Подари мне зажигалку

      Дождавшись, пока мальчишка уснет, Влад осторожно поднялся, накинул халат, вышел из спальни. Прошел на маленькую веранду-балкон в конце коридора и встал у перил, опираясь на них локтями. Смертельно хотелось курить. Бросил больше десяти лет назад, уже давно пора бы забыть, но каждый раз, стоит понервничать, тянет — до сухости во рту и почти физической жажды прижать губами сигаретный фильтр, вдохнуть горьковатый дым. Потому и бросил: не нравилось чувствовать собственную зависимость от привычки. Ну, и здоровье, конечно. Тогда как раз стало входить в моду заботиться о здоровье в противовес дурному разгулу девяностых, и Влад сразу понял, что это ему нравится куда больше. Нравится быть подтянутым, свежим, легким телом и мыслями. Нравится чувствовать себя молодым…       От клумбы внизу тянуло какими-то сладковатыми цветами, фонарь освещал круги и квадраты, выложенные из цветной щебенки. Днем это выглядело нарядно, а сейчас оттенки красок поменялись, и клумба казалась тоскливо-мрачной. Влад глянул на запястье, но часов там не оказалось, снял же перед душем. Но точно за полночь. Марк успеет выспаться в последний день перед работой, а ему самому не привыкать, да он и не спит подолгу: шести-семи часов обычно хватает с лихвой. С организмом повезло. Со многим повезло: с интеллектом, памятью, характером, внешностью. Как говорят американцы, человек, сделавший себя сам. Только вот дальше что? Хорошо Марку: у него вся жизнь впереди, пусть сейчас она и кажется ему паршивой. Ничего, переживет, забудет. Люди хорошо умеют забывать то, что им не нравится. И никто его силой сюда не тянул, если уж на то пошло.       Влад глубоко вздохнул, понимая, почему не отпускает напряжение, хотя тело ноет расслабленно и сладко, как и положено после удачного секса. Марк. Перепуганный взгляд, тоскливый и безнадежно-упрямый, плотно сжатые губы, напряженное под руками Влада тело. Даже со скидкой на первый раз мальчишке было паршиво. И можно сколько угодно говорить себе, что он сам на это согласился, но если так пойдет и дальше… Если так пойдет и дальше, Марка придется отпускать. Чувствовать себя насильником Влад не собирался, никакое полученное удовольствие не стоило ощущения внутренней грязи, что сейчас подкатывало к горлу. Потому и хотелось стереть его вкусом и запахом сигареты, приглушить память о чужой коже: нежной, солоноватой, горячей… Марк пришел к нему сам. Сам! Согласился на предложенную цену и, если уж на то пошло, не продешевил, если посчитать все, что ему обещали. А нравственность и мораль? Это как в том анекдоте про английскую королеву: « Ну вот, ваше величество, вы уже торгуетесь». Злая усмешка тянула губы, Влад повел плечами, стряхивая напряжение.       Не так уж все прошло и плохо. Да, больновато, но все должно быть в порядке: он был достаточно осторожен и терпелив. Если уж мальчишка даже кончить смог… А что на самом деле не хотел, так это… Влад снова зло усмехнулся, чувствуя, что самооправдания пошли по второму кругу. Да какого он вообще должен оправдываться? Захочет Марк – просто уйдет. Никто здесь никого на цепи не держит. А если уж остается — это его выбор. И не стоит драматизировать ситуацию: у его нового мальчика нет ни смертельно больных родственников на руках, ни пистолета у виска — только желание жить получше. Вот пусть и терпит ради этого.       Облизнув губы, Влад в последний раз вдохнул поглубже, убрал ладони с неприятно нагревшихся под ними кованых перил. Вернулся в спальню. Глянул на разметавшегося по кровати Марка. Присел рядом, потом лег, накинув на себя край одеяла. Вдохнул горячий пряный запах. Вот ведь наваждение… Тяжелое, жгучее желание, что выматывало все эти дни, не то чтобы отступило, но затаилось, притихло на время. Сейчас растрепанного и уставшего мальчишку не хотелось немедленно завалить и отыметь всеми возможными способами — и то уже хорошо. Зато теперь просто мучительно, до темноты в глазах тянуло обнять его и ласкать, пока сам не прижмется доверчиво и не раскроется, предлагая и отдаваясь. Вот в чем была настоящая проблема. Хотелось не сжатых губ и отвращения в глазах, не купленной покорности, а настоящего, взаимного желания. Чтобы сам попросил Влада о чем-нибудь и сам же захотел сделать что-то для него. Взаимности хотелось!       