Наслаждайтесь, господа, наслаждайтесь...

Предзакатный огонь солнца лениво пробивался в окна квартиры Олега Ивановича Янковского, ослепляя Её. Она только что вернулась домой с института. Квартира словно пустовала, и девушку это обстоятельство несколько взволновало. На кухонном столе лежала записка Олега, в которой говорилось, что тот сегодня домой не вернётся, и чтоб Она не скучала без Него. Опечаленная отсутствием любимого девушка, желая поднять себе настроение, решила сварить ароматный кофе. Небосклон был озарён закатом. Сон и усталость нещадной волной подкатывали к девушке, которую пытало домашнее задание и ощущение безысходности, ведь учебный процесс, так сильно Ею обожаемый ранее, теперь перестал доставлять удовольствие... В такие моменты человеческая душа и тело требуют упоения и расслабления; Она отодвинула ненавистные книги в сторону и удобно положила свою ясную голову на письменный стол. Медленно закрылись Её веки, и Она предалась нежному, ласкающему сну...

***

Чьи-то большие и сильные руки ласкали Её плечи, нежно поглаживали спинку. До истомы знакомый и родной голос страстно шептал что-то неразборчивое, а жаркое дыхание обожигало шею. Она с трудом раскрыла глаза. Сколько длился Её сон, что Ей снилось? Все вопросы отпали и уступили место новым. Рядом с Ней на диванчике сидел, загадочно улыбаясь, любимый Янковский, но был тот в образе барона Мюнхгаузена... Смущение и непонимание сковали Её тело, дыхание замерло, сердце словно остановилось. "Барон" крепко обнял девушку, носом зарываясь в копну Её волос. "Милая, любимая, желанная," — страстно вздыхая, произносил мужчина. Его сердце бешено колотилось, а зелёные глаза светились неизвестным доселе манящим огнём, пронзающей смесью вожделения и похоти. — Олег? — тихо спросила Она, надеясь на то, что "барон" окажется очередным перевоплощением Янковского во имя смеха и шутки. — Кто такой Олег? О ком ты, милая?! —отпрянув от Неё, недоумевая, произнёс Мюнхгаузен. Нет, это была не шутка ради смеха, не иллюзия влюблённой души. — В-вы... Барон Мюнхгаузен?! — заикаясь пролепетала девушка. — Я...я вам не верю, это ложь! Что вы творите?! —Я заставлю тебя поверить!.. — Карл Фридрих Иероним похотливо улыбнулся и прижал к себе дрожащую девушку. Погладив руками Её спинку, он медленно расстегнул Её кофточку и уткнулся носом в ложбинку меж грудей. Барон восхищённо вдохнул пленительный запах Её тела, а Она возмущенно промычала. Мюнхгаузен посмотрел в Её глаза и нашёл в них обиду и непонимание... Мужчина нежно поцеловал Её щёки, крепко прижимая к себе и успокаивая. Когда девушка успокоилась, барон бросил ту на диванчик и навис над Ней, срывая одежду. Она не сопротивлялась. Обнажив Её стройное, прелестное тело, мужчина возбужденно охнул и впился жарким, страстным и крепким поцелуем в девичьи губы... Языком обводил очерк губ, впиваясь и кусая их. Глубоко, пылко и развязно ласкал Её нежный ротик своим умелым языком. Лизал щёки, проводил влажные дорожки от шеи до ушей. Мягко покусывал мочки, влажно целовал ушные раковины, шептал возбуждающие откровения. Все эти неземные ласки доводили Её до исступления, состояния высшего блаженства. Она сначала тихо, но потом всё смелее и откровеннее выстанывала: "Да, да, Боже, да!" Её изголодавшееся тело отвечало на все касания умелых рук барона... Вдруг, Она выгнула спину и жаркая истома волной растеклась по Её телу. Мюнхгаузен покрывал поцелуями всё Её тело: аппетитные бёдра и груди, стройные ножки и шею...