Маленькие предательства

      - Здравствуйте профессор! – поздоровался Бак с кем-то, когда он и Рип проходили мимо парковки у здания курсов. Рип обернулся и словно остолбенел от увиденного: из спортивной серебристой машины вышла женщина, подобных которой он не встречал никогда. Высокая, атлетически сложенная блондинка, чьи волосы были идеально уложены на прямой пробор. Зеленые глаза, маняще оттеняемые медовой кожей лица, лучились ярко и загадочно. Рип не мог оторвать взгляд от высоких скул, нежных губ, мягкой улыбки, заворожено любовался ими, не отдавая себе отчета, что уже несколько минут стоит истуканом перед своей нимфой. Словно откуда-то издалека до него донеслось:       - А это мой средний брат, Рип Грант, - Бак продолжал беседовать с женщиной, не замечая, что с его братом творится странное.       - Как интересно, - произнесла красавица нежным, певучим голосом, лишь слегка улыбнувшись. Но и этого было достаточно, чтобы Рип впервые за долгие годы оказался на вершине блаженства.       Тем временем, женщина уже прошла мимо них к входу и, обернувшись, сказала:       – Не задерживайся, Бак. Жду в аудитории!       - Пока Рип, - бросил Бак, заходя в дверь здания.       Но брат даже не кивнул ему. Он думал пойти домой, пока Бак был на занятиях, а потом вернуться за ним. Но теперь Рип решил все два часа прождать здесь, в надежде снова увидеть ту, что раз и навсегда изменила его жизнь.       Когда спустя положенное время Бак спустился в холл, Рип подскочил со скамейки. Но среди спускающихся по лестнице людей не было той, кого он ждал. И только после вопроса почему он стоял, юноша с сожалением повернулся к двери и вышел вслед за Баком, продолжая оглядываться.       - Кто это был? – спросил он, стараясь придать своему голосу нейтральное звучание.       - Где? – Бак посмотрел вокруг, не понимая, кого Рип имеет ввиду.       - Ты поздоровался, сказал: профессор.       - Профессор… А! На парковке?       - Ну да, - Рип прикладывал все усилия, чтобы казаться беспечным, хотя это вовсе не вязалось с его обычным поведением, и Бак заметил, что брат ведет себя как-то иначе.       - Это одна из наших преподавателей. Сегодня был её курс.       - А как её зовут?       - Не могу тебе сказать.       - Ты не знаешь? – удивился Рип.       - Нет, не знаю – спокойно ответил Бак. - Мы не знаем имен ни одного из профессоров. Это условия школы.       - Что за бред? Почему?       - Рип, это школа разведки. Пусть и подготовительная, но всё же. Нас приучают к конспирации.       - Мда…- протянул, с грустью парень. - Ну, а что она преподает? Хоть это ты должен знать!       - Я не могу тебе сказать. Это часть условия, часть тайны, которую мы обязуемся не разглашать.       - Но я же твой брат!       - Это не имеет значения.       - Даже отцу не скажешь? – искренне удивился Рип.       - Даже ему. Никому, понимаешь?       - Честно говоря, нет, – Рип был уверен, что имя женщины поможет ему больше разузнать о ней. Значит, пока единственный способ её увидеть - это приводить брата на занятия. – Странно, что еще само место не засекретили! - сказал он, улыбаясь.       - Хотели, - серьезно отозвался Бак, - но из-за ряда причин отказались от этой идеи.       - Каких?       - Не могу тебе сказать.       - Да чтоб!.. – Рипа уже не на шутку раздражала эта секретность, но сделать он ничего не мог. Немного успокоившись, он спросил:       – Когда следующее занятие?       - Через два дня, а что?       - Ничего. Я отведу тебя.       Бак удивленно посмотрел на брата. Рип никогда не выказывал особого интереса к нему и проявлял заботу, только тогда, когда его просил об этом отец. Как сегодня. Базз пошел на собрание к Танку, поэтому сказал Рипу проводить Бака. Тот согласился весьма неохотно, но не посмел перечить отцу. И вот теперь брат сам вызывается ходить с ним, да еще и расспрашивает про преподавателей! «Это совсем на него не похоже», - подумал Бак, но вслух сказал только:       - Хорошо.        