***
Вечер того же дня.
-Добрый вечер! -воскликнул врач Джотаро, как только увидел его в дверях здания. «Будто ждал, зараза. Теперь ведь в покое не оставит.» -Здравствуйте. -Джотаро подошел к лифту и мужчина сразу же подбежал к нему. Он уставился на множество пакетов в его руках и на его обновлённый внешний вид: -Как съездили? Я вижу, что отлично! -Нормально. -холодно ответил ему Куджо, входя в лифт. Тот пошёл за ним. -Ужинать будете? Осмотр так уж и быть проводить сегодня не буду, Вы уже достаточно пришли в форму. -Я не голоден, в кафе не пойду. -лифт остановился и они вышли. Видя, что врач всё равно идёт за ним, Джотаро встал возле двери своей палаты и не впуская его сказал: -Может я отдохну? -Ах да, конечно, я Вам не препятствую. Спокойной ночи. -мужчина растерялся и постарался сразу же уйти. -Ага. -Куджо проверил, как тот ушел, и спокойно зашёл в палату.***
Темно. А на улице горят лампы. Свет в палате он включать не стал – уличного освещения было достаточно. Пакеты были поставлены на тумбу с одеждой, и Джотаро принялся их распаковывать. Снял с себя новые ботинки, достал старые туфли из коробки и поставил их на нижнюю полку. Пальто и куртку повесил на плечики, кофты и водолазки, брюки и футболки – всё сложил по отдельности и положил на полку рядом. Ремни, и старые и новые, скрутил и положил в маленький бумажный пакет, а тот всё также на полку. Сортировка и складывание вещей его немного успокоили и привели его мысли в порядок. После услышанного от Одетт, он был в некотором шоке. Конечно же - сам день был весьма насыщенным, но сказанная ею правда о её жизни его не оставляла в покое. Он столько узнал, столько повидал, и проворечивые мнения его терзали изнутри. Он не понаслышке знал, какого это, когда только один родитель участвует в воспитании ребёнка. У самого такая проблема. Отец с головой ушёл в музыку и совсем забыл про семью. «Не удивлюсь, если он даже не знает о том, что мать болела, а я был в другой стране. Да я и сейчас в другой стране, а этому уроду насрать. Мы его уже полгода не видели и не слышали, ни звонка, ни письма. Охреневший мудак. Если я такое думаю про отца, то что думает дочь Одетт о своей матери? Её родители в разводе, но они хотя бы общаются, и она видится с обоими родителями. А мои даже не думают о разводе - мать ведь даже не знает где её муж сейчас. Он свалил, и даже не интересуется нашим положением. Все проблемы на матери. В детстве, он хоть как-то поддерживал с нами связь. Приезжал, жил с нами месяц - два, а потом снова уезжал. В последний раз он появился на пороге дома полгода назад: взял новые вещи, поужинал, переночевал, а утром от него уже и след простыл. Мать даже не заметила, как он свалил. Просто проснулась, а его рядом нет. Лишь записка «уехал на гастроли на два месяца». И всё. Больше ничего он не написал и не оставил. Ни извинений, ни слов любви и уважения к матери. Простое «уехал». А на деле «пропал».» Он на время выпал из реальности. Вернулся из мира раздумий, а перед ним стоит куча разобранных пустых пакетов из под одежды. Оставалось только два пакета: в одном были кассеты и плеер, ещё в одном фрукты и кексы. Но чего-то не хватало. Забыл. Забыл пакет с подарком для Нориаки. Либо он остался в машине у Одетт, либо потерялся насовсем. -Чёрт, ну что же… Он не собирался дарить ему только кассеты и плеер. Естественно он хотел одарить его чем-то стоящим; и за всё, что Нориаки сделал для него, Джотаро решил, что тому нужен особый подарок. Что-то вроде благодарности за помощь. Да и не только… Часы показывали десять часов вечера. Приниматься искать подарок сейчас просто