Аладдин. Двадцать тысяч лет до нашей эры

Наступала осень, которая вскоре должна была уступить место долгой и суровой зиме, а поэтому Ми и Ли отправились в лес, чтобы собрать осенние ягоды и грибы и заготовить их впрок. Девушки с каждым разом заходили все глубже, так как на ближних опушках все было уже обобрано, и параллельно с собирательством болтали обо всем на свете. — Мой папа на несколько дней отправился в гости к предводителю Быстроногих Оленей, так что хижина в моем полном распоряжении! — начала Ми. — Можем сегодня вечером устроить веселье до самого утра! — Это — не лучшая идея. — ответила ей Ли. — Во-первых, пока еще не отошла растительная пища, утром и днем мы должны ее собирать, вечером — заготавливать на зиму, а ночью — отдыхать, чтобы были силы на все это. Если хочешь, будем так веселиться зимой, когда у нас забот на порядок меньше. — Ну ладно... — расстроенно протянула дочь вождя. — А что во-вторых? — А во-вторых, вы с отцом живете рядом с Рукой Загребущей, поэтому в лучшем случае он нам помешает, а в худшем — настучит твоему родителю и придумает массу несуществующих подробностей. Ты же прекрасно знаешь нрав этого богатея, с ним лучше не связываться. — Да, не повезло. Я, если честно, вообще не понимаю, почему мой папа еще его терпит? Будь я на его месте, я бы давно назначила себе другого советника — нынешний только и делает, что кичится своим богатством, наряжается в ценные меха, которые добывают для него его младший брат, старший сын и Рука-На-Расправу-Легка... Кем ему приходится последний, я уж и сама не в курсе — у нашего соседа столько всевозможных родственников, что поневоле запутаешься! — Да, я с тобой не могу поспорить — Рука Загребущая — не лучший пример в нашем племени, но на безрыбье, как говорила моя мама, и рак рыба. Ответь: где ты возьмешь того, кто, по-твоему, будет достоин занимать его пост? — Пока еще не знаю, но в чем я точно уверена, так это в том, что советник вождя племени должен быть в первую очередь добрым и с одинаковым уважением относиться ко всем членам общины. А этот нахлебник Рука Загребущая очень двуличный: перед моим отцом он лебезит и заискивает, а к остальным относится с явным пренебрежением. Ты хоть замечала, что когда у нашего стойбища какое-то празднество, этот зазнайка всегда в перчатках? — При чем здесь перчатки? Праздник, вот он их и надевает. Насчет этого я не совсем тебя поняла... — Он все время, когда находится вне своего жилища, боится замарать руки, находясь рядом с простыми смертными, поэтому и напяливает — дома-то он без них! Оживленную дискуссию прервали охотники, явившиеся на соседнюю поляну. Точнее, даже не столько они, сколько интерес подруг к тому, что делает отряд. Собирательницы принялись наблюдать за процессом добычи мяса, и тем временем «руководитель» этой группировки заметил неподалеку саблезубую тигрицу. Мускулистый Тигр, недолго думая, настиг ее, крепко схватил и надавил ей на живот, превратив таким образом все кости и органы животного в кашу. Это было необходимо для того, чтобы не повредить самое ценное — шкуру зверя, которая неизбежно портилась при повреждении копьем во время охоты. Через несколько минут командир приказал всем мужчинам двигаться дальше по лесу, что те и сделали, а Ли предложила подруге посмотреть, нет ли на этой поляне чего-нибудь растительного, как вдруг Ми обнаружила нечто: — Смотри, тигреночек! — Ты с ума сошла, что ли? — схватилась за голову Ли. — А если его мать поблизости? — Нет же, он остался совсем один... Бедный малыш, Мускулистый Тигр убил его маму! Подобрав с подернутой инеем земли комочек полосатого меха с широко раскрытыми от страха глазами, Ми взяла его к себе на колени. — Погляди только, что за прелесть! — восхищенно протянула она, нежно поглаживая рукой мягкую шерстку крошки. — Лижет мне руки! Я назову его Лизунчик! — Каким бы милым он ни был, ты обязана отдать детеныша Руке Загребущей. — резонно заметила Ли. — Ты знаешь порядок. С этим богачом шутки плохи, он наделен слишком большой властью. — Об этом не может быть и речи! — решительно заявила ее собеседница. — Но... но никому не дозволено держать зверей! — Я прекрасно знаю законы, но ни за что на свете не соглашусь отдать полосатика на растерзание плотоядному Яго! Это будет очень жестоко! — Однако это будет самым верным решением. Постарайся, пожалуйста, понять — этот милый малыш через некоторое время станет опасным хищником! — Вот тогда и посмотрим. Я оставлю этого крошку у себя, а потом что-нибудь придумаем! — Ясно. Вот только детеныши хищных зверей, как он, уже не пьют мамино молоко, но им еще рано есть мясо — самка разжевывает его для детей. Мне папа рассказывал. — Спасибо! Ми сунула своего