Любовь или ненависть?

Раннее утро. Уже светало. Чуя лежал в мягкой постельке, что была пропитана теплом и совсем не собирался вставать. Повернувшись на другой бок, перед его глазами оказался спящий Дазай Осаму, который тихо, но мило сопел. У него был такой ранимый и нежный взгляд, словно он не какой-то садист, а маленький беззащитный детеныш, которого привели домой после сильного ливня. Чу заботливо начал поправлять кудрявые прядки его волос, что до сих пор не высохли после вчерашнего. Они были пропитаны влагой, отчего становились пышнее. Длинные темные реснички, что прикрывали глаза, чуть изогнутые темные брови, курносый носик, который чуть шевелился во сне и алые узенькие губки. Вот такой он, спящий Дазай Осаму. Им можно было любоваться бесконечно, пока тот не проснулся. Накахара быстро закрыл глаза и сделал вид, что не наблюдал за ним, но Осаму не проведёшь, и тот засмеялся. Его голос был хоть и груб, но в то же время сладкий, манящий, зовущий среди ночной тишины куда-то с собой. Все же открыв глаза, рыжик слегка улыбнулся и прошептал: - Доброе утро. В это время из темных штор вылезает маленький золотистый лучик солнца, что спешит разбудить до конца. Он медленно перемещается по кровати и достигает лиц парней, передавая все то тепло, что скопил в себе. - Я пойду покурю, - сказал Накахара, - И не смотри на меня так. Во-первых, смущаешь, а во-вторых, я все равно не избавлюсь от привычки курить. Сказать честно, силы воли во мне никакой. Потерев заспанные глазки, Чуя медленными шагами пошёл на балкон. Взяв сигаретку, он достал спички и пламенем зажег ее. Сделав затяжку, он открыл окно, что вело на центральную часть города и дунул, оставляя узоры дыма в свежем от дождя воздухе. Сегодня было тепло, а народ уже с утра куда-то спешил. Небо уже успело поменять свои оттенки из бледно-желтого и светло-персикового в полностью лазурный. Плывущие кучевые облака предвещали хорошую погоду. Почувствовав на себе дыхание, Чуя обернулся и увидел ещё сонного брюнета, целующего его шею. Рыжик потрепал того по волосам и сказал: - Какие телячьи нежности... Я же дымом от сигарет пропах, - улыбнулся он и поцеловал Дазая в лобик, - Или ты хочешь сказать, что у меня есть особенный аромат тела? Дазай без сомнений кивнул и, дыша, щекотал воздухом тело Чуи. - Пахнешь персиком. - Персиком? - засмеялся Чуя. Звонкий голос, немного привлекая Дазая, заставил ощутить губы парня на своих. - Ладно, пойдём кушать, я приготовлю тебе что-нибудь. Придя на кухню, Чу встал около плиты и начал доставать нужные ингредиенты. Посмотрев на календарь, он вспомнил и резко начал говорить: - Я понял почему сегодня так много людей! Сегодня же второй понедельник октября, верно? А это значит, что мы празднуем Тайику-но хи (день физкультуры)! Закон утверждает этот государственный праздник как день, направленный на укрепление спортивного духа нации, а также развития здоровья и тела. Насколько я знаю, он был создан в 1964 году на второй годовщине открытия Олимпийских Игр в Токио. В этот день обязательно будут проходить какие-нибудь мероприятия, такие как спартакиады. Участники разбиваются на пять команд — по числу олимпийских колец. Немного поразмышляв, Чую осенило и он сказал: - Да, я сегодня буду участвовать в состязаниях! А ты, Дазай, должен меня обязательно поддержать и пойти со мной, иначе тебе не поздоровится, - заворчал Чуя, слабо ударив сковородкой того. Осаму засмеялся и полностью согласился с идеей. - Уже 10 утра, скоро начнётся спартакиада, мне надо выбрать спортивную форму. И, выйдя, Чуя быстро помчался по тропинке к своему дому. Зайдя в него, рыжик быстро залетел в свою комнату и, открыв шкаф с вещами, шуровал ими. Надев белую футболку, зелёные в полоску штаны, а сверху - спортивную кофту, Накахара завязал хвост и побежал к месту назначения соревнований, предварительно написав парню адрес. Придя, там уже собирались команды. Из-за толпы Чуя увидел знакомый силуэт, а потом понял, что это Рюноскэ. - Привет, дружище. Тоже сегодня участвуешь в соревнованиях? - спросил Чуя, пожав тому руку. - Ага, давай к нам в команду, а то не хватает одного человека, - ответил радостно Акутагава. - Конечно! И вот, все 5 команд