***
Сидя в своей комнате, Клери прислонилась лбом к стеклу, смотря на метель за окном. Смит-мэнор никак не изменился за это время. Реддл прикрыла глаза и вздохнула. — Клери, — Лазарус вошёл в её комнату, — идём, мне следует тебе кое-что показать, — Лазарус протянул руку, тем самым говоря, что они трансгрессируют. Вздохнув, Клери слезла с подоконника и положила ладонь в руку Лазаруса. Они трансгрессировали. Не самое приятное чувство. Как только Клери почувствовала землю под ногами, вздохнула и согнулась, борясь с тошнотой. МакЛаген никак не могла привыкнуть к этому. Она подняла взгляд и осмотрелась; вокруг был лес. — Где мы? — Идём, — Лазарус пошёл вперёд по дороге. Клери нахмурилась, но молча пошла за ним. Через некоторое время перед ней предстал дом в стиле девятнадцатого века. А может даже старее. Вокруг дома был коричневый забор и железная калитка метров три в высоту. Клери не смогла сдержать восхищённого вздоха. — Лазарус, что это за место? — спросила Клери. — Это Реддл-мэнор, в прошлом МакЛаген-мэнор, — видя непонимающий взгляд Клери, он вздохнул, — после того, как Том и Гриша поженились, дом переименовался, так как Гриша была последним чистокровным МакЛагеном. — Это… — сказала Клери, смотря на дом. — Да, твой дом, — кивнул Лазарус, — я вернусь через час, нужно встретить Диггори, — Лазарус исчез, понимая, что Клери нужно побыть одной. Клери вздохнула и направилась в дом. Она долго не решалась войти в него. Но, выдохнув, открыла дверь и зашла. Через несколько мгновений рядом с ней оказался домовик. — Хозяйка наконец-то прибыла. Я —Монти, ваш слуга. Я рад возвращению хозяйки. — Здравствуй… Монти. Не мог бы ты… — замялась Клери, — показать семейный гобелен? — Если хозяйка желает, Монти отведёт её. Прошу за мной, хозяйка, — Монти пошёл по коридору и остановился у двери с левой стороны от лестницы, — здесь Гобелен, хозяйка. Вы что-нибудь желаете? — Нет. Можешь оставить меня одну? — Как прикажете хозяйка, — Монти исчез, а Клери, облегчённо вздохнув, открыла дверь и зашла внутрь. На стенах были ветви дерева, на которых были изображения членов семьи, происходивших от Годрика Гриффиндора. Под изображениями были имена. Клери подошла к последним. Нашла своё имя и изображение. Клери притронулась к нему рукой, а после посмотрела на мать, рядом с которой было изображение её отца. Клери поджала губы и сжала кулак, не решаясь прикоснуться к нему. Отвернувшись, Кларисса вздохнула и вышла из комнаты, мысленно пообещав себе вернуться сюда. Девушка пошла, судя по всему, в гостиную. На одной колдографии была маленькая она, мать и отец. После взяла рядом стоящую колдографию. На ней была её мать и отец. Они кружили в танце и смеялись. Выглядели они действительно счастливо. На глаза Реддл наворачивались слезы. Волан-де-Морт разрушил всё. Больше всех пострадала она. Он лишил её семьи и счастливого детства. Любовь и ненависть боролись внутри её. Клери села на подлокотник кресла, прикрыв глаза. Она понимала, что их встреча неизбежна. И ей пора решить для себя многое.***
Вернувшись в Смит-мэнор, Клери ушла к себе в комнату. Она готова была рвать на себе волосы. Внутри неё шла борьба между здравым смыслом и чувствами. — Ты как? — рядом с ней присел Седрик. — Ужасно, — ответила Клери, положив голову ему на плечо. Седрик спел из пальцы. На глазах застыли слёзы. — Зачем он это сделал? Зачем он стал таким? У него было всё! Семья, друзья, любовь. Это убивает, Седрик. Медленно и мучительно. — Тихо, — Седрик обнял девушку, гладя её по волосам, — всё хорошо. Ты сильная, я рядом. Тебе не о чем беспокоиться. Мы справимся. — Седрик, я боюсь. Я понимаю, что рано или поздно мы столкнёмся. Смогу ли я противостоять ему? Он такой же сильный, как и Дамблдор. — Сможешь, потому что ты удивительная волшебница, Клери. У тебя есть те, кто поддержат тебя. Многие знают, чья ты дочь, но не решаются прикоснуться к тебе, потому что боятся тебя. — Сомневаюсь в этом, — сказала Клери. — В тебе чувствуется сила, Клери. Такая же, как и у Дамблдора или Волан-де-Морта. Ты станешь великой волшебницей. Ребёнок из пророчества. — Надеюсь, я смогу победить его. Но боль… режущая боль внутри каждый раз, когда я вижу его. Но терплю. Такое чувство, будто я мазохистка. — Хватит копошиться в себе, Клери. Сделаешь себе ещё хуже. — Но почему он убил маму? — спросила Клери. — Он же любил её. Тогда почему? — Не имею понятия. Но я не позволю ему убить тебя, — сказал Седрик. — Не сможет. Он мог убить меня ещё пятнадцать лет назад, — сказала Клери, — скорее будет пытаться переманить на свою сторону. — Ты же этого не сделаешь. — Ещё чего. Я клялась Гарри, что последую за ним куда угодно. И я пойду, — сказала Клери и невольно вспомнила Гермиону и Рона, — как и все мы. — Вот как, — усмехнулся Седрик. — Ага. Мародёры, дубль два, — сказала с лёгкой улыбкой Клери. Зимние каникулы обещают быть спокойными. Никаких запретов, никой Амбридж и спокойствие — рай для Клариссы.