С другой стороны, зачем ему это? — холодно и трезво подумал Влад. На самом деле, невелика сложность добиться подобного: мальчишка закомплексован, но даже сейчас чувственность из него так и хлещет, неосознаваемая и оттого еще более сильная. Ему обязательно понравится, надо только подождать и не давить слишком сильно. А дальше что? Вот приручит он Марка, раскроет его потенциал — и наиграется? Будет то же, что сейчас с Незабудкой: горячий секс, безусловно техничный и очень страстный. И опять станет скучно, и опять он будет хотеть просто сбросить пар, поиграть, удовлетвориться… а чего еще можно желать?       Марк тихонько вздохнул, переворачиваясь на другой бок, лицом к Владу. Поерзал, подгребая к себе одеяло, вжимаясь в него, обнимая руками и ногами. А в спальне далеко не холодно, так что вряд ли мальчишка замерз. Значит, это подсознательное: поиск тела рядом, желание контакта. Влад осторожно придвинулся. Между ним и Марком по-прежнему было одеяло, в которое мальчишка завернулся, как в кокон, так что он просто обнял его поверх, легонько погладил по волосам. Вгляделся в расслабленное лицо, с которого сейчас исчезли хмурость и привычно уже появляющееся при виде Влада напряжение.       Ничего, мальчик, тебе понравится. Только бы мне самому понять, чего же я на самом деле хочу от тебя? Секса? Это само собой, это по умолчанию. А чего еще? Что ты мне можешь дать такого, что стоит всех этих хлопот, потраченного времени и внимания? Есть Анри, есть Незабудка. Восхитительно и совершенно по-разному красивые, горячие, с радостью отдающие все, что могут. И мне ведь даже выбирать между ними не нужно — мечта любого мужика. Зажрались вы, господин Сокольский, честно говоря, — хмыкнул про себя Влад. — Ох и зажрались. Гарем собираете? Кстати, вот, надо позвонить Анвару, давно не общались… Но тому-то положено, а зачем вам, российскому бизнесмену с хорошей репутацией, такие сложности?       А просто хочется, — решил Влад, еще крепче прижимая к себе податливое мягкое тело. — После всего экстрима, что был в жизни, на его спортивные и охотничьи суррогаты уже не тянет, но и пресно жить — с души воротит. Семьи нет, детей тоже, и вскройся завтра его тематическая жизнь — хуже никому, кроме него, не станет. Так почему нет, если мальчишку все, в общем, устраивает. Влад невольно усмехнулся, вспомнив составление контракта и финальную фразу Марка сегодня ночью. Умный мальчик, целеустремленный, честолюбивый. Вот интересно, он сам в возрасте и ситуации Марка согласился бы на такие условия? Вряд ли. Хотя зарекаться не стоит. Ему приходилось ломать себя на чем-то другом. Может, секс был бы еще не худшим вариантом. Но не зря говорят, что судьба каждому подкидывает свое…       Уютно устроившийся у него в объятиях Марк вдруг завозился, напрягся. Дернулся, прошептал что-то, потом повторил громко и разборчиво:       — Наташа! Там Наташа! Ее, не меня… Помогите!       И застонал, горячечно мечась под одеялом, порываясь встать.       Влад придержал его за плечи, слегка откинул одеяло. Провел ладонью по мокрому лбу. Похоже, перегреваться мальчику нельзя. Хотя это может быть реакция на стресс. Наташа, значит… Что-то из области его фобии? Похоже на то. Не забыть отправить безопасников покопаться в прошлом мальчишки.       Марк успокоился, снова прильнув к нему уже без одеяла. Прижался горячим влажным телом, и Влад только вздохнул, старательно переключаясь на мысли о работе. Можно бы, конечно, и отодвинуться, но если у мальчишки кошмары, чье-то присутствие рядом — лучшее лекарство. Так что работа, да… Сегодня надо сделать все, до чего в последние дни руки не доходили. Развлечения развлечениями, а дела — делами… Еще несколько минут он смотрел в светлую пустоту потолка, и только тогда, наконец, удалось расслабиться по-настоящему, соскальзывая в теплую сонную истому не-одиночества.       