бессмысленно. К тому же, его в сон клонило, но не сильно. Джотаро прилёг на кровать на пару минут и задумался: «Нужно помыться и пойти спать. Или музыку послушать? Не знаю… Не думал, что мне будет так скучно одному. Одиноко…» А в голове пронеслось множество воспоминаний. О том, как он ходил в школу, разбивал лица всем без разбора, и как неоднократно попадал в полицейский участок. Затем неожиданно в его жизни появился Star Platinum, и жизнь стала немного тревожной. «Что это такое и откуда оно взялось?» Казалось бы - чего ему бояться, но его это настораживало. Был ли это злой дух, проклятье или его собственный хранитель – он не знал. Узнал только лишь тогда, когда приехал дед и Абдул. «А если бы не они, я бы так и думал, что ты – мой злой дух и моё проклятье.» -Джотаро призвал свой стенд. Star Platinum светился не ярко, но издавал лёгкое сияние. Пусть он и есть воплощение его души и всегда находится рядом, в последнее время Куджо редко его призывал. «Абдул дал тебе имя. Очень подходящее имя. Я же даю тебе силу, а ты мне защиту. Я наконец-то понял, что ты – и есть я, только в улучшенной форме. Пусть ты и не разговариваешь, а кричишь и орёшь.» -он усмехнулся. Дальше всё было только интереснее, но и опаснее – Холли заболела, объявился враг, у которого было множество союзников, и с ними нужно было бороться. «И первым моим врагом оказался Нориаки. Эта утончённость в его внешности, его отзывчивость, меня впечатлили при первой встрече. Но потом… Он оказался врагом. И к счастью он встал на нашу сторону. Нориаки стал мне больше, чем другом. Хотя, если бы он был мне просто другом, беспокоился ли я о нём так, как это происходит сейчас? И вообще, попал бы он в такую ситуацию, будь он мне “просто другом”? Полез бы он в битву ради меня?» Star Platinum исчез. Джотаро остался один: снял с себя водолазку и сидел с оголенным торсом, смотря в окно. Жарко. Не в палате. Сам Джотаро горел. В горле стоял ком, не сходивший уже три недели, грудь сковывало непонятное чувство, ноги ныли и их тянула тяжесть куда-то вниз. Нашагался за день. Почти три недели в лежачем состоянии и вот пожалуйста - всё начало выходить ему боком. «Полежу и всё пройдёт. Хотя я так не могу… Надо пройтись. Хотя бы до библиотеки. Или ещё куда-нибудь. Может сходить к Нориаки? Но меня ведь не пустят к нему.» -он прошёл к шкафу и взял оттуда новую чёрную футболку. -Всё же я попытаюсь. -Куджо оделся и вышел из своей палаты.***
-Он в норме? За столом, возле палаты Какёина, сидел медбрат. Видимо дежурил и наблюдал за его состоянием. Он едва ли не засыпал, постоянно клевал носом и чтобы хоть как-то отвлечь себя от сна, пытался решать что-то, наподобие судоку. Джотаро говорил с ним на английском. В принципе, он со всеми здесь разговаривал на английском – пока был в путешествии, ему невольно приходилось его практиковать. И находясь здесь ему было намного легче адаптироваться, уже зная язык. -Да. Всё также бездвижен, но жив. А Вы что-то хотели? -спросил молодой человек, посмотрев на Джотаро сонными глазами. -Хотел проверить, всё ли в порядке. -Можете пройти к нему если хотите. -медбрат явно хотел, чтобы кто-то посидел с ним вместо него. -Одетт я ничего не скажу, но и Вы пожалуйста не тревожьте его. Если что-то случится – по шапке получу я, а не Вы. -Хорошо, я постараюсь его не трогать. -Тогда идите. -парень опустил руки и голову на стол и облегчённо выдохнул. Ещё чуть-чуть, и он уснёт. Джотаро, затаив дыхание, зашёл в палату. Долго стоял у двери. Только после осознания, что с Нориаки всё в порядке, он подошёл к нему, захватив с собой стул. Вокруг пищали аппараты, гудели