***
Остаток вечера мы провели в своей гостиной. Я помогал Панси и Винсу с Грегом с уроками, Гарри играл в шахматы с Блейзом. В камине уютно трещал огонь, пахло булочками с корицей и новыми пергаментами. Настроение было расслабленно-сонное, и, в последний раз объяснив непонятный материал, я ушёл в свою спальню. Наверное, я сразу заснул, потому что шепот Гарри: «Драко, ты спишь?» — я услышал словно через плотную пелену тумана. Я открыл глаза. Он стоял около моего лица и странно смотрел на меня… С умилением, что ли? Про себя я хмыкнул и сипло ответил: — Уже нет. Что-то случилось? Он помотал головой: — Да нет… Просто эти сегодняшние разговоры. Про моих родственников… Знаешь… А каково это иметь семью, Драко? — Семью… Ну, нормально… (Черт! Это я от Уизли косноязычием заразился, что ли?) В смысле, хорошо, конечно, только ведь семьи разные бывают… — Знаю… Я про твою говорю. Каково это, когда тебя любят? Расскажи? — Мама у меня чудесная, — я улыбнулся, вспоминая Нарциссу, — она заботится обо мне, интересуется моими делами, настроением… «Она солгала Темному Лорду, чтобы спасти меня…» — подумал я, и на глаза навернулись предательские слезы. Я отвернулся, украдкой вытер их носовым платком и продолжил: — А отец… Я для него наследник, понимаешь? Я должен быть достоин семьи, продолжить его дело, меня должно быть не стыдно брать с собой на приёмы и так далее. Я ему не сын, а скорее его младшая идеальная копия, он стремится именно к этому… — я вздохнул. Гарри промолчал, виновато улыбнулся мне и шепнул: — Ну ладно, давай спать.***
На следующий день нам наконец-то объявили, что сегодня будет первый урок полётов. Этого момента я ждал почти с самого распределения, тоскуя по небесной свободе, ветру в волосах и невесомости в области солнечного сплетения. Большинство первокурсников восприняли эту идею с радостью, но кое-кто, например наша магглорожденная подруга, был немного напугана. За завтраком Невилл Лонгботтом получил от своей бабушки прозрачный шар-напоминалку, который тут же окрасился ярко-красным и, судя по выражению паники на его лице, он не мог вспомнить, что же он забыл. Бесполезная вещь, как мне казалось, тем более ведь я больше не собирался зашвыривать его в небо, как в той идиотской прошлой жизни. Урок полетов проходил, как и всегда, на квиддичном поле, с нами должны были тренироваться гриффиндорцы, поэтому после завтрака мы всей компанией шли туда вместе. — Главное, не взлетай высоко! — советовал Уизли своей подруге. — Будешь летать невысоко, то точно получишь хорошую оценку, в конце концов, это же не всем дано и… По лицу Грейнджер было видно, что он это зря сказал. Девочка побагровела, глаза её сверкнули и она выпалила ему в лицо: — Знаешь что, Рон Уизли, да я если захочу, буду летать лучше тебя, ясно? Просто… — продолжила она уже спокойнее, — не вижу в этом смысла… Предпочитаю науку, знаешь ли! — она гордо вскинула голову и прошла дальше уже одна. — Я тоже волнуюсь, — сказал Гарри, — но я чувствую, что мне понравится летать, как будто я… Вы будете смеяться, но мне кажется, я уже когда-то летал… Глупо, да? Я собирался ему ответить, но подошла профессор Трюк и урок начался. Как и ожидалось, метлы покорялись далеко не всем, и конечно Лонгботтом умудрился упасть со своей метлы, и профессор Трюк увела его в больничное крыло, запретив всем нам под угрозой исключения из школы подниматься в воздух пока она не вернется. Мы тихо переговаривались, когда я заметил тот злополучный шарик Лонгботтома в руках у гриффиндорца Финнигана. «Какого…» — только успел подумать я, как тот с силой зашвырнул его вверх. Потоком воздуха шар подняло и унесло высоко в небо. — Ты чего творишь? — приблизившись к нему почти