— Миссис Блэкморроуз, — Агата на секунду опускает взгляд на разложенные перед ней листы с рекомендациями, проверяя, правильно ли она назвала фамилию, — где было ваше прежнее место работы?
Перед ней в мягком кресле, выпрямившись в спине и сложив, удивительно, ухоженные руки на коленях, сидит женщина средних лет.
Неужели за столько лет работы горничной у нее даже не огрубела кожа? Очень… впечатляюще. Ее светлые волосы собраны в аккуратный пучок, а серые глаза, которые под лучами солнца отдавали немного в голубизну, смотрели ровно на молодую хозяйку дома.
— В поместье Браунов на противоположной стороне города, — мягким голосом отвечает женщина, растянув губы, в уголках которых собралось немного морщинок, в улыбке.
— И по какой причине вы прекратили там работать? — Агата складывает руки на поверхность стола, сцепляя пальцы. Она чуть склоняет голову вбок, размышляя о том, нравится ли ей потенциально новая работница ее дома или нет.
Определенно нравится.
— Строительная пыль, — не тушуясь, отвечает она. — У меня на нее аллергия, а хозяева затеяли масштабную реконструкцию дома. Предложили мне отсидеться какое-то время дома с выплатой половины оклада, но… — Женщина на секунду отводит взгляд за спину Агаты, вероятно, к окну. — Такие условия были не для меня.
Харрис понимающе кивает, вспоминая мальчика из поместья Бостонов, с которым она была в одном классе в старшей школе. Тот брюнет, с черными, как смоль, волосами, всегда был в центре внимания, но почему-то старался уединиться в более тихие компании, отдавая предпочтение спокойным вечерам на диване перед фильмом или приставкой с друзьями, в круг которых когда-то и входила сама Агата. Интересно, а у нее остался его номер?
— Что же, — она негромко хлопает ладонями по столу (точно в разы тише, нежели сегодня утром, когда пыталась испугать Александра), — я буду очень счастлива, если вы согласитесь работать в моем доме, миссис Блэкморроуз.
Домработница расплывается в светлой улыбке, расслабляя напряженные до этого плечи. Она встает с кресла, наблюдая за подходящей к ней фигурой молодой девушки, чье лицо источало исключительный позитив, от которого на ее душе становилось спокойнее. Пусть это собеседование все лишь формальность, но как волнительно!
— Спасибо, мисс Харрис! — более восторженным голосом начинает она. — Можете называть меня просто Гвиннит.
— Тогда я для вас просто Агата. — Девушка стеснительно улыбается, ощущая на себе неловкость. Она понимала, что это этикет, а миссис Блэкморроуз — ее новая подчиненная. Но все равно чувствует себя как-то неуютно, находясь в шкуре начальницы. Так непривычно. — И на «ты», если вас это не обидит.
Гвиннит легко смеется, пожимая протянутую ладонь Агаты. Неторопливо следуя по залитым светом коридорам поместья, она рассказывает горничной о том, когда жители дома приступают к приемам пищи, о некоторых особенностях ее родственников и не забывает упомянуть об осторожности с дверью в библиотеку.
Забываю о том, что там нужно сменить замок.
Передав горничную в руки дворецкого Эстебана, Агата наблюдает за тем, как они медленно перебирают ногами по паркетному полу. Голова Гвиннет немного наклонена в сторону мужчины, когда она, словно губка, впитывает в себя новую информацию, иногда утвердительно качая головой.
— Новая горничная?
Агата подпрыгивает на месте от неожиданности, ощущая прошедший в секунды по ее жилам страх. Она кидает взгляд через плечо и замечает рядом с собой Фредерика, что бесшумно подкрался к ней со спины. Его взгляд немного обеспокоенный, но все такой же потухший.
— Да, Сэм сказал, что неизвестно, через сколько Марте вновь разрешат вернуться к работе после того, как ее выведут из комы и она пройдет реабилитацию. — Девушка вздыхает, наблюдая за тем, как пара из общего состава прислуги исчезает за поворотом. — Если она вообще согласится вернуться.
