Смертельная любовь

Мне кое-как удалось подняться. Ахерон держал Данталиона за руку, сдерживая. — Успокойся, — обратился он к мальчишке. Его грудь яростно вздымалась вверх, волосы взъерошены, а небесно-голубые глаза смотрели с животной опасностью. — Кто ты?! — крикнул он, шагнув вперёд и выставив вперёд меч, кончик которого едва коснулся пуговицы на моей рубашке. — Опусти оружие, Данталион! — послышался голос старшего брата — живо! Ребёнок бросил испуганный взгляд за спину и медленно опустил клинок. И тогда я решил вмешаться: — Меня зовут Люцифер — выпрямился я — а это у тебя что? — я глянул на меч. Данталион тут же вцепился в рукоять клинка. — Не получишь! Ахерон, остававшийся безучастным до этого момента, сказал: — Херувимский меч — он тут же внимательно осмотрел меня, будто бы начиная что-то понимать и отвечать на собственные вопросы в своей голове. Его взгляд помрачнел — ты ведь за ним пришёл, Люцифер?.. Данталион, услышав это, вырвался из хватки брата и вновь выставил вперёд меч, направляя на меня. Я почувствовал на себе тяжелые взгляды присутствующих. — Люцифер? Я молчал. — Расскажи нам — послышался голос Ахерона — расскажи нам всё. После мы долго сидели и молчали. Данталион прижимался к Ахерону и держал на руках спящего Валафара. Аббадон сидел чуть поодаль тоже держа на руках младшего брата. Я рассказал им о своей жизни, о маме, о том что у них есть младшая сестра и про её малыша. Я вдруг осознал что все они — дети, у которых отняли жизнь, семью, друзей. Отняли возможность исправить, побороть, победить. Я стал для них глотком свежего воздуха, который пусть и ненадолго, но вернул их к жизни, позволил почувствовать себя причастными. Да, я никогда не видел их прежде, не знал, но теперь сопереживал им, ведь они моя семья… Вот они, все здесь, напуганные дети, заточенные в закромах Вселенной. Они больше никогда не увидят лучи солнца, их стопы больше никогда не коснуться мягкой травы райского сада, руки больше никогда не прикоснуться к маме. Они мертвы. И это единственное, что нельзя исправить. Это не под силу даже Шепфа. В груди завязался тугой узел и к горлу подступил ком, когда я смотрел в их глаза. Они не хотели умирать. И не заслужили этого. Я посмотрел на Ахерона и наши взгляды встретились. Его детское лицо уже успело стать взрослым от тягот и забот о младших братьях. Он был первым, кто попал сюда, одиноким и несчастным. Аббадон — обманутый отцом, убивший брата и поплатившийся за это, вынужденный вечно нести груз своего греха и каждый день смотреть в глаза тому, кого предал. Бельфегор и Валафар — малыши, не успевшие увидеть свет, вкусить молока матери, почувствовать тепло её прикосновений, звук её голоса. Отправленные сюда вечность проводить в темноте и холоде. Данталион — храбрый мальчик, надежда Ада и Небес, навсегда погребённая здесь и обречённая защищать своих умерших братьев. Я не достоин их. Любой из них заслуживает жизни больше чем я, заслуживают второго шанса. Вдруг поднялся Данталион, передал свёрток Ахерону. Тот бережно принял его и все взгляды устремились на стоящего мальчика. Он же внимательно смотрел на меня. Рассматривал молча, но уже без прежней злобы в глазах, без стиснутых кулаков и оскала. В таком молчании прошло несколько очень долгих минут. Затем, краем глаза я заметил как его руки потянулись к пояснице, на которой были ножны меча. Его пальчики коснулись застёжки и она легко поддалась. Он молча протянул его мне и теперь все ожидали от меня шага. Данталион напряжённо ждал и я встал перед ним. — Защити маму — сказал он, протягивая меч. Что-то внутри оборвалось и к глазам подступили слёзы, но так и не показались, когда я смотрел в заплаканное, но