Утром Марк спал просто-таки самозабвенно, даже не шевельнувшись, когда Влад выпутывался из его объятий. Не проснулся и потом, когда Влад заглянул в спальню перед самым отъездом. Но больным не выглядел, наоборот, улыбался во сне, только подгреб и обнял подушку, пристроившись на ней так, словно собирался дрыхнуть до вечера. Мальчишка… Влад улыбнулся, любуясь картиной. Ничего, не в последний раз — еще будет возможность разбудить его вот такого, блаженно-сонного, вминая в одеяло всем телом, зацеловывая, перехватывая красивые изящные запястья и прижимая их, чтоб не вырвался. Нет, хватит! А то ехать будет… затруднительно.       Продолжая улыбаться, Влад сбежал по лестнице, кивнул на прощанье Алевтине, почти запрыгнул в машину. Дурацкие ночные сомнения потерялись, смылись привычными утренними заботами и мыслями о делах. Ведя машину по чистенькому, словно вымытому шоссе, он вспоминал, что назначено на сегодня. Да, бывают дни, расписанные по минутам, когда некогда вздохнуть и приходится еще долго сидеть после работы, чтобы разгрести аврал. Но сегодняшний, вроде, не из таких… «Дарлинг» и Анри! Вот это срочно, этим надо заняться прямо сегодня. Плановое совещание, конечно, которое в этот раз пройдет не совсем по плану. Проверить график на месяц, устроить еще одну встречу с тем боровом из мэрии, что отвечает за тендер. Чинуша не говорит ни «да», ни «нет», выжидает, ходит вокруг, словно рыба, что приглядывается к соблазнительной наживке. То ли хочет больше, то ли ждет предложения от конкурентов. А тендер хорош! Такое попадается редко, это уже совсем другой экономический уровень: сотрудничество с крупной иностранной компанией. И неизвестно, кто из них больше похож на рыбину возле крючка – одернул себя Влад. Проверить все еще раз! Проверить и перепроверить!       И вот, кстати, если выгорит, разработку тендера можно сделать конкурсной. Давно у него в экономическом отделе не было охоты на крупную дичь, все рутина. И пусть новички-стажеры непременно поучаствуют. Влад даже прищурился от удовольствия, стоило вспомнить азарт, мелькнувший в глазах Марка при предложении самому составить контракт. А здесь — настоящее дело, крупное, какого в другой фирме ты не увидишь еще очень долго, если увидишь вообще. Покажи себя, мальчик. А я уж постараюсь, чтоб ты распробовал победу на вкус. Тебе бы уверенности в себе, чтоб глаза горели чаще…       Фирма встретила обычной утренней деловитостью. В лифте Влад поздоровался с ребятами-айтишниками, уже традиционно запаздывающими к началу дня — ничего, эти компенсируют, так же традиционно оставаясь после работы, в коридоре восхитился новым цветом волос Ларисы Игнатьевны — смену темно-коричневого на красный трудно не заметить, и уже у себя мимоходом напомнил Карине, что надо поменять цветы в рекреации напротив его кабинета: пальмы выглядят уныло и неистребимо пошло. И снова по ассоциации вспомнился Анвар.       Потому первым делом, опустившись в кресло и придвинув его к столу, пока еще идеально чистому, только тонкая стопка бумаг приготовлена с вечера на уголке, Влад потянулся за ноутбуком, глянул на зеленый значок напротив имени в скайпе. Надо же, в девять уже в офисе. Для Анвара это рано… Щелкнул мышкой, набрал: «Are you here?» И через несколько секунд увидел в окошке: «here busy wait». Занят он… Ладно, подождем… Английский в исполнении Анвара это, конечно, нечто, хотя Влад всегда подозревал, что тому просто лень пользоваться правилами языка, выученного уже в зрелом возрасте. То ли дело знакомый с детства русский. И действительно, через несколько минут, не успел он проглядеть и двух докладных, помеченных вчерашним числом, как иконка вызова мигнула зеленым. Влад коснулся ноутбука:       — Что, шейх, так и не привык к видеосвязи, ленивая твоя душа?       — Это не лень, — возразил из динамиков низкий голос с гортанным акцентом, - а разумная приверженность традициям и поддержание мироустройства в должном порядке. Тебе, кяфиру, не понять…       — Да, куда уж нам, — хохотнул Влад, представляя этого традиционалиста на диване в суперсовременном офисе, выходящем окнами на сияющий под солнцем залив.       Имел случай наблюдать… Кондиционер уровня космических технологий и бассейн в здании фирмы в понимании Анвара то ли относились к правильным традициям, то ли он старательно мирился с их наличием. А вот видеосвязь… Восток — дело тонкое.       — Как семья, Анвар? Как дела?       — По воле Аллаха… Ты знаешь, Влад…       Откинувшись на спинку кресла, Влад улыбался, слушая, как маленький Мансур уже начал ходить, а Зарина увлеклась шитьем и делает своим куклам такие наряды — вся родня только ахает. И откуда в девчонке такой талант в пять-то лет? Дильнара, мать Мансура, решила закончить образование, но они пока еще думают, возвращаться ли ей в старый институт или найти что-то ближе к дому, а может, наоборот, приглашать преподавателей домой, чтобы потом сдать экзамены и освободить время для семьи… Тесть болеет, но держится, старый бедуин, так, что еще молодые позавидуют, и в фирме все хорошо…       — Слушай, Влад, ты почему не приезжаешь? — прервал вдруг Анвар монолог о делах и семье. — Совсем там в своей Москве в дела закопался? Нельзя так. Аллах дал время работать и время отдыхать. Прилетай на пару дней, махнем в Мусандам, поплаваешь, как ты любишь, поныряешь. Зарина недавно спрашивала про дядю Влада, помнит, как ты ее на себе катал… А хочешь — в Фуджейру махнем. Там тоже ныряют, мне говорили.       — Может, чуть позже, — отозвался Влад. — Сейчас у вас там жарко. К осени соберусь.       — Смотри, ты обещал. Не приедешь, сам за тобой прилечу. Как твои-то дела?       — Весело, — усмехнулся Влад. — Слушай, Анвар, я, может, в ближайшее время трону то, что у вас в банке лежит. По своим каналам сделаешь? Не хочу, чтоб в фирме знали…       — О чем вопрос, дорогой! Крупное дело затеял? Или так что…       — Скорее или так. Ладно, это все ерунда. Привет семье, Анвар. Говоришь, Зарина вспоминала? Скажи ей, что дядя Влад пришлет подарок…       — Только куклу не присылай, — хохотнул Анвар. — У нее их уже складывать некуда, целую комнату под них отвели. Если Фатима родит опять девочку, мне же дома под их тряпки не хватит! А что Аббас учудил, знаешь…       Еще несколько минут Влад слушал, что учудил тринадцатилетний Аббас, и как похорошела беременная Фатима, вторая жена Анвара, потом снова про Зарину и Мансура… И когда, наконец, Анвар отключился, снова до отвращения захотел выйти в рекреацию и покурить. Ладно, сейчас-то с чего? Завидует он, что ли? Завидует — признался самому себе Влад. У Анвара точно есть смысл жизни. Бегает этот смысл по дому, забивает комнаты куклами, гоняет на байке, учится ходить… Нет, курить он не будет. Глупости все это. Ты сам давным-давно решил, что тебе лучше одному. Проще — уж точно. Что ты сможешь дать ребенку? Заботу высокопрофессиональных нянь? И зачем тебе это?       В раздражении Влад захлопнул крышку ноута. Посидел немного, сосредотачиваясь, глядя в окно, за которым, конечно, не Дубай, но тоже город ничего. А сожаления… Не о том сейчас думать надо. Вот был бы у него ребенок — пришлось бы сейчас с ума сходить от заботы о его безопасности. Потому — что ни делается…       К десяти стали подтягиваться главы отделов. Карина принесла поднос с кофе и чаем — обычная традиция их совещаний, перед Ларисой Игнатьевной поставила высокий бокал с чем-то светло-зеленым. Эта, как обычно, на диете… Влад дождался, пока все усядутся, сделают пару глотков, перебрасываясь негромкими репликами, сам отхлебнул «Эрл Грея» с лимоном. Поставил чашку, обвел глазами собравшихся.       — Ну что, господа и дамы, что-то срочное есть? Или сразу к основному пункту? Потому что я вас пригласил, чтобы сообщить пренеприятное известие… И дальше по тексту, сами понимаете.       — Что, неужели ревизор? — оживился Сурен из судебного отдела.       Остальные вежливо поулыбались, показывая, что оценили, только Тимур, глава айтишников, хлопал глазами. Дитя эпохи упадка образования…       — Интересней, Сурен, интересней, - усмехнулся Влад. — Так срочного нет? Все решаемо рабочим порядком? Тогда к делу.       Он снова глотнул чая и оставил чашку в пальцах, глядя поверх нее на семерых, собравшихся в его кабинете. Четверо глав отделов, Тимур, скромно пристроившийся в уголке, главбух Лариса и Родионов. Все давным-давно знакомые, проверенные, жизнью тертые… Всем им он доверял так, как можно и нужно доверять сотрудникам. И не хотелось думать, что кто-то из них работает на Матвея. Но и исключать подобное было глупо. Вот потому флэшка с данными на этих семерых и еще десяток человек — у Симурана. А Глеб, начальник отдела безопасности, подойдет позже, с ним разговор будет дольше и конкретнее.       — Некоторое время назад, — разомкнул он губы в полной тишине, только шелестел еле слышно кондиционер, — мне сделали предложение. То самое, от которого трудно отказаться. Мне предложили продать фирму.       У кого-то в глазах вежливый интерес, у кого-то удивление, недоумение… У кого-то уже пляшут искры, кто-то наклонился чуть ближе, едва ли это замечая. Все правильно, все так и должно быть. Но кто? Кто же? Не начал бы Кедрин подкоп, не заручившись союзниками внутри фирмы. А может, крот сидит уровнем ниже?       — Я, конечно, отказался, но предложение повторили снова и снова. А потом дали понять, что мое мнение мало кого интересует. В отличие от «Корсара».       Влад жестко усмехнулся, опять обведя глазами семерых: молчащих, слушающих, лихорадочно соображающих.       — Такое бывало и раньше, как вы помните. В этот раз все достаточно серьезно, потому что против нас не случайный игрок, а Кедрин.       Вот так. Фамилия прозвучала — и пути назад нет. Во взглядах недоумение сменяется удивлением, уже по-настоящему.       — Матвей? — переспросил Алексеев из экспертного отдела. – «Виадук»?       — Матвей, — ровно подтвердил Влад, откидываясь на спинку кресла и снова отпивая чаю. – Матвей и «Виадук». Сами понимаете, старый партнер…       Они понимали. Только Тимур настороженно переводил взгляд с одного на другого, видя общую реакцию, но и ему, конечно, был знаком один из основных партнеров фирмы. Откинулся назад, на спинку, Сурен, скрестив руки на груди. Лев Моисеевич, напротив, подался вперед, ерзая в кресле. Костя из контрактно-корпоративного сплел пальцы на колене, замер, выпрямившись. Лариса, не глядя, взяла бокал с зеленой полезностью, махом выпила половину, поморщилась и воззрилась на него, словно впервые увидела.       — Карина, деточка! — позвала в закрытую дверь и, дождавшись, пока секретарша осторожно сунет нос в щель, велела: - сделай кофе! Покрепче и пять ложек сахара.       А потом, обернувшись, укоризненно провозгласила:       — Влад, разве можно такое говорить с утра? Я же на диете! Была…       — Вы и так прекрасны, драгоценная моя, — улыбнулся Влад, оценив, как заметно разрядилась обстановка. Ах, Лариса, умница, звезда, настоящая женщина!       — Ну, Матвей, сука… — протянул с некоторым даже восхищением Родионов. – Ах, какая сука…       Ему, одному из троих, кто был с Владом с самого начала, было прекрасно понятно, что это значит. Десятки завязанных на обе фирмы контрактов, деловые и личные связи, общие интересы… Когда к бизнесу примешивается личная вражда, добра не жди. Но когда предают не просто партнеры, а бывшие друзья — это…       — Звездец… — растерянно закончил вслух мысль Влада Тимур. – Они же наши…       — Были наши, - мягко сказал Влад. — Были, Тима. И потому у меня к тебе первый вопрос. Что можно сделать, чтобы повысить уровень технической безопасности фирмы? Представь, что все очень серьезно. Очень! Хакерские атаки, вирусы, утечка и прямое воровство информации… ну, я не знаю, что там еще может быть. Это твоя кухня. Какова вероятность, что это случится, и что мы можем сделать?       Перед ответом Тимур подумал, не торопясь уверять, что все в порядке и таковым пребудет. Это в нем Влад и ценил: полное, патологическое просто отсутствие преклонения перед начальством и авторитетами. Не говоря, конечно, о профессиональных качествах, что ясно по умолчанию. Бывший хакер все-таки. А может, и действующий, но теперь уже не за деньги, а разве что из любви к искусству. Когда Влад отмазывал его, вскрывшего не самый мелкий российский банк, и вербовал на работу, самым трудным было уговорить директора банка не решать вопрос мимо суда, с помощью пары крепких ребят — но Тимур все понял и оценил правильно. Хорошие деньги на престижной работе, возможность хоть сутками возиться с любимым железом за чужой счет — это стоит кусочка свободы. Но теперь от Тимура зависит многое, очень многое. И Влад не мог не смотреть на него иначе, оценивая, прикидывая. Твою мать… Даже Христа предали, а его люди далеко не апостолы! Да и сам он… ясное дело, далек от святости. Вопрос в том — кто?       — Я так думаю, Владислав Алексеевич, — отозвался, наконец, Тимур, — что сейчас у нас все в порядке. Но раз такое дело, я усилю защиту. Все базы хранятся на сервере компании и дубликат — на облаке, там такая система безопасности, что можно не сильно переживать. Только… вы же понимаете? Если один защиту поставил, другой может ее хакнуть. И люди. Каждого не проконтролируешь.       — Я понимаю, Тимур, — согласился Влад. — Просто делай все, что можешь, хорошо? Если нужны деньги, не стесняйся, пиши запрос на что угодно: программы, компьютеры, любые комплектующие. Если нужно в чем-то ограничить народ, тоже делай все, как надо. Фильтруй все и всех, устанавливай любые правила. Будут проблемы – подойдешь к Родионову, он быстренько всем объяснит, что и как.       — Сделаю, Владислав Алексеевич, — кивнул Тимур, вытаскивая из кармана планшет и опуская глаза. Приступил, что ли? Влад подумал, не отправить ли парня в отдел, но решил пока не торопиться. Если бы Тимуру нужно было уйти, он бы стесняться не стал. Пусть посидит, проникнется, услышит что-то полезное…       — Остальных учить не буду, — сказал ровно, оглядывая сидящих и задерживая взгляд на каждом на пару секунд. — С сегодняшнего дня мы на осадном положении. Убираем паруса перед штормом, так сказать. Работа идет по-прежнему, на тему происходящего в отделах, понятно, не распространяемся, но держим руку на пульсе. Все дела привести в порядок. Контрактам с «Виадуком» — особое внимание. Наизусть учите, если надо. Лариса, погоняйте своих — пусть вылижут бухгалтерию до блеска. Официальная версия: ждем аудит. Очень дотошный аудит с целью выкопать любой грешок. Допустим, наступили на хвост кому-то в мэрии…       — Вла-а-ад, - томно протянула Лариса, встряхивая сияющими рубином локонами. — Я тебя умоляю! Все сделаем! Не завтра же нас придут захватывать? Кстати, маски-шоу в этот раз ожидаются? В прошлый раз было весело…       Она привстала навстречу Карине, проскользнувшей в кабинет, выхватила у нее из рук дымящийся кофе, с наслаждением повела носом над чашкой. Лариса… Сорок пять, но выглядит на тридцать, и никого из своих давно не обманывает ее эпатаж в манерах. Что еще? На работе — акула, после — завсегдатай клубов, дома — мать-одиночка двойни, в которой души не чает. По определению уязвима. А кто не уязвим? У всех семьи, родня, своя жизнь. Это он… Да и то, если поискать, найдется, на чем его подловить.       — Прошлый раз был пять лет назад, — улыбнулся Влад. — Могут и повторить, почему нет? Но хорошо бы обойтись без группы захвата, а то иностранные партнеры могут не понять нашей российской специфики.       — Кстати, а что с тендером? — обеспокоенно спросил Костя. — Шведы ждать не будут, пока у нас все уладится.       Костя… Самый молодой из всех, не считая Тимура. Перспективный, бешено энергичный, менеджер новой волны, образцовый работник. Он — может? Все могут, — в который раз напомнил себе Влад, — глупо делать выводы без данных.       — Тендер в разработке, — спокойно ответил Влад вслух. — В этом плане ничего не меняется. Да и вообще ничего особо не меняется, просто ведем себя осторожнее. Безопасники проверят все, что можно, и будут бдить изо всех сил, Тимур присмотрит за компьютерной сетью, а мы делаем вид, что ничего не случилось. Все нормально, Костя, дело житейское.       — И еще какое житейское, — подал голос из угла Лев Моисеевич Шнеерзон, еще один ветеран фирмы. — Вы, Костя, еще непростительно молоды, но это проходит. А я этих захватов видел больше, чем хотелось бы, но кого интересуют мои желания? Маски-шоу, как изволила выразиться наша милейшая Ларочка, были? Были. Я вас уверяю, что тем людям в масках наша Лариса с ее концертом до сих пор видится во сне, и они рыдают по своей несчастной профессии, в которой никогда не будет таких женщин. Судебные иски к фирме? Ой, я вас умоляю. Если целая фирма юристов не отобьется от какого-то иска, грош цена таким юристам и мне жаль тех, кто пытается их захватить, потому что кому нужно такое убожество. Так что сидите спокойно на своих красивых брюках, Костя, и говорите спасибо тем, кто дает вам такой жизненный опыт, причем за бесплатно. Фирма, которая никому не нужна, плохая фирма.       