***
Гарри бежал по коридорам, надежно окутанный самыми мощными дезиллюминационными чарами, которые только смог наложить на себя. Завтрак только начался, но он не спал уже несколько часов, не в силах вновь уснуть после своего кошмара. Рукой Гарри рассеянно стиснул бедро, где по-прежнему оставалась дурацкая отметина, и впился зубами в нижнюю губу, изнывая от смятения. Ему нужны гребанные ответы, и нужны прямо сейчас. Потому что один лишь вид символа, уютно устроившегося на его коже, встревожил Гарри куда сильнее, чем всё произошедшее за последние недели. Это было как-то по-детски, но Гарри не удержался: лизнул большой палец и резко потер маленькую отметину. Когда символ не стерся и не исчез, он закрыл глаза и сделал глубокий, успокаивающий вдох. Глянул на бедро снова — отметина осталась на месте. Он с трудом сдержался, чтобы не закричать. Гарри злобно впился ногтями в кожу и с силой провел по ней. Яростные красные полосы пересекли черные. Вспышка новой боли успокоила его разум. Он сбросил рубашку, прикрывая знак Даров Смерти. Гарри уперся локтями в колени и закрыл лицо ладонями. — Хорошо, — произнес он; его голос прозвучал пугающе громко в тишине комнаты. — Хорошо. Раньше его здесь не было. Всё тело содрогнулось, и Гарри сгорбился еще сильнее. Хрупкое спокойствие, за которое он цеплялся всё это время, рухнуло. — Что за чертовщина со мной творится? — спросил он почти безумно, совершенно сбитый с толку. Его пальцы безжалостно вцепились в волосы, пока Гарри уставился на ковер. В глазах ужасно защипало, и он зажмурился, пытаясь остановить слёзы. Попав во всю эту передрягу, Гарри ни разу не заплакал — едва ли он вообще давал себе время задуматься над тем, чем произошедшее может обернуться. Но теперь все затаенные чувства хлынули наружу. Страх. Неуверенность. Ярость и отчаяние. Мучавшие его вопросы. Если он здесь, значит ли это, что Натан попал в его тело? А если Натан и вправду погиб, то что творится во времени Гарри? Его тело лежит в больнице, а друзья и семья стоят вокруг кровати, ждут, когда же он вернется к ним? — Я пытаюсь, — прошептал Гарри. — Пытаюсь, но не знаю, как. И, о Боже, Джинни. Гарри ужасно соскучился по ней. Если постараться, то можно представить, как ее рука крепко сжимает его, категорически отказываясь отпускать. Это просто… так несправедливо. Всё это. Разве он сделал недостаточно? И так много потерял. Да он же… пожертвовал собой ради всех них. Когда всё это прекратится? Почему он не может просто жить нормальной, мирной жизнью? А теперь на его коже вытатуирован этот символ, такой ровный и аккуратный, будто всегда был там. Словно принадлежал ему. Гарри так и сидел с мокрыми от слёз щеками, пока за занавесками не рассвело. Прошлая ночь выдалась не самой удачной. Неожиданное появление знака Даров Смерти на теле, особенно после такого яркого, будоражащего сна, натолкнуло Гарри на мысль исследования этого феномена. Поэтому он решил отправиться в то единственное место, способное, по его мнению, помочь. Гермиона бы гордилась мной, подумал Гарри, минуя двери библиотеки и оказываясь в тихом вестибюле. За столом никого не оказалось, что было просто идеально. Меньше всего Гарри хотелось связываться с любопытным библиотекарем, заподозрившим, что здесь кто-то шныряет. А подобное поведение приведет к неприятностям, с которыми определенно не хотелось бы связываться. Гарри двинулся вглубь библиотеки, минуя книжные стеллажи, и пробежал глазами по названиям разделов. Остановившись возле одного из них, он оглядел полки и нашел искомую книгу — небольшую, в синем переплете. Пробежавшись пальцами по корешкам, Гарри вытащил ее. На обложке значилось: «Сказки барда Бидля». Давненько он не слышал этих историй, но всё равно не особо разбирался в сказках Магического мира. Его маггловское воспитание порой оборачивалось как благословением, так и проклятием. Он сунул книгу под мышку и направился в запретную секцию. Дверь отворилась без проблем, и Гарри замер, чувствуя, как его исследуют охранные