серьёзное лицо ребёнка. Этот меч — единственное, что связывало его с прежней жизнью, как последняя соломинка, единственное что у него было, вещь, с которой он умер на руках. Которую теперь нужно было оторвать от сердца. Я ещё раз оглядел всех. Свою семью. Затем снова посмотрел на Данталиона и прошептал: — На моём месте должен быть ты. Его глаза и нос покраснели, он покраснел, но ничего не ответил. Краем глаза я заметил как он держит за руку Ахерона, сидящего у его ног. — Возьми же — процедил демонёнок. Не знаю почему, но я опустился на одно колено, склонил голову и вытянул руки, принимая подарок. Мальчик вложил мне в руки оружие и я сказал: — Спасибо, Ваше Величество. — Смогу ли я вернуться? — обратился я к Ахерону когда мы отошли подальше от остальных. Он долго молчал смотря в сторону, а затем опустил взгляд нам под ноги. — Посмотри на нас, Люцифер, и скажи: что всех нас объединяет и отличает от тебя? Вопрос застал меня врасплох. Я долго думал и рассматривал братьев. Вдруг меня осенило и я прошептал одними губами: — Крылья… Ахерон кивнул и улыбнулся. — Верно. Ты стоишь твёрдо над самой бездной, падаешь и не проваливаешься в бесконечность. Мы же обречены летать без отдыха, до безумных болей в спине — он повернулся и посмотрел на меня — твоё время ещё не пришло, брат — его ладонь легла мне на плечо — значит ты ещё можешь вернуться. В моей души вспыхнул маленький огонёк надежды. «Мой путь не окончен…» Мы стояли молча ещё какое-то время. — Есть один демон, который проведёт тебя к выходу — сказал брат. Моя бровь выгнулась вверх от удивления. — Кто же? Ахерон не ответил и молча повернулся в сторону. Я проследил за его взглядом. Прошло время прежде чем в темноте начал проявляться силуэт. Он становился всё четче и четче и я замер. Из темноты на меня смотрела сверкающая пара салатовых глаз. С моих губ слетело имя: — Абигор… Демон подошёл к нам и поклонился. — Здравствуйте, Ваши Высочества… Меня шокировало его появление и у меня пропал дар речи. А он смотрел на меня и улыбался. Как и делал всегда. Через минуту я сказал: — Наами… — Как она? — спросил демон — уже знает?.. — Я… я не знаю. Сердце сжалось, а по спине пробежал холодок, но Ахерон прервал возникшее молчание. — Абигор проведёт тебя. Я очнулся и снова повернулся к братьям. Они все стояли рядом, смотря на меня с какой-то доброй грустью в глазах. «Я должен вернуться» — Но неужели нет никакого спо… Ахерон снова положил мне руку на плечо и, пристально смотря в глаза, сказал: — Возвращайся домой, Люцифер — он помолчал — и скажи маме… — его голос дрогнул — что мы… мы будем ждать её здесь… и встретим, когда придёт время. И мы… мы тоже встретимся, когда придёт твоё время… — его рука задрожала, но он быстро успокоился. Я ещё раз посмотрел на каждого. — Я отомщу за Вас… клянусь… После мы отправились с Абигором в темноту. Путь был долгим, но в конце-концов мы дошли к чему-то, похожему на портал. Оттуда исходил нежный голубой свет и меня как мотылька потянуло на огонь. «Дорога домой…» Абигор остановился. — Скажите Наами что я здесь… и пусть не плачет, ладно? Пусть думает о себе и нашем малыше… И ещё — улыбка сползла с его губ — скажите, что я люблю её больше жизни и смерти… Выслушав его, я кивнул. Затем посмотрел на водоворот и сказал: — Это всё ты скажешь ей сам, Абигор. Демон замер. — Простите?.. Я оглядел его с ног до головы. — Твоё место не здесь, а рядом со своей женой и ребёнком -х я кивнул в сторону света. — Но я… я не могу… — Доверься мне. Пора домой, Абигор. Я знаю чем жертвовал его возвращением. И был готов. Ради Наами и малыша. Я крепко взял его за руку. — Домой… И шагнул в Водоворот, утягивая демона следом.