Саша. Он даже курит незаконно красиво. В комнатах общаги курить нельзя, но мы оба позволяем нарушать это правило. Молча и без договорённостей. Всё чаще ловлю себя на мыслях о том, что всё, что он делает, - безумно красиво. Задумчиво глядит в окно, причёсывает непослушные волосы утром у зеркала, протирает очки, пишет, липнет в телефоне, даже ходит он, чёрт его дери, красиво! И глаза у него красивые, и руки, и лицо. Красота не главное, но тут я не могу отделаться от этих мыслей. Каждая песня в плейлисте начинает ассоциироваться с ним, с нашими воображаемыми отношениями. Перед сном так и хочется послать всё далеко и надолго и нагло залезть со своей кровати к нему. Он слишком близко, он слишком манящий. Не знаю, что со мной происходит. Помнится, я зарёкся: никаких отношений в школе. А теперь что? После очередного расставания в декабре меня третий месяц не туда несёт. Сначала присмотрелся к Тане, теперь вот к своему соседу по комнате. Тогда, в девятом классе, он мне показался занудным, к тому же, тогда я был в отношениях, потому меня к нему не влекло вообще. Теперь я не знаю, куда себя деть от влюблённости. Я мог бы давно пуститься в развратную жизнь, где каждую неделю новый партнёр, на любой вписке охмурять кого-нибудь. Хороший повод забыться – напиться и потрахаться с первым попавшимся человеком. Но не для меня. Уж лучше какие-то отношения, чем это. Уж лучше чувствовать к человеку что-то помимо желания заняться с ним сексом. Иногда мне становится гадко оттого, что меня считают именно таким человеком. Странно после полутора лет жизни в одной комнате внезапно ловить себя на влюблённости к соседу. Я был настолько занят своими делами, что даже не глядел в его сторону. А сейчас глаз не могу отвести от него. Это началось ещё в январе, после поездки в Москву, потом мы сблизились к концу февраля. А теперь на дворе март, и моё сердце замирает при виде Саши. Вот тебе и весеннее обострение. Он часто ходит грустным и задумчивым. Постоянно смотрит либо в книгу, либо в телефон. Слишком часто он один, ведь Ленский вновь упорхал к Онегину. Саша выглядит слишком разочарованным. Хочется его расспросить, пожалеть, выслушать, прижать к себе, но я не решаюсь. С Сашей хочется сделать многое. И не всегда правильное. Мне кажется, он часто плачет ночью. Я и раньше это замечал, когда не спал ночами. Но молчал, не спрашивал и, тем более, не смеялся. Это его дело, но так хочется сделать что-нибудь плохое людям, которые доводят это солнце. А ещё мне кажется, что он уже подозревает о моих чувствах к нему. Я себя давно обличил перед ним, но он явно не решается об этом спросить. А я пока выжидаю подходящего момента. 03.03.2020
— И чего ты там всё пишешь? – Тихо спросил Саша, слезая с подоконника. Ему серьёзно было интересно. — Черновик сочинения, – соврал Гриша. На Саше сейчас оранжевое худи и мягкие штаны бежевого цвета. Вроде даже пижамные. Он слишком мило и по-домашнему выглядит в этом одеянии. Парень забрался в кровать, откинув одеяло, и упёрся взглядом в телефон. По времени уже отбой, комнату освещала лишь настольная лампа Чацкого. Гриша залип на своего соседа, так и сидя с ручкой и дневником в руках. «Сгрести бы эту невинность в охапку и не отпускать» - пронеслось в его голове. Печорин отложил свои вещи и развалился на кровати, вглядываясь в потолок. В мыслях-то он уже с Сашей в отношениях. Вот они сидят на кухне и пьют чай с шоколадками. Вот ночами гуляют по Петербургу, держась за руки. Гриша бы звал Сашу с собой на вписки, спал бы с ним в одной кровати, таскался бы по галереям, музеям, торговым центрам…. Везде бы. Куда бы ни захотел Чацкий, Печорин бы пошёл с ним. Вот они вместе курят, слушают музыку и обнимаются в укромных местах школы. Вот Саша, растрёпанный, стонет имя Гриши… Парень еле удержался, чтобы не стукнуть себя по лбу за это. Нельзя уходить в фантазии, нельзя мыслить об этом. Надо делать.Примечание: попытка - не пытка. Надеюсь, не получу по лицу.
