Grimmauld

      Верный своему слову, он научил ее готовить. От сожженных яиц и почерневшего бекона, она двигалась дальше, совершенствуя приготовление вкусных ризотто и жареного цыпленка, терпя его насмешки над тем, что маленькая богатая девочка работала руками. - Итак, Грейнджер, вы только что поняли, что сливочное или растительное масло необходимо, чтобы избежать сжигания яиц? Вы когда-нибудь видели сырое яйцо, или ваши родители уберегли свою маленькую принцессу от таких зрелищ? Она смотрела на него, соскребая почерневшие остатки, которые некогда были четырьмя совершенно отличными яйцами, с чугунной сковороды, ее руки почти тряслись с трудом удерживая тяжелый предмет.  Откуда ей было знать, что половинки чайной ложки масла будет недостаточно? Не было рецепта как жарить яйца, не так ли? В тот вечер, когда он не прокомментировал ее стряпню, она поздравила себя с маленькой победой, как будто она наконец-то сделала приемлемую еду. В течение нескольких недель дом становился всё более и более похожим на тюрьму, так как он не позволял ей выходить за покупками. Только он рисковал уйти, добывая еду и ингредиенты, когда нужно. - Вы не можете идти одна, и вы, конечно же, не можете пойти со мной, - он рисовал, когда она снова попросилась присоединиться к нему. - Я просто хочу увидеть солнечный свет... увидеть людей, - бормотала она, глядя на него из под ресниц. Он пожал плечами, выглядя немного неудобно, как будто знал, что ее просьба правомерна. - Идите в сад. Попробуйте вызвать Патронуса, если хотите. Развернувшись, в вихре черной мантии, он ушел, только острый треск его Аппарации резонировал в холле. Гермиона всегда ходила по коридору на цыпочках, чтобы не тревожить Вальбургу Блэк, но звука Аппарации было более чем достаточно. Занавески разошлись, и крики "Мерзкая грязь! Нечистая, бесполезный кусок плоти! Очистите от нее мой дом! Уничтожь ее, убей ее, заставь ее страдать за то, что она существует!" раздались на весь дом.  Это было утомительно, мягко говоря, и кроме того, безумные глаза и изрыгаемые портретом проклятия заставляли ее чувствовать себя, ну, маленькой. Ненависть миссис Блэк, с которой она даже не встречалась, доказывала неослабевающие презрение и ненависть, которые Пожиратели Смерти испытывали к таким людям, как она. Когда профессор ушел, Гермиона постаралась найти себе занятие, практикуя заклинания и наблюдая за котлами.  Быть одной в старом доме... Неудобно, как будто сам дом не хотел, чтобы она была там, не только вопящий портрет его бывшей госпожи, и Гермиона пыталась отвлечься от того факта, что была здесь совсем одна. Она скучала по Крукшанксу, сожалея, что оставила его со своими родителями, хотя была уверена, что он был гораздо счастливее, гоняясь за мышами в сельской местности, чем был бы если застрял бы в маленьком саду, прилегающему к дому на Гриммо. Без Снейпа узкие коридоры и коридоры, казалось, сжимались вокруг нее, как будто дом хотел запереть ее между сырыми и рваными клочками гобелена, душа между стен, как в её повторяющемся кошмаре. Атмосфера стала угнетающей, как будто что-то поджидало ее, и тишина была душной. Чтобы компенсировать это, она пыталась издавать звуки, даже заходила так далеко, чтобы петь - не смотря на то, что никогда в жизни не могла удержать мелодию - когда мыла посуду или мешала зелья.  С другой стороны, она предполагала, что в доме произошли ужасные вещи, если Снейп был прав насчет защитного контура. Человеческие жертвы... она содрогалась, гадая, где бы Блэки устроили свой ритуал. Конечно, не кухня или библиотека, но она подозревала гостиную. Так или иначе, в этой комнате у нее мурашки по коже. И опять же, она предполагала, что это закономерно, потому что весь дом должен быть разумным на каком-то уровне. В этом был смысл человеческой жертвы в ритуале защиты, не так ли, сделать дом разумным смотрителем для своей семьи?  Присутствие профессора заставляло это чувство исчезнуть, как будто дом принял его, а ее только отчасти - и она всегда была рада его возвращению, помогая ему увеличивать пакеты и контейнеры, пополняя и наполняя их запасы. - Почему вы никогда его не посещаете? - спросила она за ужином, потому что ей было интересно. Он всегда отсутствовал в течение такого короткого времени, она не могла представить, что у него есть время докладывать Волан-де-Морту. Он пожал плечами. - Я убедил его, что зельеварение поглотит все мое время, ночь и день. Как это действительно было бы, если бы не вы. Услышав об этом она почти незаметно выпрямила спину, чувствуя, что действительно внесла свой вклад не только в благо Ордена, но и в то, чтобы сделать лето профессора сносным. Он, конечно же, не упустил этого, и ухмыльнулся, глядя на нее, как будто знал, что происходит внутри. - В самом деле, вы очень полезны. Неожиданное одобрение заставило ее покраснеть, и он закатил глаза в отчаянии. - Ну же, Грейнджер, вы уже должны быть способны принять мою похвалу, не так ли? К ее удивлению, он также покраснел, необъяснимо, как будто он сказал что-то, что не хотел говорить.  Если подумать, он, наверное, стеснялся сказать что-то приятное.

