Электрическое сердце

      Прикинув, решил не забирать с собой, хотя очень свербело. Заперев ящик, я полез в шкаф. Одежда, какие-то баночки. Я перенюхал все и расчихался, спешно утыкаясь носом в локоть. Пришлось копаться в носках. Обнаружил среди строгих черных пару ярко-красных с утятами. Я чуть не хрюкнул в голос, но вовремя одумался. Под стопкой нижнего белья лежал стеклянный кофр. Я вытянул его, крякнув про себя от тяжести. Никогда не видел такого стекла. Непрозрачное, толстое и шершавое. Я присмотрелся, на фронтальной части выступали, как клепки в двери, небольшие выпуклости. Матовые, теплые. Я потрогал и отдернул руку – в подушечки словно вонзились иголки. Гадость какая. В коридоре кто-то засмеялся. Я едва сдержался, чтобы не залезть в шкаф целиком. Голоса женские, никто не должен зайти. В руке глухо щелкнуло, я тупо уставился на открывшийся футляр. Это что-то новенькое в моей практике. Я всего лишь сжал в руках футляр, даже не понял, что произошло. То ли дуракам везет, то ли просто это мне маленький аванс к последующей заднице.       Подцепив крышку ногтем, я поднял ее и вздохнул. Отцовские документы, надо же. Каждый аккуратно пронумерован и разложен по порядку. Перепутать и ошибиться я не мог – все листы, около десятка, были исписаны неровным неразборчивым отцовским почерком. Я пробежал глазами по скошенным строчкам. Хм, это про убийства. Странно, какое отношение Доран имеет к этому? И зачем ему выкладки из документов? Отец наверняка заметит, в работе этот рассеянный и безучастный с виду дракон походил на механизм мостов – такой же необъяснимый и точный. Не понятно… забрать? Или сразу пойти к отцу? Что не так с этими убийствами? Почему они так важны?       Я сунул под крышку кусочек бумаги, закрыл и прижал. Замок безвольно щелкнул, но не смог запереть свои сокровища. Выскользнув так же тихо, я притворил за собой дверь и галопом помчался по лестнице. Заперев дверь, я подвинул к ней стул, уселся на кровать с ногами и вытряхнул все из коробки. На листы упал небольшой кристалл – пустой, ни искры, ни света – и металлическая пластинка. Я поднял ее. Серый тусклый металл, побитый черными точками, помятый и невзрачный. Как будто отвалился от экипажа кусок. Ладонь кольнуло, я ойкнул. Внутри металла горела искра. Электричество – кровь Города. Оно живет в жилах, оно питает Храмы. Искра, запертая в кристалле, дает свет, позволяет механизмам двигаться. Но… металл обычно отторгает электричество. Или проводит его, оставаясь безучастным. Витто говорил, что…. Я уронил пластинку на колени. Чтоб вас всех тухлыми яйцами закидало. Что происходит? Теперь придется точно сбежать и поспрашивать.              Коль злился на меня сильно, но недолго. Даже ответил на вызов, посопел, но обещал заглянуть после темноты. В переулок, не домой, разумеется. Странно, но после разговора леди не выпускала тварей; они резвились в огороженной части двора, посматривая на блуждающего мимо деревьев меня. Ребекку отец забрал на прием, я помахал сестренке платочком из окна, честно показавшись на глаза родителю. Екка продемонстрировала мне неприличный жест. Люблю ее, сил нет.       Теперь, когда темнота сгустилась, а далеко, где-то над Севером, собиралась гроза, я сидел у забора и бренчал от нечего делать светляками на связке. Разноцветные толстобокие жуки жужжали бронзовыми крылышками, недовольно выпрастывали и прятали антенны усиков. Я давно не брал их погулять, заскучали. У самого маленького торчала из живота шестеренка, но он исправно светил и шустрил больше других.       – Вот так, дружок, – я погладил исписанную крохотными знаками спинку, – иногда бракованные – только с виду плохо. А светят хоть куда.       – Это кто бракованный? – раздалось с улицы, и в разбавленный светляками полумрак вступил большой серый волк.       Шкура серебрилась в неверном свете, колени и локти поблескивали металлическими сочленениями. Оборотень развернулся, позвоночник с лязганьем выгнулся, сгибаясь так, как нормальное животное не сможет.       – Я про себя, – хмыкнул я, протягивая зверю руку сквозь прутья.       Коль распахнул пасть, полную белоснежных зубов, и чувствительно прихватил меня за ладонь. Я стерпел – заслужил, да.       – Ты как? – спросил я, когда волк уселся на зад и демонстративно поскреб лапой за ухом. – Не порезали?       – Да нет, – Малколм кашлянул, улегся и опустил голову, глаза поблескивали. – Нормально все. За тебя, засранца, переволновался. Но бармен видел, что тебя вытащил какой-то мужик.       – Да, повезло, – я криво ухмыльнулся.       Знал бы оборотень, как мне повезло.       – Дурдом какой-то творится последнее время, – Коль вздохнул. – У «Мартеллы» вчера была драка – поймали шулера. В «Мотыльке» хотят запретить свободную игру. По всему Кварталу гуляют левые слухи, что хотят ловить за руку за столами.       – Мухлюющих? – я в изумлении приоткрыл рот даже. – Глупость какая! Да у нас каждый второй мухлюет. Если не с картами, так с кристаллами или самими столами.       – И я удивляюсь. Так что, где моя доля?       – В зубах понесешь? – я покачал сверток.       – Нет, ты же должен позаботиться о любимом.       – Это ты о ком? – я фыркнул, но все-таки достал из сумки небольшой пристяжной кофр.       Таким все собакообразные оборотни, прошедшие усиление, пользуются, удобно – пристегнул на спину, на пластины позвоночника, и гуляй.       – Да я уже и не надеюсь, – буркнул волк в сторону, вставая и прижимаясь к прутьям, чтоб я мог до хребта дотянуться. – О тебе, конечно, ты же понимаешь, что о себе любимом надо заботиться, а я тебе ухо откушу, если кинешь меня.       Защелки звучно клацнули, Коль отошел и встряхнулся. Кофр не сдвинулся.       – Так что дальше? – волк уселся напротив меня.       – Ничего, домашний арест, – я развел руками, светляки возбужденно застрекотали. – Так что пока развлекайся без меня.       Волк потер нос лапой.       – Без тебя скучно, дорогой, ты же знаешь. Но, наверное, хорошо, что ты посидишь дома. Пока все не уляжется.       Теперь я уже вздохнул. Мы потрепались еще о пустяках, Малколм всячески уговаривал меня пригласить его в гости. Я держался, как кремень, под конец волк даже немного обиделся. Расстались мы вовремя – как раз подкатил экипаж отца. Я успел прошмыгнуть к себе и притворится спящим, на всякий случай. Выслушивать восторги Екки по поводу приема сил у меня не было. Кто там плакался, что ее никуда не берут. Потерпит до утра.       Мысли бродили в голове, как потерянное стадо барашев – туда-сюда, не выдавая ни одного мало-мальски логичного вывода. Уже под утро я решительно настроился заснуть. Попил водички, скрутил себе уютный кокон из одеяла и прикрыл глаза. И тут же дернул ухом. Кто-то очень тихо, крадучись, шел по коридору к моей двери – моя комната крайняя на этаже, а предыдущую, кто бы там ни крался, он уже пропустил. Я натянул одеяло на голову, оставив только щелку, и замер.       Дверь совсем тихо отворилась. Я моргнул. Сердце стукнуло и пошло прятаться. Дворецкий переступил порог, покрутил головой. Интересно, он точно знает, что искать? Перед встречей с Колем я сунул стеклянную коробку в свой тайник. Он у меня тоже без магии или электричества, под кроватью. Чтоб его найти, надо сдвинуть меня. Доран постоял, прислушиваясь к моему дыханию. Я дисциплинированно дышал ровно, хотя очень хотелось задержать вздох. Убедившись, что я дрыхну без крыльев, дворецкий разжал кулак. Ат, чтоб у прародителя больше неудачников не рождалось. Откуда у него столько всяких нужных вещичек? Я у отца только на службе такие видел. Едва заметно светящийся жук выполз на кончики пальцев, расправил крылья и слетел. Навернув пару кругов по комнате, он завис надо мной. Доран беззвучно выругался и щелкнул пальцами. Жук развернулся, спикировал в подставленную ладонь. Доран так же тихо вышел. Я полежал для верности еще немного, потом вскочил, подволок стул под дверь и заметался. Как он меня так быстро вычислил?! Над головой скрипнула доска. Пришлось быстро действовать по обстоятельствам: вылезать в окно и карабкаться вверх. Скоро научусь отращивать не крылья, а лапы. У виверн они отлично приспособлены для ползанья по скалам. Проблема – частичная трансформация распространяется у меня считай только на крылья. Бесполезное создание.       Я сунул нос в окно Екки, благодаря сестренку за всегда включенный ночник с дурацкими птичками. Доран точно так же вышел, стряхнул жучка с руки и наблюдал, как тот бестолково кружит по комнате. В конце концов, жук сел на трюмо, покрутился на месте и сполз к дальней стенке. Хм, так может, он просто ищет тайники скрытые? Не обязательно только мой? Обнаружил пропажу и понял, что если правда всплывет, то лишится головы – дело секундное. Ладно, тогда я еще поживу спокойно. Тайник – тайником, а кофр перепрячу.              Следующие дни я аккуратно был образцом примерного младшего сыночка. Гулял с Еккой по саду, помогал горничным разносить цветы и вытряхивать ковры. В общем, как мог занимался общественно-полезной деятельностью, стараясь почаще попадаться на глаза леди. И дворецкому. А еще ставил крестики в календаре и ждал седьмой день.       