Кажется, он слишком резко подскочил, чтобы сделать запись, судя по вопросительному взгляду Саши. — Мысль пришла. Не хотел упустить, – Гриша милейше улыбнулся и вновь отложил дневник. – Винцо будешь? Ну так, для настроения. А вот это уже интересно. Неужели Григорий пошёл в наступление? На глупые шутки у Чацкого времени не было, но поддаться обворожительному однокласснику почему-то захотелось. Не сразу, конечно, но всё же. — Выпить больше не с кем? – С улыбкой спросил Саша, отложив телефон. Печорин уже вытаскивал из рюкзака непримечательную пластиковую бутылку. — Да я хоть к Пушкину могу на пьянку завалиться, уж поверь, он против не будет. С тобой выпить хочу, – Гриша решил для себя, что лучше сразу пустить в ход все свои приёмы завоевания сердец. Вино было разлито в кружки. Вечер видимо только начинался. Саша после пары глотков уже почувствовал, что данное пойло может снести ему башню. Однако парню хотелось, чтобы ему снесло башню. — Вкусненько, – констатировал Чацкий. — Домашнее. У меня батя увлекается иногда, по дедовскому рецепту делает, – Гриша сделал пару глотков, расслабляясь. – Ну, рассказывай, как жизнь молодая. Саша задумался. Он давно понял, что Печорин к нему откровенно клеится. Парень стал ловить на себе взгляды соседа. Его личное пространство часто нарушали, с ним стали чаще разговаривать. Но это могло быть чем угодно: глупым насмехательством, желанием поиграться или искренней влюблённостью. Саша побаивался новых отношений, новой любви. Он сам ловил себя на том, что неровно дышит к Печорину. Этот парень может стать его счастьем. А может стать причиной новых шрамов на руках и сердце. Гриша вроде был хорошим. Не пользовался Чацким как домом советов, не списывал у него, не смотрел как на мебель или часть стены. Может, стоит рискнуть. — Честно, не очень. – Саша горько вздохнул. – Тобою часто пользуются? Ворочают тебя, как хотят, а потом просто бросают? Гриша с сожалением посмотрел на парня. Он выглядел слишком печальным. — Пытались, но я таких быстро просекаю и шлю в далёкие ебеня без сожаления. Говори, кто с тобой так? Ленский что ли? – Печорин, как бы он не хотел давить, попал в самую точку. Саша молчал, хмурясь и пытаясь вновь не сорваться. Алкоголь не помогал держать себя. Хотелось выдать все свои тайны разом, рассказать всё и тут же убить себя. Гриша пересел на кровать к парню, внимательно его разглядывая, дожидаясь ответа. — Он был для меня как муза. Таким вдохновляющим и таким далёким. Будто выдуманный. Он пытался мною заменить Онегина, а теперь даже не подходит ко мне, – голос Саши дрогнул. Печорин в этот момент всей душой возненавидел Ленского, из-за которого его солнце чуть ли не плачет. Гриша придвинулся ближе и пустился в долгий рассказ. О своей жизни, об отношениях, о разочарованиях. Он не боялся Саши. Саша его не выдаст. Парень рассказывал всё. О девушках, о парнях, о том, как татуировки бить, как он в первый раз напился. Всё. Этот порыв был таким неожиданным для Гриши, что он сам себе дивился. Чацкий слушал, не перебивая, хватаясь за каждое слово, за каждую эмоцию. Печорин был с ним искренним. Таким Саша его никогда не видел и это безумно ему нравилось. С ним сидит человек полный опыта, принципов и желания наполнить свою жизнь чувствами и воспоминаниями. Этого человека хочется поцеловать. Ему хочется доверить всего себя без остатка. Они говорили долго и о многом. Саша показал свои шрамы, рассказывал о своих сомнениях насчёт ориентации, о своей безответной любви, о сложностях с опекуном и о неудавшихся отношениях. Гриша зарёкся не селить сомнения в душе этого парня, доверять ему полностью, не держать и не ограничивать его. Он сочувствовал, задыхался от гнева к обидчикам Чацкого и переваривал мысль, что он влюблён. Вино заканчивалось. Время перевалило за двенадцать ночи. На улице, кажется, шёл дождь. Оба парня понимали, что к этому всё и шло. Оба понимали, что данный вечер стал переломным в их отношении друг к другу. Исход был лишь один, бегать и скрываться больше не было смысла. — Вот и культурно выпили, – тихо выдал Саша. Гриша рассмеялся, сплетая свои пальцы с чужими. Теперь это солнце было в его руках. Всё, казалось, произошло так быстро и без лишнего промедления. Молодость и любовь нам ведь даны не чтобы медлить. Так и должно было случиться. Они не целовались, но заснули в одной постели в закрытой комнате, целомудренно обнимаясь и даже во сне держась за руки. Утром они проснутся под звон будильника Гриши и неловко улыбнутся друг другу, а потом будут целый день украдкой переглядываться. А вечером… Наверное, они сами придумают, что будет вечером.