чары. Время, проведенное в качестве заместителя профессора, немного научило его тому, как работает Хогвартс. Запретная секция пропускала лишь учеников с зачарованным разрешением или взрослых магов. Гарри надеялся, что соответствует последнему критерию. Другого выбора, кроме как попытаться, не было, так что Гарри достал ближайшую книгу, прикованную цепями к стеллажу, и медленно открыл ее. Он хотел проверить, как сработают защитные чары — в памяти сразу всплыл последний раз, когда Гарри проник в запретную секцию без разрешения. Никаких вопящих лиц из книги не вылезло, напротив, в его руках она выглядела совершенно безобидной. — Ага, — пробормотал Гарри, — значит, меня идентифицировали, как взрослого. Он подозревал что-то подобное еще с тех пор, когда виделся с целителем Джонсоном. В конце концов, даже его магия осталась на том же уровне, какой была в настоящем теле. Гарри задумался, распространяется ли на него Надзор. Вообще он тотчас развеивался, когда волшебник достигал совершеннолетия, фиксируя изменения, происходившие с магией. На Гарри, в своё время, уже перестал действовать Надзор, и ему стало любопытно, может ли его целиком и полностью развитая магия взрослого, угодившая в тело Натана, каким-то образом развеять Надзор на мальчике. Стоило проверить. Было бы здорово иметь возможность колдовать, будучи несовершеннолетним, не боясь проблем с Министерством. Покачав головой, Гарри поставил книгу на место и взялся за поиски всерьез. — Путешествия во времени, путешествия во времени, путешествия во времени… — бормотал он, пролистывая бесчисленные фолианты, не зная, с чего же начать. — Нашел, — Гарри остановился, когда краем глаза заметил корешок, гласивший «Сущность Времени». Рядом стояли еще двенадцать книг на похожую тематику, начиная с «Маховики времени: Ограничения во Времени и Пространстве, и Как Разобраться в Этом». Гарри взял их все и нашел самое укромное местечко в библиотеке, какое только мог. Возведя вокруг охранные и защитные чары — включая простейшие, отводящие внимание посторонних — он вытащил из сумки блокнот, перо и чернильницу. Разложив необходимое, Гарри уселся и настроился на чтение. Сначала он пододвинул к себе «Сущность Времени», но замер, увидев тонкую синюю книжку, выглядевшую столь безобидно. Гарри закусил губу. Неожиданно для самого себя, он схватил эту книгу и пролистал, пока не наткнулся на первую страницу искомой истории. На предыдущей странице был изображен заголовок и три человеческих черепа, прорисованных чересчур детально. На лбу одного из них был тот же знак, что красовался у Гарри на бедре. Он сглотнул, заметив это. — Жили-были три брата, и шли они однажды извилистой дорогой в сумерках, — тихо читал Гарри, готовый поклясться, что слышит нежный голос Гермионы, читающей вслух вместе с ним, пока он одолевает строчку за строчкой. — Но Смерть была хитра, — тут Гарри заметил рисунки, вытесненные на плотном, старом пергаменте. Образ Смерти пугал. Она не была похожа на скелет или фигуру в капюшоне, как показывали многочисленные маггловские интерпретации. В этой книге Смерть была похожа на дым, густой и тяжелый, в центре которого явственно виднелась темная фигура. Рисунок заплясал перед глазами, и Гарри пришлось отвести взгляд. По его шее заструился пот. Он продолжил читать сказку о братьях. Один из них был слишком опьянен властью, чтобы волноваться о последствиях, второй — одержим желанием унизить и высмеять, а третий оказался достаточно мудр, чтобы осознать опасность данных им даров. -… и поприветствовал он Смерть, точно старого друга и охотно пошел с ней. И как равные, они ушли из этого мира. Гарри прерывисто выдохнул, сильно нервничая. На последней странице вновь был нарисован знак Даров Смерти, только оформлен вычурнее: в кельтском стиле, с изысканной вязью толстых, замысловатых линий. Гарри провел пальцами по рисунку. Антиох. Кадм. Игнотус. Палочка. Камень. Мантия. Он захлопнул книгу, его грудь тяжело вздымалась. Гарри яростно толкнул книгу через