Опасение за то, что под крышей дома все еще обитает человек, что унес в могилу одну жизнь неповинной Аннет и едва не убил Марту, заставляет тело Агаты неприятно содрогнуться. Время шло, а в деле ничего не прояснялось. Только Сэм стал каким-то закрытым, очевидно, не рассказывая какие-то детали расследования. Один раз ему уже прилетело по голове от Гудмана за распространение информации, которую кто-кто, но главная подозреваемая не должна была знать. Больше он идти наперекор судьбе, видимо, не решался.
— Как ты? — осторожно спрашивает Харрис.
Она видит, как эмоции на лице Фредерика меняются. Он напряженно поджимает губы и отводит взгляд в сторону, словно не хочет, чтоб его боль кто-то видел.
— Ты не смотрела еще переданные Харрисоном бумаги по бизнесу?
Ларсен старается сменить тему, и Агата не препятствует этому. Она понимает, что он еще не скоро раскроет ей свою душу, вывалив весь груз скорби на стол. По правде говоря, она сама-то не особо хотела говорить о пережитом. Днем она закрывала свои тоскливые мысли на замок, запрещая самой себе унывать и скорбеть по тетушке. Аннет бы точно не была от этого в восторге, педантичным голосом воркуя о том, что мертвых не вернуть, а все, что остается тебе, — это помнить лучшие моменты. И Агата старалась думать о тех самым счастливых воспоминаниях, что подарила ей тетушка. Но кадр из недалекого прошлого, картинка крови, что неприятно обжигала кожу ее рук в ту роковую ночь, резко вклинивалась в поток размышлений, заливая светлые воспоминания чернотой.
— Нет еще. — Харрис прочищает горло, неловко опуская взгляд в пол. Свербящая в груди боль неприятно разносится по мышцам, отчего ей хочется сжаться клубочком в каком-нибудь углу и надеяться, что никто не потревожит воображаемые стены ее покоя.
— Я понимаю, что тебе сейчас не до этого, — голос Фредерика, с немного различимым норвежским акцентом, отдает нотками ласки и обеспокоенности. — Но в ближайшее время нам нужно начать вводить тебя в курс дела.
Бизнес… Тетушка Аннет всегда горела идеей ввести обожаемую племянницу в дело всей своей жизни. Когда в период последнего учебного в школе года настало время выбирать университет и специальность, тогда еще Сильвер-Харрис непринужденно намекала девочке о поступлении на направление бизнеса, отмечая то, что в будущем ей это обязательно понадобится. И хоть Агата подсознательно всегда понимала, что когда-нибудь дела тетушки перейдут ей, но желание обучаться криптографии в одном из университетов Сан-Франциско взяло верх. Тогда Аннет не стала переубеждать племянницу в якобы неправильности выбора. Уж слишком сильно она любила эту девочку и принимала каждое ее решение, не забыв заранее напомнить о взвешивании всех «за» и «против».
— А что, если я не хочу? — Агата складывает руки на груди, сбоку смотря на Фредерика.
Годы шли, а желание стать успешной бизнес-леди так и не постигло ее всецело. Само собой, от рассказов тети ей было отчасти интересно копаться во всех деталях сделок, продумывать весомые аргументы и гарантии для партнеров. Но это было для нее все еще таким далеким знанием, которое всегда отодвигаешь в сторону и даешь себе обещание вернуться к нему позже.
— Что, если я посажу вместо себя смыслящего во всех делах человека на какое-то время? — Сделав шаг в сторону, Харрис полностью поворачивается лицом к взору Фредерика, стараясь угадать его мысли. — Например, тебя.