вплотную, со злостью спросил я. — А чего он… Тупит вечно… С нас баллы снимают… Пусть вот ищет теперь! — самодовольно выкрикнул Финниган. «Гриффиндорская логика, — подумал я. — Хочет отомстить Лонгботтому за снятые баллы и рискует их же и лишиться, да уж». И, конечно, только я отвлекся на разговоры с этим ирландцем, как Гарри лихо оседлал свою метлу и рванул спасать мир. Герой, чего же с него взять, не может без этого, видимо. Но дальше произошло уже совсем невероятное, едва успев подумать, что связи моего отца не позволят выгнать меня из школы, я рванул в небо следом за ним. На самом деле, конечно, я испугался за Гарри. Первый раз на метле, да ещё при таком ветре… Уже в небе он, заметив меня, улыбнулся и показал зажатый в руке злосчастный шарик. Именно в этот момент появились Снейп и МакГонагалл. В глазах Гарри на секунду отразился страх, но он тут же сменился на выражение решимости, и мы спустились вниз. Однокурсники смотрели на нас округленными от удивления глазами. Гриффиндорцы, кроме Грейнджер и Уизли, как будто были даже рады нашему позору, а слизеринцы… В глазах Панси ясно читалось: «Какие идиоты…» — Поттер, Малфой, в мой кабинет, быстро! — отчеканил Снейп таким тоном, что пререкаться с ним не было никакого желания. — А остальные остаются на местах и ждут возвращения своего преподавателя, вам ясно? Если ещё кто-нибудь… — он не договорил, развернулся на каблуках и быстро зашагал в сторону подземелий. Мы шли молча, понурив головы. Почти у самого кабинета Гарри сжал мою руку и шепнул: — Всё будет хорошо, — от его глупого оптимизма мне стало чуть легче и я едва кивнул ему. Крестный на нас не кричал, нет, но в тот момент мне казалось, что лучше бы он кричал, швырял в нас книги и колотил посуду. Но он говорил, говорил, говорил, его слова словно заползали в уши тягучей массой и распространялись по всему телу, словно внутри теперь была не кровь, а эта вязкая субстанция состоявшая из слов «Неосмотрительно. Глупо. Нелепо. Безрассудно». Его взгляд буравил и хотелось спрятаться от него, залезть под одеяло, накрыться с головой… Наконец, экзекуция закончилась, мы получили месяц отработок в его лаборатории (чистка котлов без магии, какая прелесть!), но в этой ситуации я считал, что мы довольно легко отделались. Потом, когда казалось, что он закончил свою обвинительную речь и мы могли бы уйти, он вдруг добавил: — Драко, ты можешь идти, а вы, мистер Поттер, задержитесь. Мы с Гарри переглянулись, я, попрощавшись с профессором, вышел из его кабинета и пошёл в слизеринскую спальню, меня разбирало любопытство. Гарри вернулся, наверное, через полчаса, он весь светился и, глядя на него, я тоже невольно улыбнулся. Он оглядел нашу спальню, убедился, что никого кроме нас нет, все уже ушли на обед, привычно плюхнулся на мою кровать и выпалил: — Нас взяли в команду по квиддичу! — Куда взяли? Нас? – я ошалело смотрел на него. — Ты бредишь, что ли, Гарри? — Ну… — он смущенно почесал голову, — Сначала Снейп сказал, что они с МакГонагалл видели, как я поймал этот шарик, конечно, он снова прибавил то, как это было глупо и всё такое, — Гарри сделал неопределенный жест рукой, — но они оба согласны с тем, что меня нужно взять в команду Слизерина ловцом, потому что… — Ух ты! — не сдержался я. — А МакГонагалл-то это зачем? — Да не знаю, — развел руками Гарри. — Я не очень понял, кто там у них это всё решает… В общем, Снейп мне сказал, что если я хочу, то… — И когда первая тренировка? — уточнил я. — Завтра вроде, — отмахнулся он. — Да ты не дослушал! Я с интересом посмотрел на Гарри: — Я весь внимание. — Снейп мне сказал, что если я хочу, то он предупредит капитана Маркуса Флинта, и тот назначит первую тренировку. Но я сказал, что