весь стол, отчаянно желая, чтобы она оказалась как можно дальше от него. Он уже давно не вспоминал ту ночь, тот самый момент. Оставил в прошлом и решительно выкинул из головы то, что случившееся могло как-то повлиять на него. Гарри упал лицом на стол, схватившись за голову. — Это просто глупая сказка, — процедил он. — Она убила крестраж. Не меня. Вот почему я вернулся. Убили не меня. Но всё же… эта дымчатая фигура… Чья-то рука схватила его за воротник, и Гарри вслепую отбился, продираясь сквозь нечто, больше похожее на густой дым, чем на тело. Выглядела она точно так же. Его окутало месиво кромешной тьмы, совершенно бесформенное, и Гарри начал задыхаться — стало нечем дышать. — Гарри, — вновь послышался шепот, звучавший одновременно почтительно и глумливо. Он вздрогнул, вцепился пальцами в стопку оставшихся книг и притянул их к себе. Гарри отогнал воспоминания о хрипящем голосе и взял первый том. Если уж сегодня он собирается пропустить занятия, то, по крайней мере, хотелось бы не потратить время впустую.***
Саймон со скукой рассматривал кабинет Зелий, сонно моргая. Слагхорн расхаживал перед классом, перебирая бумаги и свитки, готовясь к уроку. Этот человек был довольно странным, особенно его мания коллекционировать учеников, точно трофеи, и игнорировать тех, кто не выделяется из общей массы. Саймон ненавидел Слагхорна за такое отношение: главным образом потому, что никогда не мог произвести впечатление или обратить на себя внимание профессора. Единственное, что было точно бальзам на душу — Натан тоже не интересовал Слагхорна, а ведь брат учился на его чёртовом факультете. Нет, мысленно прорычал он, не брат. Он мне не брат. Воодушевленный этими омерзительными раздумьями, Саймон оглянулся на ту часть кабинета, которую занимали слизеринцы, ища до боли знакомую фигуру Натана. И ошеломленно моргнул, когда увидел пустую парту в самом конце класса. Саймон знал, что Натан так и не сблизился ни с кем на факультете, особенно после того, как это всплыло наружу, но раньше он никогда не пропускал занятия. Юноша сел прямо, пытаясь понять, что стряслось. Прошлый вечер был восхитительным: впервые, с тех пор, как Натан очнулся, Саймон увидел, как непоколебимая уверенность, которую тот каким-то неведомым образом обрел, находясь в коме, дрогнула. Натан выглядел потрясенным до глубины души и явно испытывал непередаваемое отвращение — Саймон наслаждался каждой секундой этого зрелища. А теперь… Он знал, что Натан и раньше замыкался в себе, когда издевательства становились слишком невыносимыми, но пропускать занятия? Это уже совсем другое. Такое быстро заметят, а Натану никогда не нравилось быть в центре внимания. Что-то случилось в гостиной факультета? Подумал Саймон, немного нахмурившись. С ним что-то сделали после того, как он покинул Большой Зал? С тех пор, как Натан ушел с ужина, прошло много времени. Которого было вполне достаточно, чтобы что-нибудь произошло. Если подумать, его и на завтраке тоже не было. Саймон покачал головой и сердито отвернулся. Прекращай. Он больше не твоя проблема. Какое мне дело, если с ним что-то сделали? Натан же прямо как таракан. Всегда выживает. Но как бы он ни старался, глаза Саймона не могли оторваться от другого конца класса. Он окинул взглядом и самих слизеринцев, пытаясь понять, сможет ли почерпнуть что-то от них. Похоже, только Лестрейнджа искренне волновала пропажа их однокурсника. Высокий парень то и дело поглядывал через плечо на дальнюю парту. И с каждым разом мрачный блеск в его глазах разгорался всё ярче. Казалось, он в шаге от того, чтобы начать буйствовать. Саймон содрогнулся, представив это. Лестрейндж, по его мнению, был, в общем и целом, устрашающим человеком. Единственным, кто хоть как-то способен держать его в узде, был Орион Блэк, но все знали, что у самого мальчишки с головой не всё в порядке. Саймон быстро отвернулся, прежде чем Лестрейндж заметил его взгляд, и уставился на человека, сидевшего перед слизеринцем. В любом случае, Том Риддл