***

У них была такая комфортная рутина, каждый день почти одинаковая, так что было довольно шокирующе, когда однажды утром она спустилась на кухню, чтобы увидеть, как он готовит завтрак в рубашке; рукава, закатанны до локтей. Пропал сюртук, жилет и галстук, и перед ней стоял мужчина, который, казалось, стал на несколько лет моложе, сбросив тяжелые слои одежды.  Округлив глаза, она изучала сильные, мускулистые руки, - черные чернила, омрачающие его левое предплечье Темной Меткой - и очертания худого, но крепкого торса под тонкой тканью рубашки. Моргая, она поняла, что ее строгий, отстраненный профессор был мужчиной, а не просто ... злорадным существом. Вообще-то, симпатичным мужчиной. Не в обычном понимании, но он был... поразительным.  Ее взгляд медленно двигался по его телу, к своему изумлению она увидела, что его ноги были голыми. Это почти заставило ее рассмеяться, и она догадалась, что он так одевался, когда был дома один. Он дерзко глянул на нее, как будто предостерегая от попыток комментировать его одежду. Заметив, что уголок его рта изогнулся от сдерживаемой усмешки, она прочистила горло, пытаясь изобразить подобие нормальности. - Привет. Доброе утро. - Доброе утро, - сказал он, проворачивая овсянку умело, прежде чем разлить ее по мискам, как будто ничего необычного не произошло.   Она налила чай, как и в любое другое утро, но Гермиона знала, что это не так. Это было важно. Северус Снейп только что решил, что она часть его домашней жизни.

***

К сожалению, Дамблдор оставил его ответственным за дом, что означает, что тот теперь ему подчинялся. - Это к лучшему, Северус, - сказал старик, глядя на него мерцающими глазами, - потому что если защита сработает, ты сможешь это сдержать. Таким образом, мисс Грейнджер не будет страдать от этого... эм, этой сущности. Знаешь, эти разумные дома, у них есть своя воля, которая позволяет им действовать без ведома их хозяина. Ты должен быть твердым, хотя Мерлин помогает мне, я знаю, это не легко, после управления Хогвартсом в течение многих лет. Северус не был в этом уверен, потому что думал, что Хогвартс справлялся сам, без присмотра директора. Тем не менее, он подозревал, что мисс Грейнджер была затронута домом Блэков на каком-то уровне, хотя ничего об этом не сказала. Если уж на то пошло, ему это тоже надоело. Каждую ночь дом шептал ему во сне, показывая ужасные образы того, как он должен охотиться на мисс Грейнджер в доме, прежде чем пытать и убивать ее худшим образом. В этих видениях он гонялся за ней по дому, девушка была одета в платье викторианской горничной; беспомощная в тяжёлых слоях одежды, она не могла сравнится с его уверенными и быстрыми шагами позади нее. Когда вы ее поймаете, - шептал дом в злобное самодовольстве. - О, когда вы сделаете это, вы сможете сорвать эти слои, заманить ее в ловушку, схватить, заставить ее кричать так восхитительно, пока вы разрываете ее обнаженное тело на части своей магией... Каждую ночь он отбивался от дома, кричал на него, чтобы тот оставил его сны в покое, и что он НЕ собирался нападать на мисс Грейнджер, несмотря на больное желание полуразумного дома. Дом ворчал, говоря ему, что ищет способы избавиться от нее самостоятельно, и он бранил его, веля ему в недвусмысленных выражениях, чтобы тот не смел причинить ей вреда. Затем дом понял его более смущающие мысли о мисс Грейнджер, и стал более коварным, шепча, что Снейп может быть хозяином мисс Грейнджер, таким образом заставляя ее делать все, что захочет.  <Если вы хозяин грязнокровки, с ней можно мириться. Они созданы, чтобы служить своим волшебникам. Она могла бы стать вашей маленькой игрушкой, так хорошо служа вам. Образы, которые дом пытался отправить ему, были слишком близки к его самым тайным желаниям, и он упорно отрицал их, говоря дому оставить его сны в покое, и не беспокоить мисс Грейнджер. Что касается последнего, то тот глумливо насмехался.

