Мэтт берёт ружьё

Холод и ночной мрак. Хруст сугробов под сапогами. Хлопья снега, сыплющиеся с небесной выси. Мэтт проехал овраг окольными путями, остановился на противоположной его стороне у опушки леса. Вышел из теплого салона автомобиля навстречу темной, холодной гуще. В руках фонарик. За спиной ружье. Холод и ночной мрак. Еле уловимый ветер. Где-то ухнула и вспорхнула неясыть. Груженые снегом могучие сосны стояли грозны и неподвижны. Мэтт вышел к пролеску. Там он заметил фигуру в желтой курточке, закутанную в шарф, сидящую на поваленном стволе старой ели, припорошенном снежком. Фигура откинула капюшон. Вспышка оранжевого солнца. Рыжие волосы. Голубые глаза. – Что ты тут делаешь? – спросил Мэтт у человека, которого меньше всего ожидал здесь увидеть. – Замерзнуть пытаюсь, – ответила Лиза. – У тебя это не получится. – Знаю. Тут, говорят, медведь еще водится. Ну, а ты что здесь делаешь? – Я ищу этого медведя. – Мэтт присел рядом с ней. – Правда? – Да. Собираюсь проверить, правду говорят, или так – пустые россказни. Лиза пожала плечами. – А вообще, нечасто встретишь кого-то у леса посреди ночи, – сказал Мэтт. – Здесь хорошо, тихо, никого нет. – Поэтому ты здесь? – Мне нравится побыть одной. Не пытаясь более расспросить Лизу, Мэтт вскочил и бодрым шагом направился к лесу. – Поможешь мне? Они вместе отыскали следы таинственного медведя, уходящие вглубь сонма заснеженных деревьев. – Большущие какие. – Ага. Лиза и Мэтт нагнулись над огромным отпечатком лапы медведя, освещая его фонариком. – Пойдем дальше? – Серьезно? – Лиза глянула на чернеющую глубь леса. – Я взял ружье. – Тогда я возьму фонарик. Издали послышался рев стремительно приближающегося мотора. Через мгновение прямо на них из лесной прогалины вынырнул снегоход с ослепляющими фарами. На нем разместились двое человек в черном, в натянутых на головы бандитских шапочках. Мэтт без труда узнал обоих. За рулем сидел усатый фотограф, с которым утром встретился Луис, с фотоаппаратом на шее и увесистым объективом полуметровой длины. Из-за спины фотографа выглядывал Анвин, который даже поверх бандитской шапочки нацепил свои несуразные очки. Под мышкой он держал покачивающуюся жестяную медвежьею лапу на рукоятке. – Где медведь? – Мэтт стоял перед снегоходом, как техасский рейнджер перед пышущим жаром быком. Анвин и фотограф зажмурились от направленного на них Лизой фонарика. – В лесу, – проворчал в ответ фотограф. – Где именно? – Не знаю, может, подальше надо поискать. Мэтт и Лиза обернулись. С другой стороны оврага, пытаясь спуститься по тропинке, упал и кувыркнулся Луис. Черные наездники в бандитских шапочках спешились со снегохода. Вскоре Луис уже стоял перед ними, весь замаранный в снегу, с рюкзаком в руках. Он, казалось, уже отошел от последствий ночного отрыва и примерил на себя более-менее вменяемый вид. Анвин и фотограф подошли к Луису, обменялись с ним рукопожатиями. Бравый аферист снял солнцезащитные очки, вытряхнул из них снег, затем расстегнул рюкзак, открыв взору гору наспех сваленных бумажных купюр, в мелких номиналах, не перевязанных. – Это твоя доля, – Луис нарыл ворох шелестящих бумажек и протянул в руки Анвину. – И твоя, – отдал он столько же его напарнику с фотоаппаратом. – Так мало? – возмутился фотограф. Он нагнулся поднять упавшую банкноту, но вместо этого проронил все остальные. – Тебе хватит. Мэтт, я рад, что ты уже здесь. Лиза, все в порядке? – Вы знакомы? – удивился Мэтт. – Вы знакомы? – спросила еще более удивленная Лиза, сделав особенное ударение на «вы», попеременно глядя то на Мэтта, то на Луиса. – Луис мой брат, – сухо ответил Мэтт. – А Лиза мой клиент, – окончательно прояснил ситуацию Луис. Анвин топтался на месте и нетерпеливо ждал момента, чтобы вставить свое слово. – Ульф Фершвинанд не приедет... – неуверенно пролепетал он. – Хьялмар Боунс и Вильям Хиас... они... не смогли связаться с ним. Мэтту вдруг припомнился его случайный утренний разговор по телефону. – Что значит «не приедет»? В чем суть проблемы? – вопрошал возмущенный Луис. – Не смогли связаться... – То есть хочешь сказать, что один из немногих людей в Швеции, способных полностью изменить личность, выправить новые документы, новую внешность, не приедет к моему клиенту? Анвин что-то вякнул в ответ, но приближающийся шум заглушил его