Комаэда-кун, тебе же нравится, когда я плачу?

- Что я наделал... – сказал с болью в голосе Нагито. В мыслях крутился лишь один вопрос – «Зачем я его прогнал?» - Это было бессмысленно, я же не люблю его... – утешал себя Нагито, достав нож из ящика в столе. Его словно накрыло, он не понимал, что делает. И вот, уже толстовка, душная и слишком тёплая, прикрывающая шрамы на руках парня, упала на пол и отлетела в угол комнаты с приглушённым шлепком. - Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!! – орал парень, плача, падая на колени. Внезапно он вздрогнул, приоткрыл слипшиеся от слёз ресницы, смотря на нож, лежащий в дрожащих ладонях. - Ненавижу! – яростно крикнул светловолосый, кинув предмет в дальний угол комнаты рядом с толстовкой. Рука потянулась к носу, из которого текла тонкая струйка крови. - Чёрт... – Комаэда встал с пола, немного помогая руками, всё тело трясло, было страшно. Зайдя в ванную комнату, он приоткрыл кран и плеснул на лицо ледянящую и приводящую в чувства воду, пока та каплями стекала по волосам, и те, в свою очередь, завивались кудрями. Приведя в порядок комнату после очередного недоразумения, Нагито взял вино, мирно лежащее в холодильнике и, нервно сорвав обëртку и бросив пробку в мусор, начал жадно пить из горла. Только алкоголь помогал ему справиться с какими-либо переживаниями. Или сигареты. Несмотря на свой нездоровый образ жизни, он чувствовал себя замечательно. Либо ему казалось, что замечательно... В любом случае, везучий старался не накручивать себя по пустякам. В дверь позвонили. Парень мëртвыми шагами подошёл к двери и потянул побледневшее запястье к ручке, но рука оказалась настолько обессиленной, что «щелчок» при открывании двери не произошёл. И тот двумя руками безысходно схватился за ручку двери и со всей силы дëрнул... На пороге стоит Хаджиме, улыбаясь, смотря в глаза Нагито. Недоумение, смущение и гнев – первые эмоции, которые испытал Комаэда в этот момент.