Череда подозрительных происшествий закончилась, все тоже были приличными и не переступали рамки. Никто не приезжал, и даже отец большую часть времени проводил дома, или в кабинете, на котором внезапно обнаружился электрический замок, или в библиотеке, читая старые фолианты. Я подумывал подкинуть ему бумаги на стол, но не стал рисковать. Зато пристально изучил все до последней буковки. Странная подборка. Два убийства, один грабеж артефактов, предположительно из храмов, и просто списком набросанные факты про череду убийств. Я никогда не лез в работу родителя, знал, но без деталей. Теперь остро не хватало возможности у кого-то спросить. С головой все же мы договорились и решили не искать лишних приключений на зад, не лезть с расспросами в Нижний, заодно и Коля не просить узнать. Мало ли… зато у меня был дракон, которого можно спросить.       Ребекка косилась на мое одухотворенное лицо за каждым завтраком, обедом и ужином и скептически морщилась.       – Что ты задумал? – спросила сестренка в лоб, появляясь на пороге моей комнаты.       – В смысле? – я оторвался от книжки, зевнул и сел.       – Ой не надо мне изображать тут свежевылупившегося, я знаю тебя. Что ты задумал? Если сбежишь, мама тебя точно отправит куда-нибудь, и дверь заколотит.       – Куда я сбегу, Екка? В Нижний квартал? Не говори глупости. Дома я буду, спать…       – Ну-ну, – сестренка плюхнулась рядом со мной, сцепила пальцы и вздохнула. – Мама говорит, у отца проблемы. На работе все очень сложно. Я не знаю, что случилось, но на двух приемах я подпирала стенку, а он разговаривал с высокими лордами. Лица были не ахти. Я боюсь.       Я нахмурился. Вот еще новости. Если у отца проблемы… а что, собственно, это значит для меня? Ничего хорошего. Теперь точно надо узнать, что происходит. Я обнял Екку, погладил по голове и постарался утешить. Она действительно волновалась. И лучше бы пораньше легла спать, а то реально увидит, как я выпадаю из окна в очередной раз.       Кристалл в браслете вздрогнул вызовом. Меня окатило щекоткой, по позвоночнику разбежались мурашки. Я выругался про себя и утопил браслет в одеяло. Ребекка вздрогнула.        – Ты чего?       – Коль вызывает, – не моргнув глазом, соврал я.       – Опять твоя блохастая псина домогается? – рассмеялась Екка. – Ладно, пойду спать. Пошли его от меня куда-нибудь подальше.       – Непременно, – я подмигнул сестренке, борясь с желанием вытолкать ее поскорее.       Едва закрылась дверь, я провел рукой над кристаллом, изо всех сил надеясь, что Витто не заблокирует от меня входящий. Кристаллы настроены на сущность владельца, можно вызвать только тех, с кем знаком. Но мы толком не знакомы, я его ощущал, а он меня? Запомнил? Я прикрыл глаза и ждал. Сердце колотилось.       – Я не вовремя? – спросило бесцветное небольшое изображение.       Кристалл засветился изнутри голубым.       – Нет, все хорошо, – я сдержал улыбку, подумает еще лишнего чего. – Я просто был не один.       – О, – изображение мигнуло, на мгновение став ярко красным. – Тебя не ждать сегодня?       Голос изменился совсем немного, но я нутром почуял, если сейчас сказать ему, мол, нет, давай в следующий раз, следующего раза не будет. Совсем. Как бы он мне ни симпатизировал.       – Я, может, немного опоздаю, – признался я. – Тут мне комендантский час назначили…       – Родители строгие? – хмыкнул Витто, и у меня покраснели уши. – Может, все-таки за тобой прислать экипаж?       – Нет-нет! – я для верности еще головой помотал. – Я доберусь сам. Просто могу не успеть к первой темноте.       – Хорошо, – согласился дракон, и связь прервалась, оставив тепло в руке.       Я едва дождался, когда шаги над головой стихнут. Подтащил стул – за три ночи уже привык, даже подобрал, какой плотнее становится, – заклинил ручку и вылез в окно. Твари радостно забегали внизу. Я показал им язык, пролез между прутьями забора и припустил вниз по улице.              С погодой мне не повезло откровенно. Пока я искал свободный экипаж, меня нашел дождь. Ни грозы, ни ветра, просто тучи быстро набежали, потолкались боками и опрокинули на меня ведро воды. Куртка еще худо-бедно справилась, а пижонские штаны промокли мгновенно, даром что из плотной ткани. По мостовой потек ручеек. Я плюнул на все и остановил первый попавшийся экипаж, громыхнувший за углом, где прятался. Внутри было тепло и сильно пахло женскими духами. Я чихал без перерыва всю дорогу до моста.       