I Got One Less Problem Without You

Hozier — Problem/Regulate

      Будильник прозвенел ровно в 7:30. Как и всегда. Тапочки стояли у кровати на своем обычном месте. Он вылез из-под одеяла и первым делом подошел к окну — оценить погоду на улице. Так он делал каждое утро. Дальше по плану нужно было заправить постель, умыться и спуститься на кухню, чтобы позавтракать. Затем надеть приготовленную с вечера форму и отправиться в школу — в 8 утра и ни минутой позже. Пять уроков до 14 часов: математика, естествознание, английский, литература, география. Первая встреча клуба в этом году. В 18:00 он должен вернуться домой и заняться домашним заданием. В десять отбой. Все четко и понятно. Все по плану.       План — кажется, это была самая важная вещь в его жизни. Стержень, который всегда поддерживал его. Ось, от которой нельзя было отклоняться. Жить по плану легко — ты всегда знаешь, что тебе делать и когда, тебе не нужно лишний раз думать, как поступить, что правильно, а что нет, тебе не нужно растрачивать свое драгоценное время на бесполезные занятия и бесполезных людей, потому что ты знаешь, что принесет тебе пользу, и не тратишь силы понапрасну. Ты можешь не переживать о своем будущем, ведь существует он — распорядок, в котором учтено все — от глобальных событий до незначительных мелочей. Это удобно, это надежно, это дальновидно. По крайней мере, так считали его родители.       Брайан ненавидел планы. Что может быть хуже, чем действовать по чьей-то указке, боясь сделать лишний шаг в сторону? Как будто ты живешь не свою жизнь, а чью-то чужую, воплощая мечты и надежды того, кто сам их реализовать не смог. Это было неправильно. По крайней мере, так он считал раньше. Но после того случая многое изменилось, и в его жизни появился строгий распорядок. Сначала это раздражало — никакой ребенок не захочет лишаться свободы и вместо игр с друзьями зубрить таблицу умножения или еще что-нибудь скучное. Но со временем привыкнуть можно практически ко всему, и Брайан привык жить в строгих рамках настолько, что уже не мог иначе. Теперь он сам составлял ненавистные планы, и терпеть не мог, если что-то выходило не так, как он рассчитывал. Он любил держать все под контролем.       Школа встретила уже привычным монотонным шумом — ученики оккупировали раздевалку, обсуждая насущные проблемы в виде предстоящего теста по физике, невыполненного домашнего задания и горохового супа, который неизменно подавали по вторникам в столовой. Брайан с трудом протиснулся через толпу, крепко прижимая к груди портфель. Будь у него настроение получше, возможно, он бы уделил несколько минут тому, чтобы посетовать на нерадивых школьников, перегородивших ему путь. Что они, не торопятся на первый урок что ли? Вот Брайан торопился. У него в запасе было еще минут десять, но за это время надо было еще добраться до нужного кабинета, занять почетное место на первой парте у окна, достать учебник и тетрадь, снять колпачок с ручки… Словом, дел было невпроворот, и вскоре все мысли Брайана были заняты интегралами и формулой Ньютона-Лейбница, которую они должны были сегодня разбирать.       Этот день мало чем отличался от предыдущего и, возможно, от следующего тоже. Знакомые стены, выкрашенные в нежно-сиреневый на первом и втором этажах, и в персиковый на третьем. Скрипящие время от времени стулья, парты, исписанные удивительными по своей глупости фразочками, которые ты после стольких лет уже знал наизусть. Говорят, что школа — это второй дом. Что ж, Брайан был с этим вполне согласен. Что тут, что там он частенько чувствовал себя не в своей тарелке. Еще одна общая черта — наличие расписания, которому ты обязан был неукоснительно следовать.       Единственное, чем настоящий дом немного превосходил дом школьный — ему не приходилось мучительных двадцать минут наблюдать, как двоечник Мартин топчется у доски и, бормоча что-то под нос, пытается решить совершенно элементарное уравнение, с которым бы справился любой девятиклассник. Мартин крошил в руках мел и потел от волнения, а время урока стремительно подходило к концу. Совершенно бесполезно потраченное время. К сожалению, это не было редкостью. Обычно в такие моменты Брайан самостоятельно изучал следующий параграф и прорешивал задания. Сидеть без дела он был не способен.       