Она всматривается в лицо мужчины, замечая, как его брови хмурятся. Однозначно, не эти слова он ожидал услышать от некровной племянницы. Надеялся, что все события сыграют какую-никакую роль на ее позиции ранее отстраненной от дел бизнеса и что в девичей душе, наконец, проснется желание быть вовлеченной, а не просто ведомой. Хоть при Аннет Фредерик придерживался мысли того, что Агата самостоятельно со временем подойдет к делам его жены, но ведь ситуация вынуждает, разве нет?
На его губах растягивается удрученная улыбка, что немного озадачивает девушку.
— Я и так этим занимаюсь сейчас, милая. — Карие глаза, в которых виднеется отголосок мольбы, пронзительно всматриваются в миловидное лицо. — Просто… я же не смогу сидеть во главе стола все время.
— Так я и не прошу этого, Фред, — голос Агаты звучит мягко, когда она обеспокоенно кладет ладонь на плечо норвежца. — Мне нужно время для того, чтоб со всем разобраться. Нужен тот, на примере кого я смогу научиться всему. Не могу же я сразу сесть в кресло генерального директора без знания каких-либо деталей управления, что были у тетушки.
Идея записаться в бизнес-класс в университете пришла в ее голову во время каникул между вторым и третьим курсом. Тогда она проводила много времени в кабинете Аннет, наблюдая за тем, как та занимается насущными делами компании. Ей даже удалось побывать на парочке важных встреч, что не могло не радовать преуспевающую бизнес-акулу Ларсен-Харрис, ведь ее девочка наконец стала интересоваться делом ее жизни.
Так что Агате были известны основы ведения бизнеса в общем его понимании. Но ведь основа — всего лишь фундамент, на котором держится огромная постройка, состоящая из сотни комнат, коридоров и ответвлений, о которых не распространяются за пределами выстроенного здания.
— Хорошо, — спустя немного времени молчания молвит Фредерик, понимая, что Агата права. Да и сам он это понимал тоже. Скорбь и желание самоустраниться застилали глазные яблоки, а сознание, не отдающее отчета за свои действие, попросту хотело оказаться как можно дальше от всего происходящего. — Начнем вводить тебя в дела фирмы после того, как закончится судебный процесс.
***
Агата в десятый раз пробегается взглядом по ассортименту своего гардероба, раздосадовано вздыхая.
Какого черта? Столько вещей, а надеть не-че-го. То серая юбка не смотрится с этой блузкой, то свитер не подходит под тон джинс-скинни, а это излюбленное черное платье с небольшими оголенным участками на ребре сегодня совершенно не красило фигуру, а наоборот! По крайней мере, так ей самой казалось.
На часах едва перевалило за два часа дня, времени до восьми вечера было еще более чем достаточно. Но Харрис уже сейчас самоотверженно разгребала углы своего шкафа, ища тот самый наряд, в котором пойдет на свидание с Александром. Это ведь их первое свидание, черт возьми! Она должна выглядеть не просто хорошо, а идеально. Масштаб бедствия увеличивался с осознанием того, что она, от слова вообще, не имеет даже призрачного понимания, куда именно они пойдут. Александр был интересной личностью, и идеи, которые могли посетить эту шведскую голову, временами были как бомба замедленного действия.
Несколько невесомых стуков в дверь заставляют Агату раздраженно вздохнуть. Не отрываясь от копаний на полках, она кричит: «Войдите».
— Все в порядке? — осторожно спрашивает Сэм, прикрывая за собой дверь.
Он с опаской осматривается по сторонам, наблюдая на полу комнаты ворох одежды и саму хозяйку апартаментов, чья стройная фигура едва выглядывает из-за открытых створок шкафа.
— Нет! — разгневано лепечет Агата, делая несколько шагов назад. Ну вот, теперь она еще и вспотела. — Мне нечего надеть!
Макото издает короткий смешок, который больше походит на нервный. Вид раскрасневшегося лица подруги его однозначно забавит, а некое отчаяние на ее лице заставляет весело улыбнуться.
— Так уж нечего?.. — Взгляд карих глаз медленно скользит по груде разбросанных вещей в мягких тонах.