Витто стоял, как моя ожившая совершенно недетская мечта, лениво опираясь на перила и глядя в ночь. Между пальцев тлела сигарета, пуская тонкий дымок. За спиной, как механические крылья, вздымался сверкающий мост. Над деревьями вдали парила серебристая туша левиафана. Призрак не приближался, но и не спешил прятаться в темноту.       – Добрый вечер, – Витто так задумался, что не заметил моего эффектного появления из экипажа – я споткнулся на подножке, засмотревшись на него.       Дракон затушил сигарету, аккуратно сунув окурок в карманную пепельницу, и улыбнулся.       – Ты плыл?       Конечно… дождь же уже прекратился, и, судя по сухой мостовой, за Трещиной его и вовсе не было.       – Нет, у нас дождь идет, – сказал я и прикусил язык. – В общем…       – Идем, – дракон протянул мне руку. – Тебе нужно выпить и согреться.       Я тягуче сглотнул. А как мы будем греться? Воображение тут же подкинуло несколько интересных способов. Причем я в одежде, а дракон полностью… без нее. Нет, а что? И сам согреюсь, и штаны высохнут. Я хихикнул про себя. Определенно, что-то тупею я в его присутствии, надо собраться. Витто, не дожидаясь, пока дурацкие фантазии вернут меня обратно на землю, ухватил под локоть, пришлось подстроиться к его размеренным широким шагам.       – Ты добрался без приключений? – спросил внезапно дракон, и я, успевший окончательно рухнуть в мысли, точнее, в попытки их упорядочить, глянул на него непонимающе.       – А? А! Да, все хорошо. Нижний не настолько опасен, если уметь быстро бегать.       Витто негромко рассмеялся.       – Ты часто там бываешь?       – Чаще, чем в Долине удовольствий, это точно. Игра везде игра, там просто надо осторожно подбирать соперников и места, где играешь.       – Здесь все может быть еще хуже, уверяю тебя, – дракон свернул с главной улицы в ярко освещенный переулок. – Если не знать, с кем играешь, можно проиграть не только деньги.       – Это попытка напугать?– хмыкнул я.       Ну, я же реально не вчера вылупился, ставки в игре видел разные. Хотя, он же не знает, сколько мне лет.       – Нет, вряд ли тебя испугаешь подобным, – дракон фыркнул. – Где только, интересно, столь юная персона успела плохого нахвататься?       – Почему сразу плохого? – я поежился. – Опыт лишним не бывает.       Витто опять тихо засмеялся. Его, похоже, забавляли мои рассуждения. А я что? Мне было приятно. Как бы так еще завести разговор в нужное мне русло и спросить про металл с искрой.       – Опыт – да, это хорошо, – с непонятной интонацией протянул дракон, и я внезапно покраснел. – Сюда.       Мы свернули в очередной проулок. Витто шел уверенно, точно зная, куда и зачем. Я грелся об него, стараясь не слишком уж откровенно прижиматься. От дракона исходило мощное тепло, куда сильнее, чем в прошлый раз. Он не держал дистанцию, но едва заметно улыбался, когда я натыкался на него и невнятно извинялся. Обнял бы уже, что ли! Я заворчал про себя.       Очередной неприметный дом поманил нас плотно подогнанной дверью. Витто, не снимая перчатку (они у него сегодня полностью закрывали запястье высокой манжетой), приложил ладонь к небольшой пластинке. Та неохотно вспыхнула голубоватым. Дверь еще более неохотно отошла, из-за нее выглянул крепкий охранник. Увидев Витто, он состряпал на лице подобие приветственного добродушия и посторонился, пропуская нас внутрь.       Чистый и светлый холл пах льдом и жженым сахаром. Я засмотрелся на уходящий вверх потолок, покрытый тончайшими пластинами горного хрусталя – лучшим проводником электричества. Витто увлек меня в небольшой кабинет. Окно во всю стену выходило на Лес левиафанов. В темноте проскакивали поздние искры. Я почти чувствовал, как гигантские деревья колышутся, огромные тени двигались плавно где-то там внизу, почти касаясь седыми макушками подложки Города. Искры сложились в видимый шлейф, но сама туша призрака оставалась невидимой – он шел слишком низко, не желая сталкиваться с набирающими силу огнями.       – Нравится? – Витто сделал заказ, официант, которого я даже не заметил – тот стоял у стены, сливаясь рубашкой со светлой обивкой, – испарился, а дракон уселся в глубокое кресло. – Тебя привлекают левиафаны?       – Скорее, я их привлекаю, – ляпнул я и кашлянул. – Да, они довольно часто подлетают близко к Городу, если смотреть с границы Трещины.       – Интересное заявление, – Витто переложил вилку, по серебристой поверхности проскочила одна-единственная искра. – Вообще-то, считается, что увидеть левиафана вблизи – очень большая удача. Они поднимаются на уровень Города, но близко к огням и электричеству не подходят. Ты везунчик.       – Вряд ли, – я вздохнул. – Скорее, редко удается выбраться куда-то, поэтому простое совпадение, что на них натыкаюсь. Левиафаны огней не любят, а я просто не могу лишний раз к ним приближаться.       Вернувшийся официант поставил передо мной большую глиняную кружку. Потянуло запахом вишни и имбиря. Я зажмурился от удовольствия, хватая пузатые бока ладонями. Как тепло. Пить не буду, но вдоволь надышусь.       Витто так внимательно наблюдал за мной, что я ощущал его взгляд почти физически. Тяжелый и очень внимательный, горячий. Об него можно было греться без всякого глинтвейна.       – Почему не пьешь? – дракон поднял свой бокал, в нем плескалось что-то густое и зеленое.       Я пожал плечами.       – Не хочется хмелеть. Я и так не в себе.       Витто вопросительно замер. Пришлось объяснять. Вкратце рассказав, что меня, мол, беспокоит мухлевавший в последней партии, я повесил на Коля собаку, назначив крайним в нахождении металлического цилиндра, и выставил его на стол. Дракон сжал зубы. Да так сильно и зло, что на скулах обозначились глубокие борозды. Он даже не глянул на предмет обсуждения. Я сглотнул, быстро спрятался за кружкой, сюпая мелко и часто.       – То есть, твой… друг, – пауза многозначительная, но я тут же закивал, как болванчик у леди на столе, – где-то нашел это в Нижнем Квартале?       – Ну… да.       – При игре?       – Сказал, да, – я поспешил слиться с точных утверждений. – Но это не точно. От металла пахнет электричеством. Я подумал… ты рассказывал.       – Рассказывал, – Витто вдруг скупо одним углом рта улыбнулся. – Романтика у тебя своеобразная.       Дракон снял перчатку с левой руки, взял цилиндр двумя пальцами. По серой крапчатой поверхности растянулся голубоватый искряной дымок.       – Уверен, что твой друг в карты играл? – Витто подтянул к себе пепельницу, уложил туда цилиндр и занес над ним ладонь.       Искры огня, как испуганные мальки, засновали вверх-вниз. Они обвивались вокруг металла, поднимались и исчезали в руке дракона. Я засмотрелся. Никогда такого не видел.       – Да не то чтобы. То есть, в карты он, наверняка, играл. Но вот достал ли этот цилиндрик прямо из-за стола, со стола или просто рядом подобрал – сказать не могу. С ним можно мухлевать? В Нижнем столы тоже защищают, хотя и не так сильно, как здесь.       – Скажем так, Вив, если эта штучка окажется за столом,то она не исказит прикрытие сукна. Уничтожит, возможно, с пожаром. Она заряжена на снятие куда более мощных защит, чем пользуются в игорном бизнесе. Поэтому спрошу еще раз, где твой друг ее взял?       Я призадумался. Говорить, не говорить.       – Не знаю, – я пожал плечами. – Он просто мне принес и спросил, что чувствую.       – И что чувствуешь? – тут же поймал меня за язык Витто. – Такие молодые драконы должны чувствовать электричество лучше меня.       – Проводника-то? – ляпнул я и, увидев довольную ухмылку, помянул прародителя, что ж мне мозгов-то не додали.       – Именно, – дракон убрал руку от цилиндра, тот сразу потух, потемнел, став из серого почти черным. – Проводника во мне ты чувствуешь, а что тебе сказал этот предмет?       – Только что заряжен искрой Города. Это не искусственное электричество. Живое. Больше ничего, честное слово.       Витто откинулся на спинку кресла, пригубил свой напиток.       – Хорошо. Я, с твоего позволения, оставлю цилиндр у себя. Во-первых, продать его не получится, так что будем считать, что тебе повезло найти единственного покупателя. Во-вторых, где бы твой приятель ни стащил эту вещицу, хозяин может легко отследить ее. Лучше уничтожить и как можно скорее. А твоему другу быть разборчивее в находках и, если вдруг, опять ему так повезет – пусть свяжется со мной.       Я нахмурился. Витто говорил совершенно спокойно, с каменным лицом. Откажи такому и что будет? Он просто проигнорирует мой лепет. К тому же, если дракон прав, а он наверняка прав, не очень хочется, чтобы Доран нашел у меня свою ручку или ее содержимое. Выходит, именно так он прошел в кабинет отца. Хм, металл и я обладали одинаковым свойством.       Дракон расценил мое выражение лица по-своему. Он вытащил бумажник и положил между нами крупный номинал. Я демонстративно убрал руки под стол. Нет, я не ханжа, деньги люблю, но… сейчас слишком отдавало дешевой продажей. И я, не цилиндр, в роли товара. Нет уж.       – Оставь Кайше и ее братцу, – я потянулся к собственному бумажнику и выложил номинал поменьше, но его хватит на глинтвейн даже в этом заведении, уверен. – Можешь оставить себе эту штуку и большое спасибо за пропуск. Мне пора.       И вот что я так обиделся? Самому бы кто сказал. Иррациональная, глупая, но такая яркая обида затопила с головой. Хорошо, вбитое воспитание позволило сдержать голос, и все сказанное выше было вежливо-ровным. Леди бы гордилась мной, клык даю.       – Ты обиделся, – констатировал так же спокойно дракон, и глаза его непонятно блеснули – в черном озере зрачка вспыхнула яркая искра, задрожала, превращаясь в язык пламени. Желтизна налилась светом.       На меня дохнуло теплом и запахом горячего камня, пепла. Цилиндр сверкнул и рассыпался пылью. Искра, оставшаяся на верхушке, жалобно сверкнула и угасла, оставив мазок гари.       – Обиделся, – я решил быть откровенным, чего тут запираться – все на лице, небось, крупными буквами. – Я не собирался сталкивать тебе краденый товар, мне... меня действительно волновало, что эта штука может быть опасна. И не надо оплачивать мои услуги, как близнецам…. В общем...       – Надо же, – Витто вдруг наклонился вперед, жар стал ощутимее. – Меня сто лет никто не ревновал. Извини, Вивьен, я тебя неправильно понял. Можем забыть этот инцидент и продолжить просто разговаривать?       Я покраснел. Сразу и целиком. От задницы до кончиков ушей. Даже крылья покраснели, где-то там, внутри упрятанной сущности. Спасла кружка с глинтвейном – ей, оказалось, очень удобно отгораживаться от собеседника.       – Я хотел тебя пригласить на игру, – Витто продолжил как ни в чем не бывало, покачал свой стакан, игнорируя все еще дымящую кучку серого песка.       Глаза потухли, меня перестало омывать жаром разбуженного драконьего сердца. Даже прохладно теперь. Я успел пожалеть, что Витто так хорошо себя контролирует. Мне было тепло. Интересно, если я покраснею еще гуще, он попросит официанта принести лед? Зато я, кажется, окончательно согрелся.       – Теперь передумал? – я нагло улыбнулся. – Если что, я согласен. Нужно отвлечься.       – Не передумал, – дракон вернул мне улыбку, правда, спокойную и непрошибаемую, как входная дверь в это заведение без названия. – И еще один момент, чтобы закрыть тему и решить вопрос. Если, все-таки, твой друг еще раз принесет нечто подобное, свяжись со мной и узнай подробнее, где он обрел такую чудесную поделку. Это не за деньги, это чтобы докопаться до истины.       – Она опасна?       – Сама по себе нет, – Витто мельком глянул на время – клепсидра досчитывала последние крупные кристаллы этого дня. – Но источник меня начинает интересовать.       Знал бы он, как меня интересует источник. А еще тот, кто, скорее всего, платит нашему дворецкому. Не от скуки же он решил подсматривать и шариться в отцовском кабинете. Рассказать бы все, но нельзя. Инстинкт самосохранения и семейной безопасности вбит в меня еще прочнее и глубже, чем этикет и вредные привычки, вроде карточных игр.       – У нас еще есть время? – я отставил кружку, так и не сделав ни глотка. – Расскажи… если можно.       – Пластинки, одну из них ты видел на игре здесь, в Долине удовольствий, вторую – в Нижнем, это части креплений мостов, – Витто начал с повторения пройденного, но я покладисто молчал. – Точнее, крохотная направляющая в механизме, который управляет питанием. Цилиндр, что ты мне отдал, штучка поинтереснее. Его тоже используют чаще всего в мостах. А еще в дверях, простых сейфах и складских запирающих механизмах. На больших фабриках. Стержень способен нести самостоятельный заряд и не просто искажать защиту, а создавать собственное поле. То есть, положи его в карман и…       – Защита тебя не заметит, – закончил я и забарабанил пальцами по столу. – А почему раньше такого не было? Я никогда не встречал за все пять лет игры в Нижнем.       Витто дернул бровью, пригубив свой напиток.       – В том и дело, что их просто так не достанешь. Не существует производства, это не серийные стандартные накопители. Это непросто металлический сплав. И, признаться, всегда считалось, что скопировать, украсть и купить на черном рынке эти… вещицы нельзя. Особенно, если они заряжены дыханием Города.       – Да почему же? – я не заметил, как прорезался яд. – Это самоуверенность, что у драконов ничего не стащить?       Витто засмеялся.       – Какой ты искренний, все ж таки, – дракон снова наклонился ближе. – Ты пробовал ограбить храм?       – Э… нет, я не вор, – я открестился, а потом сказанное добралось до крупицы мозга. – Храм?!       – Тш-ш. Храм. Все эти штучки – составляющие мостов вокруг храма. Поэтому ты понимаешь мою уверенность.       – Но тогдашний мой соперник по игре, он же храмовник. Выходит, можно.       – Нет, – снова категорично обрубил Витто. – Это мосты вокруг Глаза.       Хорошо, что я сидел. Плохо, что в голове мысли закрутились с такой скоростью, что вполне мог пар из ушей повалить. Сами уши нервно подергивались, шевеля прикрывающие их пряди волос. Мосты Золотого Глаза? Их же охраняют как незнамо что. Проще в казну Совета Города влезть, чем спереть часть моста вокруг сердца. И зачем кому-то красть, ради простого мухлежа в карты? Бред. Есть способы обогатиться проще и быстрее. Менее рискованные и более надежные. Да даже грабеж на дороге куда проще, чем попытка стабильного заработка за игральным столом. Но… Доран не играл. Он точно знал, на что способен спрятанный в его ручке предмет, и методично его использовал. Скорее всего, не один десяток раз, если отец не заметил пропажи документов.       Я честно озвучил Витто первую половину умозаключений. Дракон одобрительно кивнул, одним долгим глотком допил свой коктейль и сложил салфетку на столе.       – Зришь в корень, малыш. И есть еще одна странность – все три раза, что эти частички моста появились, рядом был ты.       – Если бы я крал их, то… – я выдвинул челюсть, готовясь спорить, но Витто поднял руку ладонью ко мне.       – Я не сказал, что ты их крадешь. Я всего лишь заметил, что, как и левиафанов, ты их привлекаешь. Поэтому, если ты не против, пойдем все-таки прогуляемся и вернемся в «Табачный дым». Вдруг еще кто попадется.       – Из меня плохая наживка, – честно сказал я, страха не было, скорее азарт и предвкушение.       Я поднялся, оставляя за столом нетронутый почти глинтвейн и лишние сомнения. Авантюра. Да, я из породы кошек, которых сгубило. Но, в конце концов, как та же кошка, виверны падают на все четыре конечности и выживают.       Витто ничего не ответил, только легко тронул за плечо, провел по боку, обжигая.       – Высох, – констатировал он, так же легко и невесомо поднимаясь к лицу и приподнимая его.       Я напрягся, по позвоночнику вовсю маршировали мурашки и электрические разряды. Дракон коснулся моих губ таким же легким поцелуем и тут же отстранился.       – И согрелся, – хмыкнул он, глядя на мою разочарованную мину. – Идем. Нас уже ждут.       Я вздохнул. Тяжко и громко, заставив его снова рассмеяться. Мы вышли на улицу миновав все того же охранника и дверь, к вящему моему удивлению поддавшуюся только после повторного сканирования. Уже совсем стемнело, я почему-то не ожидал. И сразу же споткнулся о какой-то камушек на мостовой – в переулке не горело ни одного фонаря. Стоило выйти Витто, как кристаллы вспыхнули один за другим, будя электрические лучи.       – Дискриминация, – нервно захихикал я. – Почему мне не посветили?       – Не успели, – хмыкнул Витто. – Ты слишком миниатюрный.       – Я нормальный, – буркнул я, и дракон захохотал.       Я определенно хорошо влиял на его настроение, а он – на мой прилив крови к разным частям тела. По крайней мере, она давно так часто не мигрировала между тем, что между ног, и щеками.              «Табачный дым» был еще тише, чем в прошлый раз. Первый этаж пустовал. Я слышал только тихий разговор двух существ, где-то в самом конце зала. Распорядитель, тот же самый, приветливо кивнув мне, склонился в поклоне перед драконом.       – Добрый вечер, – Витто скинул верхнюю одежду. – Нас ожидают.       – Прошу за мной, – распорядитель направился к лестнице.       Я шел следом за Витто, изучая выступы под рубашкой. Если я правильно прикинул, у него пластины широкие и мощные, с коротким, но заметным гребнем. Ужасно хотелось посмотреть. И еще больше – потрогать. Но я шел и старался выглядеть невозмутимым. Еще бы получалось. И чему распорядитель так умиляется? Я же чувствую, поглядывает на меня и улыбается едва заметно.       Снова отдельный кабинет и стол на четверых. На сей раз одним из пары оказалась дама. Шикарная драконица возраста леди. Я невольно засмотрелся, опасливо косясь на длинные черные когти. Она кивнула Витто как старому приятелю, с легким удивлением осмотрела меня. Ее партнер, кто-то из оборотней достаточно старых, чтоб я мог с трудом опознать только породу – кто-то кошачий, – тоже уставился на меня с каким-то обидным изумлением. Нежданчик, здравствуйте. Вежливо раскланялись, оставшись без имен. Все те же безликие стороны света. Карты зашуршали, ложась на зеленое сукно стола. Распорядитель принес напитки и беззвучно притворил за собой дверь.       