Анатомия влюблённого сердца

Сколько себя помню я была неуверенной в себе. Загоны, разные нелепые комплексы — это все про меня, но только, если спросить про это у моих друзей, никто даже и слушать не станет, они будут считать такие слова глупой шуткой. Потому что, то что внутри, я не показываю, просто не хочу. Зачем всем знать, что я даже сегодняшнюю юбку считала первые пять минут короткой, а она почти к коленкам, зачем кому-то знать, что я очень стесняюсь всегда. Но просто нахожу в себе силы перебороть. К чему я это: к тому, что моя боязнь встречи один на один с Яном — это банальные загоны в голове. Я боюсь, что он скажет про то, что я целовала в щёку Егора, боюсь, что все, что было в квартире, там и останется. Я очень, очень не хочу потерять даже такие, не совсем понятные мне, взаимоотношения. Ведь имею к этому человеку чувства, я ещё никогда до этого так не дорожила отношениями с кем-то, не хотела во всем угодить. Мне все равно на принципы и нормы, мне просто с Яном хорошо, как ни с кем. И это главное. Сейчас, будучи на перемене одна, я могла опять покопаться в себе, все другие торчали в нашем кабинете, а мне нужно было уединение, если так можно назвать орущих детей. И одну из них, которая уже немножко не ребёнок: — Ленка! Господи, ну наконец-то! — я ещё в начале коридора заметила эту девчушку. И сейчас она, раздвигая бедных первоклашек, несётся ко мне. И я почти умолчу тут факт, что ее юбка неприлично задирается при этом. Но думаю, мальчики шести лет вряд ли смогут оценить её ноги. — Даша-а! — у бедных младшеклассников точно день не задался, потому что я тоже бегу сквозь ребятню к подружке. Мы качались из стороны в сторону, обнимая друг дружку, и я просто задыхалась от запаха её парфюма. Даже хлорка и то приятней пахнет! Бедные ее одноклассники, что нюхают это изо дня в день! — Лена, ну ты сегодня прям блистаешь. Чего так вырядилась? — оценила мой внешний вид Дашка. — Нет, и это мне ты говоришь? Что сама будто только с модельного вернулась? — по-доброму улыбаюсь я. Ну серьезно: коричневая кожаная юбка и белая шифоновая блузка подчеркивали всё, что можно было. А алая помада делала девушку максимально эффектной. Почему учителя не делают замечания, интересно всем в этой школе, а ответ простой — они устали повторять из дня в день одно и тоже, когда толку мало. Поэтому и смирились с вечным «клубным» видом Дарьи. — Ну так, я в джинсах редко, а тебя последний раз в юбке я видела… ммм… наверное, на первое сентября, и то мы тогда не были знакомы, но я подозреваю, что так оно и было, — я только киваю на мини упрёк Даши. И отчасти это правда — в школу мне не очень удобно ходить в платьях, но вот погулять в женственном образе я люблю. Просто, случая не попадалось так пойти с Дашей. — Нет, нет, нет. В субботу мы идём гулять, а ты надеваешь юбку, и это не обсуждается. Надо же тебе кавалеров искать, а то, мадам, ты долго в девках засиделась! — Ещё скажи, кто меня такую старую замуж возьмёт, — шучу я, при этом лицо Даши приобрело серьезный вид, будто бы идём на аудиенцию к Папе Римскому, а не ходить по району или максимум блуждать по центру города. Смешная такая, чтобы я в такую холодину по улицам в юбке, нет-т! Ещё в тёплой школе — хорошо. — И скажу! Всё, решено! Я тебя ещё вечером с своими друзьями познакомлю, вдруг, кто приглянется, — подмигивает подруга, на что я начинаю нервно улыбаться. У меня есть Ян, и мне никто не нужен кроме него, только этот дерзкий брюнетистый мужчина с зелёными глазами, больше никто. Так что простите, потенциальные кавалеры, не судьба. — Даже не думай сводничать! — Нет, не буду думать, а буду делать! — эта девушка неисправима, или кратко про