***

Изменения были настолько медленными, что она каким-то образом не осознала, что они вступили в очень хорошие рабочие отношения. Он отвечал на ее вопросы, исправил ее технику варки и научил готовить, а взамен она усердно трудилась. Время от времени он даже позволял ей накладывать проклятия и заклинания, наставляя её работу над чарами, обращая пристальное внимание на то, как она колдовала палочкой, поправляя её позицию, прежде чем тихо сказать ей однажды вечером, что, когда начнутся занятия, он должен будет стать профессором по Защите, а не мастером зелий. - О, - произнесла она. - Поздравляю. Но... Что насчет проклятия? Он пожал плечами. - Я не уверен, что это будет иметь значение в следующем году, честно говоря. Сузив глаза, она медленно спросила: - Вы действительно думаете, что все... это... будет решено через год? И мы победим, или, упаси Мерлин, он? - Я хочу в это верить, - сказал он смиренно, отвернувшись от нее в поисках новой книги в обширной Блэковской библиотеке Двигаясь некоторое время перед полками, как будто он был в каком-то внутреннем разладе, неспособный успокоиться за книгой, он внезапно повернулся, объявив: - Мне нужно выпить. Она пожала плечами, зная, что у него осталось несколько бутылок Огневиски после его последней прогулки по магазинам. - В смысле, я иду в паб. Моргая, она сказала - Хорошо? Берегите себя. Он фыркнул. - Как будто кто-то осмелился меня побеспокоить, - пробормотал он, прежде чем призвать мантию и выскочить из библиотеки. Дверь захлопнулась, заставив портрет Вальбургы Блэк разразиться воплями и проклятиями, и Гермиона вздохнула, окружив библиотеку заглушающими чарами, фактически закрывая вопящий портрет. Через час тишина стала угнетающей. Что-то покалывало ее затылок, как будто возникла опасность, и она сняла чары, внимательно слушая дом. Все было тихо, как будто она была совсем одна в мире, но Гермиона все равно дрожала, как будто была напугана.  Как будто в доме было какое-то злобное присутствие, просто ждущее, чтобы наброситься на нее. Сидя на диване со своей книгой, она не могла сосредоточиться на чтении, и медленно, так медленно, она поняла, что возможно просто боиться быть одной ночью. Обычно она никогда не была одна. Либо она была в Хогвартсе, в окружении сотен студентов, либо она была дома со своими родителями, которые очень редко выходили. Или, Снейп был здесь с ней, на Гриммо. Это было... Что-то новое, что-то намного хуже, чем когда Снейп ходил за покупками на час или два средь бела дня. Старый недружественный дом, наполненный темной магией и ненавистью к магглорожденным, тихая ночь, и она была единственным человеком внутри.  Если бы с ней что-то случилось - если бы здесь было какое-то злобное существо - никто не смог бы услышать ее крик. Он потирала покрывшиеся мурашками руки, её воображение разыгралось.  Кричер возвращается, обходит дом и видит, что Снейп вышел, оповещает Пожирателей Смерти, чтобы они вломились и похитили ее. Из-за чего-то старого и злого, живущего в самом доме, восставшие мертвецы из семьи Блэк нападают на нее, скользкие, гнилые конечности, пытающиеся разорвать ее на части из-за ее маггловского происхождения. Старые проклятия, активированные ее кровью, сдерживаемые только присутствием Снейпа, и с его уходом, это ударяло... Сердце стучало в горле, она перестала читать, просто сидела, укутавшись в одеяло, замерзая в теплую летнюю ночь.  Великий Мерлин, она скучала по Снейпу. Она чувствовала себя потерянной в этом доме без него. Прошли часы, и она попыталась лечь в постель, только чтобы вертеться и метаться, сон не шел к ней, уши улавливали любой скрип и стон старого дома.  