механизмы внутри них и безостановочно работали на благо больного человека. Лекарства с капельниц потихоньку капали вниз по трубкам, вливаясь в вены. Руки с обеих сторон были обколоты иглами, некоторые участки кожи были аккуратно закрыты и повязаны бинтами и ватой. Он был укрыт лёгкой простынёй. В помещении было достаточно тепло, чтобы он не беспокоился о холоде или о жаре, даже если он без сознания. Лицо Нориаки значительно поменялось. Кожа стала живой: её цвет стал ярким и на щеках виднелся лёгкий румянец. Само выражение лица стало другим. Оно стало расслабленным и больше не выражало ни страха, ни ужаса. Вся боль, прожитая им, ушла. -Таким красивым ты был всегда. Твоё спокойное и безмятежное лицо сопровождает меня весь путь. От самой первой встречи, до нынешнего момента. Оно успокаивает. Даже сейчас. Теперь не удивительно, почему я в тебя влюбился. Ты меня успокаиваешь. -Куджо смотрел на него, не отрывая взгляда. Надеялся, что ему ответят тем же влюблённым взглядом. Взглядом, полным надежд. Но ему не ответили. Лишь приглушённые маской вздохи и выдохи были слышны в ответ. -Что тебе рассказать? Не знаю. Раньше ты меня радовал своими разговорами и рассказами, а теперь пришла моя очередь. -взгляд перевёлся на его руки. -Сегодня я впервые вышел из клиники. Ты не представляешь, насколько в этом городе чисто и красиво. Ты должен будешь это увидеть. Ещё я тебе кое-что купил, но… забыл где-то. А ещё я купил плеер и кассеты, так что будем слушать музыку как придешь в себя. Джотаро старался не замолкать ни на минуту. Он говорил тихо, еле слышно, но был уверен – Нориаки его слышит. Говоря на простые темы, он приводил свои мысли в порядок, а Какёину таким образом показывал, что он рядом. Он рядом и никуда не денется. -Домой уже три дня дозвониться не могу. Не думаю, что могло случиться что-то плохое, но этого тоже исключать нельзя. Может мать за связь не заплатила? Телефонные звонки из страны в страну очень дорого им обходятся. Как-нибудь сами позвонят. “Я не могу. Слишком тяжело. Хочу до него дотронуться.” -На днях книгу новую начал читать, завтра принесу сюда, почитаю тебе тоже… “Его руки наверняка стали тёплыми. Ощутить бы их тепло.” -Одетт сегодня рассказала много чего интересного. Про страну, про жизнь, про семью… “А может ли Нориаки стать моей семьёй? Может ли он стать её частью?” -Не думал, что в её жизни бывают несчастья. На вид весьма интересная и активная женщина. А сколько у неё проблем… “Надеюсь у нас больше не будет проблем и раздоров. Споры и ссоры нам совсем ни к чему.” -Уже почти три месяца мы не появлялись дома. Если честно, слышать каждое утро здоровый голос матери очень приятно. Пусть она часто и несёт всякую чепуху и раздражает этим. “А когда же я вновь услышу тебя?” -Ты часто упоминал про свою семью во время путешествия. Мне интересно, что они думают о тебе. Где ты сейчас, как ты живёшь, и жив ли ты вообще? Наверняка они волнуются. Это не моё дело, но может свяжемся с ними, когда ты придёшь в себя? -Может… “Может.” -пронеслось в голове Джотаро. «Может». Всё быть может, но не сейчас… И ответить ему никто на вопрос не мог. Так ведь? И он застыл с широко раскрытыми глазами. Вмиг его окутала надежда, а вместе с ней пришёл и страх. С ними он практически никогда не расставался: они таятся в его подсознании всегда, но сейчас они проявились в особо остром виде. Взгляд никак не мог переместиться с рук Какёина на его лицо. При всём желании взглянуть на него, ощутить его осознанность, Джотаро оставался в оцепенении и так и не соизволил посмотреть на любимого. -Это ведь мне показалось, да? Но в этот раз ему не