Games with Death

Перед тем, как Ронни отвозят в операционную, медсёстры просят зайти к нему в палату, Клея и Ники. Разговор выходит коротким. Всё, о чём просит Петерсон, чтобы парни отвезли Т/И в отель. Швед настаивает, что операция несложная и, что он позвонит им утром, сразу, как отойдёт от наркоза. Когда Ронни увозят, итальянец говорит Лауде, что останется в больнице. Как только операция закончится, он тут же обещает позвонить Ники. Да и за Хантом, пока британец в отключке, тоже надо присмотреть. Т/И долго упирается и стоит на своём, что она покинет больницу лишь после того, как операция завершится. Но Лауде, всё же удаётся уговорить жену поехать в отель. Какой бы упрямой Т/И ни была — Ники упрямее. Уже во время операции, к больнице добираются почти все гонщики. Среди посетителей, не оказывается только Марио Андретти. Американец, сразу после гонки, поняв, что никакой вечеринки не будет — берёт билет на ближайший рейс до США. А когда Ронни оперируют — он уже оказывается далеко от Италии, пролитая над океаном. Колин пару раз выходит к прессе, что толпится у ворот госпиталя. Просит их разойтись (но они его, само собой, не слушают) и обещает всё рассказать, как только операция закончится. Ники остаётся с Т/И в отеле, т.к. не хочет оставлять её одну в таком состоянии. В какой-то момент, Т/И начинает сильно тошнить и она еле успевает добежать до туалета. Лауда резонно думает, что жене плохо на нервной почве и отпаивает её травяным чаем, что ему даёт новоиспечённая жена Клея. Т/И снова начинает плакать, вспоминая, как буквально месяц назад, Регаццони устроил пышную свадьбу, созвав на неё, кажется всю Ф1 и половину Швейцарии с Италией. Хант и Лауда, снова не обошлись без гонок, даже на таком мероприятии, как свадьба друга. Вот только покатушки эти были на велосипедах, и на задней части великов, был "дополнительный груз" в виде пассажира. Джеймс просто взял и усадил на плечи свою новую девушку. Ники хотел проделать что-то подобное и взять этим "грузом" Т/И, но Ронни его опередил, напросившись на место, на велосипеде австрийца. Уже тогда Петерсон знал о положении девушки и незаметно для остальных, носился с ней, словно нянька. Т/И лишь прыскала со смеху, и даже боялась представить, если Ронни так оберегает её — всего лишь подругу, что же было, когда беременна была Барбро? Общий вес Ники и Ронни, сильно превосходил вес Джеймса и его девушки. Так что у шведско-австрийской команды, не было никаких шансов на победу. Но зато повеселились сами, и повеселили остальных гостей свадьбы, они тогда знатно. Т/И успокоилась и легла спать лишь после того, как Клей позвонил к ним в номер и сказал Ники, что с Ронни всё хорошо и операция прошла успешно. От наркоза он пока не отошёл, но это нормально. Врачи сказали, что к утру он проснётся. А дальше, надо просто в течении нескольких месяцев следить, как будут сростаться кости. Но его жизни уже точно ничего не угрожало. Хант проспал приезд (и отъезд) в госпиталь Ники с Т/И, приезд и, даже отъезд — других гонщиков, операцию Ронни (а она была довольно сложной и длилась до глубокой ночи)... Пару раз к нему заглядывали медсёстры, Тедди (что, кажется, больше остальных переживал за своего подопечного) и Клей. Но он за всё время, так ни разу и не проснулся. Британец отошёл от успокоительных лишь через час, после того, как завершилась операция Петерсона. Витторио всё также продолжал оставаться в коме и не приходил в себя. Выйдя в коридор, заспанным и помятым после сна, Джеймс увидел у небольшого открытого окна, одинокую фигуру. Регаццони, в гордом одиночестве, смотря на безлунное, звёздное небо, курил, о чём-то задумавшись. —Ронни прооперировали. От наркоза должен отойти к утру, —всё также смотря на небо, сказал итальянец. —Ты так отсюда и не уезжал? —удивился британец. —Поезжай в отель. Тебе надо отдохнуть. —Я не устал, —облокотившись локтями о подоконник, нагло врал Клей. —А вот тебе бы не помешало поехать в отель и принять душ. Выглядишь неважно. —Придурок был здесь? —Ты о Патрезе? Да, был. Приехал одним из первых. —А Марио? —Колин сказал, что он сразу после гонки, первым же рейсом свалил в США... —Ублюдок, —сквозь зубы, зло процедил Джеймс, до побеления костяшек сжимая кулаки. —Хрен с ним. Главное, что с Ронни всё обошлось. А вот Витторио совсем плох. Он так ещё и не вышел из комы. *** 11 сентября. 1978г. Италия. Монца. POV Ники Я резко распахнул глаза, вырываясь из глубокого сна, от упрямо звонящего телефона. На часах было 04:15. Т/И, умаявшимь за весь прошлый день, к счастью, не проснулась. Быстро взяв телефон и выйдя из комнаты, я дошёл с ним до середины коридора (больше, не позволял шнур) и, только после этого снял трубку. Это оказался Регаццони. —Хант только пару часов назад приехал в отель. Так что, не стоит его будить, —обычно эмоциональный, громкий голос итальянца, сейчас был каким-то осипшим и глухим... —Что-то случилось? Брамбилле стало хуже? По голосу Клея было понятно, что произошло что-то страшное. И первая мысль была именно о Витторио, т.к. его доставили в больницу, в гораздо более тяжёлом состоянии, чем Петерсона. В отличии от Т/И, как бы цинично это ни звучало, но я привык видеть смерть других пилотов. В какой-то момент, начинаешь к этому относиться спокойно... И как говорит Джеймс: "Если гонщик боится участвовать в гонке, то ему здесь не место", —это то, в чём я с ним полностью согласен. Гонщик тогда перестаёт быть гонщиком, когда начинает испытывать страх. Поэтому да, я, как и все парни, как бы больно от этого ни было — привыкл к гибели пилотов... И сейчас я думал о том, что Витторио больше нет... Иначе, с чего бы Клей был таким убитым и звонил в четыре утра? Тем не менее, итальянец молчал, а меня это молчание не на шутку напрягало. Но я понимал, что если новость связана со смертью, то об этом всегда трудно говорить. Поэтому, не торопил друга, давая ему собраться с духом. Он около минуты тяжело дышал в трубку, а потом, еле разлечимо, прошептал всего два слова: —Ронни умер.