намного интереснее любого человека в этом кабинете. Саймон вполне мог признать, что какая-то часть него восхищается этим парнем, несмотря на статус его крови. Риддл относился к такому типу людей, по которым, если не знать их лично, невозможно заподозрить нечистокровность. В Риддле крылась невероятная сила, привлекающая внимание и очаровывающая всякого, на кого тот обращал внимание. Вчера вечером Саймона это поначалу даже раздражало: когда он увидел, что Натана пригласили в круг Риддла и Блэка. Едва ли его брат достоин подобной компании. Но своевременное вмешательство Кэрроу наверняка отвратило Натана от самой мысли об этом. — А теперь прошу минутку внимания, класс. Саймон повернулся обратно к Слагхорну, который натянул на нос очки и развернул свиток. Профессор продвигался вниз по списку учеников излишне медленно. — Натан Сиро? Никто не отозвался. Саймон закусил губу и, как и все остальные, оглянулся на слизеринцев. — Мистер Сиро? — Слагхорн тоже оторвался от списка, но вместо того, чтобы окинуть кабинет взглядом, сразу посмотрел прямо на Риддла. Юноша улыбнулся: — Боюсь, сегодня утром он плохо себя чувствовал, профессор. Слагхорн кивнул: — А, тогда всё в порядке. Спасибо, Том. Кто-нибудь, обязательно передайте мистеру Сиро домашнее задание. Все знали о вопиющей халатности этого преподавателя. Он даже не дал поручение конкретному ученику, просто полагая, что кто-то, в конечном итоге, выполнит его. Все слизеринцы послушно согласились, но Саймон сильно сомневался, что хоть один из них и впрямь передаст информацию. — Саймон Сиро? — Здесь, сэр. Саймон только собрался отвести взгляд, как вдруг заметил кое-что крайне странное. Стоило вниманию класса вновь вернуться к Слагхорну, Риддл обернулся и обменялся многозначительными взглядами с Лестрейнджем. Парни уставились друг на друга, а затем Лестрейндж покачал головой. Риддл неодобрительно нахмурился и сузил глаза, когда перевел взгляд на пустующую заднюю парту. Он выглядел раздраженным, пусть и только на мгновение, а затем тоже повернулся лицом к профессору. Саймон хмыкнул про себя, крайне заинтригованный. Так значит, Риддл солгал о самочувствии Натана. И если эти переглядки что-то да значили, то ни Риддл, ни Лестрейндж на самом деле не знали, куда подевался Натан. Занятно. Но ведь Риддл ненавидит Натана. Зачем ему прикрывать его? Как только Слагхорн закончил перекличку, Саймон, наконец, полностью сосредоточился на доске. Он вполуха слушал, как профессор рассказывает им о зелье, которое они будут проходить сегодня. Саймон сморщил нос от отвращения. Он ненавидел Оборотное зелье. — Варить это зелье сейчас мы, разумеется, не будем — у него невероятно сложная рецептура, — объяснил Слагхорн с вежливым смешком. — Но знание и понимание того, как создаются высокоуровневые зелья, и какова их цель, никогда не помешает. Мужчина повернулся к доске и начал писать: — Откройте свои учебники на странице сорок два, там вы увидите параграф о действии Оборотного зелья. Саймон открыл учебник и начал читать, игнорируя навязчивые мысли, крутящиеся у него в голове.***
Гарри покинул библиотеку с гудящей головой и стучащими висками. Вообще ему было не привыкать сидеть долгими ночами за столом у себя в кабинете, потому что порой работа аврора чаще заключалась в написании отчетов, а не в ловле преступников, но сейчас всё было совсем иначе. Тело Натана, постепенно становившееся сильнее и крепче благодаря упражнениям, до сих пор оставалось довольно хилым и истощалось куда быстрее, чем Гарри привык. К тому же Натан еще рос, потому его тело взбунтовалось гораздо раньше, чем Гарри ожидал. Он уже позабыл, насколько утомительно быть учащимся в школе подростком. Гарри вздохнул, потер лицо и остановился у окна. Был поздний вечер. Он пропустил целый день занятий и практически ничего не добился. Поскольку было очевидно, что путешествие во времени подобного масштаба попросту невозможно; а если и пройдет успешно, то будет ужасно нестабильным. Такие фразочки, как «прекращение