За это время генерал успел проводить Марию до поместья и вернуться в свой дом на Облепиховой, не забыв забрать оставшуюся у школы машину. Прогулка доставила ему удовольствие, хотя Баззу казалось, что Мария снова пыталась узнать подробности об истории Гот: девушка с большим воодушевлением расспрашивала его о прошлом и о Китежграде. Но на этот раз он почти не удовлетворил ее любопытства и рассказал лишь то, что счел нужным. Однако тщеславная мысль, что всё-таки он сам представлял для нее больший интерес, всё время, пока генерал шел обратно, проскальзывала в голове. Это тешило его самолюбие с одной стороны, а с другой он всё серьезнее стал задумываться о том, что Мария, несмотря на столь юный возраст и некоторую наивность, действительно нравилась ему. Уже не как потенциальная невеста для одного из сыновей, но ему самому, генералу, взрослому мужчине! Её манеры, скромность и мягкость раз за разом все больше прельщали Гранта. Он чувствовал большой потенциал в Марии, энергию, которая по какой-то причине до сих пор не нашла выхода и оставалась затаенной, может быть, даже от самой девушки. Но этому обязательно нужно дать правильный выход, размышлял генерал, иначе она переполнится и произойдет взрыв. Может быть, интерес Марии к Белле Гот как раз и был первым сигналом предстоящего прорыва? Если это так, то нужно срочно направить её энергию в другое русло! И он знал как. Он сумеет помочь Марии раскрыться и войти в полную силу, если, конечно, она сама захочет. Но почему нет? В конце концов, Базз держал себя в отличной форме, обладал умом и значительным опытом, имел связи и прочное положение в обществе, а также какой-никакой стабильный доход, который позволит обеспечить его будущей жене и детям достойную жизнь. Эти аргументы примет даже Гавриил, ведь, как сказала Алена, очереди за рукой Марии достойных претендентов в городе пока нет, а за родственников они не хотят её выдавать. Но ведь он думал найти не только жену для себя, но и мать для сыновей, а Мария, конечно, не может стать им матерью. Зато они смогут полюбить её как старшую сестру, тут же сказал он себе. Её кроткость, мягкость и забота пойдут мальчикам на пользу, а возраст поможет найти общий язык, да и с Баком они уже похоже поладили... Так Базз размышлял, приводя аргументы за и против, пока в дом не вошли сыновья.        Мария тоже размышляла о прогулке с генералом, сидя в своей комнате в ожидании сестры. Несмотря на свою неопытность, она чувствовала, что Грант проявляет к ней интерес, иначе согласился бы он ее проводить? Такое отношение мужчины ей было внове. Конечно, отец заботился о ней, но их отношения всегда были не такими теплыми, как отношения Гавриила и Мириам. Мария действительно чувствовала себя больше маминой дочкой, искала у неё совета и утешения, когда сестра не могла ей помочь. К папе она всегда относилась больше с почтением, чем с любовью, чувствуя его отстраненность. Поэтому их последний разговор вызвал столько переживаний в душе девушки. Она знала и понимала отца хуже, чем сестра, и он имел меньше доступа к её чувствам и переживаниям. Возможно, ей не хватало открытости, легкости в их отношениях. С Гавриилом она не могла говорить свободно, всегда боясь ошибиться, сказать что-то не то, задать неправильный вопрос и встретить немой укор в его глазах. Это тяготило её всю жизнь, и с годами, когда сестер начали готовить к предстоящей ответственности, тяжесть усиливалась.       