***
Девушка болезненно размыкает веки. Перед глазами хаотично крутятся образы осеннего Портленда, черно-белой комнатки, ее самой, в прекрасном легком платьице, как в бесконечном калейдоскопе. Голова раскалывается. Будто даже вдвое потяжелела, хотя мозгов там точно не прибавилось. Лили медленно поднялась и тяжело села. Со лба упало мокрое, уже холодное полотенце. — Что случилось?.. «Ты просто идиотка. Тебе разве не говорили не пользоваться телефоном во время грозы?» — металлическим эхом раздалось в ее голове. — Что?! Кто здесь? — она, несмотря на слабость во всем теле, вскочила с кровати и испуганным взглядом начала озираться по сторонам в поисках источника голоса. Вот ее мятая кровать, заваленный бумагами и книгами стол, кресло, шкафы с одеждой, дверь в ванную, зеркало, в котором отражается ее испуганный и растерянный взгляд. — Успокойся, я в твоей голове. — Что?! В моей голове? Боже, я, что, сошла с ума? Боже, боже, боже… Неужели я так сильно ударилась?.. — Лили, дорогая, ты проснулась? — в комнату на голос влетела обеспокоенная мать героини. — Как голова? Врач сказал, что молния тебя чудом не задела, но тебе стоит быть осторожнее. Хорошо, что Джон тебя вовремя нашел. Неизвестно, чем бы все это кончилось. Как ты себя чувствуешь? «В моей голове кто-то есть», — очень хотела сказать она, но сдержалась, сжав губы в полоску. — Все нормально, перепугалась немного… Ты не волнуйся только, хорошо? Мелисса неуверенно опустилась на кровать. Голос в голове ей уже показался галлюцинацией на фоне общего состояния. Да не, бред же какой-то. Какие голоса? — Ты уже взрослый человек, пожалуйста, не заставляй меня лишний раз тебе напоминать о собственной безопасности. Идет? — темноволосая женщина с проседью в каштановых кудрях села рядом с дочерью. — Хорошо, отдыхай. Позже приготовлю тебе что-нибудь. Она устало улыбнулась и погладила младшую Морган по голове. — Прости, — выдавила из себя девушка с сожалением, — буду осторожней. Женщина кивнула и оставила ее. Они с незапамятных времен жили только вдвоем. Мелисса и ее мать, Миранда. Поскольку их блочный дом был устроен так, что квартиры распространялись не в ширь, а ввысь, то у всех жильцов имелся второй этаж. Лили всегда жила на втором, как в своем маленьком мирке и, даже поступив в Колледж, решила не менять место жительства, а остаться в своей уютной комнате. И даже не из страха новых ощущений, которые ей могут не понравиться, или жить в одиночестве, а из беспокойства о матери, которая точно осталась бы одна. Мелисса всегда успела бы переехать, а немного дольше пожить с мамой, может, нет. Наверное, мать она любила больше всех на свете, поэтому очень волновалась за нее, ведь кроме дочери, у нее больше никого и нет. — Ты… еще здесь? — она неуверенно спросила и мечтала не получить ответа на свой вопрос. — Конечно, здесь! Куда мне еще деться? Что за идиотские вопросы? — Господи, я точно сошла с ума… — Лили согнулась и запустила пальцы в растрепанные волосы. В голове творилась какая-то неразбериха, хаос. Что же с этим теперь делать? Ее же закроют в дурке, и там она точно свихнется! Как же Джон, который так сильно ей симпатизировал? А как же мама? Стоило попользоваться в дождливый день телефоном… Как такое вообще могло случиться?! — Еще неизвестно, где ты свихнешься быстрее, дорогуша — там или здесь, со мной, — хмыкнул Билл. — Да кто ты такой? — Наконец-то ты задала хоть один вменяемый вопрос! От одного только моего имени дрожит вся Вселенная! Я Билл Сайфер! Самый злобный, самый жестокий и самый коварный демон в своем роде! Лили закатила глаза. Да, прояснил ситуацию, ничего не скажешь. Мелисса слыхом не слыхивала ни о каком Билле Сайфере и знать такого не знала, но, что у него воспаленное самолюбие, это она поняла практически сразу. А главной отличительной чертой его характера выделила скромность. Паника постепенно отошла на второй план. Если Великий И Ужасный не плод ее воображения, то все не так плохо. Но, даже учитывая этот факт, мириться с этим Лили совершенно не хотела. — Кем бы ты там ни был, не мог бы ты уйти? — заключила она. — «Не мог бы я уйти»! Нет, не могу. Только если позволишь управлять своим телом. Тогда, может, подумаю. Такая перспектива еще больше не нравилась Лили, да и кто знает, может, Билл Сайфер врет, и покинуть ее голову самостоятельно можно без всяких проблем. Ей еще предстояло во всем этом разобраться: что случилось на самом деле, кто теперь живет в ее голове, как от него избавиться и вообще можно ли это сделать? А если нельзя, то как теперь с этим жить? А Биллу действительно нужно было лишь согласие на словах, чтобы он смог контролировать тело и прочитать совершенно незамысловатое заклинание, которое освободит его из этой тюрьмы, и он снова пустится вершить дела по захвату Вселенной. Теперь он выбрался из-под купола! Теперь мир будет у его ног! Вот только, кажется, новая сожительница не собиралась сотрудничать, и вообще одалживать свое тело для пользования. Она, как и любой человек, пыталась абстрагироваться от того факта, что теперь в ее голове, помимо мозга, есть еще и некий Билл Сайфер.***
Эту ночь Мелисса не спала. Постоянные дискуссии Сайфера в ее голове не давали и глаза сомкнуть. Она ворочалась, ворчала, затыкала уши, но ничего из этого не помогало. Это как круглосуточное радио в наушниках, вот только выключить его не получается. А демон, создавалось ощущение, даже и не планировал затыкаться ни этой ночью, ни следующей, ни вообще когда-либо. — Слушай, ты можешь хоть ненадолго заткнуться? — прошипела Лили и накрылась с головой одеялом. — Мне нужно поспать! — Извини, дорогуша, это не в моей компетенции. — Да? Тогда помогать тебе тоже не в моей компетенции! Мелисса подобрала с тумбочки наушники, предпочитая слушать громкую музыку, чем треп Билла. В ту ночь она первый раз задумалась, что лучше бы она действительно сошла с ума, чем неизвестно сколько мучилась с новым сожителем в ее голове. Морган сошлась на мнении, что это, как обычный насморк, пройдет через какой-то промежуток времени, надо только иметь терпение и не поддаваться провокациям заразы. В любом случае иного выхода не было, потому что Мелисса в упор не чувствовала, что Биллу хоть на йоту можно доверять. Может, был бы он повежливее и располагал к себе окружающих получше, девушка сразу же согласилась разойтись, как в море корабли, но теперь, кажется, разойдутся они ой как не скоро. Лили откинулась на подушки и прикрыла слегка опухшие и посиневшие от недосыпа глаза. В ушах только и звучало:«Before the night is over, before the world’s awake, Everything will change.»*