Зарывался в волосах, лобызал нежную, тонкую кожу на шее, оставляя также багровые засосы по всему телу. Мучил, возбуждал, распалял... Обхватив горячими губами один сосок, мужчина сжал пальцами и покрутил другой, чем вызволил из горла девушки очередной блаженный стон. Эта сладкая пытка становилась невыносимой. Он ласкал Её груди, громко причмокивая. Жадные поцелуи спустились ниже, покрывая стройный живот. Мужчина языком обводил Её пупок, а одной рукой проник под ткань кружевных трусиков и стал там хозяйничать. "Теперь ты мне веришь, проказница?! Блудница развязная... —шептал барон в ответ на непристойные, громкие стоны девушки. — Хочешь меня, да? Томный, нежный ангелочек!" Девушка покраснела пуще прежнего, когда ловкие и тонкие, невероятно длинные пальцы Мюнхгаузена очертили Её чувствительные половые губы, надавили на изнывающий клитор и проникли во влажное и горячее, истекающее соками влагалище... Она благодарно поцеловала его руку, что барон поднёс к Её губам, и томно простонала. Но внезапно мужчина отпрянул и отстранил ласкающую руку. Девушка вопросительно посмотрела на вставшего, удаляющегося в угол комнаты барона. "Куда же вы, барон?! Вы так нужны мне! Стойте!" — вскричала возбужденная девушка. Аристократ надменно посмотрел на Неё, ощущая свою надобность. —Ты хочешь меня? — задал вопрос в лоб барон, поманив Её к себе. —Да, Господин Мюнхгаузен! Боже, сделайте это немедленно! —Сделать что, чертовка?! — Карл открыто издевался над Ней. —Возьмите меня, милостивый барон! Я вся ваша! —Вежливости нас не учили... — Он нарочно отвернулся. Девушка пала пред ним на колени, обхватила их и начала умолять: — Прекрасный барон Мюнхгаузен, я умоляю вас: сделайте меня своей, не томите, прошу... Я вас так люблю! О, возьмите меня!.. —Теперь ты мне веришь, бесстыдница?! —повторил Мюнхгаузен, заставляя девушку краснеть, закрываться, смущаться. Охваченная стыдом, Она чуть ли не рыдала, и это возбуждало мужчину... — Я вам верю, мой господин... Милый Карл! — находясь на грани, прошептала Она. Что владело бароном в эти минуты, он и сам не осознавал, к своему сожалению. Карл Фридрих Иероним являлся невероятно вежливым, галантным мужчиной. Его любили женщины, он их любил без всяких причуд. Но вид умоляющей, страстной, мучившейся девушки невероятно возбуждал барона. Её пылающие глаза, милая грудь, вздымающаяся при возбужденных вздохах, подрагивающие плечи и словно невинное личико, алеющее от стыда. Как Она хотела его, обожала, изнывала без его ласк... Мюнхгаузен приложил ладонь к Её губам, и Она в тот же миг обхватила губами тёплые, нежные пальцы мужчины, поглаживая их язычком. О, у барона были невероятно изящные, аристократические руки...красивее свет не видывал! Длинные, аккуратные пальцы, что могут довести до блаженства, свести с ума. Она поцеловала пальцы правой руки, и почувствовала свой вкус. Барон что-то пробубнил, и девушка вжалась лицом в пах мужчины. Оба были на грани. "Так, так, так..." — произнёс кто-то приятным баритоном, чьи звуки доносились из дальнего угла комнаты. Молодой человек красивой наружности в форме SS внимательно разглядывал открывшуюся его взору развратную картину и похотливо присвистнул. "Генрих Шварцкопф, гауптштурмфюрер SS, к вашим услугам! — гордо, с небольшим акцентом произнес молодой человек и после короткой паузы добавил: «Чем это мы ту занимаемся?»" — Генрих, и ты здесь! — оживленным, радостным унисоном воскликнули Мюнхгаузен и девушка. — Да, я здесь, фройляйн... — он поманил девушку пальцем, а когда Она подошла к нему, пылко поцеловал Её. Девушка вырывалась, намереваясь