ответили. Будто ждали, когда же он наконец осмелится обратить свой взгляд на чарующую неизвестность. И он осмелился. -Ты здесь… -пронесся приглушенный звук по комнате. -Нориаки… Глаза были на мокром месте. Всё тот же невыносимый ком в горле, и эта чёртова непереносимая боль и тяжесть в груди канули в небытие. Наконец-то эта боль пропала… -Всё закончилось. Мы справились, слышишь? Мы это сделали. Это сделал ты. -Джотаро спустился на пол и встал перед ним на колени, медленно приближаясь лицом к лицу. -Ты смог, ты справился… -шёпотом выговаривая одни и те же слова, он смотрел на Нориаки. Не прикасаясь, но находясь очень близко, он был на грани от того, как бы не расцеловать его от счастья. -Он погиб? -хрипло спросил Какёин. Его глаза то открывались, то закрывались. Пара секунд с открытыми глазами, и он больше не выдерживал и закрывал их обратно. -Да. Исчез, как только встало солнце. -Куджо сразу понял, о ком он спросил. И вдруг затишье. Несколько минут стояла тишина. Приглушенное маской дыхание разрезало пространство и било по барабанным перепонкам сильнее, чем гром в сильнейший шторм. Куджо всё это время глядел на него: как Нориаки пытается повернуть голову, но не может, как хочет что-то сказать, но у него не выходит ни звука. Лишь ослабленные глаза, под тяжестью усталости вопросительно моргали и требовали объяснений. Зрачки метались туда-сюда, осматривали комнату и то, что поддавалось полю зрения. -Не напрягайся, ничего не говори и не двигайся. Ты ещё слишком слаб. -Где… -едва ли слышно донеслась частичка вопроса. Бледно-фиолетовые зрачки практически слились с покрасневшими белками. Щёки порозовели, рот приоткрылся в попытке что-то сказать. Но снова ни звука. -Мы в клинике, в Германии. Ты получил травму, и теперь тебя здесь лечат. Первое время будет сложно, но со временем ты придёшь в норму. Не волнуйся… «А Джотаро не изменился. Всё те же бездонные глаза, всё те же угольные, волнистые волосы, но… кепки нет. Вот что изменилось. Непривычно…» Какёин смотрел на Куджо долго и непринужденно: в его глазах не было ни грамма беспокойства. Будто он наслаждался этими мгновениями наблюдения. До боли приятные черты лица вновь радовали его глаза, и он слегка улыбнулся, одаривая Джотаро своей долгожданной улыбкой. -Можно взять тебя за руку? -шёпотом произнёс Куджо, улыбаясь ему в ответ. -Да… Согласие прозвучало. Дрожащие пальцы заторможенно потянулись к чужим рукам. Затем аккуратно забрались меж чужих пальцев и их ладони соприкоснулись, образовав слабый замок. Как сильно бы не хотелось удержать эти руки в своих, пока что это нельзя было сделать. -Теперь они тёплые. Ты жив, ты здесь, Нориаки… -Ты здесь, Джотаро...***
3 февраля. 1989 год.
Утро было безмятежным до тех пор, пока в палату не залетела ошарашенная Одетт. -Просыпайся, Джотаро! Нориаки пришёл в себя! -она опёрлась об стойку койки и нависла над ней. Куджо с просони конечно же не ожидал таких возгласов, и от испуга, (естественно же рефлекторно) чуть было не накинулся на неё с кулаками. К счастью, он быстро опомнился, услышав новость. Удивлённый, стоящий в одних штанах перед Одетт, он смотрел на неё, и даже подумать о чём-либо нормально не успевал. -Скорее собирайся, пойдём к нему! -она кинула в него белую больничную рубашку, которая лежала на тумбе, и прошла к выходу. -Быстрее! Он оделся и побежал за ней… После вчерашнего Одетт выглядела так, будто ничего и не произошло. Не могла ведь одна новость о состоянии Нориаки выбить из неё все плохие мысли о своём прошлом? Видимо смогла. Она с сияющим, от некой радости, лицом ворвалась в палату к Джотаро, а теперь как