единственную мысль, что была у меня в тот момент в голове. А после череды мелких споров с Дашей по поводу моего внешнего вида, звонок оповестил, что пришёл тот момент, что я так хотела отложить — биология. — Где тебя носило всю перемену? — Варя налетает сразу, как только я вошла в кабинет. Точно… Я даже забыла про неё. Неудобно вышло. — Я с Дашкой пересеклась в коридоре, вот мы и заговорились. Прости… — виновато опускаю взгляд. Всё-таки я не предупредила её, что отлучусь. Уже думаю, что после моего неловкого извинения мы начнём болтать, но замечаю раздражение на лице Вари. И тут до меня доходит, что Дарья действует на Варю, как красная тряпка на быка. И так же действует на меня реакция девушки. Прям выворачивает наизнанку от её тупой предвзятости к Даше. Что она тебе сделала? И чёрт возьми, что ты так не любишь её?! — А ну понятно. Конечно, это же Даша, куда мне до неё. — Я должна была проигнорировать её? — выпячиваю глаза на подругу. Я понимаю, ты могла обидеться, что меня не было всю перемену, но не так же. — Нет, не должна. — Ну тогда все, — буркаю я. Варя ничего не говорит только, фыркая, садится за парту. Ну и ладно. Она болтает с девчонками, которые сидят сзади, будто бы меня нет и вовсе. Серьезно? Ей будто бы пять лет. Закатываю глаза, все равно не понимая такой бурной реакции. Раскладываю вещи, перелистывая параграф, на всякий случай. Хотя, сомневаюсь, что Ян будет спрашивать меня. Ну или надеюсь, что не будет. А тем временем мужчина уже входит в класс и все голоса замолкают. Ян только мимолётно бросает на меня взгляд, из-за чего я краснею и отворачиваюсь обратно к учебнику, краем глаза замечая ухмылку мужчины. — Добрый день всем ещё раз! Пересмотрите конспекты за прошлые уроки, ибо сейчас я дам вам маленькую самостоятельную по проверке домашнего. Майя, раздай, пожалуйста, всем листочки, — нет, нет, и ещё раз нет. Жизнь не готовила меня к самостоятельной в первый же день. Смотрю на Яна взглядом полным мольбы о пощаде, но он лишь скептически кидает взгляд на наш класс, который судорожно пытается вспомнить и повторить то, что сроду не знали. — Ян Владимирович, но у Егора же День рождения… — протягивает чей-то голос с галёрки. Хмыкаю, зная что с этим мужчиной такое не прокатит, но всё же часть меня надеется на чудо. — Я его поздравил, Ковалёв, так что ко мне претензий нет, — отчеканивает Ян, а от его взгляда даже я ёжусь. — Ну тогда хоть ему балл накиньте, — все не унимается одноклассник, не знаю, правда, чего он добивается. — Хорошо, заберу с твоей работы. Ставь себе минус один на полях, — с самым невозмутимым видом проговаривает Ян, правда, в классе все усмехаются, кидая взгляды на бедного парня. — Ладно, честно пишем, так честно, — эту фразу Ян проигнорировал, а пока Майя ещё раздаёт задания, я могу только поражаться Яном и его выдержкой. Как можно настолько грамотно ставить учеников на место, при этом не переходя грани дозволенного? Да он только своим взглядом заткнуть целую ораву может. Я бы тоже хотела так уметь — манипулировать и ставить в жесткие рамки каждого. Ян будто на энергетическом уровне заставляет подчиняться. Волей неволей идти у него на поводу. Словами жестами, даже тембром Ян будто переманивает на свою сторону, он всегда доминантный, никому не подчиняется, однако ничего вроде бы не нарушает. И всегда будто загадка, судоку, что никому неподвластно. А тем временем лист с заданиями под вариантом два мирно покоится на моей парте. Так что я незамедлительно начала решать вопросы, которые не были для меня сложными. Я кинула взгляд на Яна, мужчина же заполняет журнал. У нас уже должны были появиться электронные, но, как можно видеть, это только