отдаться барону, но Генрих предугадал Её намерения: — Сегодня, девчонка, ты служишь нам обоим! — молодой человек толкнул Её на диван, —на колени! Приблизился, нежно погладил пылающие щёки и, слегка схватив за волосы, прижал голову девушки к своему паху, и Она почувствовала твёрдый, тёплый, крупный ствол. Девушка обхватила его руками и в предвкушении вздохнула, но Генрих достал хлыст и хлопнул по шаловливым девичьим рукам. — Губами! - приказал он и с просьбой взглянул на Мюнхгаузена. Тот понимающе кивнул и, садясь рядом с девушкой, заломил Её руки, перевязал верёвкой, что дал ему Шварцкопф. Она изумленно и испуганно уставилась на эсэсовца, но тот лишь похотливо улыбнулся и прижал Её голову к паху, выругавшись по-немецки. Девушка, зубами расстегнув ширинку его брюк, в то же мгновение обхватила член Шварцкопфа и прошлась по нему языком. Генрих, ухмыляясь, прижал Её голову ещё сильнее, заставляя заглотить полностью. Девушка поперхнулась, но немец пробубнил: — Соси, чертовка!.. А Мюнхгаузен, упоенно наблюдая за ними, счастливо смеялся и ласкал девичье тело. Его рука наконец-то снова пробралась под ткань влажных трусиков, на этот раз разрывая их по швам. Мужчина пошло промурчал и вновь начал поглаживать горячее, изнывающее лоно. Девушка, умело посасывая член Генриха, ловко насаживалась на пальцы барона, издавая при этом самые сладостные звуки на свете. Мюнхгаузен, не имея сил терпеть то возбуждение, что скопилось в его паху и в душе, обхватил свое достоинство пальцами свободной руки и прижался лицом к лону девушки. Оба протяжно простонали, и барон нарочито медленно проскользил языком от клитора до сочащейся дырочки, вместе с тем собирая влагу, что стекала по бёдрам... Шварцкопф, заведясь от всего происходящего перед его глазами, схватил девушку за волосы и начал ритмично, но более менее аккуратно вколачиваться в податливый, жаркий ротик. — Не мучай Её, Генрих! - предупредил юношу барон, сам сходивший с ума от этой мучительной близости. Он проник языком внутрь девушки, выбивая из той хриплый стон. — Помилуйте, что соседи скажут? Ой, будет сты-ы-ыдно! - рассмеялся Генрих в ответ Мюнхгаузену. — Пришли два красавца и начали пытать несчастную девушку! Кто поверит? - заметил Карл, поглаживая свой пах. Он невероятно осторожно погладил девушку по ягодицам, поцеловал Её уши и очень нежно, спокойно прошептал: "Потерпи, хорошая..". Проник пальцем в нетронутую, девственную дырочку, на что девушка смущённо и неопределённо всхлипнула. "Я буду крайне осторожен.." — успокоил Её барон. Всю строгость и власть как рукой сняло. Мужчина, разработав анальное отверстие, приставил головку и медленно ввёл свой твёрдый, не менее крупный член (это что, сказка?!) и свободно выдохнул. Генрих задвигался чаще, он подбадривал, помогал и расслаблял девушку, направлял Её движения. Ещё немного, совсем чуть-чуть и спустя секунду Шварцкопф, выстанывая что-то на немецком, излился в ротик девушки. Молодой человек виновато на Неё посмотрел, обнял руками Её голову, и осыпал красноречивыми, сладкими комплиментами... Мюнхгаузен не отставал, и спустя какие-то минуты подарил себе и девушке сотый оргазм за вечер. Он очень аккуратно вышел и прижался к Ней, покрывая спину нежными и благодарными поцелуями. Она повернулась к Мюнхгаузену, крепко обняла его, укладывая на подушки, и подозвала отходившего от бурного оргазма Генриха. Все трое, счастливые и ошеломленные, лежали, обнимаясь, и мужчины в унисон, томясь предвкушением, тихо прошептали: — У нас ещё вся ночь впереди...