Шнеерзон? Просто классический еврей из анекдотов и такое же эталонное воплощение еврея-юриста. Но зачем ему? Он в «Корсаре» с самого начала, как и Родионов с Ларисой. Он и есть фирма. Но у Шнеерзона внуки учатся в Лондоне, а это дорогое удовольствие.       — Лев Моисеевич, мои аплодисменты, — подчеркнуто серьезно склонил голову Влад.       — Оставьте их себе, Владик, а мне учтите при выплате премиальных. И это все новости на сегодня, или есть еще что-то радостное? Вы не поверите, но я бы предпочел еще поработать, пока меня никто не пришел захватывать. А если придут, то вы знаете, где меня найти, я только на обед ухожу.       — Думаю, это все, - усмехнулся Влад. — И если никто не хочет что-то добавить…       Добавить никто не хотел. Расходились молча, кивая на прощание, оставляя запах кофе и чая, легкий смешанный аромат одеколона и духов – кондиционер сейчас все уберет, но Влад опустил подбородок на сплетенные пальцы, прикрыл глаза, ловя последние мгновения безмятежности, как генерал перед атакой. И не сразу заметил, что в дверях еще кто-то мнется. А заметив, окликнул:       — Тимур?       — Тут вот какое дело, Владислав Алексеевич…       Тимур, вернувшийся к столу и присевший на подлокотник кресла, был задумчиво-хмур.       — Я слушаю, — негромко сказал Влад, глядя на парня, нервно дергающего темно-синий корпоративный галстук, к которому за пару лет он так и не привык, похоже.       — Недели три назад нас взломать пытались. Ну, не то чтобы всерьез ломали, а так… на зуб попробовали. Обломались — и все прекратилось.       — Та-а-а-ак, — вздохнул Влад. — Тимур, а почему я сейчас об этом узнаю?       — Так оно постоянно бывает! — искренне удивился экс-хакер. — Пару раз в месяц кто-то да попробует. Сайт, сетка, база — уязвимых мест много, а придурков в сети хватает.       — Придурков? — скептически уточнил Влад.       — Придурков. По почерку видно. Серьезные люди так не работают. Владислав Алексеевич, да я бы вам сказал, будь что-то серьезное, а что по мелочи дергать? То порнобаннер кто-то подцепит при поиске в сети, то кому-то аккаунт в «одноклассниках» взломают — это что, проблемы? Ну, и с общей безопасностью такое случается — ерундовое. Если бы сейчас не услышал — я бы тот случай и не вспомнил. А теперь подумал… странный он был, вообще-то.       — Чем странный, Тима? Только попроще, ладно?       — Если совсем просто — то почерком странный, Владислав Алексеевич, — вздохнул Тимур, накручивая конец галстука на палец. — Вроде все было легко, но так… хорошо сделано. Будь у нас система безопасности похуже — могли и сломать. Это вы не подумайте, что я себе цену набиваю…       — Я и не думаю, Тимур, — серьезно сказал Влад. — А еще что-то сказать можешь? Что они на зуб пробовали? Сайт?       — Да кому он нужен? Там же нет ничего, кроме визитки. А они базу дергали. И дергали с разных сторон. Там не просто кто-то один особо умный сидел, я уверен, что командой работали. Ну… не знаю, как объяснить.       — Раз уверен, значит, скорее всего, так и есть. Да это и неважно, думаю? Или имеет значение?       — Для команды нужна либо серьезная цель, престижная, либо заказ, Владислав Алексеевич, — сказал Тимур, успокоившись, что ему верят. — Ну, или человек, за которым команда пойдет просто ради него, но опять же — зачем? Для престижа нас ломать не будут, таких фирм пруд пруди, а вот заказ… Но они хорошо хвосты отрубили — ничего не понятно: кто, откуда… Теоретически, мы вообще заметить этого не должны были. Тут вам виднее, в общем. Я что смогу сделаю…       — Делай, Тимур, — попросил Влад. — И помнишь? Если что-то нужно…       Парень кивнул, отпустив, наконец, галстук. Соскочил с подлокотника, вышел.       Тимур? Зачем бы ему тогда предупреждать? А кто сказал, что атака была? Влад это уж точно не проверит, а выяснять у кого-то из айтишников – дохлый номер: Тимур для них свой, а он, Влад – босс. У этой публики свои понятия и табели о рангах, и точно не стоит показывать парню даже тень недоверия. Нет, пусть Глеб займется… Влад нажал кнопку селектора…       Глеб появился спустя всего пару минут, будто дожидался в коридоре. Может, и ждал, кто его знает… Сел напротив, молча ждал. Потом, наконец, спросил совершенно безразлично, без малейшего следа эмоций:       — Ну что, понеслось?       