маленькая девчонка бежала на встречу с пациентом, как на встречу с близким другом. -Вот так тебе подарок на день рождения выдался! -в бегу сказала она. -С праздником тебя! -Спасибо. -ответ прозвучал незамедлительно. -Когда он очнулся? -Медбрат говорит, что ночью. Этот дурак не заметил когда точно он очнулся, но как только я пришла, он сразу мне об этом сообщил. -они добежали до места в коридоре, где столпилось множество врачей. Это было не то место, где раньше лежал Какёин, а было что-то другое. Дальше только неизвестная палата и сам пациент. В этом коридоре стоял тот же медбрат, что и следил за Какёином вечером. Джотаро сразу его вспомнил. Но он не помнил, как оказался у себя в палате. Неожиданно тот парень подошёл к нему и сказал: -Можно будет с Вами поговорить чуть позже? «С чего это вдруг?» -подумал он. «Неужели что-то случилось ночью?» Любопытство взяло верх над ним и Куджо ответил ему одобряющим кивком. Одетт открыла двери палаты и пригласила Джотаро внутрь: -Чего встал? Давай заходи! Он зашёл. Зашёл и дыхание перехватило. Нориаки сидел полулёжа на койке и смотрел в панорамное окно. Теперь на нём не было кислородной маски, только лишь иглы с трубками торчали из его рук. -Нориаки, к тебе пришли. -как можно спокойней сказала Одетт, стараясь сдержать свою радость. Она вошла в его поле зрения, прошла к окну и указала пальцем на дверь - в место, где стоял Джотаро. Его это напрягло. Нориаки медленно повернул голову и увидел его. Черты лица смягчились, глаза подобрели. Уголки губ слегка приподнялись, образовывая нежную и лёгкую улыбку. Одетт встала позади него и дотронулась до плеча: -Это Джотаро, ты его помнишь? -спросила она, и Куджо сразу охватил страх. «А вдруг он забыл?» -Да, помню. -тихо и хрипло ответил Нориаки, не отводя взгляда от Джотаро. И тот вздохнул с облегчением. «Всё-таки помнит.» -Значит ты не помнишь ближайших событий, которые происходили недели две-три назад. Вы когда познакомились? -Одетт обратилась к Куджо. -Три месяца назад, или около того. -Он не помнит как получил травму, и что было до этого. Поговори с ним, только деликатно и мягко, не вздумай ляпнуть лишнего. -женщина сказала это и прошла к выходу. -Я буду прямо за этой дверью - если вдруг что, сразу же зайду, только позови. -Хорошо. -сказал Джотаро и Одетт подошла к нему, тихо выговаривая: -Я оставлю вас одних, только ничего не натвори. Понял? -она дождалась его кивка и дверь закрылась. Шушуканье за дверью началось сразу же после того, как Одетт вышла из палаты. Но Джотаро не обращал на это своё внимание. Единственное, куда он обратил свой взор – это Нориаки, беззаботно сидящий и ждущий его. Но тот всё также стоял у выхода, боясь подойти. -Как ты? -Иди сюда. -на робкий вопрос Джотаро, Нориаки ответил ему чёткой просьбой. -Обними меня. Прошу. -прошептал он, стараясь поднять руки. Джотаро знал, что ему нельзя этого делать – ночью он ведь нарушил запрет и прикоснулся к нему. Но сейчас он не смог отказать. Уж очень сильно он жаждал и очень долго ждал этих объятий. Он сел возле Какёина и заключил его в объятья: настолько аккуратно и нежно, насколько мог. Тело в его руках было сильно истощено, оно стало худым и хрупким. Но это не мешало Нориаки обнимать его настолько сильно, насколько позволяли силы. -Я так ждал этого момента. Когда я наконец очнусь и смогу тебя снова обнять. -прошептал Какёин на ухо Джотаро, зарываясь носом в его волосы. -Сейчас я рядом, и буду обнимать тебя столько, сколько ты пожелаешь. -Тогда давай обниматься вечность. Я не смогу отпустить тебя больше никогда. -Нориаки касался спины Куджо ниже лопаток, пока тот обнимал