на словах. — Лен… — шёпотом. Оглядываюсь, чтобы заметить кому я нужна, и вижу что целому классу. А так, как я сижу в ряде около окна, то могу всем помочь. Как — очень просто. Киваю головой, начиная показывать ответы. Мы уже давно решили, что такое обозначение будет для всех. Оно не новое, но не очень заметное и всем понятное. Первый раз, показывая цифру пальцами, значит номер вопроса, а второй букву. «А» — один палец, «Б» соответственно два, и так далее. Так что, всем у кого второй вариант сейчас крупно повезло, ведь тут ответы диктую я. Первый вопрос… Затем второй и третий… пятый… — Елена, ещё один взмах пальцами, и я поставлю тебе два, именно тебе, а не другим. Не смотря ни на что, — подпрыгиваю от неожиданности и грозного голоса Яна, а потом после его фразы чуть язык не проглатываю. В каком смысле, несмотря ни на что?! С ужасом смотрю на Яна, что это за странные намёки? Боже мой! Да он так нас выдаст с потрохами. Ян смотрит на мое лицо, что прям таки выдаёт «тревога, нас поймают» и, закатывая глаза, заканчивает предложение. — Не посмотрю ни на победу в олимпиаде, ни на твою травму. Так что не хлопай глазками, а пиши, — а-а-а, вот он о чём говорил. Тьфу ты, а я уже невесть о чём подумала. Вздыхаю с облегчением и вижу, что другие уже во всю делают вид, будто их это не касается. Вот и хорошо, значит, только я и моя паранойя поняли то, чего не надо было. — Простите, Ян Владимирович… — оправдываюсь я. И это так непривычно, называть его Ян Владимирович, ведь он уже далеко не просто учитель. И вообще, я соскучилась. Одно видеть его с дальней парты, за учительским столом, а другое, сидя у меня дома, периодически обнимая его. Так как я уже написала, то могу помечтать, или точнее, повспоминать. Но только мне не даёт полностью насладиться Яном из мечтаний легкий пинок в ногу. Понимаю, что это Варя, что с жалобными глазками просит помощи. Ну, конечно, как упрекать меня, то мы уже не подруги, а на биологии все одна семья. Но что поделать, Варя моя подруга, а гордость отложим на потом. — Какое? — Варя безмолвно показывает на листочке вопросы, а я придвигаю её задание к себе, украдкой смотря на Яна, который уже расхаживает по рядам, смотря чтобы никто не списывал. Блин, три тестовых это мелочь, а вот что делать с последним?.. Оно трёхбалльное, и надо все расписать. Тут так просто не отделаться. Забываю про Яна и уже передвигаю лист Вари, чтобы самой написать. Благо, почерки похожие, так что должно сработать. А что поделать, Варвара у нас на медаль идёт. Но когда листок уже почти на моей половине, чуть было не вскрикиваю, от того, что размашистая ладонь прибивает бумагу к столу с громким хлопком, а с ним и мое сердце переносится в пятки. — Это что такое, Макарченко? — тихо проговаривает он, но интонация приводит меня в ужас. Я встречаюсь с зелёными глазами Яна, в коих плещется ярость, от чего меня бросает в дрожь. Язык будто прилип к нёбу, а Варя там уже вообще без пульса валяется. Сглатываю слюну, в надежде, что за те жалкие секунды придумаю оправдание, но мёртвая тишина в классе показывает, что попадёт мне мама не горюй. Ян все так же прожигает меня взглядом, при этом стоя так близко, что я чувствую запах одеколона, но только сейчас он не успокаивает. — Что ты хотела сделать с листком Варвары? — все так же, разделяя каждое слово. Но я опять молчу. И лишь сердце, что, кажется, сейчас поломает к чертям рёбра, стучит будто бы на всю школу. — Я задал вопрос, Елена, и хочу услышать ответ. — Ян Владимирович, мы… — А в прочем неважно. Минус два балла каждой. Пока я смотрю —написали на полях, а то после такого, как можно доверять вам? — мы с Варей с руками, которые пробирает дрожь