Всегда ли было так много странных хрустящих звуков, скрипящих досок и странных сквозняков, похожих на злой шепот разумного существа? Зарывшись в одеяла, она закрыла глаза, пытаясь нормально дышать, но ее глаза вновь распахнулись, а тело застыло, когда следующий звук донесся откуда-то из дома.  Звуки приблизились? Было ли что-то, ползущее к ее комнате, скользящее, как чешуя над ковром? В конце концов, она оставила попытки поспать, вместо этого выйдя из своей комнаты, следуя по главному коридору, чтобы сесть на лестницу. Обхватив руками колени, сжимая палочку в руке, она решила дождаться Снейпа. Ее взгляд был прикован к двери, пытаясь игнорировать странный ход теней и света, падающего через зарешетченое стекло окон снаружи. Её белая ночная рубашка была слишком тонкой, от чего она продрогла. Казалось будто что-то потустороннее было здесь в теплую августовскую ночь, от чего её ноги ощущались, как лед на деревянных ступеньках. В два часа ночи он ворвался в дом, выглядя растрепанно и неряшливо, его рубашка была наполовину заправлена в брюки, а пальто было расхристано. Она тихо поднялась, стоя на лестнице словно бледный призрак во тьме. Он поднял голову, глядя на нее едва различимыми в тусклом свете глазами, поставив одну ногу на нижнюю ступеньку, слишком сильно наклонившись к перилам, как будто ему это нужно для равновесия. - Ты ждешь меня? - спросил он глубоким прерывающимся голосом, его глаза были удивительно полны надежды. Она тихо кивнула, и улыбка сформировалась на его лице. - Ты скучала по мне, Грейнджер? Интенсивность его пьяного взгляда была ошеломляющей, как будто он ожидал чего-то от нее, как будто ее страх и беспокойство превратились во что-то совершенно другое в тот момент, когда он вернулся домой. Ее сердце стучало в горле, она медленно облизала губы, несмотря на то, что во рту у нее пересохло. Затаив дыхание, она снова кивнула, просто взглянув на него, стоящего на четыре ступеньки ниже себя, что делало их почти одного роста. Его дыхание пахло виски, вблизи она видела, что его глаза налились кровью, и тень щетины появилась на подбородке. Его глаза блестели, пока не смягчились. Вытягивая руку - так медленно, будто боясь ее спугнуть - он схватил ее за подбородок ненадолго, бормоча: - Хорошая девочка. Ты такая хорошая девочка, Грейнджер. Я позабочусь о тебе, позабочусь. Обещаю. Хорошая девочка. Его рука была обжигающе горячей, и она не могла удержаться от глубокого вдоха, пытаясь впитать в себя это восхитительное чувство тепла и участия.  Она больше не была одна, Снейп был здесь, и он все приведет в порядок. Затем он спотыкаясь прошел мимо нее, оставив ее там на лестнице, прежде чем ввалиться в свою комнату. ×××× Каким-то образом, необъяснимо, та ночная встреча сблизила их.  Она считала, что он был более дружелюбным, чем раньше, не таким раздражительным, и иногда почти вежливым, даже хвалил ее работу, хотя это все еще было редким явлением. Но когда это случилось, она почувствовала что-то расцветающее внутри, вспоминая прошептаное "хорошая девочка". Что-то должно быть случилось и с домом, потому что ее сны изменились, и кошмары исчезли.  У нее были горячие и запутанные сны о ее профессоре, сны, которые ей не следовало видеть. Неуместные сны, в которых он целовал ее, раздевал и трогал, теплые руки гладили ее тело, пробирались между ног, заставляя ее стонать, и она просыпалась, ощущая странное возбуждение, как будто она была на пороге чего-то захватывающего. Мысль о том, что профессор узнает об этом, была пугающей, и она решительно держала свои руки над простынями, не трогая себя, даже несмотря на то, что хотела. Она предполагала, что он не будет вторгаться в ее разум внезапной Легиллименцией, но все же эти сны казались слишком рискованными.  Если бы Северус Снейп знал, он бы высмеял ее за то, что она вела себя как глупая увлеченная школьница.