слова. Сначала послышались глухие раскатистые басы. Затем из черноты выступили хищные морды внедорожников и кроссоверов. Под громовой бит из савбуферов чернявое полчище рэп-музыкантов покинуло свои авто. Впереди их – Эмиль Фальк, дерзко, нахально улыбающийся. По правую руку его замерли в брутальных позах без умолку матерящиеся и плюющиеся тинейджеры; по левую сгрудились старперы с насупленными собачьими мордами, в наколках и сединах. – Слишком рано! Не по плану! – воскликнул Луис. Пронзительный свист и улюлюканье раздались со стороны подъехавших рэперов. – У-у, браток, вот так свиделись, – начал Фальк с наигранной улыбкой. – Бог не фраер, он все видит. Ну что, будем по-хорошему деньги отдавать, а? Луис поднял руку, и собравшаяся позади компания по его знаку осталась на месте. Ослепительный свет фар ударил в лицо, но бравый аферист и мошенник не дрогнул. Мэтт сурово покосился на Луиса. – Ты обокрал рэперов? – Они сами напросились! Фальк скривил недовольную гримасу. – Слышь, браток, ты давай решай побыстрее. – О, раз уж ситуация сложились в столь благополучном ключе, я с большим удовольствием приступлю к переговорам и выслушаю все ваши предложения, – с видом дипломата проговорил Луис. – Говори проще, – одернул его Фальк. – Да хорош базарить, – выкрикнул чей-то надорванный юношеский голос из полчища рэперов. – Завалим этого мудака и все! – Жаль, что девяностые прошли, и рэперов перестали убивать в перестрелках, – вздохнул Луис. Мэтт вскинул ружье. – У моего брата есть ствол. Кстати, Фальк, может мне рассказать, как тебя вечером избили гонщики? – Давай побреши мне еще тут. – Почему же, случай интересный, отчего бы мне не поведать о нем твоим друзьям? В стане рэперов обозначилось смущенное переглядывание. Сзади донеслось агрессивное рычание моторов. Мэтт, Лиза, Луис и двое его пособников обернулись. Выжимая сотни лошадиных сил, на непротоптанный снежный наст выкатился взвод спортивных авто. Заскрипели тормозные колодки. Развеяв дым выхлопных труб, из ночного мрака вышли гонщики в фирменной зимней форме, освещенные огнями с противоположной стороны. Луис с компанией оказались зажаты меж двух лагерей. – Лиза! Мы везде уже тебя обыскались, – обрадованный Магнус Шрейдер выступил вперед. Девушка отступила на шаг назад, точно отстраняясь от отца. – Ого, Шрейдер, а мы-то тебя тут все и ждем! – прикрикнул с усмешкой Фальк. Среди гонщиков послышались смешки. «А, это тот самый,» – указывали они пальцем и давили лыбу. – Это твоя дочка что ль, Шрейдер? Чет какая-то стремная. – Вот паршивец, напрашивается, – оскалился Магнус. – Что, прости, не расслышал? – парировал Фальк. Магнус с презрением сплюнул. Медленно, демонстрируя воинственный оскал, он повернулся к своему отряду. В зеницах товарищей-гонщиков он увидел тот же огонь. И с ревом разъяренных викингов их сплоченная рать понеслась на полчище рэперов. Развязалась отчаянная схватка. Десятки дерущихся сцепились с разбегу и повалились в снег. Правый фланг смешался с левым, атакующие и обороняющиеся слились в единую массу. Магнус налетел и свалил Фалька. Фотограф сцепился с Анвином (Анвин проигрывал). Опушку леса огласила стихийная брань и меткие выражения бойцов об интимной жизни своих соперников, их матерей, пьяниц, шлюх и кобелей вместе взятых. Кто-то два раза предупредительно выстрелил в воздух, тут же получил по морде и потерял пистолет. Луис, Мэтт и Лиза заранее отбежали в сторону, дабы не попасть под горячую руку. – Вспоминаю сейчас строчки, – Луис со значительным видом поднял палец и зачитал цитату. – «Разверзнув длань, в снегу окровавленном, под свистом пуль шептал молебен гренадер». – Эй, иди сюда, я щас с тобой пошепчусь! – крикнул Луису растянувшийся на снегу боец с перебитым носом и пополз в его сторону. Луис достал из кармашка пуховика флягу с армянским «Ахтамаром», отпил глоток, с силой зажмурил глаза, и выдохнул, как после вспаханного поля: – Ну, а теперь, братишка, пора нам драпать. Лиза с фонариком топталась возле припаркованного Порша. – Э, нет, у нас разные дороги, – ответил ему Мэтт. Однако боец с перебитым носом добрался до упавшего пистолета. Грянул выстрел. Луис повернулся к Мэтту, потрогал свой пуховик на груди, посмотрел на запачканные кровью пальцы, выронил рюкзак и застыл с остекленевшими глазами. – А вот это уже плохо...