его шею и плечи. Волосы Нориаки сильно отрасли: чёлка и основная часть волос слились воедино и дошли до длины ниже плеч. Теперь у него были просто длинные, розовые волосы, которые нуждались в мытье. Пах он также как и раньше, только намного слабее. Привычный лёгкий запах вишни сменился на терпкий запах медикаментов. Вдыхая запах с его плеч и шеи, Джотаро достаточно медленно и аккуратно касался до них губами. -Тебе стало заметно лучше. Это правда, что ты ничего не помнишь? -Конечно же нет. Не стану же я ей говорить, что накануне битвы спал с тобой, а потом целовался в закаулках улиц Каира. Вот и сказал, что забыл. -Ну ты… -вздохнул Куджо, крепче обнимая возлюбленного. -А саму битву помнишь? Разве тебе не стоит её вспоминать, не так ли? -К сожалению, я её тоже помню. И то, как меня пробили, и то, как из меня вытекала вода, унося за собой мои внутренности. А до этого помню, как мою душу запечатал в кукле Теренс Т Д'Арби. Я помню всё. -Но как ты выжил? Тебе ведь грозила неминуемая смерть. -Я этой «смерти» просто посмеялся в лицо. Зная, что ты меня будешь ждать, я ухватился за жизнь обеими руками и выжил. Не без помощи Hierophant Green, не без его помощи. -Я так и знал, что он тебе помог. Я не представляю, что было бы, если бы ты погиб. -Куджо запустил пальцы в его волосы и начал крутить прядки на затылке. -Поцелуй меня. Пока никто не видит. -сказал Нориаки, взяв лицо Джотаро в свои ладони. Они так слабо держали его, но так нежно и аккуратно. Тёплые пальцы бережно поглаживали горячую кожу на чужих щеках. -А если кто-нибудь войдёт? Меня один раз так поймали, пускать к тебе больше не хотели. -Но ведь впустили же. И кажется Одетт после того случая опомнилась и даже сейчас разрешила тебе остаться со мной наедине. -Так ты слышал все наши разговоры? -Не все, только их часть, но суть я уловил. Ну вы и чудите конечно. Я думал, ты убиваться по мне будешь, а на деле ездил по городу и без умолку болтал с моим врачом. ДжоДжо, ДжоДжо, как не стыдно… -Ну и ну, не успел придти в себя, так сразу же скандалишь. -усмехнулся Куджо. -Поцелуй меня. И я замолчу. -прошептал Какёин приближаясь к лицу Джотаро. -Ты ведь и сам этого хочешь. Так долго терпел, так долго страдал… мой бедный возлюбленный. И тот прикоснулся к его губам. Не сразу – немного подразнив взглядом, дотронувшись пальцами его щёк, и огладя его виски и скулы. Лёгкое прикосновение губ, и вот Джотаро снова пылает. Как же он счастлив снова его целовать и снова видеть его в сознании. Эти любимые и столь желанные губы снова запечатлели поцелуй на его губах. Так сладостно тянулись секунды мечтательных прикосновений, которые, как казалось, могли бы быть недосягаемыми. -С такой раной, как у тебя, я думал, она будет заживать полгода, а может и больше. Но две-три недели? Обычный человек не восстановился бы. -Джотаро оторвался от поцелуя и заинтересованно, непонимающе спросил. -Обычный человек не выжил бы. Ты видимо это хотел сказать. Но я ведь «необычный» человек. У меня есть стенд, и он меня спас. Когда Дио меня ранил, и когда время возобновило свой ход, я успел залатать жизненно важные органы лентами стенда. Было тяжело, но к счастью я не чувствовал боли. -А врачи боялись, что у тебя будет паническая атака на фоне пережитого. А ты с таким энтузиазмом об этом говоришь. -Я понял за что буду бороться, и чего мне бояться не стоит. Я шёл на этот шаг – на эту битву осознанно, и я знал, чего мне ожидать. Поэтому я сейчас спокоен. -Но вчера вечером ты кое-как говорил и пошевелиться не мог, а сейчас спокойно сидишь и говоришь со мной. -Сижу я, оперевшись спиной о приподнятую часть