собрались. Пока объясняли правила игры и виды эстафет, юноша взглядом искал Дазая в толпе, и вскоре нашёл его. Он сидел на лавочке в первом ряду. Дазай помахал ему рукой, на что Чуя только улыбнулся и продолжил слушать. - Ну что, все готовы? - спросил инструктор. На весь стадион раздалось оглушительное грубое ДА. - На старт, внимание, марш! Первое состязание было какая команда быстрее всех пробежит. Победит та, участник которой пробежит быстрее. На это состязание выбрали Чую, так как все знают, что он довольно-таки быстрый. Нужно было пробежать километр, но при этом также вовремя (5 минут на километр). Парень уверенно бежал, заставляя свои волосы развеваться в ветре. - Ха-ха! Девчонка! - раздался голос из чужой команды. - Не слушай его, Чуя! - кричал Рюноскэ. - Чуя Накахара, соберись, тебе не нужны проблемы, не обращай на него внимание. Но тем не менее, пробежав половину нужного расстояния, крики до сих пор доносились: - Эй, коротышка, ты чего молока перед состязанием не попил? - Я что, с девчонкой соревнуюсь? - Сопляк! Чуя оскалил зубы, что делало его черты лица и скулы грубее, но, услышав слова поддержки Дазая: - Чуя, я верю в тебя, давай, ты сможешь! Он усмехнулся и уже к 900 метрам прибавил скорость и добежал первым. Вся его команда ликовала, обнимая рыжика и хлопая по плечу. Радости не было предела. В следующей эстафете принимал участие Акутагава Рюноскэ. Эта эстафета была связана с мячом, и как не он должен был участвовать в ней. Сев на лавочку, Чуя начал пить много жидкости, ибо настолько потрудился, что казалось, что он вот-вот потеряет сознание. Солнце грело настолько сильно, что в глаза Чуи начало темнеть. Схватившись за голову, он потерял сознание и мог бы упасть, если бы его не удержал соперник чужой команды. - Эй, тут человеку плохо, все сюда! - кричали во весь голос. Парень неподвижно лежал на лавочке, тяжело дыша. Заметив какое-то столпотворение около скамьи, где был Чу, брюнет внимательно прислушивался к словам тех, кто был поблизости. "Эй, тут человеку плохо, все сюда!" - эта фраза эхом пронеслась в голове подростка. Он резко вскочил, но толпа была очень плотной. Расталкивая одного за другим, он пытался пробраться как можно скорее к парню, что уже немного задыхался на земле. - Пропусти! - чуть ли не крича, произнёс Осаму, пытаясь подойти к Чуе. Парень был без сознания. Яркое солнце, создающее пекло, спартакиада, заставляющая не хило напрячься, сыграли свою роль. Упав на колени напротив Чуи, Дазай принялся проверять дыхание и пульс. - Скорую, вызовите кто-то скорую! Для Акутагавы, что был совсем рядом, было шоком, что такой беспощадный парень, как Дазай так беспокоится о ком-то. - Я вызвала, - послышался голос девушки из толпы, что смогла протолкнуться к ним. Парень хоть и дышал, но дыхание было хрипящим и прерывистым. Подняв на руки Накахару, Осаму вместе с девушкой, что вызвала скорую, протолкнулись к самому началу, где было намного меньше людей. Нервничая и боясь за то, что с ним может что-то случиться, он пытался сдержать эмоции снаружи. Когда на место приехала машина скорой помощи, они уложили Чую на носилки. Дазай хотел было зайти, но врач его остановил, задав вопрос: - А вы кто? Простите, но мы можем пропускать только родственников. Его резко задавило чувство того, что он действительно ему никто. И даже, если он скажет, что он ему друг, его не пустят. А если соврёт, то получит пиздюлей от рыжика. Мигом взяв себя в руки, он решил, что получить от Чуи по голове намного лучше, чем оставаться в неведении. - Я его парень... - негромко произнёс Дазай, обращаясь к врачу. Всё же добившись того, чтобы его пропустили, он сидел и волновался. Нервы были на пределе. Было жутко непривычно. Никто не заставлял его так волноваться, как Чуя. - Молодой человек, назовите его имя и фамилию, возраст, нам нужно пробить его в базу, - произнёс помощник врача. - А? Да...