отказ от титула!       Никогда еще никто не насмехался над ее происхождением, никто бы и не посмел, но он... Она вздохнула, закрывая глаза и ожидая, что Император вновь ее ударит, толкнет, причинит ей боль, но он лишь отвернулся к окну. В груди засел истерический смех: ну же, давай же! Убей ее также, как убил их ребенка, ей незачем оставаться! Но Аристия все еще хотела уйти как полагается Королеве. - Хочу покинуть дворец, даже если это навлечет на меня позор, - твердо ответила она, стараясь, чтобы ноги не подгибались. – Я многое отдала Империи, но теперь ничем не обязана. Вы встретили вашу судьбу, Ваше Величество, Императрица позаботится о нашем народе, я же более не в силах. - И что это ты отдала Империи? – Аристия больше не могла выносить этого.       Какой же она была дурой, закрывая глаза на такое пренебрежительное отношение к ней. Этот человек не стоит и вздоха! Почему за то, что взрослые люди назначили ее судьбой монарха, расплачивается она? Почему она должна терпеть это? Королева впервые позволила себе усмехнуться в присутствии Императора, чувствуя, как ехидная улыбка разъедает губы и покалеченное сердце. - Если бы вы только знали... Отдала даже то, что вы не отдали. - Да как ты смеешь? – взревел Руфелис, вновь поворачиваясь к ней. - И что вы мне сделаете, Ваше Величество, что? – истерика все-таки накрывала ее с головой. – Унизите – вы постоянно это делает, ударите – не в первый раз, возможно, казните? О, давайте, я жду с нетерпением, у меня просто не осталось смысла жить!       Она рассмеялась как умалишенная, чувствуя, что всхлипывает вместо смеха, но ей было наплевать. Все равно, даже если сейчас ее обстригут и потащат на плаху! В последняя время она чувствовала себя натянутой тетивой: нервы напряжены до предела.       На шум отреагировал канцлер, тихонько приоткрывая дверь: ему было страшно, как бы Император ничего не сделал Королеве. Не то чтобы его заботило ее состояние, но как потом это объяснить и обелить монарха?! Все-таки отец Моник был уважаемым человеком, маркизом со связями и влиянием. - Вон! – бросил Император канцлеру и приблизился к плачущей ла Моник.       Он впервые видел хоть какие-то эмоции у нее на лице. Она никогда не позволяла себе так дерзко с ним разговаривать, усмехаться, смеяться, а тем более плакать рядом с ним. Сколько раз он ее доводил, ждал, что сейчас Аристия не выдержит, покажет характер, разозлится, воспротивится, но натыкался на стену ледяного спокойствия, которая бесила его до чертиков. Руфелис смотрел на то, как она вытирает ладонями слезы, смазывая макияж. Под ее глазами залегли темные круги, губы совсем сливались с бледной кожей. Противно. Словно перед ним не человек, а живой мертвец. Но все равно, удивительно, что у нее есть сердце. - Отказано, - тихо повторил Император, наклоняясь к ней. – И сегодня, и завтра. Всегда. - Я уйду из дворца только ногами вперед? - в секунду успокоившись, спросила Королева. - Я позволю тебе даже после смерти остаться в императорском склепе, – она вздрогнула от его низкого голоса. - За что вы меня так ненавидите? – испуганно выдохнула девушка. Маска холодности окончательно спала с Аристии ла Моник. - А ты не знаешь? – прорычал Руфелис, грубо хватая ее за плечо.       Аристия чувствовала, как начинает задыхаться от злобы, которая морем плескалась в глазах Императора. Она и раньше это видела, но как наивная девочка верила, что однажды ее любовь растопит его сердце. Было бы чему оттаивать, камни так и останутся твердыми, какой бы сильной любовь не была. - Руфи! – в кабинет беспардонным вихрем бордовых юбок ворвалась Императрица Джион. – Ой, Тия…       Пониженная Королева рывком сбросила с плеч руки Императора, чтобы поклониться Императрице и отойти в сторону от четы монархов, желая уйти отсюда как можно скорее и как можно дальше. - Тия, что вы с Руфи обсуждали? – живо поинтересовалась Луна Империи. - Джион, - предостерегающе прошипел злой Император. - Луна Империи, я подала в отставку и просила Его Величество принять мое прошение, - снова безэмоционально сказала Аристия.       Внутри стало до боли пусто, когда она увидела сияющую Джион, которая выглядела еще более счастливой, чем Аристия запомнила ее в последний раз. Молодая Императрица даже губы от обиды надувала мило, так, что Император всегда становился другим, совсем на себя непохожим. Или он на самом деле такой человек, как с Джион, просто Аристия настолько ему противна? - Почему, Тия? Ты устала мне помогать? – неожиданно спросила Императрица, не потрудившись хоть на секунду задуматься.       