Следующие уроки прошли не так тоскливо. Единственное, что немного огорчило Брайана, — это то, что учитель литературы наотрез отказался принимать его точку зрения насчет образа доктора Фауста. Впрочем, Брайан быстро успокоил себя предположением о том, что мистер Уильямс просто не может мыслить шире тех установок, что ему самому вбили в голову еще в школе. Брайан пока что мог позволить себе такую роскошь — свободу в суждениях — и не собирался ей пренебрегать. Пусть даже никто не мог оценить этого по-достоинству. География помогла немного отвлечься. После опроса по мировым столицам, мисс Литтл включила им документальный фильм про Будапешт. Не ясно, почему выбор учительницы пал именно на этот город, но в какой-то момент Брайан поймал себя на мысли, что хотел бы там побывать однажды.       В целом, день тянулся в соответствии с привычным графиком. Слегка сонно и размеренно — под стать не по-осеннему жаркой погоде. Однако кое-что примечательное в этом водовороте однообразной рутины все же случилось. Брайан как раз вышел из кабинета географии и привычно, уже безо всякой надежды окинул взглядом доску объявлений. Конечно их скромному клубу бесполезно было тягаться со спортсменами и киношниками — самыми популярными клубами в их школе. Не было ничего удивительного в том, что ученики выбирали места, где не надо думать. Думать у этого поколения вообще было не модно. Брайан не строил иллюзий по поводу этого года. Как и раньше, будут лишь они вчетвером: он, Мэри, Джон и… Секундочку. Вчетвером? Брайан встал как вкопанный, не веря своим глазам. Но вот же, под именем Джона, прямо напротив цифры 4 небрежным почерком было накорябано — Роджер Тейлор. Получается, их команда стала на одного человека больше. Это было неожиданно, даже слишком.       Роджер Тейлор. Интересно. Брайан был уверен, что не слышал этого имени раньше. Неизвестность — вот главная антитеза планирования. Брайан редко испытывал это чувство — оно захватывало и пугало одновременно. Неопределенность заставляла его испытывать дискомфорт и раздражаться. Хотелось держать все происходящее под контролем, но даже такие маленькие происшествия выбивали его из колеи. Брайан сделал глубокий вдох. Спокойно. Очень удачно, что встреча клуба была намечена на сегодня — тем скорее он узнает, что за таинственный Роджер Тейлор решил присоединиться к их команде.       Решив не терять больше времени, Брайан продолжил свой путь. Но теперь все его мысли занимал новый участник клуба. По правде говоря, это было настоящим событием. Сколько Брайан помнил, больше шестерых человек в клубе эрудитов никогда не состояло. И это в золотые времена! Тогда он впервые пришел сюда, и казалось, что только здесь были люди, способные его понять, равные ему по духу, и конечно, по развитию. Счастье длилось недолго — всего год, если быть точным. Потом старшие ребята выпустились, и клуб опустел.       Осенью следующего учебного года к нему присоединилась Мэри — наверное чуть более активная и общительная, чем Брайану хотелось бы. Но лучше уж такая компания, чем вовсе без нее. К тому же, на поверку Остин оказалась весьма интересной собеседницей. В общем-то, практически одними беседами они и занимались, пока не появился Джон. Он хоть и был младше всех, но соображал очень шустро, особенно когда дело касалось чисел. С Джоном жизнь клуба пошла веселее, они стали помогать проводить некоторые школьные мероприятия, даже поучаствовали в нескольких викторинах в качестве команды.       Достижений было не так уж много, но Брайана устраивало и это. Возможно теперь с новым участником клуб расцветет еще больше, по крайней мере, он надеялся на это. Погруженный в размышления, Брайан двинулся дальше по коридору, лавируя между другими учениками и морщась от криков и шума, что всегда сопровождали школьные перемены.       