Первое правило

Внутри безупречный дворец Президента был еще роскошнее, чем снаружи. Античные скульптуры, бережно охраняемые предшествующими поколениями в катакомбах, величественно и снисходительно наблюдали за обитателями дома. Арки, многочисленные лепнины, основательные лестницы из белого мрамора и расставленные амфоры и вазы ничуть не придавали уюта помещениям, а, напротив, превращали дворец в нечто музейное, что-то, где невозможно расслабиться, лишь бы своим дыханием не причинить вред хранившемуся здесь великолепию. В просторной полупустой столовой, так же поддерживающей общий стиль галерей, в центре расположился тяжелый мраморный стол, вокруг которого были на идеально равном расстоянии друг от друга были расставлены аккуратные стулья с мягкой шелковой обивкой цвета слоновой кости. Лишь один стул имел комфортную спинку, некоторое подобие подлокотников и отличался вычурным расшитым золотом орнаментом на ткани. На этом стуле расположился хозяин человеческих жизней Джиба Мамору. Место по правую руку было закреплено за министром Коу, а ранее пустующий стул слева занимал Уран, непозволительно расслабленно сидевший и наблюдавший за трапезой людей, игнорируя факт, что перед роботом так же стояла тарелка с грибным супом и бокал вина. — Ешь! — Небрежно бросил Президент своему главному охраннику. Вместо того, чтобы повиноваться, девушка с нарочитым отвращением отодвинула от себя квадратную тарелку. — Я не думаю, что сейчас есть смысл использовать пищевой отсек. Я бы поберегла систему фильтрации, чтобы сэкономить на замене. Джиба удивленно распахнул глаза и театрально засмеялся: — Хотел бы я узнать, как у вас происходит пищеварение, но тема не к столу. — Почему же, Президент? — Грубоватым, низким голосом поддержала беседу девушка. — Ведь в моем случае естественные физиологические процессы отсутствуют. Пережеванная мной пища попадает в отсек, где консервируется до утилизации. Крупные частицы хранятся в верхней части отсека, а мелкие, пройдя через фильтр, упаковываются в вакуумный пакет, чтобы при резких движениях не произошло их распространение и попадание в другие системы моего корпуса. — Как все сложно. — Устало зевнул Сэйя. — А ответь мне на вопрос. Тайки говорил, что ты-отличный подрывник. Каким образом ты атакуешь? — Я думаю, что вам лучше изучить конструкцию, взяв руководство у Создателя. В программное обеспечение добавлено расширение по защите данных, благодаря которым я не смогу рассказать об этом. — Робот лукаво улыбнулась и отвернулась от собеседников, принявшись разглядывать помещение. В повисшей тишине государственные деятели продолжили обед, а Уран продолжала молчаливо наблюдать, лишь спустя время позволив нарушить спокойствие мужчин. — Прошу прощения. — Все так же резко произнесла девушка. — В мое хранилище поступили данные о том, что в Северо-Восточной части Радиоактивного города было произведено восстание с хищением. Группа молодых людей устроили мятеж на территории Фабрики, которую они покинули на гусеничных автомобилях и самодельных машинах. По предварительным данным, смутьяны скрылись в Атомной Долине. Есть предположение, что они направляются напрямую в Хрустальный Токио. Президент тяжело посмотрел в сторону министра, на что тот задал вопрос: — Какими будут указания? — Сэйя откинул локоть на спинку стула. — Мы будем наблюдать. — Спокойно ответил президент. — Неужели ты думаешь, что мятежники без оружия, без большой толпы осмелятся ступить на территорию столицы? — В таком случае, необходимо организовать розыск на территории Долины? — Решительно предложила Уран. — Ни в коем случае. Новость о том, что Долина пригодна для существования людей, не должна проникнуть в массы. Сейчас эта узкая полоска земли — очень надежная защита Хрустального Токио. — Ты предлагаешь просто ждать? — Удивленно распахнул глаза Сэйя, выставив перед президентом ладонь. — Да. Разве вам не интересно, как обессиленные, необразованные и невооруженные люди пробьют защиту современных роботов? — Это не гуманно. — Опустила глаза Уран. Сэйя и Мамору вновь многозначительно переглянулись. — Что? — Вспылил президент. — Не гуманно? Ты — машина, созданная, чтобы убивать тех, кто посягает на мою жизнь и безопасность Единого Государства! Ты будешь рассказывать мне о