Games with Death

POV Т/И Я старалась не показывать Ники, то, насколько сильно переживаю за него. Но, чем меня всегда восхищал муж, так это своей проницательностью. Несмотря на то, что сам Лауда всегда скуп на эмоции, он прекрасно понимает эмоции окружающих. Когда оставалось до старта какие-то двадцать минут, он что-то шепнул Клею и взяв меня за запястье, повёл в раздевалку. Это было не похоже на Ники. Он не особо любит тактильный контакт, а тем более, при нескольких десятках свидетей, что столпились у боксов. Но сейчас, второй раз, за всё время, что я приезжаю на гонки, кажется, ему было плевать на стервятников, в виде журналистов и фотографов... В раздевалке мы оказались одни, спрятанные от всего внешнего мира. Ники не сказал ни слова. Он просто обхватив мой затылок, прижал к собственному плечу. Уверена, он ждал, что я расплачусь и честно, мне на самом деле, очень сильно хотелось плакать. Но при муже, я запретила себе эту слабость. Вместо этого, я просто обняла мужа за спину и прикрыла глаза. Мы стояли так несколько минут. Просто обнявшись, так и не сказав друг другу ни слова. Это было нужно и мне, и Ники. Этим жестом, мы сказали друг другу намного больше, чем могли бы выразить в словах. И Лауда, и я — мы оба боялись чёртовой гонки, но я чувствовала его решимость и понимала, что как бы ни хотелось — не смогу его отговорить. Никогда этого не выходило, не выйдет и сейчас. Видимо, сначала родилась упёртость Ники, а потом уже — он сам. Он настолько принципиален, что его принципиальность граничит с безрассудством, как бы абсурдно это ни звучало. —Пора, —произнёс он единственное слово, когда до старта гонки оставалось десять минут. —Надери им всем зад, —улыбнулась я, поднимая свой взгляд на мужа. —Обязательно. Особенно Ройтеману, —Ники погладил меня по волосам, тихо смеясь и целуя в лоб. Я также тихо рассмеялась в ответ. —Будешь смотреть гонку? —на лице австрийца исчезла улыбка, а сам он стал серьёзным. —Постараюсь, Ники, постараюсь. Лауда снова погладил меня по волосам, целуя в лоб, а после, мы вышли из раздевалки в боксы. Мы вышли врозь, идя друг за другом. Думаю, никто из команды, даже и не понял, что сейчас произошло в раздевалке. Ники вышел из боксов не оглядываясь, сразу идя уверенным шагом на стартовую решётку, к своей машине. А я... Я не могла стоять на месте, не знала, куда себя деть и как саму себя успокоить. Перед глазами стояла злосчастная Германия, полыхающий в огне красный болид. Я помнила эту картину настолько чётко, будто всё это произошло вчера... Что же о Ники... В четверг, когда мы прилетели в Италию, он сам (я даже не заводила этой темы) сказал, что не хочет смотреть аварию и попросил никогда больше о ней не вспоминать. Конечно, и речи не шло, чтобы спорить с ним на эту тему. Это было только решение Лауды и ничьё больше. Но сейчас, внутри меня гнила паскудная мысль, что в этой долбанной раздевалке я простилась с Ники, что он больше ко мне никогда не вернётся... Меня до чёртиков пугали эти мысли, но я не могла от них избавиться. Когда загорелся зелёный свет, я, словно под током, отскочила на пару шагов назад и отвернулась от телевизора, по которому транслировали гонку. —Всё в порядке? —заметил моё странное поведение, Лука. —Не знаю, —честно ответила я, всё же поворачиваясь в сторону телевизора. На экране Ники не просто завалил старт... Он пропускал соперников одного за другим, явно находясь (мягко говоря) "не в своей тарелки" и теряясь среди огромного количества машин, что проезжали его, словно стоячего... Мне стало дурно наблюдать за этим и, спрятав лицо в ладони, я всё же отошла ближе к раздевалке. Будто, то, что я не вижу происходящего, могло как-то спасти самого Ники... Абсурд! В какой-то момент две машины перед ним столкнулись и одна из них, подпрыгнула вверх. Лауда оказался зажат между двумя болидами и места для безопасного манёвра практически не оставалось. Я ни секунды не сомневалась в своём муже, как в безупречном пилоте, но, не была уверена, что сейчас, сразу после больницы, его реакция будет настолько потрясающей, чтобы избежать столкновения. Я на секунду прикрыла глаза, не в силах смотреть на это, а по трассе разнёсся оглушительный гул выкриков восхищения и счастья. Комментатор кричал так, что в любой момент, кажется, готов был сорвать голос... Ники не просто предотвратил контакт, "выбравшись" из ловушки двух болидов, что стояли поперёк трассы... После этого, он резко прибавил в скорости, что и вызвало бурю восторга у фанатов и комментатора. Ники словно подменили, он не просто нёсся с бешеной скоростью, нагоняя соперников, но и обходил их, одного за другим, с каждым обойдённым болидом, становясь на один шаг ближе к подиуму! Я смотрела на это во все глаза, не веря в то, что сейчас видела! Это было, во всех смыслах, потрясающее зрелище. Ники так и не удалось доехать до подиума. Он стал лишь четвёртым. Выиграл Петерсон, а Хант сошёл из-за поломки. Но, абсолютно никому не было дела в этот момент, до Ронни, Джеймса и всех других гонщиков. Многотысячная толпа, срывая голоса вместе с комментатором, визжали от счастья, восторга и эйфории! Это четвёртое место, было ценнее многих побед! Вся команда, выбежав из боксов, рвалась поздравить своего Чемпиона, но это было невыполнимой задачей. Когда мы всем составом добежали до линии старт-финиш, огромная толпа фанатов, из нескольких десятков человек, несла Ники на руках, скандируя его имя. Нас разделяло несколько метров, а Лауда, заметив меня в этом море восторженного безумия, светясь счастливой улыбкой, махал мне и команде рукой. Я послала мужу воздушный поцелуй, уже не в силах, сдержать слёз. На этот раз — слёз радости, а толпа уводила его всё дальше и дальше. Это было нелепо, но забавно, как мне и команде, приходилось идти вслед за обезумевшими от счастья фанатами, пока они всё же не соизволили опустить мужа на ноги. Вслед за фанатами, его облепили пресса и фотографы, что нетерпеливо тыкали микрофонами, чуть ли не в лицо. Стоило ему ответить на несколько вопросов, как в дело вмешался Лука, слегка отталкивая всех от Ники и наконец, давая ему возможность уйти в боксы. Шатен при первой же возможности, подойдя ко мне, крепко обнял за талию, целуя в губы, при нескольких десятках свидетелей! Я немного опешила, но через несколько минут уже сама, обнимала его за плечи и шею, с удовольствием отвечая на поцелуй. Он доехал до финиша и остался жив. Для меня это было главным.