Легенда синоби

       — Может, сходим туда? — Мэй указала рукой на небольшой уличный магазин, на табличке которого красовалась надпись, написанная небрежным шрифтом: «Сувениры из Японии» — Давай. — сказал Кадзу, пожимая плечами. Девушка не знала, что последние несколько дней она чувствовала. В последнее время, особенно сегодня, она начала смотреть на своего спутника как то по-другому. Мэй воодушевляло это чувство и одновременно отпугивало, это был словно шаг в неизвестность, пропасть, почва которой была ей непонятна. Была ли это зарождающаяся симпатия, или от информации, которую она узнала в последние дни и от которой пришла в шок спровоцировала ее чувствовать себя по-другому? Бывшая майко не знала. Они подошли чуть ближе к прилавку, и Мэй осмотрелась. На полках магазина находилось огромное количество разных чудных штуковин, начиная от мини-статуэток выполненных из дерева и раскрашенных краской ручной работы, заканчивая чехлами для оружия. Последние товары сначала удивили ее, но после девушка вспомнила, что это город, в котором большинстве случаев проживают синоби, так что было не удивительно, что мечей, насадок-рукояток и всяких вещей для самообороны здесь было навалом. Внимание бывшей майко привлекли вееры, которые висели на тонкой тесьме, за счет чего позволяли лучше себя «осмотреть». Она грустно вздохнула. Когда то ее жизнь была беззаботной. Когда Мэй ещё только становилась гейшей, она жила с уверенностью в завтрашнем дне. Знала, что, скорее всего, ничего особенного не произойдет, ее последующие дни будут проводиться в обществе наставницы, она будет сильнее углубляться в культуру своей страны и идти к своей цели. А что сейчас? Девушка не знала ни кто она, ни что делать с этими способностями, почему именно ей досталась такая судьба и… Кадзу. Она совершенно не понимала, почему с каждым днём ей хочется проводить с синоби все больше времени, почему она перестает на него смотреть как на преступника, судьба которого похожа на ее. Из раздумий Мэй вырвал один веер, который понравился ей больше всего. Он был белого цвета, в начале на нем была нарисована серая дымка, посередине пейзаж с горами и сакурой, и тонкой кистью с помощью акварели нарисованы журавли. Справа виднелось одно слово: «Привязанность». — Вижу, Вы засмотрелись. — послышался хриплый голос, который скорее всего принадлежал старику лет 80-ти. Низкий, одетый в старое потрепанное кимоно белого цвета, пожилой человек вышел из какой то коморки. Судя по всему, это был «склад» товаров. — Хороший веер. — его взгляд был очень проницателен, особенно когда он осматривал вещь, которая привлекла внимание Мэй. На удивление, Кадзу не сказал ни слова, лишь стоял рядом и словно ждал, когда торговец скажет ещё что нибудь. — Каждый наш веер, — рука консультанта «обвела» всю тесьму. — Имеет свое толкование. Это ручная работа, многие из них передаются из поколения в поколение. Веер, на который смотрели Вы, — его глубокий взгляд вновь быстро скользнул по лицу Мэй. — Очень редкий. Пейзаж, нарисованный на нем, обозначает гармонию в душе человека, когда он любим и любит сам. Журавли — это символ двух влюбленных, которые оберегают эту гармонию и не дают ей разрушиться. Слово привязанность обозначает в себе главный смысл любви: верность и доверие. Верность своему партнеру и доверие своей судьбы, чтобы идти по ее течению вместе . — Сколько он стоит? — вопрос Кадзу ошеломил девушку, и она словно вышла из секундного оцепенения. От этого толкования ее кожа похолодела, а сердце забилось быстрее. — Кадзу, стой, не надо. — шикнула на него Мэй, касаясь руки синоби. Названная цена привела девушку в ещё больший шок, хотя с одной стороны это было ожидаемо, вещь важная и имеет свою историю. — Беру. — Кадзу достал какой то непонятного оттенка кожаный кошелек с золотистой веревкой, и дал нужные деньги. — Ты совсем? Это ж целое состояние. — щеки девушки горели. Кадзу отмахнулся от нее, как от надоедливой мухи, и вскоре веер оказался у него в руках. Когда они отошли до приличного расстояния от магазина, Кадзу протянул веер девушке. — Держи. — он протянул его с улыбкой, а Мэй по прежнему находилась в лёгком недоумении. — Я знаю, что ты хочешь спросить. Я купил его не на ворованные деньги, когда то я работал в небольшом магазине с оружием, от того «бизнеса» остались деньги. — Это слишком дорогой подарок. Я, я не смогу это принять. — девушка отвернулась, настолько стыдно и неловко ей было. В ответ на это синоби развернул Мэй к себе, взял ее за руки и вложил ей веер в ладонь, аккуратно сжимая ее. — Все в порядке. Ты и так натерпелась за эти несколько дней, пускай хоть что то поднимет тебе настроение. Она взглянула ему в глаза и впервые не побоялась этого чувства. Чувства, когда бабочки в животе сделали несколько кувырков, чувства, когда кровь от щек так и не отхлынывает. Мэй хотела поблагодарить его как то по особенному, но единственное, что она пока что могла сделать, это лишь сказать: — Ты так много для меня сделал. Спасибо. Она хотела обнять его. Снова. Но Мэй показалось, что второй раз это будет уже слишком. В ответ Кадзу быстро посмотрел ей в глаза, и сразу же перевел взгляд на улицу, на которой постепенно становилось все громче и громче. — Что это за звуки? — спросила Мэй, чувствуя, что ей становится не по себе. — Фестиваль. Местные синоби часто его устраивают, ночью тут бывают бои, победителям дарят призы, громко играет музыка и на этом фестивале много приезжих. — он помедлил. — Пошли купим еды и уединимся где нибудь. Мэй кивнула. Спустя минут пятнадцать они уже шли по центральной улице с пакетами обыкновенных конфет и фруктов. — На этой улице вообще возможно где нибудь уединиться? — спросила Мэй, крутя в руках яблоко. Казалось, что люди здесь повсюду. — Конечно, я знаю одно место, но придется забираться на дерево. — Ох, ладно, я уже привыкла. Вскоре спутники подошли к большой сакуре, ствол которой был очень широкий, а крона была роскошной и увесистой. Они забрались на дерево и самую широкую ветку достаточно быстро, на стволе было много неровностей и торчащей коры, которые послужили некими «ступеньками». — Это точно безопасно? — спросила девушка, осматриваясь по сторонам. — Конечно. Ветка тяжёлая и широкая, я вроде не жирный кабан, да и ты как пушинка. — Кадзу улыбнулся, усевшись поудобнее. Мэй хмыкнула, как вдруг ее взгляд настоящей перфекционистки привлекли пряди синоби, которые свисали прямо ему на лоб, и которые он сосредоточенно пытался сдуть. — Боже, Кадзу, — девушка иронично сделала «учительский» взгляд, повела бровью, и потянулась рукой к этим непослушным прядкам, убирая их за уши пленника. — Так лучше. Просто меня жутко раздражает, когда что то неровно. Он засмеялся, и они начали есть, смотря на шикарный вид, который открылся с высоты. Большой вечерний город с кучей фонарей, японская музыка, голоса, которые слышались отовсюду. И они. Вдвоем.