Он, конечно, слышал, что некоторые девушки могут загоняться по поводу выбора в гардеробе, но чтоб настолько! Ситуация выглядит для него достаточно комично, особенно с учетом того, что Сэм все то небольшое время, что был знаком с Агатой, даже и предположить не мог, что однажды застанет ее в таком положении: с неким отчаяньем в глазах и плотно сжатыми от напряжения губами.
Наблюдая за тем, как она изнемогающе объясняет ему, что эта комбинация одежды не сочетается по цвету, а эта — по стилистике, Сэм тихонько посмеивается, чем вызывает еще большее раздражение со стороны подруги.
— Тайм-аут, Харрис, — перебивая девушку, говорит он, подходя ближе. Он кладет ладони на ее плечи, пристально смотря в мельтешащие изумруды. — Ты сейчас выдохнешь, пойдешь со мной в сад, и я тебе кое-что расскажу, касаемо дела. Идет?
Сказанные японцем слова немного остужают пыл Агаты. Никогда он не звал ее на разговор в сад просто так. Либо он узнал что-то серьезное, либо блуждает в сомнениях, боясь, что их диалог может кто-то подслушать из-за стен в тоннелях. Временами это походило на паранойю, но перестраховка никогда ведь не была лишней. Особенно, в стенах, где было все еще не безопасно.
Агата согласно кивает, переводя дыхание. Бросив взгляд на сотворенный собой же бардак, она покидает комнату вслед за Сэмом.
— Тебя что-то совсем не видно, — замечает она, приковывая к себе внимание друга. — На слушании не видела тебя, да и в доме мельком лишь углядываю за тобой.
Он негромко хмыкает, ступая вниз по ступеням лестницы.
— Сама же знаешь, что я тут не просто так.
Иногда Агата вовсе забывала про первостепенную причину нахождения Макото в своем доме. Его присутствие здесь стало каким-то… обыденным, привычным, словно он всегда жил здесь, а не всего лишь чуть больше двух недель. Понятие «работа» стиралось со лба парня всякий раз, когда они начинали разговор. Дружба с помощником детектива — это хорошо, но то, в какие более плотные взаимоотношения переросло их общение, могло навредить Сэму в его работе. А этого Агата хотела меньше всего. Не хватало, чтоб он еще лишился должности из-за нее и ее выходок.
Проходя мимо гостиной, она замечает тоненькую фигуру Рейчел. Ее мягкие черты лица собраны в напряженную физиономию, когда она, сложив руки на груди, обеспокоенно смотрит перед собой. Лишь спустя несколько секунд из-за стены выходит тот, на ком было сосредоточено ее пристальное внимание, — Александр, что прижимал динамик своего смартфона к уху. Его губы двигались в плавной речи на непонятном языке, что мелкими отголосками доносилась до ушей Агаты.
Рейчел замечает на себе ее внимание и, в мгновение изменившись в лице, приветливо кивает, чуть склоняя голову в сторону. Ее взгляд бледно-зеленых глаз пропитан добродетелью, а улыбка, что легко растянулась на чуть пухлых губах, заставляет Харрис улыбнуться в ответ.
Удивительно теплая погода стояла под небом Англии. Тучи, что безмятежно кружили над головой, не страшили возможностью скорого дождя. Застоявшееся в последние дни солнце, несомненно, радовало, но перспектива раннего загара с опаленными щеками не была для Агаты столь интересна и приятна. Она полной грудью вдыхает уличный воздух, ощущая в носу запах свежескошенной травы. Будто бы в подтверждение ее мыслей, где-то за парочкой высоких растений раздается мотор газонокосилки.
Сложив руки за спиной, Сэм медленно идет вдоль песчаных дорожек, смотря перед собой. Он молчит, и Агата не спешит тревожить его момент собирания мыслей в единую цепочку, которую он сможет кратко и максимально понятно объяснить ей. Конечно же, на забывая упоминать немаловажные детали, что всегда дополняли любой особо важный компонент расследования.