существования», «петли» и «альтернативные временные реальности» в книгах были в изобилии. — Спасибо за столь утешительные вести, — проворчал Гарри. Знание о том, что подобная ситуация невозможна, не особо помогло — это явно не так, ведь он прямо сейчас находится в прошлом. Единственное, что подчеркнули все книги — нельзя менять ход событий; но Гарри не имел ничего против. Он знал о последствиях, но прочитать о них еще раз послужило хорошим уроком. Последнее, чего Гарри хотел — случайно сделать так, чтобы люди, о которых он так сильно переживал, никогда не родились. Гарри громко выдохнул и прислонился к стене, пытаясь унять усиливающуюся мигрень. Он знал, что скоро ему придется возвращаться в гостиную или же заскочить на кухню по пути, чтобы поужинать — тогда не придется снова сидеть в Большом Зале со своими милейшими соседями по факультету. А еще завтра мне нужно пойти на занятия. Гарри скривился от одной лишь мысли о посещении уроков. Он и без того отлично помнил практически весь материал: и не только потому, что уже учился на четвертом курсе, но и потому, что в свое время замещал преподавателя. Так что на занятиях ему будет отупляюще скучно. Вновь вернуться в школу — это так похоже на истории, которые любят обыгрывать в маггловских фильмах, или на настоящий кошмар, как иногда заявлял Рон. Гарри почувствовал, как поневоле заулыбался, подумав о лучшем друге. Он ужасно соскучился по ним всем, и прошлой ночью боль разлуки лишь усилилась. Гарри снова вздохнул, решив отправиться на кухню: всё же он пропустил завтрак и обед. Его желудок уже бунтовал, но, по крайней мере, домовики с радостью приготовят для него что-нибудь вкусное. К тому же Гарри всегда нравилась атмосфера школьной кухни: тихое гудение магии, кружащиеся в воздухе сковороды и остальная утварь, дразнящие ароматы. Всё это было так завораживающе! Чуть позже, с приятной тяжестью в животе и умиротворенностью Гарри вернулся в гостиную. Когда он вошел, никто даже глаз не поднял, кроме нескольких человек. Да и большинство из них смотрели на него крайне свирепо. Если бы Гарри хоть как-то интересовало чужое мнение, он бы даже попытался что-то с этим сделать. Но на самом деле, гораздо больше ему хотелось лечь спать. — Сиро! Или нет. Гарри повернулся в сторону позвавшего его голоса; к счастью, теперь он откликался на имя гораздо быстрее. Орион помахал ему рукой, сидя в окружении мальчишек примерно его возраста. И там был Риддл. Потрясающе. Гарри тихо застонал, но направился к ним. — Орион, привет, — мальчик дернул его за руку, без лишних слов потянув к себе, вынуждая сесть рядом. С другой стороны сидел Гас, внимательно наблюдающий за происходящим. — И где же Вы были, молодой человек? — спросил Орион, хотя в его голосе было куда больше веселья, чем требовательности. Гарри подавил желание широко ухмыльнуться. — Не здесь. А что? Орион пихнул его: — А то, что мне буквально секунду назад сказали, будто сегодня во время занятий тебя никто не мог найти. Уже начали поговаривать, что ты заболел, но вот ты здесь, в полном порядке. Гарри кивнул, несколько удивленный ложью о своем плохом самочувствии. Причина пропусков вполне недурна, за исключением того, что если эта весть дойдет до Бенедикта и Синтии, то они могут наделать глупостей от беспокойства. — Ну? — поторопил его Орион. Гарри пожал плечами: — С утра мне нездоровилось, но к полудню стало лучше, — он посмотрел на книги, лежащие вокруг, и быстро сменил тему. — Чем занимаетесь? Орион взглянул на него, совершенно не впечатлившись уловкой, но всё равно ответил: — Домашним заданием по Трансфигурации. Остальные корпят над Зельями. — О, здорово, — Гарри наклонился, прочитав список вопросов мальчика. — Анимагия, да? Сам интересуешься, или задали? Орион недоуменно покосился на него. — И то, и другое. Мы должны написать эссе о преимуществах и недостатках того или иного раздела трансфигурации. Я выбрал этот. Гарри кивнул: — Что ж, это довольно простая тема. У анимагии масса преимуществ. Мальчик