Поправил тугие манжеты, его галстук, в отличие от Тимурова, безупречным синим пятном выделялся на белоснежной рубашке, и даже в жару Влад видел Воронцова не иначе, как в костюме. А вот речь так и осталась прежней, ментовской. В полиции Воронцов послужить уже не успел, чем, кажется, гордился. Впрочем, и ментом он был странным. Мутным ментом был в свое время Глеб Воронцов.       — Понеслось, — так же спокойно согласился Влад. — Тимур сказал, что две недели назад нас пытались взломать. Ломал кто-то умелый, но не всерьез, исподтишка. Не взломали и ушли в туман. Будешь работать с айтишниками — поспрашивай. Только так, ненароком…       — Сделаю. Что еще?       — Сегодня в конце дня пошлешь кого-нибудь в «Дарлинг». Там вчера официанта зарезали. История бурная, но темная. Сначала официант набил морду клиенту, потом его самого в сортире полоснули по горлу. А менеджер ресторана умудрился подобрать нож и повертеть его в руках.       — Совсем дурак? — слегка оживился Глеб.       — Не совсем. Просто растерялся, похоже… Владельца ты знаешь, клиентура там специфическая — но работать надо.       — Сделаем, — так же кратко отозвался Глеб. — А что по Кедрину?       — Пока ничего, — пожал плечами Влад. — Нам абсолютно нечего ему предъявить. Желание купить чью-то фирму — поступок ненаказуемый. Естественно, твой отдел — готовность абсолютная. Ждем чего угодно: провокаций сотрудников, подставных клиентов, диверсий…       — «Дарлинг» не из этой оперы?       — Не знаю, Глеб. Вот ты и выяснишь. Меня там в тот вечер не было, а смысл тогда затеваться? Разве что теперь что-то всплывет. Так что присмотри сам за этим делом, идет?       — Сам съезжу, - уронил Глеб. — Все?       — Вроде бы все.       Когда дверь закрылась и за Глебом, Влад вернулся к привычной позе: локти на стол, подбородок на пальцы. Замер. Глеб, конечно, знает, что хозяин фирмы по мальчикам, от хорошего начальника безопасности такие вещи не скроешь, да и не стоит. Но то, что «Дарлинг» принадлежит Сокольскому – не знает. И пусть не знает. Глеб… Кому можно верить? Можно ли верить кому-то? Алексеев всегда был темной лошадкой. Замкнутый сухарь, юрист от бога, но закрыт на все замки – Влад никогда не мог понять, что на уме у этого человека. И, откровенно говоря, не прочь бы его заменить – да некем. Сурен? Напротив, душа компаний, весельчак. Только вот эта душа – все равно потемки. Влад усмехнулся невеселому каламбуру. Верить можно себе. Анвару. Симурану. Потому что если не верить хоть кому-то, проще сразу повеситься. Еще он до недавнего времени думал, что верить можно Матвею, и это, конечно, о многом говорит. Что ж, если из троих, кого он звал друзьями, предал один – это не такой уж и плохой процент? Допустимый коммерческий риск… А базу попытались взломать примерно тогда же, когда с Анри разговаривали о продаже «Дарлинга». Случайность? Что-то много кому нужно его, Влада, имущество. Ничего… Дело житейское.       Он расплел пальцы, глотнул остывший чай. Надо позвать Карину – пусть заменит – и начинать работать. Но сначала… Сначала еще кое-что.       Мальчишка ответил на вызов почти сразу. Значит, уже проснулся.       — Да?       Голос в трубке был настороженным, иного Влад и не ждал.       — Как ты?       — Нормально.       — Хорошо… — нужные слова совершенно не находились, Влад искал-искал их — и чуть ли не впервые ничего не мог сказать тому, с кем провел ночь. — Тебе что-нибудь нужно? Может, что-то привезти?       — Нет. Спасибо.       Ровный, абсолютно спокойный тон. Что ж, пусть так.       — Тогда отдыхай.       Влад нажал на кнопку. Посмотрел на почти пустую чашку и понял, что хочет грохнуть ее о стену, чтоб осколки брызнули по всему безупречно респектабельному кабинету. А потом — закурить. Нет уж. Не будем пугать Карину. Расслабился в спокойном цивилизованном бизнесе? А прошлое спит, но никуда не исчезает. Пусть чашка стоит спокойно — Карина любит этот сервиз. И курить он не будет. Ситуация того совершенно не заслуживает. А будет он до самого вечера заниматься делами, потом поедет домой — и поиграет с мальчишкой. Мягко поиграет, с учетом вчерашнего. Марку понравится, хочет он того или нет.