койки. Мне более-менее легко и удобно сидеть. Разговариваю я хоть и хрипло, но всё же разговариваю. Мне наконец-то дали воды, всё это время её так сильно хотелось. Ночью, когда тебя увёл медбрат, я понял, что хочу увидеть тебя ещё раз, без своей слабости. Теперь я не хочу быть слабым в твоих глазах. Может поэтому я себя и чувствую хорошо. -Что ты говоришь? Ты никогда не был слабым. Да, тебе порой бывает тяжело, но ты ведь справляешься со всем своими усилиями. И в этот раз ты справился. -он снова одарил его поцелуем в губы, а затем в щеку. -Я никогда себя таким не чувствовал… полноценным и нормальным человеком. Пусть я и растерял все свои внутренности. -Нориаки усмехнулся. -Как только я восстановлюсь, я поеду домой и извинюсь перед родителями. Я не должен был так поступать с ними. Пусть презирают меня, но зато я буду спокоен, зная, что я извинился. -Ты будто повзрослел, или ума набрался. -Не стоит так говорить, ДжоДжо. Смотри, стану сильнее тебя и ты пожалеешь. -Какёин, улыбаясь, уткнулся в его плечо лицом, как вдруг… -Джотаро, к тебе посетители… -в палату постучалась Одетт и засунула голову в проём двери. -Ты можешь выйти, или пусть сюда зайдут? -Кто там? -Джотаро! -послышался до боли знакомый голос в коридоре. -Скажи, чтобы эта мисс впустила нас! -Чего? -до него так и не дошло, и Куджо вопросительно посмотрел на Нориаки, не выпуская из объятий. -Пусть войдут. -спокойно обратился Какёин к Одетт. И в палату вошли трое. -Джотаро, с днём рождения! -радостно воскликнула Холли, но увидев Какёина её радость увеличилась в сотню раз. -Нориаки, какое счастье, что ты жив! -и она подбежала к нему с распростертыми объятиями. Она обняла и Джотаро и Нориаки, целуя обоих в щёки. -Как же я рада снова вас видеть! -Холли, осторожней, Какёин ещё не восстановился! -крикнул ей Джозеф, тоже подходя к нему. -О мой Бог, да ты живее всех живых! -Да, Джостар-сан, благодаря Вам и врачам этой клиники я снова в норме. Спасибо Вам. -и у них развязался диалог. К Джотаро же спокойно подошла Сьюзи Кью и без лишних возгласов обняла его и поздравила с восемнадцатилетием. В её руках был букет из свежих цветов, названия которых Джотаро не знал, и маленький пакетик с подарком. -Много лет я тебя не видела, как же ты возмужал! -сказала она, явно восторгаясь своим внуком. -И я тебя давно не видел, бабушка Сьюзи. Как Вы здесь? -Решили поздравить перед тем, как обратно уедем в Нью-Йорк. Я ведь в Японии побывала, а внучка своего так и не увидела. Так что мы здесь проездом, только лишь чтобы на тебя поглядеть. -Ох, мама, дай я его обниму. -Холли обошла койку и крепко вцепилась в сына. -Как же я за тебя боялась, какое счастье, что всё обошлось. -Какёин, как ты себя чувствуешь? -спросил Джозеф, обращаясь к нему. -Хорошо, мистер Джостар, очень хорошо. Теперь я в порядке. Ног не чувствую, но врачи говорят, что это пройдёт и я смогу ходить. -Это главное, это самое главное. -сказал ему Джозеф, касаясь его плеча. -Как хорошо, что ты жив! И комната заполнилась множеством голосов. Джозеф и Джотаро обсуждали произошедшее, Холли знакомила Сьюзи с Нориаки. Та была очень рада узнать друга Джотаро, и того, кто вложил вклад в спасение её дочери. Одетт наблюдала за всем со стороны и иногда вставляла фразы: «Будьте аккуратны с Нориаки» или «Не трогайте то-то, то-то». Но она была рада видеть их счастливые лица от этой долгожданной встречи. Видеть то, насколько рады люди, и знать, что в этом поработали твои руки – высшая радость для нее. Она получала искреннее наслаждение от этого осознания. Улыбаясь, она вышла из палаты и с довольным видом пошла к себе в кабинет.