Играл я из рук вон плохо, потому что дракон меня все время отвлекал. И делал это принципиально и нарочно. Для начала, только усевшись, я остро ощутил его близость. Кресло оказалось подвинуто почти вплотную. Правила не запрещали, но жар мешал. Отвлекал. Я никак не мог сосредоточиться и слушать карты. Вместо этого я слышал мерный стук сердца Витто, его ровное спокойное дыхание.       Стоило притерпеться к близкому соседству, как дракон сдвинул ногу, и носок его высокого сапога уперся в мою. Я сглотнул, отвлекшись от расклада. Витто с невозмутимым лицом смотрел в свои карты и даже бровью не вел. Чуть не перепутал ход и здорово разозлился. Витто взял мой стакан, отпил, выудив кусочек льда, и вернул на место.       Драконица поглядывала на меня, на мои ерзанья и нелепое дерганье. Готов спорить, думала, что дурачок какой-то. Оборотень механически мешал карты и так же равнодушно делал ставки и ходы, как заправская машина. Давно таких расчетливых и холодных не встречал. Сейчас бы сосредоточиться, но меня вдруг омыло жаркой волной. Витто снял перчатку, и его пальцы постукивали по подлокотнику кресла, рождая крохотные искры. Я сжал клыки поплотнее и тихонько пнул его под столом. Чуть пальцы не отбил, и это несмотря на обувь. Дракон повернулся ко мне, приподнял бровь. Я попытался взглядом объяснить, что он неправ. Думаете, он меня услышал?       Витто наклонился ко мне, тепло дохнув в ухо, и прикоснулся к шее над воротником. Хорошо, что в перчатке. Я чуть с кресла не свалился, шарахнулся. Драконица неодобрительно цыкнула.       – Может, молодой человек, хочет перерыв? – спросила она, порадовав слух глубоким контральто. – И предлагаю повысить ставки.       Вот тут я запаниковал. Нет, Витто хороший игрок. Я еще в прошлый раз заметил. Но я сегодня размазня. А ставки – я на глазок оценил банк – уже перешли за мою платежеспособность. И хорошо так. Банк стремительно рос, и мы не очень-то много выигрывали. Тут впору тихонечко снижать, а не поднимать. Но Витто небрежно кивнул. А когда следующим заходом оборотень предложил ва-банк, то я взмок. Дракон опять согласился.       – Небольшой перерыв? – драконица сложила пальцы домиком.       – Да, пожалуйста, – просипел я и отодвинул кресло, мечтая подобраться к окошку и хорошенько подышать.       Может, дурь из головы вытечет.       По звонку появился распорядитель, обновил напитки, принес льда. Вовремя. Можно мне пару кубиков за шиворот? Очень бы помогло. Вместо этого спине стало тепло.       – Я не могу так играть, – зашипел я сквозь зубы. – Они уже сгребли почти все, что было.       Витто наклонился так близко, что теперь мы стояли, вплотную прижавшись. Оборотень ухмыльнулся, я слышал, как подскочил его пульс. Ну да, что еще можно подумать. Высокородный притащил молодого любовника поиграть, а тот ему все запорол. И не поспоришь. Почти все запорол.       Витто тронув кончик моего уха и почти беззвучно зашептал:       – Леди Трина славится тем, что никогда не ставит ва-банк, если не уверена в выигрыше или если напротив слишком сильный противник. Она очень осторожна.       Я застыл.       – Ты подставил меня специально! – я сжал его руку на своей талии, не заметив, как переплел пальцы – жгло, приятно, щекотало ладонь. – Теперь они уверены, что я просто мальчишка, а ты благородно и честно платишь долг за двоих. Жестоко.       – Я тебя воодушевил?       Я с трудом удержался от соблазна вжаться в него задницей, показав, как и насколько он меня воодушевил.       – Да, – я мысленно потер руки. – Только теперь дай мне сосредоточиться.       – Тебя приятно отвлекать, – Витто отстранился. – Надеюсь, после игры, мне удастся отвлечь тебя еще немного.       – Если выиграем, я тебе отомщу, – прошипел я.       За следующую партию я взмок, трижды проклял дракона с его играми, но все-таки чем-то подкупил покровителей удачи. Мы выиграли. С трудом, напрягом, но все же. Драконица в ярости едва сдерживалась. Тонкие крылья носа раздувались, я все ждал, что сейчас дым повалит. Или меня свалит точным ударом стакана в висок. Оборотень мрачно пыхтел сигарой, даже не спросив у дамы разрешения закурить. Витто с невозмутимым видом пил свою воду с лимоном. На него наезжать было бесполезно, поэтому взгляды сосредоточились на мне. Я давил улыбку, как мог. Потом извинился и вышел, якобы по нужде.