соглашусь только в том случае, если тебя тоже возьмут в команду, — Гарри закончил и выдохнул, пристально глядя на меня. — Меня? То есть ты, можно сказать, чудом избежал исключения из школы, непонятно как попал в команду на первом курсе (что вообще-то против правил, я тебе говорил), и у тебя хватило наглости ставить свои условия? — я потерял дар речи. — Шляпа думала отправить меня в Гриффиндор, помнишь? Наверное, потому что я немного… безрассудный. — Да уж, — беззлобно усмехнулся я. — Совсем немного. — Ну и потом, ты – мой лучший друг, это раз, ты отлично летаешь, это два и, три – ты тоже был в небе и не поймал этот шар раньше, только потому что разговаривал с кем-то из гриффиндорцев, так? Это он сделал? Я кивнул, мои губы расплылись в улыбке: — Какой же ты придурок, Гарри Поттер! — внезапно отдавшись неожиданному порыву, я прижал его к себе. — Мой лучший слизеринский придурок. И как это часто с нами бывало в последнее время, опомнившись, мы побежали на обед. В команду меня взяли запасным, конечно. Гарри их убедил, что у магглов это частая практика, если основной игрок болеет, получил травму или случилось что-то ещё непредвиденное. Тем более, как он сказал, ему нужен соперник, чтобы тренировки проходили эффективнее. Флинт, конечно, посмотрел на нас многозначительно, бросил что-то вроде: — Избранный, что уж с него взять. Но, в целом, к нам не придирался. Два-три раза в неделю мы тренировались, сначала Гарри всё-таки не хватало опыта и точности, и я было подумал, что всё же стану быстрее него, но спустя месяц он освоился и играл ровно так же, как и в прошлой жизни, когда никто за все годы так и не смог его победить. А я… Я был в команде, пусть и так странно, но по большому счету дружба с Гарри была для меня всё-таки важнее квиддича.***
На следующий день Гарри предложил мне сходить в гости к Хагриду, он сказал, что пообещал навестить его ещё летом, но всё никак не мог выбрать время для этого. Я, конечно, не горел желанием туда идти, но он был хорошим знакомым Гарри, и я кивнул в ответ: — Конечно, сходим. Свободное время у нас появилось только после ужина и мы, захватив с собой угощения из замка, направились в сторону Запретного леса. Это место и всё, что с ним связано, навевало у меня не самые приятные воспоминания, но… В моих силах было изменить это. Подойдя к хижине, мы услышали громкий лай Клыка и удивленное ворчание лесничего: — Ну кто там ещё, Клык? — а затем на крыльцо вышел и сам хозяин. — Гарри! — радостно воскликнул он. — А я-то думал, чего не заходишь ко мне, случилось, что ли, чего… — тут он осекся, заметив меня, и настороженно попятился назад. — Э-э-э… — Хагрид, это Драко, мой друг, ничего, что я привёл его с собой? Ты ведь не сказал, что нельзя брать друзей, ну я и… — Да нет, всё хорошо, конечно, проходите, мальчики... — засуетился он. Мне показалось, что он совсем не рад меня видеть и тем более не рад тому, что Гарри дружит со мной. Такое чувство, что он ожидал увидеть здесь кого-то другого и я даже подозревал, кого. Мы вошли в хижину, в ней было жарко и тесно, царил беспорядок. Комната была всего одна и служила хозяину и гостиной, и спальней, и кухней сразу. Было видно, что Хагрид не заморачивался созданием интерьера, вещи были разномастными, абсолютно не сочетались, но, впрочем, со своим хозяином его жилище гармонировало идеально. Я тихо усмехнулся собственным мыслям, лесник бросил на меня быстрый неодобрительный взгляд и тут же отвернулся к Гарри. — Проходи, присаживайся, Гарри! Ну как, освоился в школе? Нравится тебе? Ой, чего это я, чаю будешь? У меня вот тут кексы, сам испек, да… И ты Драко, садись, — пригласил он меня, как будто только заметив. Я сел на старый щербатый