новоиспеченного питомца себе за пазуху и крадучись зашла в свою хибару, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания громадного хищного птаха, который непременно разболтает обо всем своему хозяину. Оказавшись дома, Ми оторвала кусок от вяленого зайца, тщательно его пережевала и принялась кормить крошку. Тигренок жадно уплетал за обе щеки, а затем зевнул и уснул. Его хозяйка положила его к себе на постель, и в этот момент к ней в хижину решил пожаловать тот, кого она ненавидела больше всех. Девушка поскорее прикрыла шкурой мамонта, служившей ей одеялом, Лизунчика, дабы скрыть нежелательные улики, и осмотрела вошедшего. Немолодой мужчина двадцати пяти лет от роду был облачен в песцовую шубку, которая подчеркивала его хрупкую для неандертальца фигурку, ноги его были обмотаны двумя отрезами медвежьей шкуры, затянутыми парой кожаных поясков, на плечах его висела роскошная норковая накидка, на шее висело ожерелье из желтого кварцита, в ушах торчало по кольцу из того же минерала, на голове у него была песцовая шапка с пушистым хвостиком, свисающим с верхушки. Рука Загребущая стащил головной убор и скинул плащ, после чего подошел к Ми, которая в отупении уставилась на него, не понимая, что он такого позабыл в ее жилище. — Здравствуй. — начал советник вождя. — Зд... здравствуй. — растерянно пролепетала девушка, надеясь, что незваный гость объяснит ей причину своего неожиданного визита и, что самое главное, поскорее уберется отсюда. — У тебя все хорошо? — учтиво поинтересовался Рука Загребущая, хотя на самом деле ему было наплевать. — Твой родитель сейчас далеко, обязанности вождя исполняю я, и потому должен о тебе заботиться, пока твой отец не возвратится. — Д-да. Мы с Ли ходили в лес за ягодами... я сейчас буду их протирать со сладкими корешками... чтобы хранились... — Вот умница! Тебя, такую красавицу и помимо этого еще и хозяйственную такую, любой жених с руками и ногами оторвет! При этих словах Ми не на шутку разозлилась, так как ей уже порядком надоели эти разговоры про замужество, хранительницу очага, бла-бла-бла... Еще немного поговорив с Рукой Загребущей, девица осознала, что не сможет продолжительное время держать тигренка в своем жилище — рано или поздно его найдут, и она решилась на отчаянный шаг... Когда сумерки начали опускаться на стойбище, Ми, никем не замеченная, отнесла детеныша в Бездонные Гроты — опасное место вблизи зимнего стойбища, куда всем было строго запрещено ходить. «Это место — табу, и туда никто не ходит. То, что нужно» — рассудила Ми. Еще раз покормив своего питомца, она отправилась домой. **** На следующее утро, когда подруги вновь отправились собирать растительную пищу, Ми показала подруге то, что лежало у нее в торбе. — Заяц? Где ты его нашла? — задала вопрос Ли. — Он был мертвый... — Съедим? — Тс-с-с! Тебя могут услышать... Разве ты забыла о Лизунчике? Я ночью отнесла его в Бездонные Гроты... — Да, он, наверное, не на шутку проголодался. Когда пойдем его кормить? — Я оставила ему немного еды, но ему этого хватит ненадолго. Отправимся поздним вечером, только потихоньку, чтобы тебя и меня никто не увидел. **** Девушки спустились в зону табу. — Хорошо, что он уже умеет кушать сам и не сосет маму. — обрадовалась Ми, глядя, как тигренок примостился у нее на коленях. — Мы можем приносить ему мясо. — Он тебя уже принял как маму. — заметила Ли. Ми принялась гладить шерстяной комочек, и тот ответил на ее ласку, водя шершавым язычком по ее руке. — Саблезубые тигры не такие уж и страшные. Если бы мы их прикармливали, они бы не доставляли нам проблем. — Хорошенькое дело! — поразилась Ли. — Нам самим еды не хватает! — Кости мы не едим, а саблезубые, когда нет мяса, могут запросто их есть. Вот такой вот тигренок мог бы очищать стоянку — у скал, куда мы выбрасываем все, такая грязь! — Ты грезишь наяву, вот только твоя любовь к животным доставит тебе кучу неприятностей. Мясо, которое ты стащила сегодня утром, было предназначено для праздника Солнца. Это было жертвенное мясо... — Не хочешь же ты, надеюсь, чтобы мой крошка умер от голода. Да и потом, Солнце мяса не ест, его обыкновенно после церемонии уминает Яго. — Согласна, согласна... Ты права. Ми оставила питомцу еды и вслед за старшей подругой начала выходить из запретной зоны. Подруги прошли по тоннелю, который вел к Бездонным Гротам, и, так как там было много глины, они время от времени останавливались, чтобы счистить грязь со шкурок, которыми были обмотаны их ноги. Странное дело, на секунду Ми показалось, будто бы за черепом мамонта, означающим начало зоны табу, сверкнули чьи-то глаза, следящие за ними. А может быть, это просто парочка светлячков, и волноваться не о чем...