судорожно стараемся написать ровно цифры, но получается так-себе. Я хоть как-то держусь, Варя там на грани обморока. — Елена, останешься после урока, я же говорил — отделываться будешь ты. Не ожидал я такого, тем более от человека, который должен помогать мне, а не наоборот... — теперь я тоже бы не отказалась от нашатыря. Как же себя теперь вести? Видно, что он зол до умопомрачения, и я первый раз в жизни, вообще не понимаю, что можно сказать. И как вообще теперь все будет между нами? Все десять минут для меня кажутся адом, потому что я не знаю, что ожидать от Яна. Все ещё справляюсь со сбитым дыханием, когда звонок оповещает об окончании рабочего дня, и все спешат ретироваться. И только я ползу как слизняк, оттягивая момент уединения с Яном. — Ленка, я пойду, у меня дополнительные. И прости меня, это я виновата, — Варя поджимает губы, не зная куда себя деть. Я лишь ободрительно выдавливаю из себя улыбку, которая больше похоже на то, будто я кривлюсь. — Беги. Все будет хорошо, — правда в последнем я не уверена. Когда последний ученик, коим является Егор, выходит, ободряюще показывая кулак вверх, я глубоко вдыхаю я топчусь на месте, не решаясь подойти к мужчине. — Елена, хватить там мяться, подойди сюда, — все также грозно говорит Ян, смотрит что-то в журнале, даже не кинув взглядом на меня. Наконец-то на ватных ногах ступаю к нему. Дрожу, как осиновый лист, а легкие гипервентилируют. Так, Лена, успокойся, не убьёт же он тебя, верно? Я хоть и называют его чёртом, иногда, но не до такой степени же! — Не хочешь объяснить, что это были за махинации с Варварой? — Ян соизволил посмотреть на меня, причём настолько надменным взглядом, что я будто уменьшилась. — Я-я… просто хотела помочь, — заламываю пальцы практически до хруста, из-за чего морщусь, все так же дрожа, что не удаётся скрыть от Яна. Мужчина хмурится, и невольно замечаю, что его взгляд немножко смягчается, — Она не очень сильна в биологии, вот я и решила, я же хотела как лучше… — начинаю тараторить, уже практически выкручиваю пальцы на руках. Опять вздрагиваю, когда Ян резко берет мои ледяные руки в свои горячие, и ставит пальцы в природное положение. На этом я останавливаю свой несуразный поток слов и кошусь на мужчину с полным непониманием. — Еленушка, тебе не хватило ноги? Что ты делаешь? — былая теплота по-тихоньку возвращается, но не забирает мое странное волнение и дрожь тела. — Н-ничего… — тихо и сдавлено. Я ведь никогда не ссорилась с учителями, а с Яном подавно. — И перестань дрожать, — тебе легко говорить… Ян опять хмурится и почему то подымается с места, но мои руки так и не отпускает. — Ну всё, всё. Иди ко мне, — мужчина притягивает меня к себе, а я утыкаюсь носиком ему в грудь, и теперь его одеколон все-таки успокаивает меня, или это его руки, что монотонно гладят меня по спине. — Ян Владимирович, так… — начинаю говорить, и Ян сразу меня перебивает, при этом хмыкая: — Еленушка, ты стоишь у меня в объятиях, давай ещё на «вы» обращайся. Прикрикнул разок, и уже всё, начинай сначала? — умалчиваю о том, что так и хотела сделать и немножко расслабляюсь от привычного насмешливо-нежного тона. Прочищаю горло и продолжаю. — Ян, так ты не злишься? — задираю голову, чтобы видеть лицо мужчины. От моего вопроса он становится серьёзным, но уже без холода в глазах. И на этом спасибо. — Злюсь, конечно, — как ножом по сердцу. — Ты не ожидал, что я буду помогать другим списывать? — Я злюсь, что ты делала это так палевно. Еленушка, ну серьезно, у тебя за километр было бы видно запуганное лицо и глазки, которые мечутся. Ну кто же так делает, м? — Ян ухмыляется, приподнимая мое лицо за подбородок, и я опять