— Давно ты видела Чарльза? — будничным тоном спрашивает Макото, краем глаза наблюдая и стараясь угадать дальнейшие мысли девушки.
Агата заметно хмурится, напрягая свои чертоги памяти. Действительно, когда? Со дня поминок прошло четыре дня, и она не помнит,
вот хоть убей, присутствия своего дядюшки в стенах поместья. Не помнит его нахождения в обеденном зале во время завтраков и ужинов, не помнит звон мелодичного блюза, что всегда лился приятными нотками из-за двери его кабинета, не помнит запах той противной для обоняния Харрис табачной смеси, что Чарльз заправлял в свою трубку. Не помнит о нем ничего.
Она поднимает потерянный взгляд на Сэма, негласно постепенно подходя в истине, которую, как ей кажется, она с минуты на минуту услышит из его уст. Агата далеко не глупая и в силах сложить два и два, когда ей в лоб прилетает вопрос, который должен был изначально звучать больше как учтиво уточняющий, нежели как вопрос из списка для допроса.
— С поминок его не видела, — тихо отвечает девушка, нерешительно поглядывая на друга.
Поджав губы, Макото останавливается под высоким дубом. Он отчего-то виновато смотрит на подругу, совершенно не предполагая ее реакции на слова, которые он собирается ей поведать. Повстречав в силу должности достаточно людей, он повидал многие реакции на информацию о главной тайне проводимого расследования. Только теперь ситуация имела иной окрас: Агата — его подруга, а не просто один из возможных фигурантов убийства известной бизнес-леди.
— Я не рискую пока что утверждать это со стопроцентной вероятностью, — с опаской начинает японец, тщательно подбирая в голове слова для предложений, что собирается произнести. — Но по некоторым данным и уликам, я… — Он напряженно прочищает горло, стараясь подавить зреющий ком в горле. — Мы… Мы с детективом в большей степени предполагаем, что Марту столкнул… это был Чарльз.
— Почему вы так решили? — незамедлительно в лоб Сэма прилетает вопрос из уст Харрис, заставляя его десять раз пожалеть о затее рассказать ей все преждевременно.
— Помнишь, Гудман говорил тебе, что перед поминками в доме были установлены камеры слежения?
Нет-нет-нет.
Агата боязливо пятится назад, ощущая в груди в секунду разбушевавшийся напряженный мандраж. Скажите, что ей послышалось, скажите, что это все дурной сон, который слишком затянулся для кошмара. Неужели это он столкнул Марту? Этот неуверенный в себе низкорослый мужичок, что привык прятаться за юбкой старшей сестры, которая имела огромное влияние на свое окружение. Она нерешительно смотрит на Сэма, что с опущенными плечами сжимал ладони в напряженные кулаки.
— Скажи, что это какой-то глупый розыгрыш, — отчаянный голос девушки оставляет трещины на стенах самообладания Макото.
Он удрученно качает головой в стороны, наблюдая за тем, как на глазах Агаты торопливо собираются слезы. Ведь записанное изображение с камеры видеонаблюдения второго этажа, на которое было необходимо наложить несколько осветляющих фильтров, говорит само за себя. Никакого критичного искажения картинки. Только высветленные кадры, где полицейские отчетливо различали фамильный перстень на среднем пальце левой руки, что в этом доме, в качестве утонченного аксессуара, носил только Чарльз Харрис.
***
Первое правило свиданий — не наряжайся как рождественская елка. Куча украшений и яркие наряды могут разительно испортить общий внешний вид, создавая у партнера не самые приятные ощущения и чувства во время уединенной встречи. Если он, конечно, не вырядится так же броско.
Исходя из придуманного ею правила, Агата спустя несколько часов раздумий, едва не впав в паническую атаку, останавливает свой выбор на легком шифоновом платье бледно-розового цвета на тоненьких бретельках. Его длина едва прикрывала колени, открывая вид на оголенные стройные ноги.
