Легенда синоби

       Его рука накрыла ладонь Мэй, нежно, едва уловимо, касаясь. Девушка вся задрожала. То ли от страха, то ли от ощущений, которые она испытывала, когда онбыл рядом. Они молчали. Кадзу нарушил тишину первым: — Мэй.. — Что? Он стиснул ее руку чуть крепче. — Обещай мне, что будешь осторожной. Их взгляды встретились, и, возможно, видел бы эту картину какой нибудь человек, он испытал бы некое дежавю. Небольшая кухня и кухонный стол, на котором стояли кастрюли с рисом, несло ароматом японских трав и специй, и Кадзу, держа в руках ладонь Мэй, смотря ей в глаза. Пристально. Так, как он не смотрел на нее никогда. Их лица находились в миллиметре друг от друга, девушка слышала его горячее дыхание на своих губах. Неожиданно Кадзу отвернулся и отошёл к кухонному шкафу. — Придурок. — подумала Мэй, заливаясь краской. Она коснулась подушечкой пальцев своих губ. Он был так близко. Зачем? И что его остановило? — Все, завтрак готов. — Кадзу избегал испепеляющего взгляда девушки, «бегая глазами» по столу, духовке, по чему угодно, лишь бы не смотреть на Мэй. Бывшая майко проигнорировала его, и просто села за стол, по прежнему смотря на синоби из-под лба. Она нервно постукивала палочками для поедания онигири по талерке. И неожиданно резко поднялась. В ее глазах пылала ярость. Мэй нависла над синоби, прошипев: — Ты объяснишь, что это было?! — кицунэ решила особо не церемониться, и, скорее всего, потом ей станет стыдно за свое поведение. — Ты нормальный вообще?! Зачем ты сначала ухаживаешь за мной, плетешься повсюду, ревнуешь меня к Такао, пытаешься поцеловать, а потом разворачиваешься и уходишь, словно ничего не было! Что ты скрываешь?! — ее плечи дрожали от ярости и злости. Ей не было жалко себя. И Мэй не было больно . Ей было жутко неприятно, она ощущала, что ей пользуются. Синоби также резко встал из-за стола, уставившись на нее злыми глазами. Но в них было что то ещё. Он только открыл рот, желая что то сказать, как вдруг в дом вошла Азуми. — Только ее здесь не хватало. — Мэй поняла, что Азуми все слышала. С учётом того как она бесшумно открыла дверь, даже несмотря и на то, что она синоби, было понятно: она стояла за дверью и ждала. — Кадзу, можно тебя на минуточку? — взгляд Азуми был не очень добрым и явно не подразумевал ничего хорошего. Кадзу ещё раз выразительно посмотрел на Мэй, и в его глазах исчезла злость. Он покорно встал из-за стола, подвинул стул, и не проронив ни слова, скрылся с Азуми. Мэй захотелось кинуть в этих двоих что нибудь. — По отсутствию мозгов друг другу подходят.. — подумала она, но сразу же откинула эти мысли от себя. — Мэй, когда ты успела научиться так ругаться, пускай даже и мысленно? Она покачала головой, в разочаровании от самой себя. Все таки это приключение высосало из девушки слишком много сил. На прошлое хладнокровие пришла вспыльчивость, раньше она не могла себе позволить ругаться даже в мыслях, а сейчас Мэй была близка к тому, чтобы смачно ругнуться на людях, вымещая в этом всю свою боль и безысходность. Она спокойно поела. Онигири оказались вкусными. Поднялась из-за стола, и прошла мимо комнаты, откуда слышались голоса Кадзу и Азуми.  — Когда нибудь я им отвечу, — подумала Мэй, с яростью открывая дверь на улицу. — А то так и буду подслушивать их разговоры за дверью. Как унизительно. Единственная реплика, которую смогла услышала Мэй, принадлежала Азуми. — Ты пытался поцеловать ее? Голос Азуми прозвучал очень злобно, и даже за дверью и таким расстоянием Мэй почувствовала ее пассивно-разъяренный тон.

***

Прошел целый день. Мэй отправлялась к Такао, сегодня он уже должен был быть в деревне. Странно, но на прежнем месте колдуна не было. — Неужели он ещё не приехал? — девушка удивленно хмыкнула, пожимая плечами. Но сдаваться не собиралась. Мэй подошла к его небольшому домику из дерева, на солнце он отливал чем то золотистым. Выглядел он очень опрятно и красиво, вдоль дома росли кусты с какими то неизведанными цветами японского происхождения, а сверху, над дверью, из темного дерева, был прикреплен золотистый колокольчик. Мэй постучалась. — Войдите. — голос Такао был очень спокойным. Мэй появилась в дверях. Такао сидел на полу, на коленях, читая какую то книжку. — Мэй, — он осмотрел ее с ног до головы. — Извини, что не на привычном месте. Присаживайся. Он отложил книгу, и только сейчас Мэй поняла, что это был какой то японский роман. Что с Такао? В первое их занятие он выглядел совершенно иначе. Сейчас колдун пребывал в неком меланхоличном состоянии, смотрел на Мэй, когда она замечала на себе его взгляд, он отворачивался. Читал романы, его голос звучал гораздо спокойнее. — Вы кажетесь мне расстроенным. — выпалила Мэй, и сразу же пожалела об этом. Ее слова словно вывели Такао из его раздумий, и он удивлённо посмотрел на нее. Пожалела Мэй о том, что она понятия не имела, хорошо ли поступила или нет. — Мэй.. — Такао вздохнул, и его голос впервые звучал так. — В жизни бывают такие моменты, когда мы начинаем чувствовать то, чего бы не хотели. — Такао, а что Вы чувствуете? — кицунэ тоже ощущала себя подавленно сегодня, и она подумала, что, возможно, она сможет понять колдуна сейчас. — Мэй, давай на ты. Мы уже достаточно знакомы, и я не такой старый. — на его мужественном лице появилась улыбка, и Мэй не сдержалась, чтобы улыбнуться в ответ. — Давай. Так что случилось? — Я очень боюсь влюбляться. — Такао отвел взгляд сначала на пейзаж за окном, а после посмотрел ей в глаза. — И я боюсь, что, сейчас.. Сейчас я начинаю испытывать это чувство. Но я уверен, что это невзаимно. Против нас, вернее, меня с этой девушкой, все. И статусы, и возраст. — Ты сказал с девушкой? Она младше тебя? Глаза Такао заблестели, и Мэй ещё раз убедилась, насколько для своего возраста он был красив. Глаза Такао с преданным блеском смотрели на нее. — Да, она младше меня. Но меня это не останавливает. — Что тебя тянет к ней? Такао опустил взгляд, делая вид, что осматривает свои пальцы. На самом деле он подбирал слова. — Эта девушка безумно красива и умна. Несмотря на свой возраст, она безумно отважна. Я помогаю ей в одном ее деле, и, к ужасу для себя, понимаю, что с каждой нашей встречей я начинаю влюбляться в нее. — Такао, ты.. — прошептала Мэй, и до нее наконец таки дошло. То, как он смотрел на нее, как описывает. Руки Мэй похолодели, а телом будто овладела лихорадка. Ее сердце застучали быстрее, к щекам хлынул румянец. Она не знала, что ответить. — Мэй, ни слова больше. — неожиданно Такао подошёл к ней поближе, положил свою руку на талию бывшей майко, а второй ладонью зарылся ей в волосы. Он притянул Мэй к себе за талию, и нежно поцеловал ее в губы.