А с генералом она чувствовала себя одновременно защищено и свободно. Это было для Марии удивительным ощущением. Она понимала, что Базз не вел с ней разговор на равных, но чувствовала, что он покровительствовал ей, внимательно слушал то, что она говорила и сам беседовал с интересом. К тому же, пару раз Мария замечала, как взгляд генерала, обычно устремленный вдаль, останавливался на её волосах, а иногда он обращался к ней, и какое-то тепло струилось из его глаз. Да и Мария не раз задерживала взгляд на атлетической фигуре, безупречно подобранном и выглаженном костюме, неспешной, но уверенной походке. Всё это было столь необычно для девушки, что в её голове мысль перескакивала на мысль, творя сумбур. Она не могла еще определить свое отношение к Гранту, но её к нему тянуло. И тянуло по-особенному: не как к родителям, к родственнику, учителю или другу. А как… к мужчине? Она остановилась на этом, когда в комнату, наконец, устало вошла Мириам.       - С мыслями собралась, - сказала она, падая на кровать, - осталось собрать вещи.       - Давай я помогу тебе? – предложила сестра.       - Спасибо! Только через 5 минут, хорошо? – Мириам повернула голову, устало улыбнувшись.       - Как скажешь, - кивнула ей сестра и тоже легла на кровать.       Мириам, понаблюдав за ней какое-то время, спросила:       - Всё в порядке?       - Да, как будто бы.       - Маша, мы последнюю ночь вдвоем. Если есть, что рассказывать, говори сейчас.       Мария не хотела взваливать на плечи сестры еще и свои проблемы, но она понимала, что одной ей сейчас со своими мыслями не разобраться, а с мамой она об этом поговорить не сможет. Поэтому Мария пересказывала сестре свои чувства и переживания, пока они собирали чемодан за чемоданом.        - Похоже, генерал действительно уделяет тебе внимание, - наконец выслушав всё, сказала сестра. - Ты знаешь, что он вдовец?       - Вдовец! Нет, не знала! Я сегодня не спрашивала его о жене, полагая, что они в разводе, раз генерал приехал один с сыновьями, но чтобы… Значит, ребята остались совсем без матери?       - Да, мне Танк сказал. А Базз без жены.       - Что?       - Генерал остался без жены, и, похоже, присмотрел себе новую, - Мириам лукаво глянула на сестру, та засмущалась.       - Да ну тебя!       - А он тебе нравится?       - Не знаю… Поэтому и рассказала тебе, как есть. Мне с ним хорошо. Но он ведь такой взрослый, Мириам!       - Любви все возрасты, как говорится…       - Перестань, ты! Какой любви? Это у вас с Танком любовь, а у меня…       - Тише! – прошептала Мириам, прикладывая палец к губам.- Про Танка пока ни слова! Мы решили сказать родителям, когда вернемся. Чтобы уже наверняка.       - Наверняка?       - Не в этом смысле. Но полгода это много. И мы будем каждый день вместе, рядом, понимаешь? Как будто по-настоящему, ну, по-взрослому, – у Мириам проступило легкое волнение в голосе, и сестра взяла ее за руку.       - Понимаю, - с улыбкой сказала она. - Всё будет хорошо. А генералу Танк тоже не рассказывал про вас?       - Сказал, что нет. Он, как и я, хочет подождать приезда. Что же, кажется, всё уложили, - застегивая последнюю молнию и переводя дух, сказала Мириам. – Никогда еще мы так надолго не расставались. Словно, нам уже по восемнадцать, и я последнюю ночь в родительском доме, – девушка вздохнула.       - Нет, Мириам! Ты сюда еще вернешься! - Мария крепко прижалась к сестре, обняв её. – Как я без тебя буду одна?       - Так уж и одна, Маша? – чуть веселее улыбнулась сестра. - Думаю, что теперь нашелся тот, кто сможет о тебе позаботиться, кроме меня.       - Мириам, я ведь еще ничего не знаю!       - Как раз у тебя будет время. Пиши мне обо всем!       - Конечно!       Они ещё долго сидели на полу, говоря о самом важном и о самом неважном на свете. А рано утром автобус увез Мириам и три её чемодана туда, куда даже письма шли не одну неделю. За завтраком в семье Милявских царило грустное молчание, который каждый из членов семьи периодически пытался нарушить, но в итоге все понимали: чтобы привыкнуть к ежедневному отсутствию Мириам, им потребуется время.