встречаюсь с теми демонятами в глазах. И тоже начинаю улыбаться. Ян — это всегда Ян. Запугает до смерти, а потом насмехается. Я же говорю, что чёрт, вылитый! — Это нужно без резких движений и уверенно, так чтобы ничто тебя не выдавало. Я уж думал, только биологии тебя учить буду, так нет же, ещё списывать. Так что всё, теперь по средам биология, а в пятницу списывание. Ну, а как иначе? — после этой фразы, уже не могу себя сдерживать, а начинаю громко смеяться, и Ян поддерживает меня. Вот теперь я окончательно успокоилась. И тут есть один вопрос, что интересует меня, как ботаника: — Так ты не отнимешь у нас баллы? — улыбаюсь самой тупой улыбочкой, повисая при этом на шее у Яна. Он только драматично вздыхает, при этом странно щурится, загадочно ухмыляясь. — Если ты хорошо попросишь… — при этом проворачивая щеку ко мне. И я незамедлительно чмокаю Яна, не забывая краснеть. — Нет, Елена, повтори ещё раз. Я что-то плохо понял, — качаю головой, смущаясь ещё больше, но опять поддаюсь порыву. Опять встаю на цыпочки, все-таки разница в росте немножко велика, и уже практически касаюсь кожи устами, но Ян поворачивается накрывая мои губы своими. Отчего-то начинаю терять равновесие, но Ян не даёт мне упасть, а только все больше и больше завлекает меня в поцелуй… И каждый раз прикосновения губ этого мужчины дают мне неописуемые ощущения и приятную эйфорию. И в момент, когда его губы ласкают мои, сплетая воедино, мне не хочется думать ни о чем, ни о нормальности происходящего, ни о школе, ни о том… СТОП. Мы в школе. Открываю глаза, и легонько отстраняюсь от Яна. — Ещё идут уроки… — он кивает, но из объятий так и не отпускает. Только тепло улыбается, оглядывая меня с ног до головы, от чего мне снова кажется, что юбка очень короткая. — Ты очень красивая, Еленушка. Если бы не скорые морозы, я бы заставил тебя так ходить постоянно. Но… — Но больная с температурой я тебя не привлекаю, да, Ян? — Мы впервые поцеловались, когда ты чуть не потеряла сознание, и была с температурой, а ко всему ещё в гипсе. Разве это называется «не привлекаешь»? — Ян приподнимает голову вверх, хитро смотря на меня, и я опять смущаюсь. — Значит, ты переживаешь? Заботишься, так ведь? Значит, тебе не все равно? — супер уловки, как узнать важна ли я Яну. Также склоняю голову, копируя его. Ну давай, колись! — Это что за допрос, маленькая Агата Кристи? — усмехается Ян, насмешливости хоть убавляй. Упс… Кажется, моя последняя фраза была лишней. — Ну так ответь на него! — ещё топнуть ножкой ко всему не хватает. — Заставь, — спокойный он какой, посмотри на него. Ничего лучше не придумываю, как постараться переговорить Яна. — Но я ведь уже поцеловала тебя, — это я говорю намного тише и почему-то теряю свой былой настрой. — Ну да, теперь я сниму вам с Варей по одному балу, — так же серьезно отвечает Ян. Так стоп! В каком смысле по одному баллу? Выпячиваю глаза от удивления, уже готовясь к словесному потоку слов, но он меня опережает: — Я не могу это проигнорировать, я все-таки учитель. — Манипулятор! Ян, ты страшный манипулятор! — подхожу вплотную у нему и тычу пальцем в мужскую грудь, не скрывая возмущения. Мне, правда, смешно немножко, но это ничего. Правда, мы двое улыбаемся, и это тоже ничего. Я уже говорила, что восхищаюсь этой манерой всё перекручивать, как ему удобно? — Ой да брось, Еленушка. Ты же сама этого хотела, — смеётся по-доброму Ян, увлекая меня в новый, такой же сладкий поцелуй, и я забываю обо всем, и про Варю и баллы, и даже собственное имя, когда Ян целует меня, оживляя бабочек в животе, разливая приятное тепло по телу. Когда есть Ян, он просто вытесняет всё и всех, ведь с ним мне большего не надо...