гуманности? Робот сидела с таким же неживым лицом. — Нет, президент. Я лишь думаю о безопасности вашей и вашего государства. — Так вот, запомни, — цедил сквозь зубы Джиба, — Единое Государство заканчивается там, где начинается Атомная Долина. И о безопасности этих людей ты должна думать. И самый главный человек для тебя — я. Это понятно? Робот хладнокровно смотрела в глаза президенту. Выдержав небольшую паузу, робот заговорила: — Понятно по-умолчанию. — Отлично. — Вновь расслабился Мамору Джиба. — Я так рад, что вы, роботы, обучаетесь гораздо быстрее, чем люди. А самое главное, как замечательно, что твоя программа изначально настроена на повиновение мне. Это потрясающе. Что бы я ни попросил, ты исполнишь. Осознаешь, насколько ты примитивна? В голосе Мамору звучали ноты триумфа и превосходства. Уран смотрела на него безэмоционально, но, несмотря на это, Сэйя то и дело подмечал еле уловимые черты злости в ее мимике. Правда, умело убеждал себя в том, что это ему кажется. Просто Тайки напугал его почем зря, от этого и мерещилось всякое. — Да, президент. Я — примитивный симбиоз программного кода, железа и биоматериала, созданный в лаборатории. Я полностью подчиняюсь вам и удаленным командам создателя. — Как здорово. — Театрально протянул президент. — А принеси-ка мне, пожалуйста, бутылочку подлинного коньяка. В тебя ведь вшили карту резиденции? Теперь уже Сэйя Коу не отрицал, что физиономия Урана заметно помрачнела, чего еле уловимо испугался даже президент. — Я-боец. — Грубо отрезала девушка. — В мой функционал не входят подача напитков и мелкие поручения. Могу заказать специально для вас дополнительного робота-прислугу. Мамору вытаращил на нее свои глаза и уже было замахнулся прежде, чем Сэйя мягко остановил его руку. — Все в порядке, Мамору. Это программа. Помнишь, что я говорил про характер? Президент выпрямился, после чего, еще раз удивленно взглянув в сторону Урана, громко и злорадно засмеялся. — Характер… — Сквозь смех протараторил президент. — У гребаной железяки характер. Уран снова вернулась в стабильное состояние, в котором начисто отсутствовала мимика. — С вашего позволения, я подожду окончания обеда за дверью. — Иди отсюда! И вызови ту, с цветными волосами! Может, хоть она окажется более приятным собеседником! Уран, самодовольно хмыкнув, вышла из столовой и, резко дернув за ручку массивной белоснежной двери, хлопнула так, что мужчины дернулись от неожиданности. — Характер. — Пожал плечами министр. Мамору Джиба закатил глаза и нервно поправил галстук, а затем, после непродолжительной паузы, заговорил: — Ты же говорил, что она не получает новую информацию. Сэйя отвел взгляд от своей тарелки и напряженно уставился глазами в только что ударившую дверь. — Возможно, служба информирования уже выбросила новость в сеть. — Раньше, чем о ней узнал ты? — Президент вглядывался в лицо Коу требовательно и жестко. — Слушай, если ты считаешь, что я что-то от тебя скрываю… Джиба сощурил глаза и чуть наклонился, продолжая внимательно изучать мимику министра. — Либо ты-святая наивность, либо на воре горит шапка. Я всего лишь засомневался в том, что протокол защиты, созданный твоим братом, работает исправно. Не могла ли Меркурий, все-таки, отсылать Урану заодно со всеми стратегически важную, отсутствующую в общем доступе информацию? Но то, что ты можешь что-то от меня скрывать… Президент зацокал языком и отрицательно замотал головой. -Мамору, я… — Пытаясь давить из себя остатки уверенности, хотел было оправдаться Сэйя. — Помни, откуда ты. Помни, кем родился. Помни, какой конец тебя будет ждать в случае, если я буду иметь хотя бы немного оснований обвинить тебя в измене. — Злобно прошипел тот, кого Сэйя в кулуарах светских сборищ мог смело величать другом. — Надеюсь, и тебе, и твоему братцу не нужно постоянно об этом напоминать. Сэйя, помрачнев, тяжело вздохнул. — Мамору, ты ведь знаешь… Президент снова не дал ему договорить. — Думаю, разговор может быть окончен. И помни о том, третьем Коу. После короткой многозначительной переглядки, легким кивком головы Мамору Джиба дал сигнал министру «на выход». После чего, водрузив подбородок скрещенные пальцы и проводив собеседника глазами, глубоко задумался о том, откуда, все-таки, робот так быстро узнала о бунте.