Второе правило свиданий — неброский макияж. Боевой раскрас девушки не должен быть слишком нагруженным, чтоб в один момент на лице не осталось ни одного участка кожи, не покрытого тонким слоем косметической продукции.
Агата досконально осматривает свое отражение в высоком зеркале, довольно кивая. Приятная пелена ощущений от предвкушения предстоящего вечера буквально кружила ей голову. Она ведь понятия не имела, куда именно Нильсен поведет ее. Все те несколько раз, что они пересекались за день, он даже и намека не дал на то, куда они отправятся. Ограничивался лишь: «Сама все увидишь», — и все! Разворачивался на небольших каблуках своих ботинок и уходил, виляя шевелюрой.
Схватив с кровати небольшую классическую сумку на ремешке, Агата задержала взгляд на безмятежно лежащем
валяющемся на кресле пиджаке Александра, который она так и не отдала с поминального вечера после их небольшой прогулки по ночным садам Бишоп-Мэнсона. Шестеренки в голове складываются в единый рабочий механизм, когда в ее голову приходит довольно занятная идея.
Третье правило свиданий — приятно удивить своего партнера. Не до поросячьего визга и неконтролируемой эйфории, а вызвать на симпатичном привлекательном лице расслабленную улыбку.
Еще раз обдумав свою затею, Харрис беззвучно подходит к креслу и берет в руки черный мужской пиджак. Подобный жест однозначно должен оказаться по душе Нильсену. По крайней мере, она так отчаянно думала и надеялась, что это действительно так. С такими мыслями Агата, невольно фыркнув в сторону зародившейся стеснительности, опускает на свои открытые плечи гладкую ткань пиджака, возвращая свой взгляд к собственному отражению в зеркале.
Слишком привычно и хорошо этот атрибут мужского гардероба выглядел на ней. То ли дело здесь было в выбранном фасоне неисправимой классики, то ли попросту в том, кому вещь принадлежала. И, утопая в скользкой мягкой ткани, ей казалось, что пиджак и вовсе служит каким-то более громоздким аксессуаром, который ни в коем случае не портил ее внешний вид, а наоборот, дополнял. В конце концов, на улице пока что не стоит знойное лето, а ночи были все еще холодными. И если Нильсен что-то спросит по поводу временной приватизации своего пиджака в руки своей подзащитной, то та так и ответит — не хочет замерзнуть, и все. Так и скажет.
Тихие разговоры за дверьми в коридоре растворяются на фоне цокающих о паркет каблуков аккуратных босоножек. Вдыхая все еще сохранившиеся на ткани пиджака нотки одеколона своего хозяина, Агата бодро двигается вдоль стен, утопая в приглушенном свете вытянутой комнаты. Но чем ближе она подходит к лестнице, тем более явной становится дрожь в ее коленях. Словно она идет на свидание первый раз в жизни, а Александр — тот самый знаменитый парень из школы, который обратил внимание на тихую отличницу.
Прохладный вечерний ветер потоком проходит по открытым частям тела девушки, порождая на ее коже табун неприятных колотых мурашек. Она сильнее кутается в темную ткань и нерешительно покидает родные стены поместья, утопая в холодном свете фонарных столбов. Минуя несколько небольших ступеней, Агата, наконец, поднимает голову от земли, натыкаясь взглядом на подогнанный ближе к выезду автомобиль.
Радостная застенчивая улыбка трогает ее уста, когда до сознания доходит истина — это не сон. Не одна из тех ночей три года назад, где она мечтала провести в компании будущего, на тот момент, юриста один из теплых июньских вечеров, где он бы обязательно рассказал ей о каких-нибудь смешных случаях из его студенческой жизни. Сейчас он здесь, состоявшийся адвокат, что, спрятав ладони в карманах бежевых брюк, завороженно смотрел куда-то в сторону сада. Расслабленно посиживая на краю капота, он время от времени закусывал край губы, секундами позже безмятежно проводя по ним языком. Закатанные по локоть рукава белой рубашки открывали вид на тонкие венозные переплетения под крепкой кожей, очертания которых Агата без затруднения могла углядеть, даже будучи на таком расстоянии. А парочка верхних пуговиц, что так и остались незастегнутыми, открывали вид на ровную линию ключиц.