стул рядом с Гарри. — У нас тут сладости, мы с ужина принесли, — с улыбкой ответил Гарри и протянул Хагриду пакет. Великан смутился. — Ой, ну, не надо было, у меня ж всё есть… Тем не менее, наши пирожные он тоже положил в какую-то ужасную тарелку с отбитым краем, рядом со своими самого несъедобного вида кексами. Затем он поставил перед нами по кружке ужасно крепкого чая. Кружки у него были, конечно, тоже гигантские, по пол-литра, наверное. Себе он налил стакан огневиски: — Ваше здоровье! — залпом выпил и продолжил. — Ну, как там в школе-то, Гарри? Как учеба у тебя? — Всё хорошо, Хагрид. Учиться очень интересно. Я бы не сказал, что это просто, конечно, но Драко мне помогает, он самый умный ученик у нас на курсе, с ним может посоперничать разве что Гермиона Грейнджер с Гриффиндора, ты её, наверное, не знаешь, она… — Гермиона? Слышал, конечно… Она и Рон Уизли друзья, да? Славные ребята, да... — он многозначительно посмотрел на Гарри, тот вежливо улыбнулся в ответ. — А как тебе учителя? Не моё, конечно, дело, но профессор Люпин так выручил Дамблдора, директор уж боялся, что не успеет никого найти, тем более говорят... — он осекся. — А что с профессором Люпином? Мне он понравился, — добродушно ответил Гарри. — С ним… Э-э-э… Да всё хорошо, просто ведь уроки ЗОТИ у вас должен был вести профессор Квиррелл, а он… Сейчас в Мунго, и похоже, безнадежен… — Хагрид вздохнул. Я вздрогнул, как от маггловского удара током (Гермиона рассказывала), моё сердце часто-часто застучало и кровь прилила к щекам. Я закашлялся. — Драко? — Гарри смотрел на меня обеспокоенно. — С тобой всё хорошо? Я кивнул, сглатывая и пытаясь придать голосу спокойствие. «Квиррелл. В Мунго. А это значит…» — додумать я не успел. — Дамблдор принял на работу этого Квиррелла, тот приехал за несколько дней до начала учебы, но… — Хагрид снова вздохнул и вытер навернувшиеся слезы рукавом. — Заболел он серьёзно. Дамблдор прислал ко мне своего феникса среди ночи, чтобы я, значится, помог санитарам из Мунго перевезти его туда. С ума сошёл, бедняжка… Такой приятный молодой человек… Заикался только… А знаешь, Гарри, я думаю, а, может, и к лучшему оно всё. Смеялись бы над ним ученики, да и преподаватели, наверное. Не любят таких как мы… Непохожих… «Непохожих, — саркастично подумал я. — Один неотесанный полувеликан, которому даже колдовать запрещено, другой заикающийся парень с торчащим из затылка Волан-де-Мортом…» — Получается, Дамблдор об этом узнал? И не отправил его в Азкабан? — Зачем в Азкабан? — переспросил Хагрид, видимо, последнюю фразу я всё-таки произнес вслух. — Он же не преступник! — сурово посмотрел на меня лесник. — Я же говорю, с ума сошёл, болеет то есть! Азкабан, ну скажешь тоже… Некоторое время мы втроем молчали, Гарри рискнул попробовать кекс Хагрида и теперь давился им, боясь обидеть хозяина. Наконец, он смог его одолеть, и я подумал, что нам пора уходить. Я чуть слышно шепнул ему в ухо: — Гарри, нам пора, — тот посмотрел на меня, кивнул и встал из-за стола. — Ну, мы пойдем, Хагрид, уже поздно… — попрощался он. — А, да, конечно, идите, не хочу, чтобы у вас были неприятности из-за меня, — потом, немного подумав, он смущённо продолжил. — Только это… Гарри… Никому не говорите про Квиррелла, ладно? Дамблдор мне строго-настрого запретил кому-нибудь об этом рассказывать, а я… — его лицо приобрело виноватое выражение. — Конечно, Хагрид, мы никому не скажем! — заверил его Гарри, лицо лесника засияло и мы наконец покинули его странную избушку. К замку мы шли молча, ворох мыслей крутился у меня в голове, и все они были связаны с «болеющим» профессором Квирреллом и с тем, чем обернется нам его столь раннее отстранение от школы... От Гарри...