***

Их дискуссии о Тёмной Магии стали более продвинутыми, так как она читала больше и понимала больше. Наконец, она осмелилась задать вопросы о том, что делала раньше. Хотя его лицо, как правило, было лишено эмоций, она могла видеть шок и изумление, когда спросила его, что если бы Рита Скитер в конце концов умерла как жук, могла ли продолжительность ее жизни сократится, если бы Гермиона не выпустила ее из своей банки в то лето между четвертым и пятым курсом. Его глубокий голос звучал странно слабо, когда он спросил: - Вы поймали Скитер, держали ее в форме анимага в банке месяцами, чтобы шантажировать ее? - Верно, - подтвердила она, прежде чем повторить свой вопрос. - Она вела себя как настоящий жук все это время, и я также задумываюсь, может ли животная форма взять верх над разумом, если вы остаетесь в ней слишком долго. Когда я ее выпустила, она была очень обескуражена, и потребовалось по крайней мере три часа, прежде чем ей удалось трансформироваться обратно в свою человеческую форму. Она также пропустила щупальце, что выглядело очень странно на ее голове. Качая головой, он неожиданно сказал: - Насколько мне известно, даже Питер Петтигрю возвращался в человеческую форму в течение нескольких месяцев. Он сказал мне, во время... эм... вечеринки, что он обычно возвращался в свою форму ночью, чтобы не забывать, что был человеком. Это значит... Грейнджер, я знаю об экспериментах Темного Лорда с перевоспитанием заключённых. Если честно, не думаю, что кто-то, кроме него, ответил бы на ваши вопросы. - Я, конечно же, не собираюсь его спрашивать, - заверила она, и Снейп кивнул, черные волосы качнулись вокруг его лица. - Нет, это не было бы хорошей идеей. Совсем нет. Но его глаза долго оставались на ней, как будто он относился к ней с новым уважением.

***

Грейнджер была такой "серой", какой он и представить себе не мог, увидев ее в классе. То, что она читала, то, что никогда не уклонялась делать самые ужасные зелья, и то, о чем она спрашивала - Мерлин, вещи, которые она рассказывала ему о своих действиях! Скитер и Амбридж легко приходили на ум - все это указывало на молодую ведьму на грани тьмы.  Не то, чтобы она ступила на темные территории, но она очень похожа на серую ведьму, маскирующуюся под идеальную, симпатичную маленькую учительскую любимицу. Грейнджер была еще молода, доверчива, но так умна. Как раз тот тип ведьмы, которая может погрузиться в полную тьму, думая, что достаточно вынослива, чтобы сдержаться. Тем не менее, он не мог забыть невинное видение в белом, дрожащее от холода и страха, тоскующее по его компании, которое встретила его на лестнице той ночью. Он искренне хотел помочь ей, и к его удивлению, в конце концов, дом так хорошо отреагировал на его окончательный приказ, звуча почти довольным, так как он закрепил свое согласие оставить ее в покое, не беспокоя ее больше. Тем не менее, она была бы потрясена и рассержена, если бы знала, что он сделал. Самое важное - это сохранить ее в безопасности, а не уберечь подобие... самоуважения. Не для нее, и уж точно не для него. Хотя, она никогда бы не узнала, есть ли у него что сказать об этом. Он бы никогда не вернул ее сюда. В какой-то момент дом потребовал бы доказательств, но он поздравил себя с успешной тактикой затягивания. Дом, казалось, был готов подождать. Она также рассказала ему о Протеевых чарах для армии Дамблдора. - Идея пришла от Тёмной Метки, что очевидно, и я хотела бы спросить вас, как работает Метка. Потому что зачарованные монеты работали очень хорошо, но было бы здорово, если бы можно было определить местоположение и точку аппарации для тех, кто владеет другими монетами. В конце концов, мы собираемся выучить Аппарацию в этом году, и я хочу увеличить полезность монет. На этот раз, он не был так удивлен, но все же должен был повторить свой вопрос: - Вы уже наложили работоспособные Протэевы чары, создав устройство связи, что, я бы добавил, является магией далеко за ваши годы. Теперь, вы хотите узнать больше о Темной Метке, потому что планируете сделать что-то похожее для своих друзей, за исключением татуировки Метки на их коже? - Да, именно об этом я и спрашиваю, - выпалила она, купаясь в его редкой похвале, и выглядя как девочка-паинька, а не как девочка, которая только что попросила его объяснить теорию того, как Темный Лорд пометил своих последователей.  Он знал, она любила похвалы, даже жаждала их, и в течении лета он был удивлен тем, как легко она, казалось, следовала его указаниям, когда варила зелья, даже несмотря на то, что она задавала больше вопросов, чем, как он думал, могла бы задавать ведьма. Тряся головой в изумлении, он сказал ей: - Это заклинание Обнаружения, покрытое заклинанием Призыва. Оно должно быть аккуратно отрегулировано, иначе ты аппарируешь прямиком на того, кто тебя вызвал. Небольшая ухмылка на ее лице подсказала ему, что она, как и он сам, представляла себе разъяренного, сыплящего проклятиями Волан-де-Морта, испытывающего заклинание в юности, с последователями, приземляющимися на него, прежде чем он откалибровал настройки. Ее кивки и переспрашивания, чтобы удостовериться, что она правильно поняла теорию заклинаний, произвели на него - не было другого слова для этого - впечатление.  Сейчас девочка хорошо справлялась с конструкцией заклинаний, и он почти завидовал, гадая, какой бы была его жизнь, если бы он пошел по этому пути вместо Тёмных Искусств. Если бы у него был соратник, кто-то, кто поддерживал бы его в это темное время в его прошлом... Если бы он имел такую поддержку и заботу, какая у мисс Грейнджер, казалось есть от ее родителей, а также от его коллег-профессоров. Так должен воспитываться ребенок, а не так, как воспитывали его. Вздохнув, он налил себе тумблер Огневиски. Обычно, девочка пила чай, но сегодня ее глаза следили за его движениями, как будто она хотела глоток виски для себя. Почти не задумываясь, он вопросительно кивнул головой, держа бутылку на весу в её направлении, как он поступил бы со взрослой ведьмой. Улыбка осветила ее лицо, заставив его почувствовать... что-то... что он явно не должен чувствовать по отношению к своему студенту, и она кивнула. Потянувшись, как кошка, с её положения на диване, она выгнула спину, подаваясь грудью вперед. Он налил ей Огневиски на два пальца. Дымящаяся янтарная жидкость вытекла в тумблер, и на короткое мгновение их руки коснулись, когда она взяла стакан.  И он не должен был чувствовать дрожь в спине от невинного прикосновения ее мягкой руки.

