20 ночей прошлой зимы

      Сэй проснулся от нехватки воздуха. Он спал на животе, и лицо так глубоко погрузилось в подушку, что это могло стоить ему жизни. Какая глупая смерть была бы.       Даже дав носу доступ к кислороду, Сэй не мог начать дышать. Сдавленная грудь не давала расправлять лëгкие. Надо перевернуться на спину, но сил на это не хватало. Сэя охватила паника, и остатки воздуха покинули его тело.       Приподнявшись на руках и спихнув подушку, он всё-таки перевернулся. Глубокий вдох и выдох облегчения. Сэй успокоился и подумал продолжить сон. Однако атмосфера в комнате переменилась, и его это насторожило.       Пахло каким-то парфюмом. Ранее Сэй никогда не слышал такого запаха.       Аромах был приятным, поначалу тонким, но чуть позже он начал сгущаться. Он пьянил и дурманил, застилая голову дымкой. От этого Сэю стало приятно, он смежил веки и начал засыпать с улыбкой на устах.       Запах стал резче. К его сладким ноткам примешалась горечь. Едкая кислинка.       Сэй почувствовал в носу жжение и открыл глаза, но ничего не увидел. Буквально ничего. И дело было не в отсутствии света.       Он ослеп.       Сэй в ужасе завращал глазными яблоками, и он снова ощутил себя куклой, состоящей из неживых механических частей. Он мог слышать, как вращаются его глаза, но ничего не видел ими. Как бы широко он ни растягивал веки, он не мог ниоткуда выцепить хоть милейший луч света.       И Сэй понял, что это болезнь. А затем за ней наступит смерть.       "Помогите", — сказал он, но сам себя не услышал. И зрение, и слух пропадали. Сэй перестал чувствовать едкий запах, но не потому, что он исчез, а потому что он сжëг ему обоняние. Вместе с носом начало разъедать глаза. Затем горло. Лëгкие.       Внутри всë стало опухать, лишая сил и способности дышать.       Сэй зажмурился, и из уголков глаз хлынули слëзы. Это смерть, это смерть...