В потоке напряженных размышлений, что с самого утра не отпускали мысли Александра, он улавливает шорох недалеко от себя. Его взгляд обращается в сторону массивной дверной арки и, останавливаясь на тонком силуэте Харрис, замирает, сосредотачивая все внимание на внешнем виде девушки. Легкий бархатный смех разносится по ближайшей местности, когда он понимает, что на ней его чертов пиджак.
Как же ты... очаровательна.
— Тебе идет, — с толикой гордости в голосе молвит Александр, вставая с капота автомобиля. — Мы еще даже не начали встречаться, а ты уже крадешь мои вещи?
Он замечает на лице Агаты смущение, когда она поднимает взгляд, под которым зрели пунцовые щеки, на него. Сжимая в чуть вспотевших ладонях ремень сумки, она останавливается в паре метров от мужчины, наблюдая за тем, как он безмятежно запускает пятерню себе в волосы.
— Не украла, а позаимствовала, — закусывая губу, говорит она, срывая своим ответом с уст Александра еще одну порцию полюбившегося ей смеха.
— Все вы так говорите.
Подмигнув, Нильсен невесомым движением открывает дверь пассажирского сидения, лаконично протягивая свою ладонь. Смущенно улыбнувшись, Агата вкладывает руку в протянутую кисть и чувствует, как на коже ее пальцев остается легкий поцелуй от мягких мужских губ.
— Так куда мы едем? — Она заинтересованно наблюдает за тем, как Александр пристегивается и заводит мотор машины.
— Ты ужасно нетерпелива, мисс Харрис, — с игривой ухмылкой отвечает он, поиграв бровью.
Девушка вымученно вздыхает и расслабляет плечи. Под тихую мелодию, что разносится по углам салона, она зачарованно наблюдает за тем, как губы Нильсена соблазнительно двигаются во время его неторопливой речи. Он рассказывает ей совершенно нелепые вещи, которые, несомненно, веселили Агату. Кажется, она могла провести всю жизнь так — сидя на соседнем сидении и наблюдая за профилем мужчины, в которого безоговорочно была влюблена.
Плывя вдоль спокойных и пустых проселочных дорог, они не заводят тему о судебном процессе или расследовании, не делятся своими догадками и теориями. Пусть острые кошачьи когти и скреблись в душе Агаты, она не хотела портить или нагнетать этот вечер какими-то сторонними переживаниями. Пусть это непосредственно и касалось ее, но сегодня она вне стен поместья, обыкновенная девушка, а Александр — просто парень, который пригласил ее на свидание.
Агата возвращается в реальность лишь тогда, когда автомобиль останавливается на обочине дороги, а рев мотора под капотом стихает. Она смотрит на вывеску небольшого местного ресторанчика, замечая, что внутри удивительно приглушен свет.
— Они точно работают? — робко спрашивает Харрис, вылезая из салона. — Свет в зале ведь выключен?..
— А нам и не нужно в зал. Пока что, — заинтригованно, словно кот, мурчит Александр, закрывая дверь машины. Он ловит на себе вопросительный взгляд девушки, внутри себя радуясь тому, что привел ее к ожидаемой им реакции. — Ты, кажется, говорила сегодня утром про то, что не дружишь с выпечкой.
Мгновенно переваривая и смакуя информацию, Агата в удивлении раскрывает глаза, когда до нее доходит.
— О, нет, Алекс, ты не…
— О, да, Харрис, мы идем печь.
Схватив свою спутницу за ладонь, Нильсен, довольный, тянет ее за собой, попутно нажимая на кнопку блокировки дверей автомобиля.