***

- Вы упомянули о награде за мою голову, - сказала она, тщательно помешивая его собственное творение, очень опасное зелье Nº 86. Она уже довольно долго помешивала, почти два часа, и он задавался вопросом, достаточно ли у нее крепкие руки, или ему придется вмешаться. Девочка была худой, почти без мускулов, хотя её силы увеличились за лето благодаря ежедневным помешиваниям зелий.  Он мог бы помассировать ее руки, если бы она устала, он мог бы потереть ее... Моргая, чтобы очистить голову, он мысленно кричал на себя: Прекрати! Это неправильно! В его голове, дом злобно смеялся. - Это правда, - сказал он, раздавливая луносемянник плоской стороной широкого серебряного лезвия, не давая воли своим мыслям. - Что... Почему? - Серьезно, Грейнджер? - протянул он, останавливаясь, чтобы посмотреть на нее. Потные пряди её волос прилипали к бледному горлу, и её светло-зелёная рубашка начала липнуть к торсу спереди, описывая изгибы её груди, становясь почти прозрачной. Он сглотнул, снова взглянув вниз на свою работу. У него не было эрекции из-за того, что видел ее тело таким откровенным. Не было! Двигаясь, пытаясь незаметно приспособиться, он раздавил семена с излишней силой, склоняясь над своим рабочим столом. Пытаясь контролировать себя, он замедлил дыхание и очистил разум, как будто собирался воспользоваться Окклюменцией. - Я думал, вы уже поняли это. Вы и молодой мистер Уизли - способ добраться до Поттера, - сказал он, более спокойно, чем себя чувствовал. - Вы, в частности, из-за своего... наследия ... и потому что вы женщина. - Женщина? - сказала она, с гримасой отвращения на лице. - В смысле...? - Именно, Грейнджер, - ответил он твердо. - Есть несколько Пожирателей Смерти, которым очень понравится поймать такую красивую девушку, как вы. Будьте очень осторожны, когда находитесь в Аллее Диагон или Хогсмиде. Или в доме ваших родителей. Или где угодно, правда. Она неожиданно покраснела, и посмотрела вниз. Слишком поздно, он понял, что сказал ей, что она красивая.