склонил голову и насмешливо посмотрел на него. — Неужели? Гарри сузил глаза, но сделал вид, что не заметил сарказма. Я намного умнее тебя, малыш, раздраженно подумал он, и не боюсь это доказать. — Конечно, — отозвался он и растянул губы в самодовольной усмешке. — После перевоплощения у анимагов эмоции не так сложны, как у человека, и, хотя они сохраняют все свои умственные способности, становятся менее склонными к эмоциональным перепадам. Это весьма полезно против чего-то, вроде дементоров, напрямую влияющих на эмоции людей. Крайне важно сохранить возможность мыслить ясно, не поддаваясь чувству безнадежности и тоски. Гарри продолжил, а глаза Ориона ошеломленно расширились. — И еще, в какое бы животное ты ни превращался, иногда оно будет влиять на человеческую ипостась; думаю, это может быть как полезно, так и опасно. Анимаг-собака может быть неизменно верен тем, кого любит, а анимаг-росомаха может проявлять агрессивные наклонности, — тут он сделал паузу, вспомнив невероятно злобную ведьму — незарегистрированного анимага — которая любила нападать на людей в облике росомахи. Двое авроров, бывших вместе с Гарри в тот день, серьезно пострадали и выздоравливали несколько месяцев. Он моргнул, придя в себя, и добавил последнее: — А еще можно принудительно вернуть анимага в его человеческую форму. Один из мальчишек, сидящих в стороне, громко фыркнул, и Гарри обернулся к нему, немного удивившись, когда обнаружил, что вся компания наблюдает за ним. Мальчишка усмехнулся: — Невозможно заставить анимага превратиться в человека, если они сами того не хотят, — очень уверенно заявил он. Гарри изогнул бровь. — Разумеется возможно, — сказал он, — Есть же чары Гоморфа. — Что? — переспросил мальчик, наморщив лоб; выражение его лица ясно говорило, что прямо сейчас он считает собеседника чокнутым. Гарри вздрогнул и уставился в пол, лихорадочно размышляя. Как они могут не знать об этом? Это же революционная разработка, предназначенная для ограничения трансформации анимагов. Тут ему захотелось провалиться сквозь землю. О Боже, неужели это заклинание еще не изобрели? Вот чёрт. Зачем я вообще открыл рот? Он прочистил горло, с ужасом осознавая, что все взгляды устремлены на него. — А знаешь, не бери в голову. Ясно же, что я не понимаю, о чем говорю, — Гарри снова повернулся к Ориону. — Но всё сказанное ранее об эмоциях и влиянии на характер определенно верно. — Спасибо, — сказал мальчик, даже не дернувшись, чтобы потянуться к домашней работе или отвести взгляд от Гарри. В итоге, зрительный контакт разорвал сам Гарри и, сам того не желая, посмотрел на Риддла. Тот сидел за полированным деревянным столиком, на котором лежал развернутый свиток пергамента, настолько длинный, что свисал с края, доставая прямо до скрещенных ног парня. Риддл что-то писал, но Гарри знал, что он прислушивается к тому, о чем здесь говорят. Он прикусил губу изнутри, глядя на юного Темного Лорда. Тот выглядел таким… нормальным, что, даже несмотря на совсем недолгое время, проведенное здесь, Гарри уже почти привык к нему. До боли странно было видеть Риддла настолько юным. Он вообще был не особо похож на злого или жестокого человека. Фактически, если бы Гарри не знал его так хорошо, то решил бы, что Риддл обычный, хотя и невероятно умный ученик. Но это было не так. И Гарри должен помнить, что даже в столь нежном, четырнадцатилетнем возрасте Том Риддл остается опасен. Но всё же. Наблюдать, как он делает что-то столь обыденное, как домашнее задание, было настолько же увлекательно, сколько тревожно. Разве ты не должен замышлять убийство? — У меня что-то с лицом? Гарри моргнул: — А? Риддл насмешливо взглянул на него: — Ты так пристально уставился. Мальчишки вокруг захихикали; Гарри различил в этом смехе затаенное злорадство и поджал губы. — Тебе от этого неловко? — спросил он почти требовательным тоном. — Вовсе нет, — быстро ответил Риддл. — Тогда в чём проблема? — улыбнулся Гарри, обнажив зубы. Риддл отзеркалил его ухмылку. — Проблем