Стрелка наручных часов показывала уже без двадцати три, все были в сборе. Или почти все. Брайан как всегда пришел в их кабинет раньше всех, через пару минут подошел Джон, а за ним и Мэри. Новость их обрадовала, даже слишком. Мэри задумалась и вдруг совершенно уверенно заявила, что этот Роджер Тейлор недавно перевелся в их школу и учится теперь с ней в одном классе. У Остин пока не было возможности познакомиться с ним и узнать получше, но она утверждала, что одноклассник очень симпатичный. Как будто Брайана это интересовало. Да ему вообще до этого Тейлора дела было. Главное, чтобы тот соизволил прийти сегодня.       Они сидели за столом в тишине, дожидаясь и нервно ерзая на стульях. Наконец дверь кабинета отворилась, вот так, без стука, и на пороге возник он — тот самый Роджер Тейлор. Крашеные волосы с отросшими темными корнями, мятая рубашка со съехавшим набок галстуком, разбитые розовые кеды поверх непарных разноцветных носков, в руках видавший виды желтый рюкзак, на котором не осталось ни сантиметра свободного пространства, не покрытого яркими значками. Брайан был не впечатлен. Скорее даже разочарован. Не так он представлял себе человека, отдавшего предпочтение клубу эрудитов вместо какого-нибудь там футбола.       Впрочем, он тут же одернул себя. Наверное стоило дать Тейлору шанс показать себя, прежде чем судить по внешности.       — Привет! — Мэри махнула рукой, а Джон улыбнулся.       Роджер помялся на месте, хмуря светлые брови, но все же шагнул ближе к столу.       — Это ведь клуб эрудитов?       — Верно. А ты Роджер, да? — Джон отодвинул стул рядом с собой, приглашая его сесть рядом.       Тейлор кивнул и занял предложенное место, бросая рюкзак под ноги. Стул неприятно заскрежетал ножками по полу. Брайан поморщился, не спуская взгляда с вошедшего.       — Я Мэри, помнишь? — девушка одарила его дружелюбной улыбкой и махнула рукой в сторону своих товарищей. — А это Джон и Брайан — наш президент.       Роджер поглядел на него исподлобья — хмуро и как будто оценивающе. Неприятно.       — Прекрасно, со знакомством мы разобрались, — Брайан сцепил пальцы в замок. — Скажи, Тейлор, ты всегда вот так опаздываешь?       Тот сразу как-то весь подобрался, нахохлился будто воробей. Маленький, облезлый воробушек. Промолчал, очевидно не решаясь переходить на агрессию. Брайан сжалился.       — Впрочем, не страшно. На первый раз. Ты наверное еще не до конца у нас освоился, да? — он переключил свое внимание на листы бумаги, лежавшие прямо перед ним. — Безусловно, мы рады приветствовать нового члена нашего клуба. Но для начала ты должен будешь решить небольшой тест.       Если до этого лицо Тейлора выражало легкое недовольство, то после слов о тесте он окончательно скис. И через мгновение еще больше ощетинился.       — Какой еще, к черту, тест?       — О, простая формальность. Благодаря ему мы лучше сможем оценить уровень твоих познаний, получить представление о твоих сильных, — Брайан снисходительно улыбнулся, — и слабых сторонах.       Тейлор нахмурился.       — А что, если я не хочу? Мало мне что ли школьных тестов!       — В таком случае, нам придется с тобой попрощаться, а тебе — искать новый клуб. Слышал, у геологов еще остались свободные места.       Лицо Тейлора было что открытая книга — бери да читай все эмоции, проносящиеся в его глазах. Неверие, обида, злость. Он сжал кулаки, тяжело задышал, явно сдерживаясь, чтобы не ляпнуть какую-нибудь грубость в адрес Мэя. Роджер не дурак, он наверняка уже понял, что их клуб — лучший из имеющихся у него вариантов. Так что бежать ему некуда, только если он не обожает ходить в походы и копаться в земле. А это вряд ли. Кажется Брайан слегка перегнул палку — слова прозвучали достаточно резко, но ему было этого нисколько не жаль. Попыхтев и гневно пораздував ноздри еще несколько минут, Тейлор сдался, придвинулся поближе к столу и обреченно протянул к нему руку, увешанную цветастыми фенечками.       — Давай сюда свой дурацкий тест.       — Не переживай, там немного, — попыталась сгладить углы Мэри.       Брайан хмыкнул. Кому-то и 30 вопросов могли показаться невыполнимой задачей. Тейлору, например. Вон он как помрачнел, бедный.       