Легенда синоби

       Мэй разъяренной походкой шла к Такао. — Поблагодарить не получилось, поэтому сразу приступлю к делу. — подумала она, но на сердце по прежнему было паршиво. И что же ее так разозлило? Кадзу ей ничего не должен. Да, именно так. Мэй швырнула ногой первый попавшийся камень, и сразу же поморщилась. Когда она успела стать такой? Девушкой, которая ревнует парня, который даже не называет ее другом. Девушкой, которая вместо саморазвития и стремления к прогрессу только и делает, что днями напролет думает о своем душевном состоянии и больше ни о чем. В конце концов девушкой, которая швыряет камни ногой, как последний городской хулиган! Она вновь печально вздохнула. А что ее задело больше? То, что Кадзу не назвал ее другом или то, что он обнимал ее? Пока она шла и размышляла, в голове всплыл один момент из ее жизни, который изменил очень многое. Япония. 1764. — Мэй, солнышко, ты уже готова? — ее отец, достаточно высокий и крупный мужчина, поправлял серую рубашку, осматривая себя в зеркало. — Иду! — маленькая девочка, лет 10-ти, с растрепанными темными волосами и большими глазами подбежала к мужчине. Ее одежда не была сильно аккуратной, ибо в детстве Мэй была совершенно не такой, как сейчас. Неряшливость и излишняя болтливость исчезли ещё тогда, когда она только захотела стать гейшей. Тогда ее словно подменили. На очень буйный характер пришло осмысленное хладнокровие, а проявление эмоций в стиле «Ну ничего себе! Вот это да!», сменились на лёгкую улыбку. Они собирались на ярмарку. Мэй шла с отцом рядом, подпрыгивая на месте и крепко держа его за руку. Как тут из ниоткуда послышались голоса. — Иоши! — из небольшого скверика выбежала миниатюрная японка, с платиновым цветом волос. Она была очень красива. Очень. Но при этом в глазах ее стояли слезы, а на лице застыла гримаса боли. — Как ты мог.. Она едва не упала на траву, начав плакать, как тут из сквера выбежал парень, которому на вид не было и 23-х, совершенно обыкновенного азиатского типа лица. Он подбежал к девушке, пытаясь дотронуться до нее. — Эйка! — Иди к ней.. — она отвернулась, всхлипывая. — Ты обещал мне, что будешь любить меня, но при этом спустя день я вижу тебе с другой девушкой! Эйка развернулась и глаза ее наполнились злостью. Как показалось десятилетней Мэй, в них застыла самая настоящая горесть, словно душевное состояние перетекло и во взгляд. Парень молчал, и прошептал лишь одно: — Я всегда тебя любил, Эйка. — Иоши покачал головой. — Но в силу некоторых обстоятельств,я не могу порвать с ней отношения. Ошеломленная Мэй повернулась к отцу, который стоял, как вкопанный, смотря на эту «любовную парочку». Мэй уже тогда, в десять лет почувствовала, что отцу было неприятно смотреть на всю эту ситуацию, но она спросила лишь одно: — Почему эти двое так сильно ругаются? Неужели они не могут. выяснить свою любовь наедине, а не при всем городе? — Мэй, малыш, — отец положил ей руку на плечо. — Бывают на свете такие вещи, которые не могут объяснить и оправдать даже такие обстоятельства, как толпа и чувство дискомфорта. Видимо, девушка очень сильно ревнует. — А что такое ревность? — Это.. это когда.. — отец запнулся, чувствуя на себе любопытный взгляд глаз-блюдец, словно пытаясь найти более подходящие слова для 10-летнего ребенка. — Смотри.. Допустим, у тебя есть дорогой тебе человек.. Зачастую, он очень близок тебе. — То есть мы рассказываем друг другу секреты и делимся своими переживаниями? — Именно. И у него появляется кто то другой, кто то, возможно такой же близкий как ты. И теперь ваш маленький «домик», личное пространство, в котором всегда было уютно и тепло, медленно рушится. Теперь с этим нужно делиться или смириться. Бороться зачастую ещё больнее, и не факт, что ты выйдешь с этой борьбы победителем. И людям, которые сталкиваются с подобным, х становится очень больно, когда их надежды не оправдываются, когда единственное, что у них было — забирает кто то другой. Мэй напряжённо молчала. Вспомнив про все это, Мэй пошатнулась, и пошла ещё быстрее. — А я ведь тогда совершенно не понимала ту молодую пару… — она шла настолько быстро, что мысли в ее голове едва укладывались. — Даже была готова осудить. — Мэй, постой! — услышав до боли знакомый голос, кицунэ обернулась. Кадзу бежал к ней настолько быстро, что в голове девушки сразу же проскочила ассоциация с ускоренным моментом из какого нибудь фильма. Наконец таки оказавшись с ней рядом, Кадзу посмотрел ей прямо в глаза. — Я видел, что ты сегодня подходила к моему дому. — Вот черт! — подумала девушка. — Теперь вдвойне стыдно. А если он догадается? Что я скажу? — И? — Мэй попыталась придать взгляду равнодушие, но у нее это получалось очень плохо. Чтобы избегать взгляда синоби, она пошла дальше, до места встречи с Такао оставалось совсем немного. <i>Кадзу последовал следом. — Почему ты ушла? Ты хотела что то сказать, спросить? И почему ты так себя ведёшь, словно меня избегаешь? — в его голосе начали слышаться нотки раздражения. — Я. я ничего не хотела. Вернее хотела спросить, в какое время Такао назначил мне встречу, я же тебе рассказывала про нее тогда, когда мы сидели на дереве.. А про время забыла. Но уже вспомнила. — И все? — Да. — она ответила это шепотом, ибо они уже дошли до этого места. Мэй краем взгляда заметила, что когда она назвала имя «Такао», Кадзу как то странно повел плечом и впервые за все время, пока они шли, отвёл взгляд. Он что то знает? Только сейчас, когда Такао отвел взгляд от водопада и перевел его на Мэй, она поняла, что, возможно, он слышал весь их разговор.  — Добрый день, Мэй. — колдун поднялся, подойдя к девушке. Его белоснежные волосы совсем слегка перебирал ветер, мужественные черты лица при свете солнца выделялись ещё сильнее. Тень от длинных ресниц виднелась на скулах, голубые глаза, отливающие синевой, смотрели прямо на девушку, х, а губы были сомкнуты в вполне доброжелательной улыбке. Что уж таить, для своего возраста Такао был очень красив. Он подошёл к девушке и деликатно положил руку ей на талию. Мэй едва не попятились от такого жеста, но успокоила себя тем, что Такао сделал это, дабы ее «поприветствовать». Неожиданно в глазах Кадзу вспыхнул некий злой блеск. Они почернели, а брови нахмурились. — Кадзу, если ты не в курсе, у нас индивидуальная программа обучения. — Мэй чуть ли не прыснула, звучало это смешно. — Поэтому прошу тебя удалиться. Не проронив ни слова, Кадзу скрылся в небольшом лесу, уйдя обратно в деревню.