***

Как и обещала Даша, в субботу мы пошли гулять, и как бы я не сопротивлялась, эта коварная девица заставила меня напялить на себя платье. Слава Богу, я смогла выбрать из своих более-менее тёплое и длинное. Это было серое в обтяжку платьице миди, с горловиной, будто гольф, зато открытые плечи. Ну, под чёрные колготки в самый раз. Я даже маленькие стрелки нарисовала, чтобы подруга не кричала, что я опять с макияжем, как будто и нет совсем, и что монашки поярче красятся. Сама же Дарья, пусть и в практически минусовую температуру, в неизменном коротком наряде: на сей раз белое ультракороткое, но тёплое платье и зимняя куртка на распашку, когда мое пальто на всё пуговицы застегнуто. — Ленка, посмотри, ну красавица! И постоянно в этих дурацких джинсах. Ужас! — кричит подруга на всю улицу. — Куда мы хоть идём? — быстро перевожу тему, на более интересующую меня. — В мой двор, я думала в парке погулять, но уже темно и страшно там. Так что сейчас идём знакомится с моими друзьями. Они конечно безбашенные, но это же круто, правда? — И холостые? — Естественно, я бы с другими не знакомила, дурёха, — поня-я-тно. Ну, Дашка, ну я ещё тебе устрою! Так вот чего она так на платье настаивала. А я действительно дурёха, раз не поняла, что у нас тут сейчас « Холостячка» начинается. Но да ладно, никто не заставляет меня ничего, а дружить с парнями прикольно. Я бы привела в пример Егора, но как я поняла, что тут иной вариант. — Я тебе это припомню, ты же знаешь? — Ой, всё. И мы уже пришли. — А местом встречи был задний двор хрущевок, с облупленными фасадами и матерными надписями на дверях, которые, кажется, вели в подвалы. Супер локация, ничего не скажешь. Вдалеке я заметила две высокие и громадные фигуры, которые надвигались на нас. И если бы не махающая Дашка, я бы подумала, что это малолетние алкаши, ведь бутылка у них была при себе, но нет, это те самые друзья. И почему-то, чем ближе они подходят, тем больше они кого-то напоминают. Боже мой… У одного более светлые волосы, другой почти с чёрными. Я их знаю… Пусть я ошибаюсь, ну пожалуйста! — Приветик, мальчики! — Дарья лучезарно улыбается, обнимая каждого из них и целует в щеку, а я прилипла к земле. Те же грубые прокуренные голоса и наглая усмешка. Боже, только не они… — Знакомтесь, это Савелий и Никита, а это… — во всю тараторит Даша, но Сава грубо перебывает её: — А это, Дашенька, Ленок… И мы очень хорошо знакомы… — те же непонятного цвета глаза, то ли карие, то ли зелёные, то же круглое лицо и чёрные, будто смола волосы. И ухмылка, что я ненавидела с первых секунд. Как же давно я не видела тебя, Сава…