Роджер с кислой миной повертел в руках несколько листов и, обреченно вздохнув, принялся за дело. Остальные молча занимались своими делами, чтобы не мешать ему думать. А думал он очень долго. И шумно. Скрипел стулом, вздыхал, щелкал ручкой, грыз колпачок, пыхтел, дрыгал ногой под столом, шептал что-то неразборчивое и все шкрябал по бумаге, постоянно зачеркивая и подписывая новый ответ сверху. Спустя добрых полчаса таких мыслительных потуг Брайан не выдержал.       — Ну сколько можно? Ты там уравнения по теории струн что ли решаешь?       Тейлор скривился — то ли от замечания, то ли от неприязни к каким-то там струнам. Критически осмотрел искаляканные листки с ответами и подвинул их к Брайану. Джон с Мэри тоже оживились и выжидательно уставились на президента клуба. Тот взял в руку карандаш и начал проверять. Разобрать путанные ответы Роджера, разбросанные в беспорядке по всей странице, было не просто. Брайан хмурился, ставил минусы, шуршал бумагой. Джон пытался подсмотреть, что же там получалось, Мэри поглядывала на новенького. Сам Тейлор развалился на стуле и равнодушно смотрел в окно, ожидая приговора. Наконец Брайан отложил карандаш.       — Четырнадцать из тридцати. Это даже не половина.       Мэри сочувственно дотронулась до плеча Роджера, а он просто пожал плечами. Мол, ничего не поделаешь.       — Не могу поверить, что ты не ответил на такие элементарные вопросы, как… — Брайан заглянул в листок, — как, например, третий закон Ньютона. Или вот — годы правления Генриха VIII. С этим же любой идиот справится.       — А я что похож на великого историка? Или может на физика? — на этот раз отмалчиваться Тейлор не собирался и немедленно перешел в наступление. — Может быть вам в кайф торчать тут и отвечать на тупые, никому не нужные вопросы, делая вид, что вы все такие крутые и дохера умные. Мне этого не нужно, понятно? Мне до лампочки, кто там и когда просиживал штаны на троне, и о чем подумал Ньютон, когда на него ебнулось яблоко!       Под конец своей тирады он почти кричал. Это уже не входило ни в какие рамки.       — Так зачем ты сюда вообще пришел? — Мэри опасливо покосилась на него, но Брайан продолжил. — Если тебе так не нравится тут, мы не держим. Только для чего было тратить свое и наше время? Чтобы показать такой позорный результат?       — А у меня был выбор?! — Тейлор вскочил, опрокидывая свой стул. — Это все ваша тупая школа с тупыми правилами!       — Тупой здесь только…       — Да мне ваш бесполезный клуб нахуй не сдался! — перебил Тейлор, хватая с пола свой пыльный рюкзак. — Можете и дальше сидеть тут и упиваться своим охуенно каким широким кругозором. Так и знал, что тут одни снобы. Счастливо оставаться!       Хлипкая дверь захлопнулась за разъяренным Роджером с таким грохотом, что с потолка посыпались кусочки штукатурки. На некоторое время повисло неловкое молчание. Наконец Мэри взяла один из тестовых листов.       — Зачем ты с ним так резко?       — Резко? Он всего лишь сказал правду. А на правду, как известно, не обижаются.       — Кажется мы потеряли наш последний шанс участвовать в Большой осенней викторине, — с сожалением вздохнул Джон и начал собирать вещи.       Тут он был прав. Они давно мечтали попасть на эту викторину, но в клубе всегда был недобор. Неужели он сейчас собственными руками лишил их такой возможности? Брайан задумался.       — Он вернется, — ребята наградили его недоверчивыми взглядами. — Сам же сказал, что выбора у него нет. К геологам не пойдет — там все чокнутые. Ему просто надо остыть и принять тот факт, что он не особо умный.       Пускай с первой минуты Тейлор казался той еще занозой в заднице, пускай показал отвратительные результаты на тестировании — он, сам того не зная, решал судьбу их клуба. Только с ним у них была надежда на будущее. Может получится слегка подтянуть его знания, но важны не столько его мозги, сколько банальное присутствие в клубе. Возможно это было слегка цинично, но иначе в этой жизни никак.       Брайан бросил взгляд на часы — половина четвертого. До контрольных шести вечера была еще уйма времени, и он мог позволить себе прогуляться.