Чуя Накахара, 18 лет. - произнёс Осаму, вылетев из своих мыслей. Доехав до больницы, он всё ещё не мог собрать мысли в кучу. Накахару увезли, оставив его за дверью. Голова шла кругом. - Дазай Осаму, он просто уставший и перегрелся, угомонись... Просидев минут двадцать под дверью, Дазая наконец-то впустили: - Чуя... Он сидел и просто смотрел на спящее, покрасневшее лицо Накахары, что всё ещё не до конца пришёл в себя. Заметив, что тот открывает глаза, он моментально заулыбался. - Живой (нет, блять, мертвый)? Чу лежал под тонким пледом и всё ещё щурил глаза из-за яркого света. - Ругаться и орать будешь потом, но, чтобы попасть сюда к тебе, мне пришлось приврать врачу - нервозно хихикнул Дазай и смотрел на юношу, что уже приподнялся на локтях, - Я волновался... С момента, когда парень только переступил порог больницы, прошло несколько часов, поэтому солнце не было таким палящим. Ветви легко качались на ветру, а люди спокойно ходили и не прятались в тень, но всё ещё кто-то тетрадями, кто-то журналами, кто-то веером охлаждали себя приятными потоками ветерка. - Как ты себя чувствуешь? - заботливо спросил Дазай, уложив свою голову ему на колени. Всё, что он хотел сейчас - это просто быть рядышком со своей половинкой, чувствовать и видеть, что всё в порядке. - Когда ты там упал... Ты меня напугал. Я боялся, что с тобой что-то случилось серьёзное... Ожидая, когда тот скажет хоть что-то, брюнет, почти затаив дыхание, лежал и смотрел ему в глаза. *** Открыв глаза, Чуя с трудом мыслил. Сначала он не понимал, что произошло и куда его привезли. Попытавшись встать, он почувствовал пронзительную боль в теле, но, ощутив чьи-то тёплые заботливые руки, опустился назад на кушетку. - Дазай? - произнёс он, медленно повернув голову на красавца. Выслушав все переживания Осаму, Накахара засиял улыбкой и ответил: - Ты специально сказал, что ты мой парень, чтобы попасть со мной в больницу? Какой же ты уверенный парниша без комплексов. Не боишься, что общество тебя не примет. Мне бы такую уверенность. Если бы не ты, я бы остался либо один, так как маму тоже госпитализировали, либо ко мне подъехал Акутагава, но тот на соревнованиях. Взяв Дазая за руку, он начал ласково и бережно проводить по ней горячими и потными пальцами. Развязав бинты, что были аккуратно завязаны, рыжик осматривал его порезы и шрамы. В каждой его ссадине, оставшаяся на всю жизнь, была выражена боль, печаль. Это говорит о том, что слова и оскорбления людей, которые ранят людей, запоминаются навсегда глубоко в сердце. Эти слова портят самооценку, а порой и психику. Но это может быть не только фразы, но и избиения со стороны одноклассников или родителей. - Дазай, тебе не нужно скрывать от меня свои синяки и другие раны, я приму тебя любым, - промолвил Чу и, сняв футболку, повернулся к нему спиной, где отчётливо пятнами виднелись кровоподтёки из-за ломкости сосудов. - Ты, наверное, не особо это замечал, так как я старался тщательно скрывать это, но тем не менее, насилие присутствовало и в моей семье, правда только со стороны отца. Как только его посадили, моя жизнь стала намного лучше, но тем не менее, все его угнетающие слова и синяки, что появлялись в результате битья ремнём, все ещё меня преследуют и будут преследовать, от этого я уже никуда не убегу. После этих слов в палату вошёл врач и сказал следующие слова: - У вас нет ничего серьезного, вы просто перегрелись на солнце, плюс физические упражнения, в результате чего упали в обморок. Скорее всего, это тепловой удар. Как мы заметили по вашему состоянию, у вас кожа бледно-цианотичного цвета и небольшие судороги. Вам придётся полежать пару дней, так как может развиться температура, школе все сообщили. У вас есть кто-то из родственников, кто мог посидеть бы с вами? Взглянув на врача, парень погрустнел и, приобняв Осаму, ответил: - Нет. Папа с нами не живет, а маму госпитализировали, но этот парень - мой близкий человек, поэтому я хочу, чтобы он сидел со мной, а ещё у меня есть друг, Акутагава Рюноскэ, я тоже желаю его видеть у себя в палате. Кстати говоря, вы случайно не знаете мою маму? Ее зовут Айяно Накахара. Повисла тишина в палате. Пытаясь вспомнить женщину, врач ответил: - Кажется, знаю. Она лежит в 3 палате. Ее состояние ухудшилось, но мы делаем все лучшее, чтобы она скорее поправилась. Кажется, она госпитализирована в результате потери крови? - Да, это так. Когда я вылечусь, я хочу посетить ее. - Конечно, а пока - лежите. Затем врач вышел из палаты и мальчики остались вдвоём.