никаких. Просто любопытно, — он умолк и, словно из ниоткуда, вытащил стопку пергамента, а затем протянул ее Гарри. — Вот. Сбитый с толку внезапной сменой темы разговора, Гарри глупо уставился на листы. Он не решался прикоснуться к ним: столь короткое время, проведенное в теле Натана, усилило его и без того повышенную бдительность. — А что это? Если Риддла и задело то, что пергамент повис в воздухе, то виду он не подал. Просто с любопытством посмотрел на Гарри. — Задания, которые нам давали на уроках. Я обо всём позаботился. Ты не можешь позволить себе отстать еще больше. Гарри подавил нестерпимое желание огрызнуться. Он медленно протянул руку и за секунду до того, как коснулся пергамента, осторожно направил поток магии, пытаясь отыскать проклятие или что-нибудь иное, столь же опасное. Но всё было чисто. — Спасибо. Гарри взял предложенную стопку пергамента и пролистал ее, без особого интереса просматривая вопросы задания. Тут он заметил взгляд, которым Риддл обменялся с Орионом и Гасом. Внимание Гарри тут же вернулось к ним. — Чего? — спросил он, опуская домашнее задание. Орион солнечно улыбнулся ему. — Ничего, — он похлопал Гарри по плечу. — Тебе нужна помощь с домашкой, Сиро? Гарри вновь просмотрел аккуратно написанные строки и покачал головой. — Нет, всё в порядке, я справлюсь. Рука Ориона замерла. — Уверен? Это было бы честно. И у тебя вполне могут быть… пробелы. Отличный способ напомнить, что у меня проблемы с головой. Гарри улыбнулся еще шире, хотя взгляд его остался цепким. — Я уверен, что справлюсь, Орион. В любом случае, спасибо, — к тому же, все эти задания мне уже доводилось делать. — Я пойду наверх. Увидимся завтра. — А ты и впрямь собираешься ходить на занятия, Сиро? — спросил один из мальчишек, которого Гарри не знал; трудно было сказать, чем именно тот недоволен: посещением уроков или его прогулами. — О, определенно, — заверил его Гарри, не в силах скрыть веселье. — Мне не терпится узнать всю эту крайне важную информацию. Спокойной ночи, детишки, — он закончил свою речь тихим фырканьем и вяло помахал им бумагами на прощание. Гарри направился в свою комнату, лишь на мгновение остановившись у двери, чтобы осмотреть всё, ища малейшие признаки вмешательства в чары или следы нежеланных гостей. Ужас прошлой ночи холодком обдал его спину, напоминая о странном чувстве — будто в пустой комнате кто-то был. — Теряешь хватку, Поттер, — пробормотал он, плотно закрывая за собой дверь, ощущая, как охранные чары мягко перестраиваются вокруг него. Гарри швырнул стопку пергамента на стол и потер лицо. — Возникает вопрос: превращусь ли я вот так внезапно в гения или останусь дурачком? Он бросил взгляд на домашнее задание, которое Риддл узнал специально для него. Разве это не повод для беспокойства? А какое вообще ему дело? С Натаном они явно не были особо близки. А я, чёрт возьми, не давал оснований считать нас друзьями. Какую выгоду Риддл думает извлечь от общения с ним? Гарри рассеянно пролистал листы, решив не обращать внимания на Риддла и его порывы, сбивающие с толку. Он сомневался, что сможет выяснить, чего добивается будущий убийца. В мыслях Риддла сам чёрт ногу сломит. Стоит подумать о куда более важных вещах. В учебе Натан был чуть выше среднего. Все заподозрили бы неладное, стань он внезапно лучшим по каждому предмету. Опять же, я и впрямь хочу потратить столько драгоценного времени на что-то столь отупляюще скучное, как зарабатывание хороших оценок? Гарри почесал подбородок, вскользь отмечая отсутствие легкой щетины, которая обычно появлялась через каждую пару дней. — Это того не стоит, — наконец решил он, глубоко вздохнув. — Посредственный — вот я какой.***
Примечание автора: Вот вы и получили ответы на некоторые вопросы. Большинство из вас уже догадались, что это был за символ; хвала всем вам, мои умные булочки ахах~ Примечание переводчика: Реально, честь и хвала тем, кто сходу догадался, потому что лично мне знак Даров Смерти вообще даже в голову не пришел.