Аристия застыла, чувствуя, как каменеет под взглядом Джион. Кажется, даже Император задохнулся от глупости своей молодой жены. Если можно было стать еще бледнее, чем она была, то у Аристии получилось. Она потеряла ребенка, а эта жизнерадостная девчонка спрашивает "почему"! Пониженная императрица опустила глаза, чтобы не видеть ненавистных лиц. - Ваше Величество, я более бесполезна для Империи. О нашем народе позаботятся мудрый Император и вы, мать народа, посланная нам самим небом. Я же теперь не чувствую в себе достаточно сил, чтобы достойно справляться со своими обязанностями. Прошу, одобрите мне отставку.       Аристия склонилась в поклоне, как и было положено, сдерживая слезы, душившие ее. Джион что-то защебетала, но пониженная Королева даже не вслушивалась, было так пусто и тихо внутри, что, кажется, закричи она сейчас – никто не услышит. - Позвольте откланяться, Ваши Величества, - Аристия выпрямилась, замечая, что прервала очередной поток слов Императрицы. – Я все же надеюсь, что вы удовлетворите мое прошение об отставке, а сейчас мне пора вернуться к работе.       Она развернулась, покидая императорскую чету, Аристию тошнило от недосыпа, усталости и отвращения к окружающим ее людям. Пониженная Королева почти дошла до своего кабинета, когда ее нагнала Императрица, которая подобрала юбки почти до колен и бежала за ней. Аристия постаралась не поджимать губы: уже больше года прошло, а эта девушка не усвоила даже элементарных правил поведения. - Тия, подожди, Тия! – ей пришлось остановиться, чтобы опять склониться в поклоне перед Императрицей. - Ваше Величество, Луна Империи, - как часто она уже говорила это. - Тия, почему ты уходишь? Это из-за меня? – надув губы, спросила Императрица. - Вы правда хотите знать, Луна Империи? – задала встречный вопрос Королева, устав постоянно держать все в себе. Сейчас уже все равно, что будет, она скажет Императрице все. - Конечно! – выпалила Джион и бесцеремонно подхватила под руку Аристию, заходя с ней в ее же кабинет, оставляя своих служанок за дверью. – Почему, Тия? - Я устала от жизни, Ваше Величество, - спокойно ответила Аристия. - Что ты такое говоришь? Нельзя бросаться такими словами! – ахнула Императрица. - Мой ребенок… Я потеряла ребенка, Ваше Величество, - девушка приложила ладонь к животу, где совсем недавно росла новая жизнь. - Ох, Тия, я понимаю, это тяжело… - Императрица сделала маленький шажок к девушке. - Вы понимаете, Ваше Величество? – Аристия отступила назад. – Да что вы вообще знаете? А вы знаете, почему я потеряла ребенка?       Джион приоткрыла рот, безмолвно спрашивая, что же случилось. Королеву била крупная дрожь, не давая ей сделать и вздоха. Эти люди: Император, аристократы и Императрица – отняли у нее все. Убить их было невозможно, но самой завершить свой путь – был шанс. - Мы всего лишь разговаривали с Императором, я оступилась, Император подхватил меня, когда вошли вы. Его Величество не смог стерпеть, когда вы убежали в гневе, он бросился за вами. Я всего лишь протянула руку, чтобы спросить его о будущем моего ребенка, но Император оттолкнул меня, дальше падение и невыносимая боль, но даже в тот момент Его Величество бросился за вами.       Слезы все-таки покатились по щекам, она стала слишком много плакать в последнее время. Императрица замерла, ее кожа стала бледнее, хотя она никогда не была белокожей девушкой. Аристия ладонью вытерла соленые капли. - Всего минута… Минута разговора и протянутая рука, Ваше Величество, обошлись мне слишком дорого. - Тия, я не знала, что Руфи так… И что я… - Джион начала всхлипывать. - Не плачьте, Ваше Величество, иначе я снова буду виновата. До этого Император отвесил мне пощечину, когда вы вышли из моего кабинета в слезах. - Что? – Джион все-таки подбежала к пониженной Королеве, хватая ее за руку. – Не может такого быть! - Одним своим присутствием я расстраиваю вас, Император не выносит ваших слез. Но у меня все еще есть гордость, Ваше Величество, и более я не желаю терпеть унижения, поэтому я собираюсь уйти и вернуться в свой род.       Аристия постаралась как можно аккуратнее высвободить свою руку из цепких пальцев Императрицы, но она была сильнее. Выносить в кабинете Джион было трудно, словно вся жизнь сосредоточилась только внутри этой девушки и сияет недоступным Аристии светом. - Тия, прости, мне так жаль… – защебетала Императрица с виноватым видом. – Тут есть и моя вина, но сейчас я помогу.       Аристии хотелось закричать, чтобы остановить поток лживых слов Императрицы. Если ей жаль, так почему на самом дне ее черных глаз плещется торжество? Джион наконец отпустила руку пониженной Королевы, вновь подобрала высоко юбки и вихрем вылетела из кабинета, закричав практически на весь дворец: - Руфелис! Дай ей развод!