***

Тихо выругавшись себе под нос, прислонившись к двери своей спальни, он попытался забыть ее вид, когда она прошла мимо него в коридоре, легкое "Спокойной ночи, профессор!" перед тем, как она закрыла свою дверь. После интенсивного сеанса помешивания зелий, девушка была покрыта потом, и она, очевидно, пошла в ванную комнату на втором этаже, чтобы принять ванну. Со стоном, он представлял ее в ванной, бледная мокрая кожа, капли скользят по мягким изгибам, и она трогала себя, и... Врезавшись головой в дверь, он попытался вырваться из фантазии, но знал, что никогда не забудет вид её бледной спины, узкой талии и круглой задницы, проходящей мимо него. Ее полотенце соскользнуло сзади, и она - невинная маленькая ведьма - этого не заметила. - Но вы ее заметили, - заискивающе прошептал дом. - Вы заметили. Что вас останавливает? Идите туда, возьмите ее, как вам должно. Недостаток возраста никогда не останавливал волшебника, который брал кровь грязнокровок прежде в этом доме. Вы не должны ждать, пока она достигнет совершеннолетия, не так ли? У нее нет семьи, чтобы защищать ее, она вся ваша. Голая, горячая, через некоторое время она выучит свое место и захочет... - Заткнись! Не называй ее так! - он бранил и дом и предательский член, шевелящийся в штанах. - Заткнись! ×××× В конце августа, всего за два дня до отъезда в Хогвартс, она взяла книгу о Тёмной Магии Секса из угла библиотеки Блэков. Содержание книги сильно напугало её, заставив осознать, сколько вреда может причинить другой человек с помощью различных проклятий и заклинаний сексуального характера. Конечно, из-за присущей истории волшебников сексистской природы - или мира в целом, - молодых горничных искали для различных темных ритуалов, что облегчало волшебнику задачу получить контроль над ведьмой силой. Магический акт, лишающий её девственности в рамках ритуала. Слепо глядя в пространство, слыша, как в камине медленно раскалывается очередное полено, согревая дом в дождливом конце августа, она просто знала, что ей нужно избавиться от девственности как можно скорее.  <Это была книга с заклинаниями, разработанными, чтобы охотиться на такую девушку, как она, и если Пожиратели Смерти когда-нибудь поймают ее... И если это было в Блэковской библиотеке, то, скорее всего, у других Пожирателей Смерти были копии книги. Будучи девственницей, она была слишком уязвима, и было бы разумно минимизировать этот риск. Но кто бы развел как можно меньше суеты? Она не знала, что говорила вслух, до того, как ее профессор протянул, выглядя любопытно: - Суета? Всегда хорошо избегать суеты, Грейнджер. Затем он наклонился вперед: - Что вы читаете? Внезапно его лицо покраснело, и он отвел глаза. - Боги, Грейнджер, это... действительно темно. Вам не стоит это читать. Я понятия не имел. Её пальцы вцепились в край книги, чувствуя, как ногти сжимаются вокруг кожаного переплета, она шепнула: - Я в такой опасности, и я не знала. Ее профессор сглотнул и спросил: - Я так понимаю, вы...? - Да, - она кивнула, кусая свою нижнюю губу, слишком озабоченная содержанием книги, чтобы беспокоиться, что только что раскрыла очень личную информацию своему профессору. Северус Снейп сделал глубокий вдох, прежде чем подтвердил: - Тогда это правда, вы в опасности, в очень серьезной опасности. Хотя, вы в безопасности здесь, со мной, и в Хогвартсе. - Тем не менее... я должна... это единственное разумное решение... я должна убедиться, что не так уязвима... - Вы имеете в виду найти партнера для...? - Да, - прошептала она, охваченая ужасом, красные пятна хаотично разместились по ее лицу. Ее уже не заботило, что она болтает, ее страх был слишком силен, чтобы сдержаться. - И я действительно не хочу ни с кем связываться, хотя не хотела бы, чтобы это был незнакомец. Как я найду парня, который это сделает, который заткнется и не будет ожидать отношений? Я имею в виду, кто из тех, кого я знаю, будет поднимать меньше шума? Снейп фыркнул, выглядя в одно и то же время и изумленно, и злорадно: - Хорошо, что вы не планируете присоединиться к Темному Лорду, Грейнджер. Миру не нужны два блестящих человека, работающих сообща, которые строят свою жизнь, как игру в шахматы, где другие люди просто пешки. Вы же не собираетесь присоединиться к нему? Уязвленная, она захлопнула книгу и уставилась на него, чувствуя, что в глазах блестят слезы. Вот она, смертельно опасается, что ею воспользуются, и он решил сравнить ее с Волан-де-Мортом? И почему он вдруг вернулся к абсолютному сакразму?

***

В ту ночь он взял себя в руки, позволяя себе думать о ней в первый раз. Засевший на краю его сознания дом был в злорадном восторге. В течение долгого времени он смотрел на выпуклость под своей ночной рубашкой, пытаясь игнорировать упорную пульсацию в члене, но в конце концов, сдался, трясущимися руками присобрал ночную рубашку, с отвращением глядя на свой эрегированный член, крепко прижатый к его волосатому животу. Красная головка уже сочилась в ожидании. Его кулак сжался вокруг члена, и он чувствовал себя совершенно пристыженным и развратным пока дрочил, думал о девственности своей ученицы, о том, как он хотел бы взломать эту узкую киску, будучи первым мужчиной, который заполучил ее. Она была такой красивой, о чем, по-видимому, понятия не имела, но больше всего, именно ее блестящий ум делал его кровь горячее. То, как он отчаянно старался не пялиться на нее во время сеансов зельеварения, когда ее рубашка липла к ее дерзкой груди после нескольких часов у кипящего котла, и ее миленькое личико, ее зубки, прикусывающие нижнюю губу, когда она читала в библиотеке. Погружаясь в фантазию, он представлял ее растягивающейся на диване в библиотеке, ее гибкое тело обнаженно, ноги разведены для него, ее беспокойные волосы, как нимб вокруг головы, дополняли вихри зеленовато-золотого узора дивана. К своему огромному стыду, он чувствовал, как дом поддерживал его фантазии. Она была мокрая, нетерпеливая, нежно стонущая, когда он ласкал её мокрое лоно, её жёсткий клитор скользил между его пальцами, и она задыхалась, когда его палец вошел в нее, растягивая, готовя ее к его внушительному члену. Когда он протолкнул в нее еще один палец, расширяя ее щелку, она прохныкала его имя. Наконец, он устраивался у нее между ног, прижимая их к ее груди, вонзал свой пульсирующий член, скользил между ее складок. Он вставлял головку в ее отверстие, медленно, неторопливо входя в нее, ее киска нежно сжималась вокруг чувствительной головки его члена, прежде чем он погружался, рыча ей в ухо, заглушая ее мягкие всхлипы. Затем он вбивался в нее, мокрая кожа ударялась по мокрой коже, прежде чем, наконец, излился в ее девственное отверстие, наполнил ее киску своим семенем, оставляя ее влагалище влажным и неряшливым, помечая ее своим семенем. Липкая жидкость брызнула на его живот, оргазм пронзил его позвоночник, пока он представлял, как её маленькая щелка будет истекать молочно-белыми слезами. После этого, он застонал, призывая Огневиски, пытаясь забыть, что фантазировал о девушке, которая была под его присмотром.  Насколько ему было известно, она еще даже не была совершеннолетней! На шестом году обучения ей исполнилось семнадцать лет, и он думал, что кажется, она родилась осенью, но не был уверен.  Дрожащий, он чувствовал к себе отвращение, и удовлетворение дома было омерзительным. Тот был так доволен, думая, что это, наконец, заставило его подчиниться развратным планам дома, обратив его на путь, который неизбежно приведет его к обесчещиванию девочки. И, возможно, это правда. Его сбили с пути коварные нашептывания дома и его собственное грязное воображение вкупе с отсутствием сдержанности. Милостивый Мерлин, фантазировать о трахе с несовершеннолетней студенткой, дроча на образ в придачу. Он был полным уродом, не так ли?

***

В их последнее утро в Гриммулде, он сказал ей, стараясь не встречаться взглядом: - Во время учебы, вы должны понимать, Грейнджер, я не могу вести себя так неформально с вами. - Я знаю, сэр, - сказала она тихо. Глядя в его лицо, она подумала, что он выглядит несколько виноватым и пристыженым.  Он сожалел о том, что подпустил ее близко, или о том, что они не могли быть в дружеских отношениях? Почему-то, она думала, что это последнее, и сострадание проявилось внутри нее, делая ее почти слезливой. Северус Снейп должен был быть очень одиноким человеком. В течение лета он ни к кому не ходил, и никто не навещал его, и было очень мало почтовой корреспонденции, кроме Хогвартса. Её интуиция подсказала ей, что она была близка к тому, чтобы быть другом, которого Северус Снейп не имел в течение многих лет. Пытаясь прочистить горло, она забормотала: - Я понимаю, что у вас есть роль, которую вы должны сыграть. - Я... - его голос дрогнул, и он снова отвернулся. Тряхнув головой, он сказал резко, бодро и деловито: - Приятно знать, что вы понимаете, Грейнджер.